впереди, часть сзади, и в таком порядке мы миновали несколько комнат и
вышли на балкон на втором этаже, с которого открывался вид на кратер и
террасы.
Вдоль перил балкона были установлены маленькие столики, за которыми
сидели по двое. Это были представители королевской фамилии и приближенные
ко двору дворяне со своими женами. Два столика стояли незанятыми. Когда мы
вошли, все почтительно встали и одновременно из других дверей показались
императрица и Наа-ее-лаа.
Они остановились посередине, ожидая пока Саргот и я приблизимся к ним.
Саргот любезно разъяснил мне особенности предстоящей церемонии.
- Ты займешь место слева от ноновар и поведешь ее к столу, точно так
же, как я поведу императрицу.
Наа-ее-лаа стояла с высоко поднятой головой и только слегка кивнула в
ответ на мое учтивое обращение. В молчании мы последовали за Сарготом и
императрицей к столикам, подготовленным для нас. Все продолжали стоять,
пока по сигналу Саргота мы не заняли своих мест. Мне необходимо было
приглядываться к окружающим, поскольку я не знал, как принято вести себя в
Лаэте. Однако, когда я заметил, что разговор стал общим, я взглянул на Наа-
ее-лаа.
- Неужели принцесса Лаэте так скоро забывает своих друзей? - спросил
я.
- Принцесса Лаэте никогда не забывает друзей, - ответила она.
- Я ничего не знаю о ваших обычаях, - заметил я. - Однако, у нас даже
цари принимают своих друзей, оказывая им знаки внимания.
- У нас тоже, - ответила она.
Я видел, что здесь что-то не так, что она почему-то недовольна мной,
однако никак не мог понять, в чем дело. Возможно, она думала, что я бросил
ее у входа в Калькарский город. Но она должна была понимать, что это не
так. Тогда, что же послужило причиной такого холодного приема со стороны
той, которая так недавно была мила со мной?
- Я думаю, - снова попробовал я разговорить ее, - что ты также
удивилась, увидев меня живым, как и я обрадовался, увидев тебя. Я уже
похоронил тебя в своих мыслях, Наа-ее-лаа, и страшно горевал. Когда я
увидел тебя в зале, я с трудом сдержался; однако ты сделала вид, что не
знаешь меня, и я поддержал тебя.
Она не ответила и, отвернувшись, стала рассматривать террасы на
противоположной стороне Лаэте. Это был лед, внутри которого бушевало пламя.
Она больше не была той Наа-ее-лаа, которая делила со мной все трудности и
превратности судьбы. Она больше не была моим другом и союзником. Передо
мной сидела холодная и высокомерная принцесса, которая на меня смотрела с
явным недоброжелательством. Ее поведение зашло чересчур далеко и я
взбесился.
- Принцесса, - обратился я к ней, - если в правилах лаэтян так
внезапно рвать всяческие дружеские узы, то уж лучше мне было остаться в
лапах ва-гасов или канкаров.
- Ты можешь идти к кому пожелаешь, - холодно ответила она. - Ты не
пленник Лаэте.
После этого всякий разговор между нами прекратился, и я был очень рад,
когда неприятная процедура подошла к концу. После окончания еды ко мне были
представлены двое придворных, поскольку я еще, повидимому, оставался гостем
при дворце. Я пожелал осмотреть королевскую резиденцию, если это возможно,
и они вызвались сопровождать меня. Мы прошли по внешним террасам, с которых
открывался вид на долины и горы. Я никогда в жизни не видел более
величественного и прекрасного зрелища. Кратер Лаэте стоял на равнине,
окруженной высокими горами, перед которыми наши Альпы были ничто, а Гималаи
- просто холмы. Их снежные вершины буквально нависали над нами, а внизу
расстилалась равнина, покрытая фантастическими лунными растениями,
напоминающими мягкий ковер.
Моих спутников, видимо, не столько интересовали красоты природы,
сколько я. Они буквально засыпали меня вопросами, так что под конец я не
мог ни о чем больше желать, как только избавиться от них. Они спросили о
моей планете, и о том, как мне понравилась Наа-ее-лаа, и что я думаю об
императоре Сарготе. Мои ответы, видимо, удовлетворили их, потому что,
наконец, они приблизились ко мне и один из них шепнул:
- Ты можешь не бояться в нашем присутствии: мы тоже друзья и
сторонники Ко-таа.
