- Ты не убитая? - спросила она.
Прямо перед глазами Алисы поднимался блестящий светлый купол высотой
с двухэтажный дом. Никакое воображение не могло бы помочь Алисе, если бы
она не знала, что купол - округлый носок бабушкиного туфля, а колонна,
уходящая в небо - всего-навсего нога Лукреции Ивановны.
Колонна качнулась, купол медленно оторвался от земли и, кинув тень на
Алису и рабыню Заури, поплыл над землей. Стал виден его фундамент, а
попросту говоря, подошва туфли с прилипшими к ней песчинками, сучками и
сосновыми иголками.
- Берегись! - крикнула Алиса и, дернув рабыню Заури за руку,
отскочила вместе с ней в сторону. И вовремя. От подошвы, проплывавшей в
небе, оторвался камень и с шумом, который, конечно же, бабушка Лукреция не
уловила, упал вниз.
- Скорей бы вернуться в нормальный вид! - воскликнула Алиса. - Так не
хочется погибнуть от удара песчинкой.
- Если она посмеет кинуть в тебя булыжником, - заявил Пашка, поднимая
пистолет пришельцев, - она получит пулю в лоб.
- И даже не почешется, - сказал Аркаша.
Разглядеть бабушку можно было, лишь когда она отходила подальше. И
вот сейчас, сделав несколько шагов в сторону лежавшего на земле
Мордашкина, бабушка присела рядом с погибшим котенком и ее сразу стало
видно.
- А где их профессор? - спросил Аркаша. - Он же тоже погиб.
- Его взяли с собой, - сказала рабыня Заури. - Я видела, как они его
тащили.
Они смотрели, как бабушка Лукреция осторожно подняла с земли тело
котенка - пушистое облако поплыло над головами.
Бабушка быстро пошла прочь, только грохот ее подошв по тропинке долго
не утихал в жарком воздухе.
- Вот жалость, - сказал Аркаша. - Сил нет пешком ходить.
- А нам и не надо пешком, - сказал Пашка. - Есть вездеход.
- Мы уже проверили. Никто из нас не умеет им управлять.
- В бою - может быть, - сказал Пашка. - Но в спокойной обстановке не
может быть никакой тайны. Все машины, построенные для гуманоидов,
действуют по схожим законам.
- Странная великанша, - сказала Заури. - Ничего не сказала, а ушла.
Ведь они могут вернуться и нас убить!
На ее больших черных глазах появились слезы.
- Ну уж, вернуться они не рискнут! - засмеялся Аркаша. - Они теперь
недели две будут летать куда угодно, только подальше от Земли. Они же и не
подозревали, что на свете бывают такие гиганты, как бабушка.
- Я тоже не подозревала, пока вы мне не сказали, - призналась Заури.
- Как же она ходит? Как же кости ее держат?
Пашка рассмеялся, а Алиса сказала:
- В самом-то деле мы все такие, как она.
- И ты? - Заури была изумлена. Как будто Алиса предала ее.
- И я, и Аркаша, и Пашка. Мы все нормальные.
- Норм-мальные?
И Заури принялась рыдать.
- Ты что? - удивился Пашка.
- А ты поставь себя на ее место, - сказала Алиса. - Ей же кажется,
что она попала из огня в полымя!
- Лучше я вернусь в рабство! - воскликнула Заури. - Чем жить среди
таких страшилищ!
- Ничего страшного, - сказал Пашка, стоявший возле вездехода. - Через
полчаса ты будешь такая же, как и мы!
- Я?
- Как так? - не понял Аркаша. - Что ты хочешь сказать?
- Не оставим же мы Заури здесь! - воскликнул Пашка. - Она пойдет в
кабину и вместе с нами увеличится.
- Это же идея! - обрадовалась Алиса. - Конечно же, если мы смогли
стать лилипутами, то и ты сможешь стать обыкновенной вместе с нами.
- Я и сейчас обыкновенная, - сказала Заури. - Я боюсь стать
гигантской - меня уж точно кости не выдержат.
Пашка протянул руку Заури.
- Здравствуй! - сказал он.
Рабыня неуверенно протянула ему руку.
Пашка сжал ее пальцы.
- Ой, больно, ты что делаешь! - рассердилась Заури и резко дернула
руку. Пашка не отпускал.
