Прискорбно видеть, что леди, работающая на славном поприще Электричества,
столь грустна...
- Да вот мне где твое электричество! - взорвалась вдруг девушка. И
засучила рукав - на коже был виден красный след от ожога. - Утром, в
автобусе, такого вот шкета, - и она указала на меня пальцем, - заставляла
место уступить! И получила от страх-птички... электричеством...
С завода мы шли молча. Ватсона не радовали ни гремящие и дымящие
корпуса, ни огромная, с арбуз, сувенирная лампочка, которую подарил нам
перепуганный директор завода. Лишь у самого лимузина (кстати, это оказался
"Кадиллак"), Ватсон хмуро сказал:
- Да, как это ни печально, но электричество в неправедных руках
способно служить несправедливости...
Хотел я ему еще про электрический стул рассказать, но пожалел. Сели
мы в машину, и чуть осмелевшая экскурсоводша спросила:
- А теперь куда? Хотите - вагоноремонтный завод посетим, или
асфальтобетонный?
- Что мы, тронутые? - грубо спросил я. - В цирк едем!
Холмс, посасывающий нераскуренную трубку, молча кивнул, соглашаясь.
Надо нам было найти Кубатая... Смолянина с Кащеем, конечно, тоже, но
генерал-старший сержант оставался единственным, кто на Стаса влияние имел.
Пока мы к цирку ехали, много чего насмотрелись. Как какой-то
мальчишка с прилавка ларька шоколадку стянул. А продавец замахнулся было
на него, но на небо посмотрел и передумал. Как на крыше высотного здания
лозунг укрепляли, универсальный такой: "Слава Великому!" Как два пацана
стояли и ссорились, а над ними две стаи страх-птиц дрались. Как девчонка
лет семи рабочим на стройке указания давала - как и что им строить...
Так что к цирку мы приехали мрачные и подавленные.
Народу у входа было много. Причем, в основном не дети - им видно и
без того развлечений хватало. Взрослые стояли в длинной очереди у кассы,
но нам, когда экскурсовод показала какой-то документ, дали пройти со
служебного входа. По пути мы увидели двух художников, которые, дымя
папиросами, рисовали афишу: Кубатай, с пышной зеленой шевелюрой, бил
Смолянина по голове огромным пенопластовым молотком. Смолянин от этого
потешно раскрывал рот, и оттуда вываливалась маленькая рыбка, которую на
лету ловил Орлик. Видимо, в цирке решили принять ДЗР-овцев на постоянную
работу.
Нас усадили в первом ряду, дали программки, пакетики с жареным
арахисом, баночки с пепси-колой, и вообще, были очень вежливы.
- Лучше пусть выступят, - шепнул мне Холмс. - Страх-птичкам дано
задание следить за ними до самого выступления. К чему лишние проблемы?
Я согласился. Зачем проблемы, да и в цирке я давно не был.
Вначале выступала дрессировщица с собачками, потом фокусник... А
потом, когда над ареной стали натягивать сетку для выступления воздушных
гимнастов, вышел конферансье и объявил:
- Впервые! После триумфальных гастролей по Мадагаскару! Весь вечер на
арене! Рыжий и Зеленый клоуны! Смолянин и Кубатай! Пра-а-ашу!
И на арену, неумело хохоча и улюлюкая, вынеслись ДЗР-овцы. Яркие
цветастые трико эффектно облегали мускулистую фигуру генерала и деликатно
драпировали стройное тело переводчика. В руках Смолянина была крошечная
гармошка, у Кубатая - небольшая гитара. Лица их покрывал толстый слой
разноцветной гуаши. Шевелюра Смолянина сияла, отросшая на голове Кубатая
щетинка нежно зеленела. На середине зала друзья остановились и с ужасом
огляделись по сторонам.
Зал затих, ожидая. Страх-птички, призванные проконтролировать
выступление, весело вились над ареной. Двое рабочих сцены торопливо
вынесли вслед и поставили посреди зала большую плетеную корзину, накрытую
клетчатым платком... ой, нет, Смоляниновской юбкой!
Первым овладел ситуацией генерал. Видимо, подготовка диверсанта
включала в себя многое. Он невесело улыбнулся и печально протянул:
- А вот и мы-ы-ы...
- А вот и вы, - жалобно согласился Смолянин, испуганно оглядывая
переполненный зал.
