подобный саботаж. Амальфи, сам являвшийся мастером в том, что касалось
закрутки колес в обратном направлении, если такое было необходимо, мог
отдать предпочтение Хэзлтону в любое время; Марк был хорошо известен тем,
что частенько применял эти свои способности на своих друзьях, быть может
просто для того, чтобы не потерять квалификацию, а быть может, просто из
привычки.
Что ж, очень хорошо; проблема вхождения в контакт с Марком решена,
осталось расчистить путь для наиболее трудных вопросов: Каким образом
разочаровать в легкости завоевания, и, если представиться возможным,
изгнать Воинов; а также, каким образом вернуть Ди и детей в целости и
сохранности?
Будет трудно решить, какой из этих двух трудных вопросом наиболее
тяжел. Как указал Марк, выдранные с корнем спиндилли в руках
новоиспеченных Воинов совершенно очевидно, представляют собой гораздо
большую опасность, чем мушкеты или вилы. Используемые со знанием, эти
машины могли вывести из влияния тяготения какого-нибудь вашего оппонента и
забросить его в верхние слои атмосферы под влиянием вращающего момента
вокруг своей оси самой планеты - Новой Земли; или такой же эффект можно
было бы применить, скажем, к углу или стене здания, если бы кому-то
захотелось уничтожить очаг сопротивления. Но главная опасность лежала в
том факте, что в руках фермерского мальчишки, спиндилли _н_е_ мог быть
использован со знанием. Он был создан не как оружие, но как прибор,
предназначенный для контроля погоды в пределах территории твоего дома, и
был больше по размерам, тяжелее и более неуклюж, чем домашняя керосиновая
лампа Двадцатого века. Учитывая сложности, сопутствующие даже самому
перемещению такого объекта, особенно пешим образом, искушение установить
его на максимальное усиление будет почти непреодолимым, еще до того, как
его размонтируют и снимут с его бетонного пьедестала в погребе. И скорее
всего, его оставят там, так что натруженные мышцы спины и рук несшего
спиндилли ничего другого не захотят произвести, кроме как нацелить прибор
- более или менее точно - и нажать на кнопку включения. Это означало, что
каждый раз, когда один из фермерских парней мог разгневаться или
обнаружить богохульство в какой-то случайной ремарке, или мог выстрелить,
испугавшись какой-нибудь тени, неожиданного незнакомого звука или
свенгали, он легко мог снести таким вот образом два-три городских блока,
прежде, чем он сообразил бы, где находиться кнопка отключения; или сама
машина, брошенная и оставленная в панике, могла снести до основания еще
парочку-другую блоков, прежде чем ее аккумуляторы бы иссякли и она
отключилась бы сама.
Спасение Ди и детей, без сомнения, было весьма важно, но разоружение
Воинов должно стать самым первым делом.
Он заметил, что слегка подпрыгивает, когда он ступил из шахты-лифта
спиндиззи на прочный, неподвижный бетон центра управления и усмехнулся. Он
снова чувствовал себя живым, спустя столь много лет пустого проглядывания,
ворчания и прозябания. Эта проблема являлась именно той, для которой он и
был создан, именно такой, к которой он подходил с уверенностью, рожденной
из удовольствия. Сам конец времени представлял собой достаточно крупную
проблему; ему никогда бы не удалось найти нечто более крупное и он был
благодарен этому. Но оказалось, что ему просто не с кем ее обсудить или,
если возможно, немного кого-то обмануть.
Да, прошло уже _о_ч_е_н_ь_ много времени; и ему лучше бы быть
настороже против чрезмерной самоуверенности. Из-за нее, он то и дело
попадался на удочку, даже тогда, когда он постоянно практиковался в своем
искусстве. В особенности, подозрительно легко ему удалось разглядеть,
какие-именно шаги необходимо предпринять в данной ситуации; но это уже был
не тест; а все дело заключалось в его древней профессии - историка культур
- вкратце - диагностика - который либо мог полностью овладеть ситуацией,
либо провалиться с треском... и по случайности он, мог бы спасти или
потерять от трех до четырех миллионов жизней и одну из них - Эстелль.
Что ж, надо действовать весьма осторожно, аккуратно - но точно и с
решимостью, как хирург перед лицом сердечной недостаточности. Не следует
попусту тратить время на рассмотрение альтернативных возможностей; у тебя
только четыре минуты на то, чтобы спасти жизнь пациента, если тебе
повезет; и пилка для костей уже жужжит у тебя в руке - быстрее распиливай
грудную клетку, как можно быстрее.
Отцы Города уже пришли в рабочее состояние. Он приказал им:
- Связь. Соедините меня с Апостолом Джорном - во имя выживания
города.
Некоторое время уйдет на то, чтобы Отцы Города связались с Джорном;
хотя за минуту они проверят все возможности и изберут только те миры, на
которых возможность присутствия Джорна наиболее вероятна, вероятность
установления связи с ним с первого же вызова не особо велика. Амальфи
сожалел о том, что с Джорном будет необходимо разговаривать по
коммуникатору Дирака, так как в этом случае их беседу услышат все в любом
месте Облака - или вообще везде в известной вселенной, где может
существовать подобный аппарат, если уж на то пошло - все будут посвящены в
их беседу; но на межзвездных расстояниях ультрафон - был вне вопроса для
двусторонних обменов, так как скорость распространения информации
составлял лишь 125 процентов от скорости света, но даже и эта скорость
достигалась лишь с помощью уловки, называемой негативностью фазовой
скоростью, поскольку несущая волна по природе своей являлась
электромагнитной и таким образом, могла распространяться лишь со скоростью
света и не быстрее.
