первой жены Форкосигана. Было еще три наброска смеющегося молодого
человека с подписью "Джес". Лицо показалось ей щемяще знакомым. Она
мысленно прибавила лишние двадцать пять килограммов и двадцать лет - и
голова у нее закружилась: она узнала адмирала Форратьера и тихо закрыла
папку.
Наконец, Форкосиган нашел то, что искал: пару старых лейтенантских
нашивок.
- Отлично. Так быстрее, чем заезжать в штаб-квартиру.
В императорском госпитале их остановил дежурный.
- Время посещений закончилось, сэр.
- Из штаб-квартиры никто не звонил? Где этот врач?
Спустя какое-то время отыскался врач Куделки, тот самый, что работал
над его рукой во время первого визита Корделии.
- Адмирал Форкосиган? Ну, конечно, время посещений к нему не
относится. Спасибо, сержант, вы свободны.
- На этот раз я не просто посетитель, доктор. Мой визит вполне
официален. Я намерен сегодня же избавить вас от вашего пациента, если это
допустимо по состоянию его здоровья. Куделка получил новое назначение.
- Новое назначение? Да он через неделю должен быть комиссован! Какое
может быть назначение? Что, никто не читал моих докладов? Он же еле ходит.
- Это не так существенно. Его новая должность - административная.
Надеюсь, руки вы ему наладили?
- Довольно неплохо.
- Какие-нибудь еще медицинские процедуры остались?
- Ничего важного. Несколько последних анализов. Я просто держал его
до конца месяца, чтобы у него закончился четвертый год службы. Все-таки
прибавка к пенсии.
Форкосиган разобрал свои бумаги и дискеты и передал нужные врачу.
- Держите. Запихните в свой компьютер и выпишите его. Пошли,
Корделия, устроим ему сюрприз.
Он казался счастливее, чем в течение всего этого дня.
Куделку они застали одетым по-дневному в черную полевую форму. Он
мучил свою руку упражнением на координацию и вполголоса чертыхался.
- Привет, сэр, - рассеянно поздоровался он с Форкосиганом. - Вся беда
этой чертовой жестяной нервной системы в том, что ее ничему не выучишь.
Тренировка помогает только живому. Право, хоть головой о стенку бейся.
Он прекратил упражнение и вздохнул.
- Не советую. Голова тебе скоро понадобится.
- Наверное. Но она никогда не была моей сильной частью. - Куделка
задумчиво и расстроенно уставился в стол, потом вспомнил, что перед
командиром надо держаться жизнерадостно. Поднимая глаза, он случайно
взглянул на часы. - А почему вы здесь так поздно, сэр?
- По делу. Что вы запланировали на ближайшие несколько недель,
мичман?
- Ну, ведь на следующей неделе меня выписывают. Я ненадолго съезжу
домой. Потом, наверное, начну искать работу. Не знаю, какую именно.
- Очень жаль, - с невозмутимым видом проговорил Форкосиган. - Мне
неприятно нарушать ваши планы, лейтенант Куделка, но... - И адмирал
выложил на стол - по очереди, как прекрасную комбинацию в покере, - новое
назначение Куделки, приказ о производстве и пару красных нашивок на
воротник.
Корделия еще никогда с таким удовольствием не смотрела на
выразительное лицо Куделки. На нем боролись недоумение и просыпающаяся
надежда. Он осторожно взял назначение и прочитал его.
- О, сэр! Я знаю, вы не шутите, но здесь, должно быть, какая-то
ошибка! Личный секретарь императорского регента... Мне ничего не известно
о такой работе. Я с ней не справлюсь.
- Знаете, то же самое сказал о своей должности императорский регент,
когда ему ее только предложили, - сказала Корделия. - Наверное, вам обоим
придется учиться.
- А как вышло, что он выбрал меня? Это ваша рекомендация, сэр? Но
если подумать... - Он снова взялся за назначение и перечитал его. - А кто
вообще будет регентом? - Куделка поднял глаза на Форкосигана и наконец
понял. - Бог мой, - прошептал он. Вопреки ожиданиям Корделии он не
расплылся в поздравительной улыбке, а лишь посерьезнел. - Это...