- Мы к вам пришли, - продолжал генерал, беря гитару поудобнее.
- И будем петь, - обреченно сказал переводчик, растягивая гармонику.
Я мельком глянул на Холмса с Ватсоном. Они с любопытством наблюдали
за представлением.
Кубатай пробренчал:
Если скучно жить на свете,
Если вас достали дети...
Младший майор несколько самоуверенно, но мелодично закончил:
Кто прогонит горький сплин?
Кубатай и Смолянин. (*33)
Что-то мне эта мелодия напомнила... А зал оживился, послышались
редкие боязливые аплодисменты. Ободренные ДЗР-овцы запели громче, и на
совсем другой мотив.
- Сидела птичка на лугу... - баритоном пропел Кубатай.
- Подкралась к ней корова... - дискантом подтянул Смолянин.
- Ухватила за ногу.
Птичка, будь здорова!.. - хором протянули оба. (*34)
Что тут началось! Буря аплодисментов! Овации! Крики "браво!" Я даже
не сразу понял в чем дело - а потом сообразил, что все подумали о
Страх-птицах. И мне стало не по себе. А ДЗР-овцы раздухарились.
Ма-ма, ма-ма, что ж я буду делать?
Ма-ма, ма-ма, как я буду жить?
У ме-ня нет ни одной страх-птицы,
У ме-ня нет теплого пальта! (*35)
Зал ликовал. Аплодисменты смолкли лишь для того, чтобы услышать новый
куплет.
Если слушаются плохо,
Не жалейте поп и спин!
Посмотри как порют лихо
Кубатай и Смолянин! (*36)
Часть детей повскакивала со своих мест, но осмелевшие от примера
ДЗР-овцев родители отвесили им подзатыльники и усадили обратно.
Встревоженные страх-птицы закружили под куполом. Запахло озоном.
Видимо, сообразив, что выступление на грани срыва, Кубатай отбросил
гитару, выхватил саблю... оглушительно свистнул.
И на арену выбежал наш Орлик. Но в каком виде! Выкрашенный в
серебристо-серый цвет, с лампочкой, прикрученной к клюву! Сообразив, что
издевательства над ненавистными роботами продолжаются, публика взвыла от
восторга.
- Эт-то еще что за птичка? - риторически спросил Кубатай. И,
приплясывая, погнался за пингвином. Орлик для вида пробовал убегать, но
Кубатай его догнал, запрыгнул на спину и загарцевал по арене, на ходу
выкручивая лампочку из патрона.
- О-е-ей! - войдя во вкус, крикнул Смолянин. Бросился к корзине,
сдернул с нее юбку... там белели сотни куриных яиц!
- Бейте яйца! - завопил Смолянин, кидаясь яйцами в пингвина, и
размахивая своим кильтом. - Время бить яйца! Время бить яйца! (*37)
Все встали. И принялись скандировать, слегка замахиваясь правой
рукой:
- Время бить яйца! Время бить яйца!
Я понял, что присутствую при рождении Сопротивления. Наблюдаю его
тайный опознавательный жест, вижу гордое клетчатое знамя и слышу смелый
клич. Куда там испанцам, с их "Но пасаран!"
- Время бить яйца! Время бить яйца! - продолжали вопить люди. Лишь
иногда отдельные, видимо, наиболее натерпевшиеся, уточняли тайный смысл:
- По-роть! По-роть!
Честно скажу, хоть мне и не нравилось то, что Стас с бедным миром
сотворил, но тут я задумался. Как-никак родной брат... а против него зреет
переворот! Что делать? Пойти против правды или против брата?
И тут в ослепительном сиянии Кубатай, Смолянин и Орлик исчезли со
сцены. "Стас!" - сообразил я. "Следил, негодяй. Через зеркальце волшебное
или через наливное яблочко..."
А людей было уже не остановить! Люди кинулись на арену и принялись
топтать ни в чем неповинный продукт. Некоторые, выхватив из брюк ремни,
тут же укладывали своих детей поперек колена, спускали штаны и принимались
объяснять разницу между преступлением и наказанием.
Через мгновение и нас с англичанами охватило белое свечение; Стас
магически выдергивал нас из цирка.
