буквально с первого предъявления, а увидела я его потому, что моя подружка
решила расстаться с невинностью. Приличные девушки из приличных семей, мы
с ней учились на первом курсе одной из Семи Сестричек ["Семь сестер" -
ассоциация семи старейших и самых престижных из американских женских
колледжей]; я также все еще пребывала в первозданном состоянии, однако
никому в этом Не признавалась. Воспитанные юноши - а только с такими мы,
увы, и общались - в своих отношениях с приличными девушками никогда не
преступают рамок дозволенного.
Мы совершали обход баров Нью-Йорка, причем слишком много пили и при
своей робости и неуклюжести не были способны не то что поклеить
какого-нибудь мужика, но даже понять, что нас хотят поклеить. Наивные
малолетки, крепкие, чистые и здоровые, что твои кобылы.
Как бы там ни было, Мардж твердо решила избавиться от "этого" в
некоем шикарном борделе наоборот, рекламную листовку которого сунули нам
на улице, только вот капиталы наши к этому времени сильно истощились.
Капиталы истощились, зато сохранилось достаточно бравады, так что мы
решили добыть денег под залог. В ломбардах я понимала приблизительно
столько же, сколько в мужчинах, однако мы бесстрашно направились на
поиски, этакие тебе юные маркитантки, и что-то - случайность, судьба, а
может, и сам Великий Ростовщик иже еси на небесах - что-то привлекло нас к
ломбарду Сохо Янга, под самое закрытие.
Выглядел он что твой Иван Грозный: позднее я задавалась вопросом - не
является ли "Янг" сокращением какой-нибудь совершенно невообразимой
монгольской фамилии. Столь позднее оживление деловой активности не вызвало
у него особого энтузиазма, но мы объяснили, задыхаясь и перебивая друг
друга, что должны сегодня же ночью вернуться в свой колледж, однако
остались без денег на билеты, и не может ли он, пожалуйста, помочь нам
добыть полсотни.
- Полсотни? - Сохо слегка приподнял бровь. - Вы из Чикаго?
Северо-западный?
- Нет, мистер Янг, - быстро сориентировалась я. - Мэн. Университет
штата Мэн.
- Морем, наверное, добираетесь, - сказал Сохо. - Что у вас есть?
Наши "недорогие, но приличные" украшения, то немногое, что родители
дозволяли нам носить, Сохо отверг с первого взгляда, однако его палец
тронул мои наручные часы.
- Это - старинный Патек. Мужские. Вашего отца?
- Да, мистер Янг.
- Зря он дал их вам. Чересчур хороши для первокурсницы.
- А почему вы решили, что мы... - вскинулась Мардж.
Один взгляд Сохо - и она смолкла.
- Вот за них я могу дать полсотни, - повернулся он ко мне, а затем
положил на прилавок квитанцию, показал, как ее заполнять, и объяснил,
каким образом я получу свои часы обратно. Затем выдал две двадцатки и
десятку.
- Все ясно?
Я кивнула. Сохо помедлил, еще раз окинул нас взглядом и не то, чтобы
улыбнулся, но чуть приподнял, один угол рта. А потом открыл миниатюрный
шкафчик, висевший за кассовым аппаратом. Шкафчик оказался полон лекарств,
Сохо выбрал маленькую белую коробочку и вручил ее мне.
- Подарок фирмы. В целях установления сердечных отношений с
клиентами.
- Спасибо, мистер Янг, - ошалело промямлила я. - А что это?
- Таблетки от морской болезни, - объяснил он, выпроваживая нас из
своего ломбарда. На улице я первым делом открыла коробочку: в ней лежали
четыре senza's, венуччианские оральные противозачаточные таблетки.
Ну каким, спрашивается, образом мог этот поразительный человек
догадаться? Я отдала таблетки Мардж, а сердце - Сохо Янгу.
Часы свои я получила при следующем же посещении Нью-Йорка и только
значительно позднее обнаружила, что Сохо проявил неожиданное великодушие -
он отдал их в чистку и реставрацию. Все мои попытки выказать благодарность
он просто отмел.
