человек - без посторонней помощи против Цетагандийской империи. Ты что,
разучился считать?
- Подумай о славе. О репутации. Подумай, как это будет смотреться в
твоем послужном списке! - улыбнулся Майлз.
- Ты хочешь сказать - в моем пустом гробу, потому что вряд ли
отыщется достаточное для кремации количество моих бесценных атомов. Ты
собираешься покрыть расходы на мои похороны, сынок?
- Они будут великолепны. Знамена, танцующие девушки и достаточно пива
для того, чтобы сплавить твой гроб в Валгаллу.
Танг вздохнул.
- Пусть лучше он будет плыть по сливовому вину, а? А пиво выпейте. Ну
ладно. - Он немного помолчал, покусывая губы. - Первым шагом будет перевод
флотилии на часовую готовность вместо двадцатичетырехчасовой.
- А разве это еще не сделано? - нахмурился Майлз.
- Мы были в обороне и рассчитывали, что имеем по крайней мере
тридцать шесть часов для выяснения обстановки, с какой бы окраины Ступицы
на нас не двинулся противник. Во всяком случае, так думал Оссер. Для того
чтобы перейти на часовую готовность, потребуется почти шесть часов.
- Хорошо, тогда это будет твоим вторым шагом. А первым - ты сейчас же
пойдешь и помиришься с капитаном Осоном.
- Поцелуй меня в задницу! - яростно крикнул Танг. - Этот кретин...
- ...нужен, чтобы командовать "Триумфом", пока ты будешь возглавлять
флотилию. Ты не можешь одновременно заниматься и тем и этим. Я тоже не
могу заниматься реорганизацией перед самым делом. Была бы у меня неделя на
прополку... Но у меня ее нет. Надо убедить людей Оссера остаться на своих
местах. Если я заполучу Осона, - пальцы Майлза сомкнулись, - то смогу
справиться и с остальными. Наверняка.
Танг что-то недовольно прорычал, затем его угрюмое лицо медленно
расплылось в улыбке:
- Но я многое бы отдал, чтобы посмотреть, как ты заставишь его
поцеловать Торна.
- Хорошенького понемножку. Всему свое время.
Капитан Осон, который и четыре года назад был достаточно грузен, еще
прибавил в весе, но в остальном не изменился. Он неторопливо вошел в
каюту, но, увидев направленные в его сторону парализаторы, сжал кулаки и
остановился. Когда же он заметил Майлза, сидящего на краю адмиральского
стола (психологическая уловка, позволяющая ему находиться на уровне всех
остальных; Майлз боялся, что в кресле он выглядит как ребенок за обеденным
столом, нуждающийся в стульчике на высоких ножках), - гнев на лице Осона
сменился откровенным ужасом.
- О, дьявол! Неужели опять вы!
- Разумеется, - пожал плечами Майлз. Вооруженные парализаторами,
Чодак и его человек, предчувствуя представление, с трудом скрывали улыбки.
- Вы не могли бы отвести свои пушки в сторону? - И тут, взглянув на
Оссера, Осон запнулся. - Что вы с ним сделали?
- Чуть-чуть изменили его статус. Если говорить о флотилии, она уже
под моим началом. - (Что ж, по крайней мере я добиваюсь этого.) - Что
касается вас, решайте: принимаете ли вы сторону победителя? И премию за
участие в бою? Или я должен передать командование "Триумфом"...
Осон оскалился и яростно взглянул на Танга.
- ...Белу Торну?
- Что? - крикнул Осон. Танг вздрогнул и поморщился. - Вы не можете...
Майлз прервал его:
- Вы случайно не помните, как из капитана "Ариэля" превратились в
капитана "Триумфа"? Ну так что?
Осон указал на Танга.
- А этот?
- Мой наниматель внесет сумму, равную стоимости "Триумфа", которая
станет законной долей Танга в корпорации. Я утверждаю Танга в должности
начальника штаба, а вас - капитаном "Триумфа". Ваш первоначальный вклад,
равный стоимости "Ариэля" за вычетом суммы залога, будет утвержден как
ваша законная доля в корпорации. Оба корабля будут числиться
собственностью флотилии.
