между крепостью и полем для игры. Здесь размещались сотни воинов. Вожди
игр дня выбирали среди них свои фигуры и отводили им места, хотя главные
участники игр были расписаны много недель назад. Турана провели в ту часть
двора, где располагались черные фигуры.
- Выбирай здесь фигуры, - сказал хранитель, - и когда кончишь,
отведешь свой отряд к полю. Там офицер укажет тебе место, где ты со своими
фигурами будешь ждать начала второй игры. Желаю тебе удачи, У-Кал, хотя ты
был бы счастливее, если бы отказался играть за эту рабыню из Гелиума.
Когда хранитель ушел, Туран подошел к рабам.
- Я ищу хороших бойцов для второй игры, - объявил он. Люди из Гатола,
я слышал, вы хорошие бойцы.
Один из рабов встал и подошел к нему.
- Мне все равно, в какой игре умереть, - сказал он. - Я буду
сражаться на твоей стороне в этой игре.
Подошел второй раб.
- Я не из Гатола, - сказал он, - я из Гелиума, и буду сражаться за
честь принцессы Гелиума.
- Хорошо! - воскликнул Туран. - Твое боевое искусство известно в
Гелиуме?
- Я был дваром у Главнокомандующего и сражался вместе с ним в двух
десятках битв от Золотых утесов до гниющих пещер, меня зовут Вал Дор; кто
знает Гелиум, знает и мою отвагу.
Это имя было хорошо знакомо Гохану, который слышал, как об этом
человеке говорили во время его недавнего посещения Гелиума, обсуждали его
отвагу и славу бойца и его удивительное исчезновение.
- Как я могу знать что-либо о Гелиуме? - спросил Туран. - Но если ты
действительно хороший боец, то для тебя не выберешь лучшей позиции, чем
позиция летчика. Что скажешь?
Глаза человека внезапно выразили удивление. Он внимательно посмотрел
Турану в лицо, затем взглянул на его доспехи. Подойдя ближе, чтобы никто
не мог услышать, он сказал:
- Мне кажется, ты должен знать о Гелиуме больше, чем о Манаторе.
- Что это значит? - потребовал объяснений Туран, ломая голову над
тем, откуда у Вал Дора эти знания, предположения или догадки.
- Это значит, - ответил Вал Дор, - что ты не из Манатора. Ты говоришь
не так, как манаториане. Они не называют эту фигуру летчиком. В Манаторе
нет воздушных кораблей, и эта фигура называется у них иначе. Тот, кто
стоит рядом с вождем или принцессой, называется у них одвар. Фигура имеет
те же ходы и силу, что и летчик в джэтане других народов. Помни об этом и
помни также, что если кто и умеет хранить тайны, так это Вал Дор из
Гелиума.
Туран ничего не ответил и продолжал отбор фигур. Вал Дор из Гелиума и
Флоран, доброволец из Гатола, помогали ему, так как знали большинство
рабов, среди которых он производил отбор. Когда все фигуры были выбраны,
Туран отвел их к полю джэтана, где они будут ждать своей очереди, здесь он
обратился к ним с речью, сказав, что ставкой в игре будет не только
принцесса из Гелиума.
- Не могу ничего обещать вам, - объяснил он, - но могу сказать, что
мы будет бороться не только за принцессу, но и за свою свободу.
Все окружили его и засыпали вопросами.
- Не нужно говорить громко, - сказал Туран, - Флоран и Вал Дор знают
вас и уверены, что вам можно сказать правду. Слушайте! То, что я вам
скажу, отдает мою жизнь в ваши руки, но вы должны знать, что сегодня
каждому из вас предстоит величайшая битва в жизни - битва за честь и
свободу прекраснейшей принцессы Барсума и за вашу собственную свободу, ибо
свобода этой женщины и возвращение каждого из вас на родину взаимосвязаны.
Теперь о моей тайне. Я не из Манатора и, подобно вам, пленник, но
выдаю себя за манаторианина из Манатая. Моя родина и мое подлинное имя
пока должны оставаться в тайне. Я один из вас. Я борюсь за то же, что и
вы. А теперь послушайте, о чем я узнал. У-Тор, великий джед Манатоса,
вчера во дворце поссорился с О-Таром, их воины сражались друг с другом.