- Я сделал это не для тебя, а для них. Ведь ты еще ребенок и не
представляешь себе, какая это драгоценность - такие часы. Их надо беречь и
лелеять, наравне со старинными картинами, так что снимала бы ты их лучше,
когда лупишь в этот свой дурацкий теннис.
Последнее замечание типично для Сохо и показательно: он провел
небольшое тихое расследование и знал обо мне буквально все.
Ростовщик - тот же психиатр. Такой тебе папаша, о котором мечтает
каждая девушка - умудренный, опытный, никогда и ни перед чем не пасующий,
никого и ни за что не осуждающий, никогда не теряющий своего едковатого
юмора. Я просто прилипла к этому ломбарду и - если только Сохо был на
месте - околачивалась там часами, смотрела, слушала, набиралась
образования. Возможности такие представлялись, к сожалению, довольно редко
- по большей части он отсутствовал, передоверяя все дела клеркам.
Хорошо помню морщинку, чуть искривившую угол рта Сохо, когда он
сказал, что лучше бы мне учиться в Йейле. По его мнению, в моем колледже
собрались сплошные педерасты и лесбиянки, не говоря уж о том, что пиво
Мэтью Вассара ни один уважающий себя человек и в рот не возьмет. Сохо
вводил мне мощные дозы суровой ломбардной реальности - в качестве
противоядия от снобистски-элегантной культуры кампуса.
Была там, например, самая натуральная индийская принцесса; у нее
имелось и красное пятнышко на лбу, и сари, и все что угодно, за
исключением разве томика "Индийской любовной лирики" сочинения Эми
Вудфорд-Линден. Как-то вечером эта принцесса заявилась в ломбард, сняла с
себя новехонькую норковую тубу и молча положила ее на прилавок. Сохо
взглянул на шубу и, также молча, передал принцессе пятнадцать сотен, после
чего та удалилась, даже не дав себе труда пересчитать деньги.
- Приходит каждый месяц и всегда в новой шубе, - объяснил Сохо,
аккуратно сворачивая упомянутое меховое изделие. - Ее мать - махарани или
что-то в этом роде, на Ганимеде. Дико богатая. У этой семейки кредит во
всех дорогих магазинах, но вот наличных старушка не дает своей дочери ни
гроша. Так что принцесса попросту покупает себе новую шубу, а затем
закладывает ее, чтобы иметь карманные деньги. Мамаша, как я понимаю,
подмахивает все счета, не читая. Может себе позволить. А принцесса, - Сохо
окинул меня суровым взглядом, - тратит денежки на оплату услуг
подцепленных на улице кобелей. Доигралась до венерической болезни. Ты это
учти, пожалуйста.
- Хорошо, мистер Янг, - послушно кивнула я.
Как-то ясным утром ввалился некий молодой человек в черном галстуке,
явно уторчавшийся до полного отпада, со старинными, редкой красоты
настенными часами в руках. Он получил две сотни и ушел, едва перебирая
ногами. Я начала было открывать рот, но тут же его захлопнула, увидев
предостерегающий жест Сохо. Через несколько мгновений появился в высшей
степени английский дворецкий, выложил две сотни плюс процент и удалился с
часами. Операция с часами прошла столь же молча и автоматически, как и
операция с шубой индийской принцессы.
- Голландский мальчонка с Каллисто, - объяснил Сохо. - Богатый.
Всегда нуждается в капусте на ширево, вот и приворовывает из дома. Я
договорился с его матерью, она тут же выкупает все назад.
- Но если она знает, чем занимается сынок, могла бы прямо давать ему
деньги, проще было бы.
- Снять парня с иглы она не может, так что решила - пусть уж он хоть
попотеет за каждую дозу героина. - Тут Сохо снова окинул меня суровым
взглядом. - А ведь привык он к наркотикам как раз в этом вашем
педерастическом колледже. Так что ты и это учти. У тебя должна быть
одна-единственная привычка - привычка к работе.
- Спасибо, мистер Янг.