Черт возьми, подумал я, они хотят впутать меня в свои грязные интриги.
Какое мне дело, в конце концов, до Саргота или Ко-таа, или...
Тут я вспомнил о Наа-ее-лаа. Она поступила со мной жестоко. Ее
холодный прием и открыто враждебное отношение нанесли мне рану, и все же я
не мог сказать, что мне нет никакого дела до Наа-ее-лаа. Она была моим
другом, и я был ее другом и останусь им до конца. Может быть, если эти люди
посвятят меня в свои планы, мне потом удастся воспользоваться этим на
пользу Наа-ее-лаа. Я никогда не говорил им, что придерживаюсь сторонников
Ко-таа, никогда не говорил и то, что я сторонник Саргота. Ко-таа, однако
понял меня именно так. Таким образом я ответил им так уклончиво, что мой
ответ можно истолковать двояко. Я не мешал им воспринять его так, как если
бы я был их сторонник. Что еще я мог сделать? В конце концов, это была не
моя вина. Что эти двое меня так превратно поняли, а Наа-ее-лаа могла
понадобиться моя дружба, которую она отвергла.
- Что же у Саргота совсем нет преданных ему друзей? - спросил я. -
Так, что Ко-таа так уверен в успехе переворота?
- О, так ты знаешь об этом? - воскликнул один из них. - Ты один из
приближенных к явадару?
Я ничего не возразил ему. Если хочет, пусть думает так. В конце
концов, я не видел в этом большой беды.
- Он сообщил тебе, когда это должно случиться? - спросил другой.
- Я, видимо, сболтнул лишнее, - ответил я, - конфиденциальные
разговоры с Ко-таа не подлежат разглашению.
- Действительно, - отозвался спрашивающий, - это правильно, что ты
осторожен, однако, разреши сообщить тебе, что мы тоже доверенные лица Ко-
таа, иначе он не поручил бы нам ту часть, которая связана с самим дворцом.
- И много тут у вас заговорщиков? - спросил я.
- Много, - ответил он. - Однако не в охране Саргота. Они преданы ему.
Это в традиции этой организации, и они все умрут за него до единого
человека, - он пожал плечами, - и они действительно умрут. Когда будет
подан сигнал, на каждого из них придется по два сторонника Ко-таа.
Я не знаю, как долго я находился в городе Лаэте. Время шло быстро, и я
был рад, когда снова оказался в доме Мо-го. Я плавал и нырял вместе с его
семьей на нашей террасе, и вместе с Ко-таа. Я научился пользоваться
крыльями, которые я впервые видел на Наа-ее-лаа в тот день, когда она
попала в лапы ва-гасов. Мы совершили много увлекательных прогулок в высокие
горы вместе с Мо-го и его приятелями, которые он организовывал для меня.
Меня постоянно окружали благородные люди с высокой культурой, смелые
мужчины и прекрасные женщины, и я совсем не замечал, как текло время. Я
понимал, что мне, видимо, придется провести остаток своей жизни среди них и
пытался извлечь из этого как можно больше.
Я не встречался с Наа-ее-лаа за все время ни разу, и хотя слышал
немало о заговоре, под конец я перестал относиться к нему серьезно. Как я
узнал, заговор этот готовился уже тринадцать кельдов (десять лет по земному
времени) и, как мне сообщили, все еще был далек от завершения. Эти люди не
очень-то беспокоились о времени, и мне говорили, что пройдет еще, возможно,
двадцать кельдов, прежде чем Ко-таа приступит к активным действиям. Хотя с
другой стороны, он мог приступить и в следующем году.
За это время случилось событие, которое возбудило мое любопытство,
однако Мо-го отнесся к нему очень сдержанно. Однажды, когда я проходил
маленьким коридором во дворце Ко-таа, впереди меня открылась дверь и из нее
вышел человек. Услышав позади себя мои шаги, он оглянулся и увидев меня,
быстро вернулся в комнату и плотно закрыл за собой дверь. Во всем этом не
было ничего необычного, если бы этот человек не был Калькаром.
