состоит на действительной службе. Интересно, чем он занимается?
Да, ведь Эйрел говорил - генеральный штаб, боевое планирование...
Сейчас в руке у Фордариана был бокал с вином, а на губах -
сердечная улыбка.
- Граф Фордариан, - отозвалась она, тоже улыбаясь. Они уже
не раз виделись, хотя и мельком, и Корделия решила, что можно
обойтись без церемонии взаимных представлений. От регентства, к
сожалению, никуда не деться, так что пора ей заводить собственные
знакомства и перестать на каждом шагу дергать Эйрела.
- Вам нравится прием? - спросил он.
- О да. - Она попыталась придумать, что бы еще сказать. -
Все так прекрасно.
- Как и вы, миледи.
Граф поднял бокал, словно произнося тост в ее честь, и отпил
глоток. У Корделии замерло сердце; она успела осознать причину
прежде, чем среагировала, - только глаза ее немного расширились:
точно таким движением ее приветствовал когда-то адмирал Форратьер,
и было это совсем в другой обстановке... Нет, сейчас не время для
мучительных воспоминаний.
- Леди Форпатрил очень мне помогла, - произнесла Корделия,
чтобы чем-то заполнить паузу. - Она так добра ко мне.
Фордариан деликатно кивнул в направлении ее живота:
- Насколько я понимаю, вас можно поздравить. Мальчик или
девочка?
- Да, благодарю вас. Мальчик. Мне сказали, что его надо
будет назвать Петер Майлз.
- Какая досада! Наверное, лорд-регент был бы куда более
обрадован, если бы оказалась дочь.
Корделия склонила голову набок, удивленная явно ироническим
тоном собеседника.
- А мне казалось, что все барраярские военные мечтают о
сыновьях. Почему вы заговорили о дочери?
- Я полагаю, лорд Форкосиган весьма заинтересован в
сохранении своей власти и после окончания срока регентства. И вы,
миледи, наверняка согласитесь, что ему не найти для этого более
галантного способа, как естественный переход в ранг императорского
тестя?
Корделия пришла в полное недоумение:
- Вы думаете, Эйрел стал бы всерьез рассчитывать на то, что
его будущая дочь и принц полюбят друг друга через полтора десятка
лет?
- Полюбят? - в свою очередь изумился граф.
- Вы, барраярцы, просто... - Корделия едва успела прикусить
язык, с которого готово было сорваться слово "ненормальные". -
Уверяю вас, сэр, мой муж гораздо... Прагматичней.
- Как интересно, - оживился Фордариан и вновь скользнул
взглядом по ее животу. - Вы полагаете, его планы более
прямолинейны?
- Простите? Не поняла.
Он улыбнулся и пожал плечами.
Почему-то она никак не могла уловить тайный смысл этого
нелепого разговора. Корделия нахмурилась:
- Вы хотите сказать, что, родись у нас девочка, все думали
бы так же, как вы?
- Безусловно.
Она досадливо вздохнула.
- Господи! Это... Не могу себе представить, чтобы кто-то в
здравом уме пожелал хоть на минуту приблизиться к барраярскому
трону - стать добровольной мишенью для любого маньяка. - На
секунду пред ней предстало залитое кровью лицо оглохшего
лейтенанта Куделки. - И заодно подвергнуть смертельной опасности
тех, кто, на свою беду, окажется в эту минуту рядом с ним!
Граф сочувственно покивал.
- Да, да, тот неприятный инцидент. Вы не знаете,
расследование уже принесло какие-нибудь результаты?
- Насколько мне известно, Негри и Иллиан подозревают в
первую очередь цетагандийцев. Но стрелявшему удалось уйти.
- Обидно.
Фордариан залпом допил вино и, остановив разносившего
напитки лакея, заменил свой пустой бокал полным. Корделия
посмотрела на него с завистью -ей приходилось воздерживаться от
спиртного. Вот и еще одно преимущество бетанских маточных
репликаторов - не надо соблюдать все эти чертовы предосторожности.
Дома она могла бы сколько угодно отравляться и вообще попадать в
любые передряги, а ребенок бы тем временем спокойно рос под
круглосуточным надзором трезвых техников, в незыблемом и
безопасном уюте репликационного банка... А если бы она угодила под
акустическую гранату? От такой мысли ей нестерпимо захотелось
выпить.
