гашиш, приобретенные в турецком куполе.
Великолепно выбрав момент, в самый разгар празднества, когда дальше
оно могло идти только на убыль, шаман препроводил Уинтера к тому самому
возвышению, на котором его короновали; теперь там жарились мамонтовые
сердца. Это была кульминация.
Глубоко поклонившись, шаман отступил и присоединился к вождям, ровным
кольцом обступившим невысокую земляную насыпь. Ни один мускул не
шевельнулся на лице Уинтера, когда раскаленный вертел обжег ему руки; он
откусил огромный кусок первого сердца, разжевал - снова не поморщившись -
шипящее от жара мясо и проглотил. Дикие крики восторга! Он повторил
ритуал, проглотив кусок другого сердца, снова прозвучали вопли, но на этот
раз они резко оборвались. Уинтер недоуменно посмотрел на толпу своих
подданных, а затем - на вождей и шамана, в ужасе пятившихся от возвышения.
- В чем дело? - громко вопросил он.
Лицо шамана тряслось, он немо тыкал Роугу в ноги.
Роуг посмотрел вниз. Возвышение кишело какими-то мелкими тварями, все
вылезающими и вылезающими из-под земли. У тварей не было отчетливой формы
- серые, волосатые комки, они бестолково сновали под ногами, словно что-то
разыскивая.
- Души Мамонтов! - Крик, прозвучавший из самой гущи собравшихся был
полон ужаса. - Это души Мамонтов! Души Мамонтов, убитых королями!
Непонятное и неприятное происшествие потрясло Уинтера, но на лице его
это никак не отразилось. Разве может король бежать, поддаваться панике?
Повторив (на этот раз в мертвой, гнетущей тишине) церемониальное
сердцеедство, он положил вертел на прежнее место, повернулся и гордо,
величественно покинул возвышение, даже взглядом не удостоив загадочных
существ, все также ползавших под ногами. По словам Йейла, представление
было первоклассным, с чем он и поздравил Роуга чуть позднее, уже в
королевском дворце.
- Спасибо, Джей. Господи, да у меня же прямо ноги подкосились.
- Вот и у меня.
- А ты веришь в жизнь после смерти? В духов? В привидения? Вообще во
всю такую мистику?
- Насчет животных - точно нет.
- Я тоже не верю. Что же это за штуки ползали тогда у меня под
ногами? Ведь не души же Мамонтов.
- Сейчас узнаем, - пообещал Йейл. - Я поймал одну такую душу.
- Что?
- Подобрал ее, когда ты сходил с возвышения.
- Ну и где же она?
- Здесь.
Йейл распахнул церемониальную мантию и встряхнул одну из ее складок.
На пол вывалился маленький комок, покрытый серой шерстью; мгновение
полежав неподвижно, он начал неуверенно ползать.
- Похоже на шкуру мамонта, - пробормотал Йейл. Он потрогал комок,
осторожно его ощупал, а затем сдернул серый шерстистый лоскуток, обнажив
существо совсем иного, чем прежде вида. - Да это же просто детеныш
подковного краба, покрытый мамонтовой шкурой!
- Не трогай, - осек его Уинтер. - Это не детеныш краба, а вполне
взрослая панцирная стоножка Кринга, ее яд смертельно опасен.
Йейл отскочил в сторону, Уинтер встал, сильным ударом каблука
раздавил ядовитую тварь и начал задумчиво расхаживать.
- Такая вот, значит, картинка, - произнес он наконец.
- Какая картинка, сынок?
- Подумай сам, Джей. Эти крингоножки живут под землей. А что там у
нас под кампонгом вообще и под насыпью в частности?
- Силовая установка купола.
- Значит оттуда они и явились.
- Похоже на то.
- Там вполне можно наловить этих тварей, обрядить их в маскарадные
костюмы, а затем сунуть под насыпь, чтобы они вылезли прямо на меня.
- Больно уж это сложно, сынок.
- До коронации эти ребята пытались угробить своего наследного принца
прямо и без затей. Желание послать меня на тот свет не пропало, но теперь
я - его королевское величество, так что открыто действовать они не могут.
