Он отправился в другую комнату и вернулся с большим
рулоном в руках. Я дал ему телефон Голдблюма. На всякий случай.
Стоило видеть, как Голдблюм дрожащими руками разворачивает
полотна.
- Да, это несомненно он, - словно зомби приговаривал при
этом босс, - несомненно он... - Потом посмотрел на меня. -
Можешь остановиться в четырехзвездочной гостинице, мой мальчик.
Но помни, ты должен опередить Шидловского! Опередить этого Абу
Бабу! Во что бы то ни стало!
Я выбрал небольшую гостиницу под названием "Сент-Шарль".
Номер на первом этаже без балкона. До площади Италии - минут
семь ходьбы.
Я прибыл в Париж около двенадцати ночи. Город еще был
залит огнями, желтой стрелой вонзалась в небо Эйфелева башня.
"И у ног твоих весь пламенный Париж", вспомнилось мне. Таксист
промчался по Елисейским полям, потом по бульвару Распай. У
входа в гостиницу я на какое-то время задержался и вдохнул
прохладного ночного воздуха. "Я в Париже!" Не верилось в
реальность происходящего.
В номере я первым делом поднял жалюзи и распахнул окно.
Комната наполнилась обрывками французской речи. Включил
телевизор. Пел Шарль Азнавур. Шарль Азнавур пел в гостинице
"Сент-Шарль". Его сменил Жильбер Беко. Того - Джо Дассен...
На следующее утро мне захотелось купить себе что-нибудь в
память о Париже. Я зашел в небольшой магазинчик на улице
Гобеленов и приобрел берет. Он был темно-серым, из роскошной
ткани и стоил целое состояние. И все же я его купил.
В обнове я и отправился на Монмартр.
Я выбрался из метро, прошел по узкой улочке, сплошь
занятой магазинчиками дешевой одежды, и поднялся вверх на
фуникулере. Откровенно говоря, я ожидал, что художники начнут
попадаться уже рядом с Сакрэ Кер. Но на церковных ступенях
обнаружил лишь негров, торговавших искусственными голубями. Они
пускали их в воздух и голуби довольно неплохо летали. Возле
самого собора расположился экзотического вида шарманщик.
Туристы бросали ему монетки и проходили внутрь.
Я обошел Сакрэ Кер и побродил по кривым улочкам. И,
наконец, вышел на небольшую уютную площадь, облюбованную
художниками. Ко мне тут же бросились несколько из них,
предлагая свои услуги. Я сказал: "Но", и принялся изучать
обстановку.
Все художники делились на две основные группы: те, кто
ходил с небольшими планшетами в руках, выискивая заказчиков, и
те, кто расположился стационарно, расставив образцы своих
работ, и предлагал потенциальным заказчикам присесть на
маленький стульчик.
Если честно, я был разочарован. В Москве на Арбате сидели
интересные ребята, а здесь обитали в основном халтурщики. В
Париже! На Монмартре! К тому же цены тут были фантастические!
Зато появилась надежда, что Козираги я выявлю без особых
хлопот, и не столько по описанию, сколько по манере письма. Уж
его-то техника отличалась богатством по сравнению с безликой
техникой местных мазил. Судя по "Инженеру Ерофееву".
Я принялся шарить глазами по портретам, однако ничего
обнадеживающего не обнаружил. Перешел на противоположную
сторону и обмер. С одного из портретов на меня глядел не кто
иной, как... берлинский детектив Мюнхаузен. Впрочем, смотрел -
пожалуй, не то слово. Нагло пялился. Его рыжая шевелюра была
выписана особенно любовно на фоне виднеющегося вдали Сакре Кер.
Я еще раз настороженно огляделся, однако живого Мюнхаузена
поблизости не было. Тогда я принялся за художника, сидящего
рядом. При этом пришлось раз десять ткнуть в портрет
указательным пальцем, прежде чем до него дошло, что именно меня
интересует. Из его ответа я понял не больше, чем он из моего
вопроса. А именно, два слова: monsieur1 и Allemagne2. В
отчаянии художник перешел на мимику, и сразу же стало ясно, что
"месье из Германии отказался платить". На художнике был такой
же берет, как и у меня. Возможно, он тоже приобрел его на улице
Гобеленов.