Ладно, решила Корделия, обойдемся и без выпивки: разговор с
барраярцами отупляет не хуже этанола. Она всмотрелась в толпу, ища
глазами Форкосигана. Вот он - вместе с Ку беседует о чем-то с
графом Петером и еще двумя седеющими мужчинами в графских
камзолах. Как и предполагал Эйрел, слух у обоих восстановился
через несколько дней.
- Лорда сильно обеспокоило это покушение? - спросил
Фордариан, проследив за направлением ее взгляда.
- А вас бы такое не обеспокоило? - удивилась Корделия. - Не
знаю... Он в своей жизни повидал столько насилия!.. Я даже
представить себе не могу, сколько. Возможно, он уже просто не
замечает выстрелов и взрывов. "Хотела бы и я их не замечать".
- Но ведь вы знакомы очень недавно. Только с Эскобара, если
мне не изменяет память.
- Мы встречались и до войны. Мимолетно.
- Вот как? - Фордариан приподнял брови. - Я этого не знал.
Как мало мы знаем о других. - Он помолчал, задумчиво переводя
взгляд с регента на Корделию, потом чуть заметно улыбнулся. - Он
ведь бисексуал, знаете ли.
- Был бисексуалом, - рассеянно поправила его Корделия, с
любовью наблюдая за мужем. - Сейчас он стопроцентно
гетеросексуален.
Фордариан поперхнулся вином и закашлялся. Корделия никак не
ожидала такого эффекта и уже хотела было похлопать своего
высокородного собеседника по спине, но тот быстро восстановил и
дыхание, и самообладание.
- Он сам вам сказал? - изумленно просипел граф.
- Нет, мне это сообщил адмирал Форратьер. Как раз перед
своей... Э-э... То есть перед несчастным случаем. - Фордариан,
казалось, утратил дар речи, и Корделия ощутила прилив гордости -
выходит, и ей по силам поставить в тупик барраярца. Если бы еще
сообразить, что именно в ее словах так его огорошило... - Чем
больше я думаю о Форратьере, -продолжала она, - тем более
трагической кажется мне эта личность. Он был до конца одержим
любовной связью, которая для Эйрела исчерпала себя еще
восемнадцать лет назад. Но иногда я задумываюсь: а если бы он
тогда удержал Эйрела - то разве смог бы Эйрел справиться с тем
садизмом, который в конце концов подорвал разум Форратьера? Они
словно раскачивались на каких-то дьявольских качелях, где жизнь
одного означала гибель другого.
- Бетанка... - Оцепенение Фордариана прошло, и в его глазах
теперь забрезжило новое чувство, которое Корделия про себя
определила как "ужас осознания". - Мне следовало бы догадаться.
Ведь в конце концов именно ваш народ создал генетических
гермафродитов... - Он помолчал. - И долго вы беседовали с
Форратьером?
- Минут двадцать. Но это были очень насыщенные двадцать
минут.
Корделия решила предоставить графу самостоятельно догадаться
о смысле сказанного.
- Их... Э-э... Связь была в свое время огромным тайным
скандалом.
Она сморщила нос.
- Огромным тайным скандалом? Разве эти понятия совместимы?
Как "разведка боем" или "огонь на себя"? Типичные барраяризмы, на
мой взгляд. Лицо Фордариана приняло какое-то странное выражение, и
Корделия вдруг поняла, что так должен выглядеть человек, который
швырнул в своего врага бомбу, а у него вместо "бумм!" получилось
"пшик".
И тут настала ее очередь для "ужаса осознания". "Этот
человек только что пытался взорвать мой брак. Нет... Брак Эйрела".
Она постаралась сохранить безмятежно-довольный вид, а ее
мысли тем временем заработали - наконец-то! - на предельных
оборотах. Фордариан не мог принадлежать к военной партии
Форратьера - все ее лидеры погибли в эскобарской мясорубке, а
рядовые члены рассеялись и сидели тихо. Что ему надо? Она
поправила вплетенный в прическу цветок и решила, пока это
возможно, прикидываться простушкой.
- Я и не думала, что выхожу замуж за сорокачетырехлетнего
девственника, граф Фордариан.
- Да, конечно. - Он сделал еще глоток вина и улыбнулся. -
Интересно, какие извращения он прощает вам? - И вдруг глаза его
блеснули откровенной злобой. - Вы знаете, как умерла первая жена
лорда Форкосигана?
- Самоубийство. Приставила к голове плазмотрон, - мгновенно
отозвалась Корделия.
