было именно так, никакой фантазии. Неужели это видит он один? Один в
целом мире?
Ну, ну, не преувеличивай, успокоил он себя. Писателям, должно
быть, на это и бумагу тратить неохота. Для них все это само собой
разумеется.
А если даже не само собой, так что? Ничего. Сам ты никогда ничего
не напишешь.
А все-таки, когда думаешь о ночном городе не просто как о скопище
огней, а видишь его живым, трепетным, сияющим, средоточием мысли, то
такой город прекрасен. Прекрасен своей неразгаданностью. Тем, что он
сложен. И тем, что нет на земле ничего похожего. Не россыпь огней, не
мерцающий в ночи кристаллик, не скопление ночесветок - Город.
Огоньки поодаль, за которыми Уолт наблюдал, внезапно затмились,
словно их прикрыла незримая рука.
Облако? Хотя воздух все время полета оставался прозрачным, облачко
могло притаиться в темноте ночи. Но это насторожило Уолта.
Подсознательно, по привычке его мозг мгновенно проделал чудовищную,
если перевести ее на язык математики, работу - рассчитал, за какой
момент времени при данном положении самолета практически неподвижная
тень облака могла вот так накрыть огни поселка. Получалось что-то
несуразное. Выходило так, что облако двигалось - и очень быстро.
Вывод не был четким и вполне осознанным. Летчик ощутил то же
самое, что ощутил бы пешеход, который, машинально оценив движение
транспорта, ступил на переход и вдруг обнаружил у себя под носом
невесть откуда взявшийся грузовик.
Огоньки снова открылись. Посторонняя тень - опять же слишком
быстро - ушла куда-то вправо. Такой скоростью, конечно, мог обладать
самолет. Но никакой самолет не мог вот так закрыть собой скопление
огней на земле.
Уолт продолжал напряженно вглядываться в темноту, как это некогда
делали его предки. В стороне горела одинокая точка. Если ему не
мерещится, если он правильно определил курс и скорость "пятна", оно
вот-вот должно заслонить этот огонек.
Оно его заслонило.
А какое, собственно ему, Уолту, до всего этого дело? Он отвечает
за безопасность самолета, за выполнение задания, все прочее его не
касается. "Пятно" не было самолетом, и оно уходило прочь, за пределы
того "воздушного пузыря", который составлял зону безопасности РВ-91.
Следовательно...
- Вальтер, как у тебя там - ничего не наблюдается?
- В каком смысле, капитан?
- В любом. По курсу...
- Ничего нет, - ответил Тухшерер. И тут же добавил: - Сейчас
проверю.
Добавил он только потому, что его томила скука. Кроме того, его
удивила необычная нотка в голосе капитана. Вальтер забыл о недавнем
сигнале, но поиск в эфире машинально начал вблизи частоты 3000
мегагерц.
И сразу был вознагражден.
- Сигнал с пеленга шестьдесят градусов! - ликующе воскликнул он. -
Параметры...
Да, именно там сейчас находилось "пятно". Уолт готов был
поклясться, что видит, хотя как он мог различить его в темноте?
- Странный сигнал, - подытожил Вальтер свое сообщение.
- Может, что-то с аппаратурой? - спросил Уолт.
- Моя показывает то же самое, - подал голос Воравка.
- Бред собачий! - выругался Вальтер. - Сигнал не уходит...
РВ-91 шел с почти звуковой скоростью, и пеленг на любой наземный
источник должен был измениться.
- Прибавляю скорость, - сказал Уолт.
- Задание! - предупредил его штурман.
- У нас есть время.
Прошло минуты три.
- Пеленг? - снова спросил Уолт.
- Без изменений, - оператор тяжело вздохнул.
- Угу, - добавил Воравка. - Такое вот кино...
- Пора ложиться на курс, - забеспокоился штурман. - Взгреют нас на
базе...
- Чему быть, тому не миновать, - сказал Воравка, прекрасно
понимая, что взгреют не его.