Слишком дорого обойдется.
- Тоже верно.
- А почему бы тогда и не посредством ядовитых душ покойных Мамонтов?
Король Р-ог оскорбил богов, и те его покарали. Суеверные маори легко в
такое поверят и не будут чинить никаких препятствий воцарению другого
монарха.
- Так что, опять та же самая террористическая группа?
- Опять, Джей, опять. - Уинтер упрямо, по-бычьи покачал головой. -
Нужно разобраться с этой историей, иначе покоя не будет.
- Роуг, а ты хоть представляешь себе, кто это такие?
- Даже догадок не имею.
- Ну и как же будешь ты с ними разбираться?
- Спущусь вниз, посмотрю, что делается на энергостанции. Очень
удобное место для организации ячейки - ведь вход туда строго запрещен. А
уж гнев богов обрушился на меня точно оттуда. - Уинтер повернулся к
выходу. - Пока, Джей.
Энергостанция представляла собой огромный темный подвал, битком
забитый чем-то вроде стальных цистерн, только поставленных на попа и
по-приятельски обнявших друг друга за плечи. В действительности это были
последовательно соединенные силовые блоки, каждый - в бронированном
кожухе, запертом на замок, чтобы никто не совался. Посреди подвала тускло
светил фонарь, но что там происходит Уинтер не видел из-за густо
натыканных цистерн. Ни на секунду не отпуская рукоятку ритуального
Потрошильного ножа, так и оставшегося висеть на поясе, он начал осторожно,
бесшумно пробираться сквозь стальной лабиринт. Голоса доносились все
громче и громче. Еще один поворот - и маорийские карбонарии предстали во
всей своей красе.
Три женщины и двое мужчин; тесно сбившись вокруг фонаря, они что-то
тихо обсуждали. Сердце Уинтера болезненно сжалось.
- Надо было давно догадаться, - печально покачал он головой, узнав в
женщинах трех своих сводных сестер. Не стараясь более ступать тихо,
новоинаугурированный (я не запуталась?) король маори вошел в круг света,
отбрасываемого фонарем: пятеро повернулись и узнали нежданного гостя.
Наступило долгое молчание, говорить не было смысла - все все понимали.
- Уходите, - махнул он мужчинам. - Здесь семейные дела.
Двое помедлили, нерешительно глядя на женщин, но те утвердительно
кивнули. Уинтер остался один на один (на трое?) со своими сестрами.
- Мне нужно было догадаться, - нарушил он новое тягостное молчание, -
еще когда вы не явились на коронацию. Но обо всем сразу не подумаешь, а
тут так много нового, незнакомого.
Молчание.
- Куити, Тапану, Патеа, вы отлично выглядите.
Что было правдой. Высокие, красивые женщины лет сорока с чем-то, все
еще стройные, едва начинающие седеть.
- Почему? Почему?
- Кроме нас нет настоящих наследников.
- Ну да, ведь я - сирота-приемыш. Согласен, Куити, но ведь вы это
всегда прекрасно знали.
- И не могли с этим примириться.
- Ничуть вас не осуждаю. Согласен, я - чужак, вломившийся в вашу
семью, да ведь не я это придумал, на все была воля вашего отца.
- Он не имел права.
- А вот право он имел, Патеа, самое полное. Женщина не может сидеть
на троне.
- У нас есть мужья.
- Понятно. Вот, значит, в чем дело. А сыновья?
Ответом было враждебное молчание.
- Ясно. Извините за такой вопрос. Так значит, прямая линия Юинта
пришла к концу. Очень печально, однако такое случалось со многими
царственными семьями. И вы хотите возвести на трон одного из своих мужей,
а самим оставаться настоящей, скрытой за кулисами властью. А если он не
будет вас слушаться? Что тогда?
- Он _б_у_д_е_т_ слушаться. Нас трое и только мы - настоящие потомки
Те Юинты.
- Конечно, конечно, вот только чей это будет муж? Твой, Куити? Ты
ведь старшая.