- Вы согласны? - скривившись, спросил у Танга Осон.
Майлз сурово взглянул на Танга.
- Да, - неохотно проронил тот.
Осон нахмурился.
- Дело не только в деньгах... - Он остановился, наморщив лоб. - Какая
боевая премия? Что за бой?
Он колеблется, значит, согласен.
- Вы согласны или нет?
По круглому лицу Осона мелькнула ехидная улыбка.
- Согласен, если Танг извинится передо мной.
- Что? Этот кусок мяса думает...
- Извинись перед этим человеком, дорогой Танг, - процедил Майлз
сквозь зубы, - и давай продолжать. Или "Триумф" получит капитана, который
может быть своим собственным первым помощником и который, помимо прочих
многочисленных добродетелей, никогда _н_е _с_п_о_р_и_т_ со мной.
- Конечно, нет, раз этот плюгавый бетанец влюблен в вас, - огрызнулся
Осон. - Я так и не понял, хочет ли это создание, чтобы с ним переспали,
или намерено само переспать с вами...
Майлз улыбнулся и успокаивающим жестом поднял руку.
- Ну-ну. - Он кивнул Элен, та спрятала в кобуру парализатор и
вытащила нейробластер, наставив его прямо в голову Осона.
Ее улыбка неприятно напомнила ему улыбку сержанта Ботари. Или, что
еще хуже, Кавилло.
- Я говорила тебе когда-нибудь, Осон, как отвратителен твой голос? -
осведомилась она.
- Ты не выстрелишь, - неуверенно сказал Осон.
- Я не стану ее останавливать, - солгал Майлз. - Мне нужен ваш
корабль. Меня устраивает, хотя это вовсе не обязательно, чтобы им
командовали вы. - И Майлз уставился на своего предполагаемого начальника
штаба: - Танг?
Немного неуклюже, спотыкаясь на каждом слове, Танг начал извиняться
перед Осоном, перечисляя все свои выпады насчет его поведения, умственных
способностей, происхождения, наружности... Когда лицо Осона начало
чернеть, Майлз прервал список Танга на середине и попросил его начать
снова, только короче.
Танг вздохнул.
- Осон, иногда ты бываешь настоящим говнюком, но, черт тебя побери,
когда надо, ты умеешь драться. Я видел тебя в деле. В смертельно опасном
деле из всех капитанов флотилии за своей спиной я предпочел бы иметь
именно тебя.
Уголок рта Осона пополз вверх.
- Вот за это действительно спасибо. Я ценю твою заботу о моей
безопасности. Так насколько рискованным может оказаться ваше дело?
Смех Танга, решил Майлз, прямо-таки режет ухо.
Капитанов-владельцев приводили по одному и уговаривали, подкупали,
шантажировали и ослепляли грандиозными проектами до тех пор, пока у Майлза
не пропал голос.
Один только капитан "Перегрина" попробовал сопротивляться, причем в
прямом смысле слова. Его оглушили, связали, а его помощнику предоставили
немедленный выбор между повышением в должности (без увеличения оклада) и
прогулкой к ближайшему шлюзу. Помощник выбрал повышение, хотя глаза его
говорили: "Ну погодите! Попадетесь вы мне когда-нибудь". Поскольку это
"когда-нибудь" должно было наступить после столкновения с цетагандийцами,
Майлз был удовлетворен.
Они переместились в конференц-зал напротив боевой рубки, чтобы
провести самое странное совещание из всех, на которых Майлз когда-либо
присутствовал. Оссера, получившего еще один укол, поместили во главе
стола, где он и сидел, подперев голову и напоминая улыбающееся чучело. Еще
двое были привязаны к креслам с кляпами во рту. Танг сменил свою желтую
тюремную пижаму на серую полевую форму. Поверх капитанских нашивок
приляпали знаки отличия командующего. Первоначальная реакция аудитории на
новость, сообщенную Тангом, пройдя все стадии от сомнения до страха, как
всегда, вылилась в откровенную перебранку. Но зловещее предупреждение
Танга, что если они не выступят в качестве защитников туннеля, то вскоре
им придется атаковать через него оборонительные позиции цетагандийцев,
кинула сидящих за столом в дрожь. "Может быть еще хуже" - эти слова всегда
были самым неотразимым аргументом.