Все говорило за то, что погоню надо бросить. Офицеров
предупреждали, что никаких "летающих тарелочек" в природе не
существует, все это вымыслы досужих газетчиков. Да и Уолт не мог
припомнить летчика, которому бы доверял и который признался, что видел
"нечто". Ходили всякие слухи, но слухи есть слухи.
И все же Уолт колебался.
- Источник раздвоился! - вскричал Тухшерер. - Сидит на пеленге 040
и 070!
Уолт мельком взглянул на плывущие внизу огни поселков: они горели
ровно и безмятежно.
Если он сейчас уведомит пункт наведения
истребителей-перехватчиков, то оттуда запросят маяк-ответчик РВ-91,
автомат даст отзыв, земля уточнит на экранах местонахождение самолета
и прощупает локаторами весь район.
Все будет сделано, как должно, машина завертится, и...
И это будет чрезвычайным происшествием, скандалом, если
расследование установит, что для тревоги не было достаточных
оснований. А что значит "достаточных"? Дикки живо представлял себе
лицо генерала Метьюза, человека, который вполне убежден в
существовании стали, ибо она твердая, виски, потому что оно обжигает
горло, и уже не столь твердо уверен в реальности радуги, которую,
"сколько ни лети, не достигнешь, а потому неизвестно, есть она или
только кажется". Таких людей куда больше, чем принято думать, а они-то
и будут судить его поступок.
Ища поддержки, Уолт взглянул на подчиненных. Штурман отвел взгляд.
- Пеленг 040 замер! - вдруг доложил Вальтер. - Такое впечатление,
что источник опустился на землю! Нет пеленга... - добавил он
растерянно.
- Какого? - быстро спросил Уолт.
- Никакого, - ответил Воравка.
Итак, все решилось само собою! Странный объект исчез, и нет смысла
вызывать землю. Уолт не знал, огорчает ли его это или радует. Если бы
он не колебался... Что-то во всем этом было не так.
7.35 по вашингтонскому времени
15.35 по московскому.
В окна диспетчерского зала Североамериканской энергетической
системы не стучал дождь. В остальном этот зал внешне мало чем
отличался от московского.
В Калифорнии утро еще только занималось, тогда как над улицами
Бостона, Нью-Йорка, Филадельфии уже стлался сизый дымок автомобильных
выхлопов, Деловой ритм ускорял обороты гигантской производственной
машины, которая за сутки перемалывала больше вещества и потребляла
больше энергии, чем любой действующий вулкан.
Заступив смену, Френк Маультон привычно окинул взглядом свое
сложное и ответственное хозяйство. Энергетический пульс страны бился
ровно. Рожденная пламенем угля, нефти, газа, падением водопада,
распадом атома, переданная за сотни и тысячи миль энергия тут же
сгорала в печах и моторах, чтобы в то же мгновение, подобно сказочному
Фениксу, возникнуть вновь. От Флориды и до Орегоны валы всех
бесчисленных генераторов работали в унисон, на бешеной скорости
выдерживая один и тот же угол поворота, согласуясь друг с другом
строже, чем мускулы человеческого тела.
Возле пригорода, где жил Френк, недавно построили новый аэродром,
Френк засыпал с трудом, с трудом поднимался и до сих пор чувствовал
себя несвежим. К счастью, все и на этот раз было в полном порядке.
Правда, вот так же все было в порядке ноябрьским вечером 1965 года
за секунду до того, как территория США и Канады с населением в
тридцать миллионов человек внезапно погрузилась во мрак. Когда в
высотных бильдингах замерли лифты, когда на дорогах остановились
электрички, из кранов перестала течь вода, а в сотнях операционных
погасли бестеневые лампы.
До утра жизнь оказалась отброшенной вспять, города превратились в
катакомбы, и миллионы людей охватило дыхание хаоса. Для того ли
человек создал цивилизацию, оградил себя от бурь, ливней и холода,
чтобы в самом ее средоточии стать жертвой стихийных сил техники?