Я подумал, что наткнулся на врага в самом сердце Лаэте и, ринувшись
вперед, распахнул дверь, за которой скрылся этот человек. К моему
удивлению, передо мной оказалось шесть человек, трое из которых, без
сомнения, были Калькарами, а трое - лаэтянами. Среди последних я узнал Ко-
таа. Он покраснел от гнева, увидев меня, однако я быстро поклонился и
объяснил свое появление.
- Прошу прощения, явадар! - сказал я, - однако увидев врага здесь, в
твоем дворце, я подумал, что сослужу тебе хорошую службу, схватив его.
Говоря это, я попятился к выходу.
- Подожди, - сказал он, - ты поступил правильно. Однако, чтобы у тебя
не возникло вопросов, сообщаю тебе, что те, кого ты видишь перед собой, это
наши пленники.
- Я так и понял, явадар, - сказал я, - увидев тебя среди них.
С этими словами я вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. На
следующий день я заговорил об этом с Мо-го.
- Ты ничего не видел, - сказал он. - Запомни же, ты ничего не видел.
- Если ты подразумеваешь, что это не мое дело, Мо-го, - ответил я, -
то я с тобой полностью согласен в этом. Я не намерен впутываться во все
ваши дела.
Однако я непрерывно думал об этом и зашел несколько далеко для
человека, занятого только собой - начал внимательно прислушиваться ко
всяким разговорам о заговоре. Несмотря на то, что я сказал Мо-го и что
всячески пытался обманывать себя на этот счет, любое событие, прямо или
косвенно связанное с судьбой Наа-ее-лаа, значило для меня больше, чем все
остальное, что происходило в Ва-наа.
Я провел небольшое расследование, которое принесло свои плоды. Я
выяснил, что по крайней мере уже три раза Ко-таа встречался с Калькарами.
То, что я не переставал интересоваться древним дворцом принца Лаэте,
помогало мне тайно следить за заговорщиками, поскольку сторонники Ко-таа
вскоре привыкли встречать меня в самых отдаленных покоях и коридорах
строения.
Во время одного из таких путешествий я набрел на небольшую каменную
лестницу, которая привела меня в полутемную комнату, уставленную
произведениями древнего искусства. Я спокойно осматривал их, когда из
соседней комнаты до меня донеслись голоса.
- Он будет помогать тебе только при выполнении этих условий, явадар, -
сказал первый, кого я услышал.
- Однако его условия неприемлемы, - отозвался второй. - Я отказываюсь
даже рассматривать их. Лаэте неприступен. Ему никогда не взять город.
Этот голос, без сомнения, принадлежал Ко-таа.
- Ты не знаешь его, лаэтянин, - ответил второй, - он вооружил нас
разрушающими машинами. Ими можно разрушить любой город в Ва-наа. Он отдаст
тебе Лаэте. Разве этого недостаточно?
- Но ведь он станет ямадаром ямадаров и будет править всеми нами, -
воскликнул Ко-таа. - Ямадар Лаэте никогда никому не подчинялся!
- Если ты не примешь его условий, он возьмет Лаэте и без твоей помощи,
и тебя тогда обратят в раба.
- Хватит, Калькар, - воскликнул Ко-таа, его голос звенел от ярости. -
Уходи. Скажи своему господину, что Ко-таа отклоняет его условия.
- Ты пожалеешь об этом, лаэтянин, - заметил Калькар. - Ты и
представить себе не можешь, какие знания о войне и о том, как убивать
людей, принес с собой человек из другого мира.
- Я не боюсь его, - ответил Ко-таа. - У меня много копий, и мои люди
прекрасно владеют мечами. Уходи и не возвращайся до тех пор, пока твой
господин не согласится сотрудничать со мной.
Я услышал удаляющиеся шаги и последовавшее за этим молчание, как если
бы все покинули комнату, однако я услышал голос Ко-таа снова.
- Что ты думаешь обо всем этом? - спросил он кого-то третьего, и я
