объяснимым образом не только рельефно очерчивал тело, но и выделял каж-
дое движение крепких мускулов, хотя полное отсутствие теней и бликов,
казалось, делало это невозможным. Настолько невозможным, что прозаичес-
кий свет настольной лампочки далеко не сразу выдал мне эту противоес-
тественную особенность одежды. Но когда я ее наконец заметил, точнее
сказать, когда сознание ее восприняло и оценило, то под моим черепом
будто прошлась когтистая мохнатая лапа.
- Кто вы такой?! - выкрикнул я.
- Человек. - Казалось, моя нервозность искренне удивила, даже огорчи-
ла незнакомца. - Правда, не совсем такой, как вы.
- Не совсем... Вроде той девушки?!
- Ничего общего! То был обыкновенный фантом. Не понимаю вашей реак-
ции.
- Ах, вот как... - Помимо воли во мне вдруг проснулась ирония. - Ни-
чего, значит, особенного, обыкновенный, стало быть, призрак...
- Не призрак. - Пришелец досадливо поморщился. - Фантом. Это разные
вещи, ибо фантомы в отличие от призраков существуют физически.
- Рад это слышать, Очень, очень любопытно, особенно когда они на тебя
наскакивают...
- Это досадное, по нашей вине, стечение обстоятельств, пожалуйста,
извините.
- Чего уж! Одним... э... фантомом больше, одним меньше, пустяки!
Я махнул рукой, что вызвало на лице моего гостя улыбку.
- Странно, - сказал он. - Я полагал, что юмор и мистика несовместимы.
Вообще, мистика я представлял немного иным.
- Мистика? - я задохнулся от возмущения. - Это кто же мистик?!
- Вы.
- Я?!
- Разве нет?
Он показал на распятие.
- Не мое, - отрезал я, ибо рассердился не на шутку и более уже не
чувствовал никакого страха. Кем бы ни был этот ночной гость, он вторгся
в мой мир, в мою действительность, которую я вовсе не собирался уступать
никаким пришельцам, будь они трижды фантомы или какие-нибудь там, из
другого измерения, биороботы. Сердце билось ровно, я был спокоен, как
арктический айсберг.
- Не мое, - повторил я. - К тому же мистик и верующий - не одно и то
же. Но это вас не касается.
- Прекрасно! - воскликнул нездешний гость. - Но раз вы ни во что та-
кое не верите, откуда сомнения, человек ли я? Он еще спрашивает!
- Есть факты и логика, - буркнул я.
- Разве они опровергают мои слова?
- Еще бы! Призрачная девушка. Ваша хламида...
- Хламида? - Он недоуменно покосился на свое одеяние. - Не понимаю...
- Свет, - пояснил я. - Нет теней.
- А-а! Ну и что?
- Не бывает такой материи.
- Но это и подтверждает мои слова! Именно человек создает то, чего не
бывает.
- Или внеземной разум...
- Который в миг испуга (а вы, признаться, меня тогда напугали) вскри-
кивает по-русски? Где же ваша логика? Разве не ясно, что я обычный чело-
век, только иного века?
На секунду я онемел. Такое надо было переварить. Иного, стало быть,
будущего века... М-да...
- Допустим, - сказал я наконец. - А девушка?
- Что - девушка? Отход нашей деятельности, обыкновенный фантом, я уже
объяснил. Вам же знакома голография!
- Но ее изображения не разгуливают по ночам! Не прыгают на людей! Тем
более не перемещаются во времени. Это невозможно, это фантастика!
- Наоборот, раз фантастика, значит, возможно,
- Как, как? Если фантастика, то... Это же дичь!
- А что такое для прошлого ваше телевидение, космические полеты,
оживление после смерти, как не фантастика? И для вас будущее неизбежно
окажется тем же самым. Отсюда простейший логический вывод: фантасти-
ка-первый признак грядущей реальности.
- Но разве что-то может противоречить законам природы?!
- Чем же наше появление здесь им противоречит?
- Будущее-следствие прошлого! А ваше в него вторжение... Следствие не
может опережать причину!
- А вам известны все закономерности причинно-следственных связей? Наш
век не столь самоуверен*
- Наш тоже...
- Незаметно, По-моему, вам легче признать меня призраком, чем перес-
мотреть свои представления о природе времени.
