области колена Вениаминова, с Вефилем, составила часть царства Израильского, а
южная половина области Дана осталась верна Ровоаму. Царство Израильское было
втрое обширнее и вдвое более населено, чем царство Иудейское, но его соперничество
с могущественными государствами финикиян и ассирийцев, граничившими с ним с
севера, не позволило ему использовать это преимущество.
III Царств XII, 26-31
Те, кому удалось избегнуть изгнания, укрывшись в уединенных местах, появились
вновь, как только буря пронеслась. Им пришлось поделить свою землю с
ассирийскими колонистами из-за Евфрата, присланными царем Ассирийским для ея
заселения. Там также смешение племен способствовало распространению
идолопоклонства. Тем не менее небольшое количество Израильтян, без священников
и без установленных обрядов, продолжало поклоняться Богу своих отцов. Несколько
экземпляров Пятикнижия оставались единственною связью с их религиозным
преданием, а вражда царства Израильского против царства Иудейского мешала им
возвратиться к вере, которой поклонялись в Иерусалиме. Они решили приносить
жертвы Вечному Богу на горе Горизим, возвышающейся над Самарией; это та гора, с
которой Иисус Навин благословил народ при входе его в землю Ханаанскую и
разделил ему святую землю. Эта рознь продолжала углубляться, когда Иерусалим был
взят Халдеями. Когда обитатели Иудеи возвратились из плена вавилонского в 536
году до Р. Х., Самаритяне уже обратили большое число язычников, населявших
Святую землю, в свою веру; они с завистью смотрели на восстановление храма
Иерусалимского и старались ему воспрепятствовать; это углубило ненависть между
ними и евреями, все увеличивающуюся в течение веков. В 331 году до Р. Х., во время
завоеваны Палестины Александром Великим, Манассия, брат Иерусалимского
первосвященника, был изгнан за женитьбу на самаритянке. Он удалился в Самарию с
большим числом левитов, принявших его сторону, получил разрешение от
Александра построить храм на горе Горизим и установил самаритянам священство.
Все изгнанники из Иерусалима находили там надежное убежище, благодаря чему
евреи ненавидели самаритян и запрещали с ними какое бы то ни было сношение
"даже в самых необходимых случаях". Одним из возводимых против Христа
обвинений было то, что он принимал самаритян. Эти последние удержались до наших
дней и существуют в Палестине и некоторых городах Египта и Турции; их ненависть к
евреям и евреев к ним осталась такою же, как была до пришествия Христа. Из
священных книг они признают только Пятикнижие, к которому добавляют летопись,
называемую книгой Иисуса Навина, излагающую священную историю в
фантастическом виде и старающуюся доказать превосходство и старшинство храма на
горе Горизим перед храмом в Иерусалиме. Эта книга Иисуса Навина, составление
которой самаритяне относят ко времени жизни этого пророка, содержит анахронизмы,
позволяющие отнести ее к V веку нашего летоисчисления.
Имя Израильтян принадлежит всему потомству Иакова, названного Израилем, т. е.
"Богоборцем", Бытие XXXIII, 28, название же Иудеев (Judaei) принадлежит в
отдельности Израильтянам, принадлежащим к колену Иудину, а следовательно в
более обширном значении к царству Иудейскому. Вследствие смешения десяти колен
с Ассирийцами, нет более других Израильтян, кроме евреев, ибо Самаритяне были
народом новообращенным и почти не имеющим еврейской крови.
Небукаднецзар (называемый также Навуходоноссор) был сын Набополоссара,
царя Халдеев, столицей коего был Вавилон. После долгого подчинения
Ассирийцам, столицей которых была Ниневия, Халдеям в царствование
Набополоссара удалось освободиться и даже подчинить себе, своих прежних
властителей. Эта победа Халдеи над Ассирией была торжеством старой,
утонченной цивилизации над просвещенной, но чисто военной, монархией
Ассириян.
Опперп, "История империй Халдеи и Ассирии"; Ленорман, "Первые
цивилизации"; Масперо "Древняя история народов Востока".