дьявольская работа, сэр. Но, по-моему, правительство наконец-то сделало
правильный шаг. Я буду горд снова служить вам. Спасибо.
Но взяв приказ о производстве, Куделка все-таки ухмыльнулся.
- И за это тоже спасибо, сэр.
- Не спеши с благодарностями. Я из тебя за них кровавый пот выжму.
Улыбка Куделки стала еще шире.
- Дело привычное.
Он неловко возился с нашивками.
- Позвольте мне, лейтенант? - спросила Корделия. Он настороженно
поднял глаза. - Мне будет приятно, - добавила она.
- Для меня это большая честь, миледи.
Корделия аккуратно закрепила нашивки у него на воротнике и отступила,
чтобы полюбоваться своей работой.
- Поздравляю, лейтенант.
- Можешь завтра купить новые и блестящие, - сказал Форкосиган. - Но я
решил, что на сегодня эти сгодятся. Я тебя отсюда забираю. Отныне будешь
жить в резиденции графа, моего отца, и учти, что работа начнется завтра на
рассвете.
Куделка прикоснулся к красным прямоугольникам.
- Это были ваши, сэр?
- Когда-то. Надеюсь, с ними к тебе не прилипнет мое всегдашнее
невезение. Носи на здоровье.
Оба они прекрасно понимали друг друга и без слов.
- Кажется, я не стану покупать новые, сэр. А то люди подумают, что я
еще вчера был мичманом.
Гораздо позже, лежа в уютной темноте, в городском доме графа,
Корделия вспомнила нечто, вызвавшее ее любопытство.
- А что ты говорил обо мне императору?
Форкосиган шевельнулся.
- Хмм? А, это... - Он помедлил. - Когда мы спорили об Эскобаре, Эзар
расспрашивал меня о тебе. Подразумевал, что ты поколебала мое мужество. Я
тогда не знал, увижу ли тебя еще когда-нибудь. Ему хотелось понять, что я
в тебе нашел. Ну вот, я сказал ему... - Он опять помолчал, потом договорил
почти смущенно, - что ты одариваешь честью, как источник водой, всех, кто
к тебе приближается.
- Как странно. Я совсем не чувствую себя полной чести - или чего-либо
еще, не считая смятения.
- Естественно. Источник ничего не хранит в себе, - и он осторожно
укрыл ее простыней.
ИНТЕРЛЮДИЯ. РЕЗУЛЬТАТЫ
Расколотый корабль висел в пространстве - черная масса во тьме. Он
все еще вращался - медленно, еле заметно, со скоростью часовой стрелки.
Вот его край затмил и проглотил яркую точку звезды. Прожекторы команды
уборки дугами высвечивали останки каркаса.
"Муравьи, растаскивающие мертвую бабочку, - подумал Феррел. -
Падальщики..."
Он вздохнул и представил себе этот корабль таким, каким он был всего
несколько недель тому назад. Быстрый, сверкающий, послушный человеческой
воле... Его больше нет. Феррел взглянул направо и смущенно кашлянул.
- Вы готовы, техник? - спросил он у стоявшей рядом с его креслом
женщины, так же безмолвно смотревшей на экран. - Вот отсюда и начнем.
Наверное, можно задействовать режим поиска.
- Да, пожалуйста, офицер, - отозвалась она. Ее хрипловатый, глубокий
голос соответствовал ее возрасту - по оценке Феррела, около сорока пяти.
Темные, пронизанные сединой волосы были коротко подстрижены - ради
удобства, а не для красоты, черты лица огрубели, а бедра раздались. На ее
рукаве поблескивал ряд узких серебристых шевронов, каждый - за пять лет
службы. А у Феррела не имелось ни одного, а его тело было еще мальчишески
тощим.
Но она - всего-навсего техник военно-медицинской службы Эскобара.
Даже не врач. А он - дипломированный пилот, и к тому же офицер. Его
нейронные импланты и системы обратной связи полностью завершены. Как жаль,
что их выпуск состоялся уже после завершения того, что сейчас называют
120-дневной войной. Хотя на самом деле она длилась всего сто восемнадцать
дней, считая с того момента, как барраярская армада вторглась в
пространство Эскобара, и заканчивая секундой, когда последний корабль ушел
от контратаки, нырнув в ведущий к дому п-в-туннель.