Рабыня отчаянно стала дергать и наконец вырвала руку у Пашки.
Она отбежала на два шага.
- Ты какой-то странный, - сказала она обиженно.
- Я не странный, - ответил Пашка. - Я хотел проверить, отличаются ли
твои кости от моих. Оказывается, ничем не отличаются. Ты только чуть-чуть
меня слабее.
Конечно же, Пашка не убедил рабыню. Она горько расплакалась, потому
что убежала с корабля, чтобы ее больше не угнетали, а Пашка ее ужасно
угнетает. Вот когда она найдет своего отца, он тут же отрубит Пашке
голову. И правильно сделает.
Алиса не сердилась на бабушку из Симферополя, которая убежала от них.
Она понимала, что бабушка пытается оживить котенка. Если она
дрессировщица, то обязательно проходила ветеринарное искусство, и знает,
как лечить животных. И если осталась хоть микроскопическая надежда - надо
попытаться.
Стало темнее. Как будто грозовое облако надвинулось на них.
Возвращалась бабушка Лукреция.
Она несла в руках большой белый дом - коробку из-под ботинок, которую
подобрала на берегу пруда.
Она внимательно смотрела под ноги, чтобы на кого-нибудь не наступить.
Потом присела на корточки и тут же увидела Алису и Заури.
Сильными тонкими пальцами бабушка подхватила Алису, потом Заури,
перенесла их в коробку, посадила на вату и тут увидела мальчиков. Аркаша с
Пашей тоже совершили путешествие по воздуху.
Потом дом поднялся почти к облакам и, покачиваясь, полетел к кабине.
Бабушка Лукреция заглядывала внутрь и улыбалась им.
Глаза ее были размером с человека, а ресницы - как сабли.
- Лукреция Пантагрюэлевна, - сказала Алиса.
- Что? - спросила бабушка, увидев, что Алисин рот движется, но не
разобрав писка.
Вопрос бабушки чуть не оказался роковым. От воздуха, вылетавшего изо
рта гиганта, все в коробке попадали с ног. Пришлось бабушке поставить
коробку на землю и дать возможность друзьям придти в себя и поругать
бабушку. Она виновато улыбалась и молчала.
Потом все же снова подняла коробку в воздух и поставила уже возле
красной с белым кабины.
Бабушка выпрямилась, и голос ее долетел из сказочных высот:
- Начинайте увеличение! А я принесу вам одежду. И буду ждать.
- А не кажется тебе странным, - спросил Пашка, - что твоя
симферопольская бабушка знает откуда-то нашу самую главную тайну: для чего
здесь стоит кабина?
- После того, как она увидела нас в таком виде, - ответила Алиса, -
вряд ли ей трудно было сложить два и два. Кто пойдет первым?
- Ты и пойдешь, - сказал Аркаша.
- Почему?
- Потому что ты девочка.
- Тогда пускай идет Заури.
- Нет! - закричала рабыня. - Ни за что! Лучше смерть!
- Вот видишь, - сказал Пашка. - Она же боится, что как только
увеличится, все ее косточки треснут.
- Да, боюсь...
- Иди, Алиса, - сказал Аркаша. - Ты ее встретишь там, наверху.
- А если Заури начнет разваливаться, ты уж собери ее в кучку! -
добавил Пашка коварно.
- Нет! - перепугалась Заури. - Лучше я здесь поживу!
- Где? В зарослях? - спросил Пашка. - Это самое лучшее решение.
Гляди!
Пашка подобрал с земли песчинку размером с его кулак и кинул ее в
заросли. Оттуда выскочил бурый жук и пролетел низко над головами. Если бы
у лилипутов были свои автомобили, то жук был бы размером как раз с
автомобиль.
- Что же мне делать? - Заури прижала кулачки к груди.
- Сначала ничего не делать, - сказал Пашка. - А спокойно глядеть на
то, что делает Алиса.
Алиса улыбнулась рабыне и подумала: "Какое счастье быть нормального
размера! Никакой жук тебе не страшен. И муравей тебе не враг..."
Нагнувшись, Алиса вошла в круглое отверстие в стене кабины, из
которого вел ход наверх, в сидение кресла.