Даниила V, 11 и 12.
Чудный псалом СXXXVI, полный очарования и поэзии: "При реках
Вавилонских, там сидели мы и плакали", заканчивается не менее известным
концом: "Дочь Вавилона, блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о
камень".
Те, из наших читателей, которые знакомы с герметическими трудами
франкмасонов, сразу же узнают излюбленные идеи главарей ордена,
наследованный ими от алхимиков средних веков, в свою очередь получивших их
от евреев каббалистов. То же замечание относится к культу обожествленного
человека, служившего основой халдейского пантеизма и ставшего основанием
древнего и современного оккультизма.
Халдейские мудрецы были по-видимому не единственными последователями
этого учения; оно составляло основу всех таинств древности, и являлось
глазам народов под видом аллегорической теогонии. Произведя анализ н синтез
этой теогонии, мы легко убедимся в том, что боги, предлагавшиеся толпе для
поклонения, были величественными, или развращенными олицетворениями
различных человеческих страстей, и что в основе языческих религий
преобладало поклонение матери-природе.
Это поклонение мы впоследствии найдем в корне большинства
противохристианских учений, начиная от манихеизма и митрацизма первых веков
нашего летоисчисления до мартинизма и современной теософии, пройдя через
Каббалу и алхимию средних веков. Обыкновенный материализм, приводящей к тем
же практическим выводам, как и это учение, есть не более, как переложение
для первобытных умов.
Это значение, вероятно, именно то, которое фарисеи придавали названию
своей секты, но народу Израильскому они давали другое объяснение этого
имени, говоря, что они были "отличены" от других евреев и как бы поставлены
особо, за их набожность. В то же самое время, когда халдейская философия
породила фарисейство, она же передала свое вероучение Пифагору, который,
согласно свидетельству Ямблика, двенадцать лет обучался в Вавилоне, в
начале великого пленения.
Или "Книга великолепия". Это каббалистическое произведение очень
уважаемо евреями, и, к сожалению, также каббалистами христианского
происхождения. Его предполагаемым автором был раввин Симеон-бен-Уохаи,
родившийся в Галилеи в 50- м году христианского летоисчисления. Но есть
основания предполагать, что этот раввин никогда не существовал и что Зогар
был написан около Х-го века нашего летоисчисления. Необоснованные
предположения, приписывающие авторство тому или другому лицу и всевозможные
подделки - обычное явление в вопросе, касающемся каббалистических книг.
Обыкновенно предполагают, что все население Иудеи было уведено в плен и
впоследствии вернулось обратно. Ни то, ни другое не верно: Небукаднецзар
увел в Вавилон лишь часть народа, остальная искала убежища в Египте и там
образовала отдельную ветвь. С другой стороны царь Халдеи оставил в Иудее
"Бедных же из народа, которые ничего не имели;" (Иеремия XXXIX, 10).
Наконец, когда Кир разрешил евреям возвратиться на родину, вернулись только
те: "в ком возбудил Бог дух его" (Эздра, 1, 5). Большинство осталось в
Халдее, но не теряло чувства еврейской национальности. Это те, евреи,
которые, рассыпанные по всем областям царства (Эсфирь III, 8), дали царю
Персов его министра Мардохея. Рассеяние евреев, начавшееся при Соломоне,
было следовательно очень велико уже за 500 лет до Р. X.
Мы читаем в, халдейском толковании Ионафана на Исайю (Таrdit de
Jonathan sur Jasaie): "народы разгромлены царем Мессией... Как он
прекрасен, царь Мессия, долженствующий появиться из дома Иудина. Он
вступает в бой с врагами и убивает царей!" Dictionaire de la Bible, Paris,
1908, IV. col. 1034.
После возвращения народа в Иерусалим власть некоторое время
осуществлялась еврейскими правителями, назначавшимися царями персидскими.