Этот вопрос задавали себе многие, но общественность так и не
получила внятного ответа, что, собственно, произошло. Не так давно
Френку довелось прочесть книгу одного кибернетика, и она заставила его
задуматься. В ходе развития систем, предостерегал ученый, возникает
сложный механизм, который можно уподобить живому существу. Незримый,
способный проявить своеволие робот. Именно это и послужило причиной
"великого затмения" 1965 года. Сложнейшая автоматика повела себя в
энергетической системе непредусмотренным образом. Человек вмешался
слишком поздно, - он физически не был способен предотвратить
катастрофу.
"Остерегайтесь роботов, которых нельзя увидеть!"
Сначала эти слова, которыми ученый заканчивал главу, рассмешили
Френка. А потом ему стало грустно. Что происходит, если даже ученый не
знает истинных причин события, которое потрясло страну? Что
происходит, если в науке вот так легко возникает новый, с иголочки
электронный миф?
Ведь истину мог бы понять и неспециалист. В 1965 году еще не было
Объединенной энергетической системы США и Канады. Развалилась куда
менее крупная система Кэнюз. Но можно ли было ее назвать системой в
подлинном смысле этого слова? Технически это была, конечно, система.
Но система - конгломерат. Почему, собственно, образуются
энергетические системы? Потому, что при прочих равных условиях, как
сами электростанции, так и их агрегаты, тем выгодней и дешевле, чем
выше мощность установок. Однако мощным станциям нужны мощные
потребители. Когда соседние удовлетворены, куда девать излишки?
Передавать на расстояние все более далеким городам и заводам. Уже одно
это требует сращивания энергохозяйств.
Но не только это. Схема электростанция - потребители ненадежна.
Агрегаты изнашиваются, требуют ремонта, наконец, возможна внезапная
авария - потребителю до всего этого дела нет. Отключил - плати
неустойку! Значит, постоянно держать в резерве хотя бы один агрегат?
Накладно. А на тепловых станциях резервный агрегат не сразу и
пустишь...
Система - это выручка, маневр, экономия. Предприниматели и
инженеры вольны думать, что в их власти задать технике любой путь
развития. Это иллюзия. Перед ними коридор, и тот, кто захочет биться
головой об стену, разобьет себе лоб. Попробовала бы какая-нибудь
компания уклониться от объединения в систему! Разорилась бы, только и
всего.
Но, объединившись, компании, естественно, не утратили
независимость. Свое хозяйство, свои потребители, и, если что, -
неустойка из собственного кармана. Соответственно была разработана
система аварийной защиты. Что она должна была бы сделать в ситуации
"великого затмения"? Немедленно обесточить энергоемких потребителей на
том участке, где возникла непредвиденная и опасная перегрузка. Ничего
страшного - немало таких потребителей, хозяйство которых не расстроит
кратковременный перебой подачи электроэнергии. Зато Кэнюз уцелела бы,
быстро оправилась и помогла пораженному участку.
Но над всем витал грозный дух неустойки. Когда тонет лодка и
спасти ее может лишь команда "Груз - за борт!", надо, чтобы эти слова
были произнесены своевременно.
Позвольте, но почему за борт должен лететь мой груз?
Так было.
Было? Почему он думает об этом в прошедшем времени? Конечно,
сейчас не 1965 год, и эта система - не Кэнюз. Новейшая, по последнему
слову науки автоматика. Выводы сделаны, трагедия "великого затмения"
больше не повторится!
Дай бог, дай бог... Выводы, точно, сделаны. Все ли, однако? Где
тот капитан, который, исходя из ситуации и только из ситуации,
решительно скомандует в критическую секунду: "Груз за борт! Этот!"?
Специалисты не обладают таким правом. Среди них нет капитанов.
Капитаны сидят за незримыми пультами.
Френк помотал головой, чтобы отогнать неприятные мысли. Вот до
чего доводит бессонница! С такими идиотскими мыслями нельзя водить