В середине совещания Майлз, потирая виски, наклонился к Элен:
- Так было всегда или я просто забыл?
Она задумалась, а потом быстро пробормотала:
- Нет, раньше оскорбления были посильнее.
Майлз спрятал улыбку.
Ему пришлось сделать сотню несанкционированных заявлений и ничем не
подкрепленных обещаний, пока наконец все не успокоились и не разошлись по
боевым постам. Оссера и капитана "Перегрина" под охраной отправили на
гауптвахту. Задержавшийся Танг, нахмурясь, взглянул на шлепанцы Майлза.
- Если уж ты собираешься командовать моей флотилией, сынок, будь
добр, окажи старому солдату любезность и раздобудь пару форменных ботинок.
Наконец осталась одна Элен.
- Я хочу, чтобы ты еще раз допросила Метцова, - попросил ее Майлз. -
Вытяни из него все сведения о "Бродягах", какие только сможешь, - коды,
корабли, находящиеся в строю, отсутствующие и ремонтирующиеся, последняя
диспозиция, привычки личного состава плюс все, что он сможет рассказать о
Верване. Вырежи упоминания о моей личности, которые могут там оказаться, и
передай текст в оперативный отдел. Только предупреди, что не все сказанное
Метцовым правда. Это может нам здорово помочь.
- Хорошо. Попробую.
Майлз вздохнул и устало облокотился на стол.
- Знаешь, патриоты, такие как барраярцы, все-таки не правы. Наши
офицеры считают, что наемники бесчестны, потому что их услуги можно купить
или продать. Но честь - это роскошь, которую может позволить себе только
свободный человек. Имперский офицер вроде меня служит не ради чести - он
просто служит. Сколько из этих честных людей, которым я только что лгал,
умрут по моей вине? Жизнь - странная штука.
- Ты хочешь что-нибудь изменить?
- Все. И ничего. Я лгал бы в два раза быстрее, если бы в этом была
необходимость.
- С бетанским акцентом ты действительно говоришь быстрей.
- Элен, ты все понимаешь. Прав ли я? Если бы был хоть какой-то шанс
на успех. Но мы обречены на поражение. - (Не один путь к поражению, но все
пути...)
Ее брови поднялись.
- Без сомнения.
Майлз вымученно улыбнулся.
- Так что ты (кого я люблю), моя барраярская леди, ненавидящая
Барраяр, человек единственный в Ступице, кем я действительно могу
пожертвовать.
Элен склонила голову, обдумывая его слова.
- Благодарю, милорд. - Уходя, она коснулась рукой его головы.
Майлз поежился.
15
Майлз вернулся в каюту Оссера и внимательно просмотрел файлы
адмирала, стараясь получить представление обо всех технических и кадровых
изменениях, происшедших со времен его командования. Ему позарез нужна была
общая картина положения в Ступице - по разведданным дендарийцев и Аслунда.
Кто-то принес ему сэндвичи и кофе, которые он проглотил, не почувствовав
вкуса. Кофе больше не придавал ему бодрости.
"Как только мы выйдем из дока, я рухну прямо на постель Оссера". Ему
необходимо потратить хоть несколько из этих тридцати шести часов на сон,
иначе по прибытии он будет скорее обузой, чем мозговым центром. Там ему
придется иметь дело с Кавилло, в разговоре с которой он всегда чувствовал
себя простофилей, даже будучи в наилучшей форме.
Не говоря уж о цетагандийцах. Майлз задумался о причудливом влиянии,
которое разработка новых видов оружия оказала на тактику космического боя.
Ракеты класса "корабль-корабль" после создания мощных лазеров и
силовых экранов оказались абсолютно непригодны для войны в космосе.
Силовые экраны, придуманные, чтобы уберечь корабли от космического мусора,
без всякого труда отражали любые снаряды. И лазерное оружие, в свою
очередь, оказалось бесполезным после появления бетанского
"Шпагоглотателя", который хитроумно использовал вражеский луч, как
источник энергии. На подобном же принципе работало плазменное зеркало,
разработанное поколением родителей Майлза и обеспечившее защиту от