- Ты убил его! - в резком голосе женщины дрожала ненависть.
- Убил? Что за чушь!
- На Венуччи.
- На Ве...? Ты имеешь в виду... как там его звали? Кеа Ора? Я думал,
он простой боевик.
- Он должен был стать королем.
- Боже мой! Боже мой! - Уинтер был совершенно ошеломлен. - Какой
ужас! Муж моей сестры...
- Я никогда не была тебе сестрой.
- А теперь никогда не будешь королевой. Кто такие эти мужчины,
которые сидели здесь? Тоже мужья?
- Нет.
- Боевики?
- Да.
- По ним и похоже. Сколько у вас человек?
- Увидишь, когда мы будем готовы.
- А вот уж нет, Куити, - медленно процедил Уинтер. - Нет, теперь,
когда я все знаю и могу сделать так, чтобы вас привлекли к ответственности
вне зависимости от того, что случится со мной - теперь вы никогда не
будете готовы. Так что, сестренки дорогие, сестренки вы мои любвеобильные,
Куити, Тапану и Патеа, с вашими девичьими играми покончено.
- Никогда!
- Покончено, - уверенно кивнул Уинтер, обнажая Потрошильный нож. Ни
одна из трех сестер не дрогнула. - Случись хоть что-нибудь со мной или
моими близкими - в ответе будете вы. И я скрепляю это своей священной
кровавой клятвой.
Он полоснул ножом по своей руке и, прежде чем женщины успели
отшатнуться, измазал их лица кровью.
- На вас моя клятвенная кровь. Это - конец вашей вендетты. Больше мы
не увидимся.
Уинтер повернулся и ушел.
- Вы ни разу не произнесете больше моего имени, - донесся из темноты
его голос,
РАЗЛУКА ТЫ, РАЗЛУКА
Нынче здесь, завтра там -
беспокойный Вилли
Ныне здесь, завтра там,
да и след простыл
Воротись поскорей,
мой любимый Вилли,
и скажи, что пришел,
тем же что и был.
Роберт Бернс
Дорогие читатели, вы снова находитесь в обществе Одессы Партридж,
каковая, в свою очередь, находится на Терре, на северо-востоке не трудно
догадаться какого континента, и хочет напомнить вам, что более-менее
последовательно выстраивает данное повествование из огрызков информации,
которой соблаговолило поделиться с ней высокое начальство. Чувствую я себя
при этом чем-то вроде все понимающей еврейской мамаши. Приятное ощущение.
Согласных судьба ведет, сопротивляющихся - тащит, так, что ли?
Приключения Р-хрюк-ОГа были серединка на половинку, тащить его, может,
никто и не тащил, но погонять пинками приходилось, уж это точно. А пока он
и его Fatum предавались таким вот развлечениям на Ганимеде, в зловещих
джунглях Нью-Йорка, une crise se prepare ("назревающее событие") оглушило
Деми Жеру буквально как в парадной кирпичом.
После некоторых объяснений с моей стороны она восприняла неожиданный
отъезд Роуга спокойно и без хныканья, как хорошая девочка, да иначе ее,
собственно, и не назовешь. Ожидая, когда же вернется маорийский принц -
теперь даже король - Деми пыталась жить точно так же, как и в прошлом,
прежде, чем ловец попался в свои же сети.
Проснувшись тем утром, она заблевала все вокруг; это случилось второй
раз подряд и второй же раз подряд было списано на счет неблагоприятных
физиологических последствий разлуки. Деми осмотрела себя в зеркален и
вновь поразилась, насколько эта неприкрытая титанианская сущность
соответствует идеалу Уинтера: стройная виргинальная (виргинская - да,
девственная - ?, но причем тут вирджинал?) фигура, высокая грудь, задорно
задранная задница. Прозрачно-восковая кожа и каштановые волосы, почти
точная копия "Рождения Венеры" Ботичелли. Копия, которая лучше оригинала,
ведь Сандро напрочь лишил свое видение какой бы то ни было сексуальности.