Лозунгом Сохо было: в ломбард принимается все, лишь бы оно не было
живым и пролезало в дверь. Роланд и Эли, подручные, демонстрировали мне
самые дикие и неожиданные заклады - декоративные головы животных,
подвесные моторы, полный набор цыганских цимбал, сорокафутовую шкуру
питона. Некий престарелый тип заложил четырнадцать вставных челюстей, ни
одна из которых не была его собственной. Сохо так и не сумел узнать, где
он их взял.
- А самой бредовой штукой была мумия, - сказал он как-то.
- Мумия? Вроде тех, из пирамид?
- Во-во. Сперва я подумал, что этот парень слямзил ее из
какого-нибудь музея, и начал проверять.
- Каким образом, мистер Янг?
- Слушай и набирайся ума. Мумия - вещь настолько особая, что все
описаны-переписаны. Специалисты знают их буквально наперечет.
- О! Это что, мистер Янг, вроде как антикварные автомобили?
- Вот видишь, врубаешься. Так та мумия была вполне законной. Этот
парень оказался египтологом, он собирал деньги на очередную экспедицию к
верховьям Нила или куда там еще. Я выдал ему пятнадцать тысяч.
- Выкупил он свою мумию?
- Нет, написал письмо, чтобы я ее продавал.
- И вы получили назад свои деньги?
- Пора бы тебе понять, о чем можно спрашивать, а о чем нет, - сурово
отрезал Сохо.
- Извините, пожалуйста, мистер Янг.
Стоявший за его спиной Эли молча поднял большой и указательный пальцы
- значит, "два" - затем свел их кольцом ("нуль") и махнул рукой четыре
раза.
В один незабываемый день Сохо разрешил мне постоять за прилавком.
- Узнаешь кое-что, чему не учат в этом вашем хедере для педерастов, -
сказал он. - А именно, как оценивать людей. Половина населения Солнечной -
жулье, только и мечтающее надрать вторую половину.
За мной, конечно же, бдительно присматривали настоящие клерки, но
первый мой клиент явил собой просто потрясающий образец "децибела"
(каковое слово Сохо сконструировал из "дебила" и "имбецила"), образец,
существование которого просто не возможно было бы предсказать.
В распахнутой двери появился техник торгового флота - об этом
говорила нашивка с надписью "Бригадир Кунард".
- Эй, герои, вы как - берете в заклад что угодно? - спросил бравый
космонавт, от которого за версту разило перегаром.
- Если оно не живое и пролезает в дверь, - спопугайничала я.
- Хорошо, - кивнул он, выкладывая передо мной тысячную Ллойдовскую
банкноту. - Я вот ее хочу заложить.
- Вы хотите заложить деньги? - тупо вытаращилась я.
- Волоку на буксире потрясающую девочку, - ухмыльнулся он. - Зачем ей
знать, что у меня такая капуста? Еще утащит. Так что лучше оставить эту
штуку в надежном месте. Точно?
Я беспомощно посмотрела на Эли и Роланда, те пожали плечами и
кивнули, так что я взялась заполнять квитанцию.
- Сколь вы хотели бы получить?
- Ничего. Гони свою бумажку, и хватит.
- Нос вас все равно будут удерживать стандартные пять процентов.
- Хок-кей, - согласился он, выуживая из кармана пятерку.
- Вроде как за охрану. Заплатишь пятерку - сбережешь кусок. - Он
подцепил с прилавка квитанцию, запел (если можно так выразиться) "Круглая
Земля, он знал, и Америку искал..." и выкатился наружу.
Часом позже потрясная девочка принесла квитанцию и забрала тысячную
бумажку.
По словам клерков, мелкие мошенники проявляют уйму изобретательности,
изыскивая способы надуть ломбарды. Они сдают "крашеные бриллианты", то
есть кольца с двухслойными камнями (поверх стекла приклеивается тоненький
кусочек алмаза, чтобы обмануть простейшую проверку). В ход идут
бутафорские фотокамеры, предназначенные для оформления витрин, часы и
аккордеоны, лишенные механизмов, да все, что угодно.
- Приходят в самый час пик, когда у прилавка толпа, и нам просто
некогда хорошенько разглядывать эти штуки.
Люди респектабельные буквально сгорают от стыда при первом посещении
ломбарда, они воображают себя павшими на дно финансовой пропасти (пропасть