7. МАЛОЛЕТНИЙ ЧАРОДЕЙ ОБИЖЕН И ОЗАДАЧЕН, А КУБАТАЙ
ПРИЗНАЕТСЯ, ЧТО ОН БЫЛ НЕПРАВ (РАССКАЗЫВАЕТ ДОКТОР ВАТСОН)
В апартаменты юного тирана мы вернулись, так и не досмотрев до конца
замечательное цирковое представление. Вместо табуретки посреди зала стоял
роскошный трон. Для нас были приготовлены шесть зеленых обитых бархатом
кресел. Стас сидел на троне и вертел в руках маленькое блюдечко с наливным
яблочком на нем.
- Так, - мрачно произнес он, глядя на генерала.
- Стас, ты не прав, - отважно сказал Кубатай, размазывая по лицу
гуашь. - Ты совершенно неправ!
- Я все хорошо сделал! - упрямо заявил Стас. - На земле теперь войн
нет! И детей не обижают! Я еще литературе покровительствую и экспедицию на
Венеру готовлю!
- Стас, во-первых, нельзя так самовольно счастье навязывать.
- Можно, - заложив ногу за ногу ответил Стас. - Вы садитесь,
садитесь, в ногах правды нет.
- Во-вторых, дети - они иногда куда хуже взрослых... - вздохнул Орлик
и всплеснул крыльями.
- Ты бы уж молчал... Кащей! - отрезал Стас.
- Без магической силы я лишь мирный ученый Манарбит! - возмутился
Орлик. - Заколдованный неким юным магом.
Стас щелкнул пальцами... и Орлик преобразился в Кащея! То есть - в
ученого Манарбита. Вполне приличный на вид человек, похож на бакалейщика с
Бейкер-стрит!
- А в третьих, мистер Диктатор, - добывая из кармана трубку сказал
Холмс, - ты вернулся вовсе не домой. Это всего лишь книжка! "Царь-царевич,
король-королевич". И теперь мне ясно, почему она носит столь странное
название.
Вот это замечание моего гениального друга уязвило Стаса. Он наморщил
лоб... но потом просветлел лицом.
- Вам завидно, да? - радостно спросил он. - Завидно! Но я не жадный.
Живите в моем мире, пользуйтесь. Вас, как моих друзей, все уважать будут.
Все вам будет! Холмс, вы станете министром внутренних дел. Вы, Ватсон,
министром электрификации. Кубатай, ты за космос будешь отвечать. И за
диверсии. И за охоту. Вместе будем охотиться - на тигров, пантер, львов!
Смолянин, я тебя министром культуры сделаю. Хочешь? Кащей... ладно,
Манарбит! Я даже на тебя не злюсь! Хочешь - станешь президентом Академии
Наук? Или советником по делам магии?
Стас соскочил с трона, возбужденно прошелся взад-вперед, потом
подошел к брату, взял его за руку, и тихо сказал:
- Костя... А тебе, ты ведь мой брат... Я тебе тоже магическую силу
дам. Как у себя... почти. Вместе будем править.
Признаюсь, это было трогательное зрелище. Но в сердце мое закрался
страх: а вдруг кто-то из нас не выдержит и поддастся на посулы тирана? Вот
я, например... Быть министром электрификации всего мира - что может быть
прекраснее?
Костя молчал. Кубатай крутил ус. Смолянин улыбался, грызя ноготь.
Манарбит облизывался.
- Костя, да мы же все теперь можем! - продолжал свои уговоры Стас. -
Все! Помнишь, ты о мотоцикле мечтал?
Юный джентльмен щелкнул пальцами, и прямо в комнате появилась
сверкающая никелированными частями конструкция.
- "Харли Дэвидсон"! - гордо пояснил Стас, уселся на трон, закинул
ногу за ногу и продолжил уговоры: - Говорите, не все у меня хорошо? Так
помогите! Я вот, ночей не сплю... похудел, кстати! А почему? Все потому,
что не только о себе думаю... Костя, помнишь эту сказку дурацкую -
"Цветик-семицветик"? Девчонке счастье привалило, а она - "хочу на Северный
полюс...", потом - "ой, холодно, хочу обратно...", а листочков - уже пять
осталось... Или "Шел по городу волшебник". То ему клюшку, то еще
какой-нибудь ерунды... Вот другой пацан - умный, сразу миллион волшебных
коробков заказал. Но он жадный был, злой, а я нет, я для всех хочу.