- Ходили слухи, что он сам убил ее, - улыбка графа стала
насмешливо-любезной. - За измены. Так что берегитесь, бетанка.
Теперь в его словах была ядовитая угроза.
- Да, это я тоже слышала. Но в данном случае молва лжет. -
Их разговор уже лишился видимости дружелюбия, и Корделия
почувствовала, что запас ее самообладания иссякает. Она подалась
вперед, понизив голос: - А вы знаете, почему погиб Форратьер?
- Э-э... Нет, не знаю, - граф был явно заинтригован таким
поворотом разговора.
- Он попытался причинить Эйрелу боль, воспользовавшись мною.
Меня это... Рассердило. И лучше бы вам, граф Фордариан, прекратить
меня сердить. А то, не дай Бог, рассержусь! - И добавила совсем
тихо, почти прошептала: - А это - опасно.
К ее удивлению, угроза подействовала - покровительственно -
пренебрежительный тон Фордариана исчез как по мановению волшебной
палочки. Он сделал плавный жест, долженствовавший изображать
прощальный поклон, и попятился:
- Миледи... Уходя, граф оглянулся на нее через плечо, и
взгляд его был откровенно испуганным.
Корделия, нахмурившись, смотрела ему вслед. Ого! Ну и
странная вышла перепалка... Чего он ожидал, сообщая ей это
устаревшее известие, словно Бог весть какую страшную тайну?
Неужели Фордариан вообразил, будто она устроит скандал мужу за то,
что он плохо выбирал себе друзей двадцать лет назад? Может,
наивная невеста-барраярка впала бы от подобной новости в истерику?
"Он выстрелил, но промахнулся".
И следом пришла леденящая мысль: "Может быть, он уже однажды
стрелял и тоже промахнулся?_
Это не было обычным светским разговором, даже по меркам
Барраяра, где беседа сродни фехтованию и каждый старается набрать
побольше очков. Но, может, он просто пьян? Ей вдруг очень
захотелось поговорить с Иллианом. Она прикрыла глаза, пытаясь
успокоиться и рассуждать здраво.
- Как ты себя чувствуешь? - озабоченно спросил оказавшийся
вдруг рядом Форкосиган. - Тебе не нужно принять твое лекарство от
тошноты? Корделия открыла глаза. Вот он, целый и невредимый, стоит
тут, рядом с ней.
- О, я в полном порядке. - Она неожиданно взяла его под
руку. (Никаких волнений, никаких!) - Просто задумалась.
- Гости уже рассаживаются.
- Прекрасно. Приятно будет сесть, а то у меня просто
отваливаются ноги.
У Эйрела был такой вид, словно он сейчас подхватит жену на
руки и понесет, но они чинно прошествовали к своим местам.
Согласно церемониалу, их усадили за императорский стол; сюда же
были приглашены премьер-министр Фортела и лорд-протектор с
супругой. По настоянию Грегора с ними села и Друшикко; видно было,
что он души не чает в своей бывшей телохранительнице. "Я отняла у
тебя подругу игр, малыш?" - виновато подумала Корделия. Похоже,
что так. Привыкшая к дворцовой атмосфере Дру чувствовала себя как
рыба в воде в отличие от Куделки, который оцепенел, боясь
совершить какую-нибудь промашку.
Корделию посадили между графом Фортелой и лордом-
протектором. Первый министр был, как всегда, обаятелен и прост в
обращении, и застольная беседа не потребовала чрезмерных усилий.
Корделия даже расхрабрилась и рискнула отведать всех подаваемых
яств, за исключением жареного теленка, которого внесли целиком на
огромном блюде. Обычно ей удавалось забыть о том, что на Барраяре
белок не синтезируют, - он попадает в организм вместе с мясом
убитых животных; во время астроэкспедиций она сама пару раз
пробовала органическую ткань - в интересах науки. Но чтобы
такое... Барраярцы встретили украшенный фруктами и цветами
натюрморт аплодисментами, и повар, вышедший вслед за своим
творением, раскланялся. Затем он ловко разрезал теленка, и слуги
начали разносить гостям жаркое. Форкосиган выбрал порцию с кровью,
и Корделия залпом выпила стакан воды. После десерта и коротких
официальных тостов, произнесенных премьер-министром и регентом,
Карин увела Грегора спать, незаметно пригласив Корделию и Друшикко