Наиболее из них известными были Эздра и Неемия. Впоследствии власть перешла
к Синедриону, чему то вроде верховного собрания, власть которого в одно и
то же время была просветительной, судебной и административной, так как он
истолковывал законы, производил в важнейших случаях суд, собирал подати и
представлял народ. Этот верховный совет состоял из 71 члена, сам замещавший
освобождавшиеся в своей среде места; председатель или нази, которому
воздавались царские почести, был обыкновенно Первосвященником
Иерусалимского Храма. 70 членов его делились на три категории: священников,
приносивших жертвы, книжников или толкователей закона, набиравшихся за
глубокая знания священных текстов, старейшин, или глав знатнейших родов.
Начиная с 130 года до Р. X. времени первосвященства Иоанна Гиркана, сына
Симона Маккавея, установился обычай чеканить еврейская монеты от имени
"Первосвященника и Синедриона". В дальнейшем мы увидим, каким образом
Синедрион пережил окончательное разрушение Иерусалима Адрианом (135 год
после Р. Х.) и полное рассеяние евреев.
Саддукеи своим именем обязаны еврейскому философу Саддоку, не
составляли организованной секты, которую можно было бы сравнить с
фарисеями; они начали появляться лишь в III веке до Р. X. Их иногда
смешивают с "последователями греков" (partigrec), имя данное евреям,
перенявшим, под влиянием греко-ассирийского владычества Селевкидов, их
нравы, язык и некоторые начала греческой философии.
Саддукеи веровали в, единого Бога, равнодушного к добру и злу
происходящему на земле; они отрицали бессмертие души и считали, что
добродетель полезна для души, как здоровье для тела, и ее нужно
придерживаться для личного удовлетворения, ею доставляемого. Набиравшиеся
по большей части среди светской аристократии, Саддукеи никогда не
объединялись с целью заставить свои идеалы восторжествовать среди
соплеменников, и Иосиф Флавий свидетельствует: "насколько фарисеи живут в
единении друг с другом, настолько саддукеи независимого нрава; они живут не
менее отчужденно между собою, чем если бы жили с иноплеменниками".
Иосиф Флавий ("Еврейские древности", XVIII, 2) пишет, что фарисеи, верившие в
переселение душ, приобрели "такое громадное влияние в народе, что он, во всем, что
касается вопросов веры в Бога и торжественных богослужений ему совершаемых,
слепо следовал за ними".
Ессеи "чтили служения, совершавшиеся в храме Иерусалимском, но сами в них
участия не принимали, потому что согласно их убеждению, большинство
приносивших жертвы состояло из выродившихся Израильтян". (Неандр, "Церковная
история", 1, 20).
Иосиф Флавий "Войны евреев", (II, 1, 2) признает, что Ессеи были самой
совершенной из всех еврейских сект. Вот что он пишет о монахах с Мертвого
моря:
"Они живут в тесном содружестве и рассматривают всякие наслаждения, как
пороки, которых надо избегать, воздержание же и борьбу над страстями, как
добродетели, которые нельзя достаточно уважать. Они отвергают брак, не
потому, что верят, что нужно уничтожить человеческий род, но дабы избегнуть
невоздержанности женщин. Они тем не менее не отказывают принимать детей,
отдаваемых им для обучения и воспитания в правилах, добродетели, и делают
это с такой заботливостью и добротой, как если бы были сами их родителями;
одевают их всех однообразно.
Они презирают богатство, у них все общее, с таким удивительным
равенством, что всякий принимаемый ими в свою среду, расстается со всей
собственностью, дабы избегнуть тщеславия богатством, избавить других от
стыда бедности, и в таком счастливом единении жить, как братья.
Они считают себя достаточно одетыми и чистыми, если одеяние их достаточно
бело.
Они очень религиозны, до восхода солнца не говорят ни о чем, кроме
вопросов веры, и тогда совершают моления, полученные ими преемственно, дабы
просить у Бога просветить своим светом землю. После этого каждый идет на
свою работу, какая ему указана. В 11 часов они собираются вместе и, одетые
в белые одежды, обливаются холодной водой. После этого они расходятся по
своим кельям, вход в которые воспрещен всякому, не принадлежащему к их
секте; очистившись таким образом, они идут в трапезную, как в святой храм,