У-Тор покинул город через Ворота Врагов и стоит за стеной лагерем. В любой
момент борьба может возобновиться. Думаю, что У-Тор послал в Манатос за
подкреплением. У-Тор недавно взял в жены принцессу Гайю из Гатола, которая
была рабыней О-Тара и чей сын А-Кор был дваром крепости Джэтан. Сердце
Гайи полно верности Гатолу и сочувствием своему сыну А-Кору, помещенному
сейчас в тюрьму О-Тара. Эти чувства она передала У-Тору. Помогите мне
освободить принцессу Тару из Гелиума, и я помогу вам всем освободиться.
Подойдите поближе, рабы О-Тара, чтобы никакой враг не мог услышать мои
слова. - И Гохан из Гатола прошептал им чуть слышно составленный им план.
- Теперь, - потребовал он, закончив говорить, - пусть тот, кто не
хочет в этом участвовать, скажет. - Все молчали. - Есть кто-нибудь?
- Клянусь сражаться с тобой до конца и не предавать тебя, - сказал
один из рабов дрожащим от сдерживаемого волнения голосом.
- И я! И я! И я! - подхватил шепотом хор голосов.
17. ИГРА СО СМЕРТЬЮ
Ясный и чистый звук трубы послышался над полем Джэтан. Из высокой
крепости ее пронзительный голос летел над столицей Манатора, над людским
столпотворением, над толпами, заполнившими сиденья стадиона. Это был вызов
игроков на первую игру. Одновременно на тысячах шпилей крепости, на зубцах
крепостных стен, на больших стенах стадиона взвились яркие знамена и
вымпелы борющихся вождей Манатора. Это означало открытие Игр Джэтана,
наиболее значительных в году и вторых по значению после больших
Десятилетних Игр.
Гохан из Гатола внимательно следил за игрой. Это было разрешение
небольшого спора между вождями, и разыгрывалась партия профессиональными
игроками в джэтан. Никто не был убит, и пролилось лишь немного крови. Игра
продолжалась около часа и, по предложению одного из вождей, прекратилась.
Победитель был выявлен при помощи жребия.
Вновь прозвучала труба, означая начало второй и последней в этот день
игры. Это тоже не была главная партия. Наиболее интересные встречи
откладывались на четвертый или пятый день игр. Тем не менее эта партия
обещала доставить зрителям удовольствие, так как это была игра со смертью.
Разница между партией, разыгрываемой живыми людьми, и партией,
разыгрываемой неодушевленными фигурами, заключалась в том, что если фигуру
просто снимают с доски, а другая занимает ее место, то два живых бойца,
претендующие на одно поле, бьются между собой за обладание им.
Следовательно, важно не только умение играть в джэтан, но и отвага,
храбрость, воинское искусство каждой живой фигуры, так что для вождя
представляют большую ценность знание достоинств и недостатков как фигур
противников, так и своих.
В этом отношении у Гохана было преимущество - преданность его людей
заменила ему близкое знакомство с ними: они помогали ему правильно
расставить фигуры и честно рассказывали о своих достоинствах и
недостатках. Один сильнее в безнадежной и проигранной позиции, другой
слишком медлителен, третий слишком вспыльчив, четвертый храбр и искусен,
но ему не хватает выносливости. О противнике они, однако, знали мало или
совсем ничего, и пока фигуры занимали свои места на черных и оранжевых
квадратах большого поля, Гохан внимательно изучал его. Вождь оранжевых еще
не показывался на поле, но все его фигуры были на местах. Вал Дор
повернулся к Гохану:
- Это все преступники из тюрьмы Манатора. Среди них нет ни одного
раба. Нам не придется бороться против соотечественников, и каждая жизнь,
которую мы возьмем, будет жизнью врага.
- Это хорошо, - сказал Гохан. - Но где же их вождь, где две
принцессы?
- Они, идут, видишь? - И Вал Дор указал на дальний конец поля, где
показались в сопровождении стражи две женские фигуры.
Когда они приблизились, Гохан увидел, что одна из них действительно
Тара из Гелиума, а другую он не узнал. Женщин провели в центр поля между
двумя сторонами, и здесь они ждали появления вождя оранжевых.