Я прикусил язык. Крыть было нечем. Что я мог противопоставить его до-
водам, когда на моей памяти низринулся непустячный закон сохранения чет-
ности? Упирать на то, что будущее еще ни разу не объявлялось в прошлом?
Это не аргумент: мои современники, например, уверенно конструируют ато-
мы, каких прежде не было на Земле, а возможно, и во всей Вселенной. Что
нам, в сущности, известно о времени, его свойствах и состоянии? Вряд ли
тут наши знания полнее представлений Демокрита о структуре вещества.
Правильно сказал мой гость: первый признак свершений далекого будущего -
их кажущаяся по нынешним меркам невероятность.
- Но, - спохватился я, - как тогда понять ваши поступки? Сначала воз-
ник, фантом...
- Он-то всему и причина! Фантоматика у нас примерно то же самое, что
у вас телевидение. К сожалению, не сразу выявилось одно побочное и край-
не неприятное следствие: фантомы иногда срываются в прошлое.
- Ну, знаете!
- Мы были поражены не менее! Изредка фантомы вдруг исчезали как...
как призраки. Проваливались неизвестно куда. Никто ничего не мог понять,
пока не обратили внимание, что в литературе прошлого проскальзывают опи-
сания, подозрительно похожие на свидетельства встреч людей с нашими фан-
томами.
- Как?! Выходит, все эти призраки, привидения - продукт вашей дея-
тельности, точнее - беспечности?
- Вовсе нет! Чаще всего они то, чем и должны быть: психогенные про-
дукты веры, ошибок зрений и галлюцинаций. Лишь некоторая, ничтожная их
часть... Мы в это с трудом поверили, уж слишком фантастично.
- А-а, и вы тоже...
- Почему - "тоже"? Люди мы или не люди? Фантастическое и нам нелегко
дается. Мы сто раз все перепроверили. Увы! Собственно, с этого и нача-
лось развитие хронодинамики. Прошлое надо было срочно очистить от наших
"гостей", тем более что наша деятельность плодила новые и новые толпы
фантомов. За какоенибудь средневековье мы не очень-то опасались, там лю-
дям и так кругом мерещились призраки, чуть больше, чуть меньше - не име-
ло особого значения, да и фантомы, как правило, ускользали не столь да-
леко. Зато в двадцатом или двадцать первом веке их нашествие могло выз-
вать незакономерную вспышку мистики, что ударило бы по истории, следова-
тельно, и по нам. Парадокс! Все поколения наивно думали, что только нас-
тоящее в ответ за будущее, а оказывается, и будущее должно заботиться о
минувшем. Не странно ли?
- Да... - помедлил я. - Все это трудно укладывается в сознании. Хотя,
как высказали? И будущее должно заботиться о прошлом? Слушайте, а в этом
нет ничего странного, тем более нового.
- Как нет? - Наконец-то, наконец пришлось изумиться и моему гостю! У
него даже брови подпрыгнули. - Это же недавний вывод нашего времени!
- Напрасно вы так думаете. - Я сполна насладился своим маленьким тор-
жеством. - Просто очевидное не бросается в глаза. Историки всегда стре-
мились очистить прошлое от наслоений лжи, ошибочных представлений, по
крупицам восстанавливали его первозданность, всю полноту прежней жизни,
тем самым духовно воскрешая былых людей, их мысли, поступки, стремлени
я... Что это как не забота будущего о прошлом? Иначе, кстати, нельзя
разглядеть грядущее в былом, то есть понять закономерности, предвосхи-
тить события, извлечь урок из прежних ошибок, улучшить тем самым буду-
щее... Нет, охрана прошлого отнюдь не ваше изобретение. Просто у вас
другие возможности и, как погляжу, куда большие обязанности.
Надо было видеть лицо гостя из будущего, пока я все это говорил!
- Верно! - воскликнул он даже с некоторым почтением в голосе. -
Весьма справедливо, если не в деталях, то в принципе. Не могу понять,
как столь очевидная мысль не возникла прежде!
- Возможно, она и возникала, - возразил я. - В двадцатом, девятнадца-
том, а то и более раннем веке. Но осталась погребенной в толще книг, и
мы сейчас открываем чьи-то прописи*
- Вы правы. - Собеседник задумался. - Обычная иллюзия: наш век - са-
мый умный...