Пока длилось его ожидание, Амальфи взвешивал возможности. Само по
себе, все это разворачивалось в весьма любопытное дельце, совершенно
непохожее на все, с чем ему до сих пор приходилось сталкиваться. До сих
пор в основе своей все заключалось в интерлюдиях и перемещениях, лишь с
очень небольшим разбросом решающих точек, в которых возможно было
предпринять какие-либо действия. В этом смысле даже события, которые
больше всего напоминали ему события его ранней жизни, как казалось,
приобретали новые очертания соответственно его образу жизни на старости,
не только допуская, но даже и требуя от него гораздо большей тщательности
при рассмотрении и интенсивного взвешивания возможностей и ценностей. О
рефлексивных действиях не могло даже и возникнуть вопроса; это было лишь
возможно в случае какого-то фиксированного управляющего принципа, скажем
такого, как "выживание города"; подобная аксиома, если она настойчиво
стучится в ваше сознание и доминирует над ним долгое время, позволяет
достигать многих решений с помощью рефлексивной дуги, с почти полным
отсутствием вмешивающегося интеллекта - подобно тому, как кто-то
автоматически прыгает в нужном направлении, подобно кошке,
выворачивающейся в воздухе при падении. Теперь же имелась совершенно иная
ситуация; и ценности, которые предстояло взвесить, оказались
взаимоисключающими.
Прежде всего, необходимо предположить, что Джорн не имел детального,
реального представления о ситуации на Новой Земле; он просто отреагировал,
как и любой другой опытный стратег, на возможность использования
неожиданной победы в неожиданном месте, и почти наверняка он не имел
представления о том, что его блокирующий флот удерживает сейчас троих
заложников, не говоря уже о том, что он имел представление о том, кто были
этими тремя заложниками. И, скорее всего, просто невозможно будет запугать
его в этом отношении; гораздо более разумным подходом было бы вообще не
предоставлять ему никакой информации. Кроме всего прочего, первым
намерением для этого вызова служила цель роспуска этой армии из
неотесанной деревенщины и ее разоружения, для того чтобы установить
размонтированные спиндилли на места; но скорее всего, его не удастся
убедить, что этот переворот на Новой Земле, скорее всего, долго не
продержится, так как это приведет лишь к тому, что он снимет свою блокаду
и вместе с ней заберет троих заложников. Так что лучше, для того, чтобы
достичь обеих целей, если только это возможно - необходимо убедить Джорна,
что с путчем необходимо покончить сразу же и немедленно, но не слишком
окончательно, чтобы не допустить у него мысли о том, что при этом он может
потерять часть своего флота, если у него уйдет какое-то время на приказ о
прекращении путча.
Все это походило на весьма внушительный заказ. И это означало, что
опасность, о которой необходимо заставить подозревать Апостола Джорна,
должна представляться ему не только военной, но и идеологической. Как
военный стратег уже достаточно доказанных возможностей, Джорн должен быть
хорошо знаком с коррупцией оккупационных сил стандартами и обычаями нации,
которую таковые силы оккупируют - и джихады и крестовые походы особенно
подвержены подобной разновидности коррозии. И был ли он ли настоящим
верующим в ту разновидность Фундаментализма, которую он проповедовал или
нет, вряд ли ему захотелось бы, чтобы его последователи утратили веру в
доктрину, которую он до сих пор с таким успехом распространял и на чьем
гребне взошел; это была уздечка над всеми ними, избранная им самим, так
если бы они утратили ее, ему ничего бы не осталось, несмотря на то, каковы
бы ни были его личные воззрения.
К сожалению, на Новой Земле не существовало идеологии, которая
выглядело возможной для коррумпирования Воинов Господа; без сомнения, они
занялись бы довольно в сильной степени "коллекционированием наручных
часов" - очень древний термин для синдрома безвременья крестьянской армии,
удерживающей территорию, относительно богатую товарами общего пользования,
но Джорн наверняка мог предположить такую возможность и предпринять меры
по ее предотвращению; однако, не существовало идеи, присущей самой
культуре Новой Земли, которая могла бы показаться достаточно сильной,
чтобы свернуть Воинов с их простой, прямой и ориентированной на центр
точки зрения. Такую вещь необходимо было сварганить; по крайней мере, не
существовало недостатка в сырых материалах.
Одной из очевидных ловушек при таком образ действия являлась та, что
восприятие Апостола Джорна приходилось основывать на его собственной
публичной оценке и попытаться дотянуться и оказать воздействие на ту часть
его ума, где обитала его настоящая вера. Амальфи не имел ни малейшего
представления сработает это или нет, и его собственное благоразумие
диктовало, что этого делать не следует; вместо этого, ему пришлось
предположить, что человек, столь удачливый, как Джорн, в этом мире
взаимоотношений, был сложным и образованным человеком в большинстве
вопросов; несмотря на свою исключительную специализацию в теологии.
Последнее даже не являлось необходимым для обсуждения; где бы ни лежала
правда, он быстро обнаружит любую попытку сыграть на его религиозных
кнопках, так как он уже доказал свое знание данного искусства.
И Амальфи неожиданно подумал, что если Джорн действительно окажется в
точности приверженным своим предубеждениям, приобретенным в этом маленьком
звездном скоплении, как предполагалось из его публичных высказываний,
нажатие этой кнопки может завершиться настоящей катастрофой. Для таких
людей подобная кнопка является кнопкой уничтожения; если тебе удастся на
нее нажать, ты просто сломаешь человека. Конечно же, представляется
необходимым относится к Джорну pro forma [здесь - формально (лат.)], как