Флоран издал возглас удивления, узнав его.
- Клянусь моими предками, это один из их больших вождей, - сказал он,
- а ведь нам говорили, что будут сражаться только рабы и преступники.
Его речь была прервана хранителем крепости, чьей обязанностью было не
только объявлять открытие игр и ставки на игру, но и вообще служить судьей
поединков.
- Начинается вторая партия первого дня Игр Джэтана джеддака в 433
году правления О-Тара, джеддака Манатора. Принцессы обеих сторон служат
единственной ставкой, и выжившие фигуры победившей стороны будут обладать
обеими принцессами. Оранжевая из принцесс - рабыня Лан-О из Гатола. Черная
принцесса - рабыня Тара, принцесса Гелиума.
Черный вождь - У-Кал из Манатая, доброволец. Оранжевый вождь - двар
У-Дор из восьмого утана джеддака Манатора, тоже доброволец. Битва
продолжается до смерти.
Начальный ход был выигран У-Дором. Вожди отвели своих принцесс на
предназначенные им места. Впервые с тех пор, как они появились на поле,
Гохан оказался рядом с Тарой. Он видел, что она внимательно рассматривала
его, когда он подходил, и подумал, узнала ли она его. Но даже если и
узнала, то не подала виду. Он не мог не вспомнить ее последних слов: "Я
ненавижу тебя!" И того, что она оставила его закрытым в камере
таксидермиста И-Госа, потому не спешил открыть ей, кто он такой. Он будет
сражаться за нее, умрет, если потребуется, а если не умрет, то будет
бороться за ее любовь. Гохана из Гатола нелегко было обескуражить, но он
вынужден был признать, что его шансы завоевать любовь Тары из Гелиума
уменьшились. Она уже дважды отвергла его. В первый раз как джеда Гатола,
во второй - как наемника Турана. Но прежде следовало позаботиться о ее
безопасности, а уж потом добиваться ее любви.
Пройдя между рядами игроков своей партии, принцессы заняли поля.
Слева от Тары располагался вождь черных Гохан из Гатола, справа от нее -
двар принцессы Вал Дор из Гелиума. Каждый из них знал, что должен выиграть
или умереть, и то же знали все черные фигуры. Когда Тара заняла свое
место, Вал Дор низко поклонился ей.
- Мой меч у твоих ног, Тара из Гелиума, - сказал он.
Она повернулась, взглянула на него, выражение удивления и недоумения
появилось на ее лице.
- Одвар Вал Дор! - воскликнула она. - Вал Дор из Гелиума, один из
лучших капитанов моего отца! Возможно ли, что мои глаза не обманывают
меня?
- Да, я Вал Дор, принцесса, - ответил ей воин, - и я умру за тебя,
если понадобится, как и каждый игрок черных на поле Джэтан сегодня. Знай,
принцесса, - прошептал он, - что в нашей партии нет ни одного человека из
Манатора. Мы все враги Манатора.
Тара бросила быстрый и осторожный взгляд на Гохана.
- А как же он? - прошептала она, затем прижала руки к груди от
удивления. - Клянусь тенью первого джеддака! - воскликнула она. - Я не
узнала его в этом маскараде.
- Ты веришь ему? - спросил Вал Дор. - Я не знаю его, но он хорошо
говорил и показался нам храбрым воином, мы поверили ему на слово.
- И вы не ошиблись, - ответила Тара. - Я ручаюсь за него жизнью,
своей душой. Вы можете ему верить.
Как счастлив был бы Гохан из Гатола, если бы он мог слышать эти
слова! Но судьба, которая привыкла играть любящими, распорядилась иначе.
Партия началась. У-Дор двинул одвара принцессы на три поля по
диагонали направо, где он занял место против одвара черного вождя. Ход
показывал, что У-Дор рассчитывает на кровавую схватку, а не на искусное
маневрирование, а также свидетельствовал о презрении вождя оранжевых к
своему противнику.
Гохан ответил ходом пантана со стороны одвара на одно поле вперед.
Это был искусный ход, открывавший линию вождю черных. Этот ход означал,