- Зато ваша деятельность подтверждает, что от века к веку растет от-
ветственность поколений. В том числе, и за прошлое.
- Несомненно. А знаете, я счастлив. Тем, что мы не только нашли общий
язык, но и обогащаем друг друга, хотя меж нами такая пропасть времени...
- он покрутил головой. - Ради этого стоило оплошать и выдать вам свое
здесь присутствие. Вы, конечно, уже до конца поняли, чем я тут занимался
и почему так хотел избежать встречи с предками?
- Сейчас проверю... Итак, призрак, который напугал моих хозяев, - это
ваш беглый фантом, с ним все ясно. То есть, о чем я? Все неясно, но, ве-
роятно, физическую природу явления я не пойму, даже если у вас есть пра-
во ее объяснить.
- Не поймете, это точно, не обижайтесь,
- Ничего, я и квантовую механику не очень-то понимаю... А вот некото-
рые попутные соображения...
- Да?
- Мысль, конечно, банальная. То, что случилось с вами - или нечто по-
добное, - должно было случиться. Неотвратимо.
- Вы уверены?
- Еще бы! Мы лишь недавно обнаружили, что, сами того не желая, воз-
действуем и на прошлое. Без всякой хронодинамики, кстати! Акрополь, и не
только Акрополь, надо спасать от загрязнений уже теперь, иначе воздух
нашего века разъест эти частички прошлого... О, вы, конечно, справились
с экологическим кризисом, раз существуете и даже побеждаете время. Но
перед вами в принципе стоят те же самые задачи! - Те же самые, ибо чем
мощнее деятельность человека, тем сильнее ее напор на все и вся, тем ши-
ре и парадоксальней последствия этого напора, глубже их дальнодействие.
Все! Какая-нибудь хронодинамика, охрана самого времени рано или поздно
должны были стать для вас такой же необходимостью, как для нас - сбере-
жение воды, воздуха, почвы, своего настоящего и вашего будущего. Разве
не так?
- Не отрицаю и не подтверждаю, - слегка оторопело сказал мой гость. -
Знать вам о нас можно далеко не все. Я усмехнулся.
- Милый мой, дорогой пр-пр-правнук! Да ваше лицо - открытая книга.
Возможно, вас тренировали, учили скрытности и притворству, все равно вы
не умеете лгать, что, кстати, говорит мне о будущем куда больше, чем лю-
бые ваши о нем пояснения.
- Неужели так?
- Именно так.
- Да-а... - проговорил он задумчиво. - Притворись, в случае чего...
Ну теоретики, ну знатоки!.. Спасибо, учтем.
- Не стоит... Между прочим! Когда я уронил стакан, разве вы не могли
вместо всей этой глупой инсценировки просто исчезнуть во времени?
- И тем, может быть, довести вас до инфаркта? - Он взглянул на меня с
упреком. - Убедить в реальности привидений?
- Ах, так! Ну, разумеется, так... А эту свою... "гимнастку" успели
словить?
- Здесь. - Он похлопал себя по поясу. - Теперь можете спать спокойно.
- Да я и так... Стоп! Почему вас так удивило мое бодрствование?
- Возникнув, я тут же, как полагается, включил... Словом любой чело-
век должен был сразу погрузиться в беспробудный сон и забыть все, если
ему что-то привиделось. К сожалению, средство, не действует, если орга-
низм борется с вирусами. Кстати, теперь, - он подчеркнул слово "теперь",
- вы совершенно здоровы.
Верно, гриппа и след простыл! Давно и так незаметно, что я только
сейчас обратил на это внимание... Ай да правнук, как он это умудрился?
- Спасибо, - сказал я с чувством. - Большое спасибо.
- Не за что. Я причинил вам беспокойство....
- Ну что вы!
- ...И должен был как-то извиниться. Но пора прощаться... Навсегда.
Жаль, было очень, очень интересно, я не жалею о своей оплошности.
- Я тем более! Постойте... Вы не боитесь, что я расскажу о вашем по-
явлении здесь и тем как-то повлияю на историю? Он с улыбкой покачал го-
ловой,
- Вам же никто не поверит.
- Верно. Но мысли, которые вы невольно заронили...
- К ним, как вы сами заметили, мог прийти любой думающий человек ва-
шей эпохи. Это ничего, наоборот, думайте о нас почаще, это надо, ведь мы