Алисе потребовалось минут пятнадцать, чтобы взобраться по лестнице,
напустить в кабину увеличительного газа и стать снова нормальным
человеком. Остальным было скучно ждать. Пашка, который совершенно
неспособен долго стоять на месте, отправился было в заросли в поисках
подвигов, но Заури умолила его не бросать ее: ей было страшно. Одному
Аркаше ее не защитить. Если Аркаше было обидно слушать такие слова, он и
виду не подал - понимал, что лучше потерпеть, зато Пашка не встретится с
тарантулом.
Пришла симферопольская бабушка и принесла шорты и майку Алисы.
- Не бойся, Заури, - сказала Алиса, и голос ее доносился сверху, как
отдаленные раскаты грома. - Я тебя жду!
Заури вздрогнула и обернулась к Пашке.
Алиса еще не успела обуться и стояла босиком. Пашка подошел к
большому пальцу ее ноги, подпрыгнул и сел на него верхом.
- Но! - закричал он. - Поехали!
Палец начал подниматься в воздух. Пашка вцепился в него, ему было
страшно, но он и виду не подал.
- Ты чего не лезешь? - спросил он сверху у Заури.
- Страшно.
- Ладно уж, - сказал тогда Пашка. - Я за тобой залезу и буду тебе
давать руководящие указания. Опускай меня, Алиска!
Он ударил кулаком по пальцу, Алиса медленно опустила Пашку возле
кабины.
- Спасибо за прогулку, - сказал Пашка.
Конечно же, путешествие Заури по кабине заняло куда больше времени,
чем увеличение Алисы. И только через полчаса рабыня присоединилась к
Алисе. Хорошо, что рядом с ними была бабушка. Она увидела, что Заури
закрыла глаза ладонями и покачивается - вот-вот упадет в обморок. Она
подхватила ее.
- Что с тобой, девочка? - спросила бабушка.
- Так высоко, - прошептала Заури, - так далеко от земли... Если я
упаду, я разобьюсь на кусочки.
- А ты посиди на траве, - сказала бабушка. - Тогда твои глаза будут
ближе к земле.
Алиса принесла черноглазой рабыне свое платье, вид которого вернул
Заури к жизни.
- Это мне? - воскликнула она. - Навсегда?
- Как хочешь.
Заури тут же успокоилась, и к тому времени, когда появился
увеличенный Пашка, а потом Аркаша, она уже ожила, осмелела и даже
улыбалась.
- Неужели и я была такая? - спросила Заури, глядя на муравья.
- Нет, это тебе приснилось, - ответил Пашка.
И тут Заури в первый раз рассмеялась.
Часть вторая
КТО Я?
Глава 1
РАССКАЗ МАЛЕНЬКОЙ РАБЫНИ
Вечером, когда все волнения улеглись и увеличенная до нормальных
человеческих размеров рабыня Заури уже забыла о том, что ее кости не
выдержат и треснут под тяжестью тела, а котенок Мордашкин, которого, ко
всеобщей радости, бабушка Лукреция оживила, резвился на поляне, все сидели
за столом на веранде и пили чай.
Алисе казалось, что она пробыла в лилипутском облике много дней, а
чай в последний раз пила чуть ли не в прошлом году. Что же касается Заури,
то ей сначала чай не понравился, и только после того как Пашка щедрой
рукой всыпал ей в чашку семь ложек сахара, она признала, что чай - вполне
сносный напиток, хоть и уступает марасанге, которую пьют на сиенде
господина Панченги Мулити.
Спорить с ней никто не стал.
- Какая ты хорошенькая, - сказала бабушка Лукреция, любуясь рабыней
Заури. И в самом деле - вымывшись и переодевшись из платья в Алисины брюки
и Аркашину гавайскую рубашку, Заури оказалась настоящей красавицей. Лицо у
нее было смуглым, глаза темно-карими, волосы иссиня-черными, блестящими и
тяжелыми - казалось, что их потоки оттягивают голову назад, и шее трудно
удерживать такой груз.
- Мне говорили об этом, - вежливо ответила Заури. - А на корабле
капитан сказал, что готов на мне жениться.
- Еще чего не хватало! - воскликнул Пашка. - Сколько же тебе, прости,
лет?
- Откуда мне знать? - удивилась Заури. - Мне никто об этом не
рассказывал.
- А ты в школу ходила? - спросил Пашка.
- Конечно, ходила, - ответила девушка. - Всю зиму ходила.