- Ну что, заступите на дежурство?
Она покачала головой.
- Пока нет. Этот район за последние три недели уже неплохо почистили.
Вряд ли мы найдем что-нибудь на первых четырех витках, хотя надо работать
качественно. Я кое-что подготовлю на моем рабочем месте, а потом,
наверное, вздремну. У нас в последние месяцы было очень много работы, -
добавила она извиняющимся тоном. - Народа не хватало. Но, пожалуйста,
позовите меня, если все же что-то увидите. Когда есть возможность, я
предпочитаю сама работать захватом.
- Прекрасно. - Он развернул свое кресло к пульту. - На какую
минимальную массу вы хотите настроиться? Скажем, примерно сорок
килограммов?
Женщина покачала головой:
- Лучше один. Я предпочитаю задать один килограмм.
- Один? - Он изумленно воззрился на нее. - Вы шутите?
- Шучу? - Она с недоумением посмотрела на него, потом поняла. -
А-а-а... Вы думаете о целом теле... Я могу провести идентификацию по
совсем небольшому кусочку. Пригодны и более мелкие частицы, но если
слишком понизить порог чувствительности, то много времени тратится на
ложную тревогу - микрометеоры и прочий хлам.
Феррел поморщился, представив будущий улов, но поспешно настроил
детекторы на массу в один килограмм и ввел в компьютер программу поиска.
Она коротко кивнула и вышла из тесного помещения.
Их устаревший курьерский корабль вытащили с орбитальной свалки и
наспех отремонтировали, чтобы превратить в транспорт для средних чинов -
но, как и сам Феррел, он немного опоздал с выпуском и не успел принять
участия в войне. Поэтому их обоих направили на уборку - скучные
обязанности, которые, в его представлении, были ничем не лучше работы
сантехника.
Он последний раз взглянул в сторону корабельных останков на экране
переднего обзора: несущий каркас, выпирающий подобно костям из
распадающейся шкуры, - и покачал головой, жалея о такой бессмысленной
гибели. Потом с тихим вздохом удовольствия навинтил шлем - так, чтобы его
край соприкасался с серебристыми кружками на висках и посередине лба.
Теперь он может управлять своим кораблем.
Ему казалось, что со всех сторон его окружает космос, упругий, как
морская вода. Он был кораблем, он был рыбой, он был человеком-амфибией: не
дышащим, свободным, лишенным боли. Он включил двигатели - пламя словно
исторглось из кончиков его пальцев - и начал раскручивать медленную
спираль поиска.
- Техник Бенн? Кажется, у меня для вас кое-что есть.
В рамке экрана было видно, как она протирает глаза.
- Уже? Сколько?.. О! Наверное, я все же больше устала, чем думала.
Сейчас приду, офицер-пилот.
Феррел потянулся и, не вылезая из кресла, проделал несколько
изометрических упражнений. Вахта была долгой и неинтересной. Он должен был
бы проголодаться, но то, что он видел, отбило ему аппетит.
Через минуту пришла Бенн и уселась рядом с ним.
- О, совершенно верно, офицер-пилот.
Она включила управление наружными силовыми полями и размяла пальцы,
прежде чем прикоснуться к пульту.
- Да, тут уж не ошибешься, - заметил Феррел, откидываясь на спинку
кресла и наблюдая за ее действиями. - Почему вы так осторожничаете? - с
любопытством спросил он, заметив, какую малую мощность она включила.
- Ну, они ведь проморожены насквозь, знаете ли, - ответила она, не
отрывая взгляда от индикаторов. - Хрупкие. Если стукнешь - разлетятся
вдребезги. Сначала остановим это гадкое суетливое вращение, - сказала она
почти про себя. - Когда медленно, это еще ничего. Выглядит солидно. Но
бывает иногда такое непристойно-торопливое вращение - наверное, им от него
очень неловко, как вам кажется?
Оторвавшись от зрелища на экране, он уставился на нее.