Я еще раз ткнул в портрет пальцем и проговорил:
- Барон Мюнхаузен.
Однако француз не понял, что я хочу этим сказать.
Я посидел на террасе за белым пластмассовым столиком,
попивая кофе. Небо было синее и краски вокруг сочные. Не то,
что на портретах обитающих вокруг мазил. Однако, нужно было
форсировать поиски Козираги. Появление на горизонте Мюнхаузена
не сделало меня счастливее.
Я вновь принялся бродить вдоль рядов, но если и достиг
какого-то положительного результата, то только в том, что не
обнаружил нигде портрета Абу Бабу. Пришлось пойти на крайние
меры. Я извлек из кармана разговорник и тараном двинулся на
мазил.
- Russe peintre3... - твердил я, для солидности добавляя:
- Интерпол. Je cherche russe peintre4... Интерпол.
Мазилы всполошились, беспокойно завертели головами. Те,
кто ходил с планшетами, разбежались в разные стороны.
Наконец, меня взял за плечо пожилой мужчина с длинной
черной бородой. Отвел в сторону.
- Если ваш приятель и был здесь, то местная братия его уже
давно отшила, - проговорил он на чистом русском. - Они это
умеют.
- Но где же тогда его искать? - в отчаянии пролепетал я. -
Мне точно известно, что он в Париже.
- Ну, не знаю, не знаю... Где-нибудь в более спокойном
месте, и не таком денежном.
Дойдя по бульвару Сен-Жермен до Сен-Жермен-де-Прэ, я
остановился. Бесцельное гулянье по Парижу начинало действовать
мне на нервы. В третий раз набрал номер Изабель Демонжо1 -
своей единственной парижской знакомой, - но подключился вновь
автоответчик. Он что-то ласково и нежно ворковал по-французски.
Я бросил трубку.
Итак, Мюнхаузен в Париже. Я старался избегать мыслей о
том, каким образом это произошло. Потому что вывод напрашивался
один: он снова - и достаточно эффективно - сел мне на хвост.
Увидев, как я уезжаю на парижском поезде, дал денег и номер
своего радиотелефона проводнику, а сам вылетел самолетом.
Впрочем, он мог подкупить и Черемухина. Ведь Голдблюм так
торопился залучить того в свои объятия, что мы мчались на
роллс-ройсе ни от кого не хоронясь. Скорее всего так и было,
поскольку Мюнхаузен оказался на Монмартре даже раньше меня.
Учитывая обстоятельство, что Абу Бабу также удалось
выколотить из Черемухина нужную информацию, можно было
предположить, что и он не замедлит сюда явиться. Да, собирается
хорошая "компаньеро".
Я возвратился в гостиницу, чтобы проиграть ситуацию с
фантомами.
- Сейчас главная задача: наметить принципиальную схему
поисков Козираги, - пыхтя трубкой, проговорил Тролль. -
Конечно, в Париже найдется много мест, где художники пытаются
заработать себе на пропитание, но придется обойти их все.
- А если он вообще не добрался до Парижа, - возразил я. -
У него всего-то было восемнадцать немецких марок, на такие
деньги не разбежишься.
- Тогда, где он? - покачал головой Тролль. - В Берлине-то
его нет.
- Тоже не факт. Да, он не вернулся к Черемухину, но это
еще не означает, что он исчез из Берлина. Он мог просто создать
видимость, чтобы Шидловский и К‡ оставили его в покое.
- Черемухин ведь говорил, что в Берлине ему больше негде
остановиться.
- В Париже ему тоже негде остановиться.
- Однако, где-то же он есть, - вступила в разговор
Малышка.
- Согласен, - я чмокнул ее в щечку.
На сей раз она пахла морем и Багамскими островами.
Тролль недовольно поморщился.
- И, коль скоро, мы уже здесь, имеет смысл попытаться
начать поиски в Париже, - продолжала Малышка.
- Согласен. - Еще один поцелуй в щеку.
- А я, между прочим, с этого и начинал, - обиженно
произнес Тролль. - Нужно обойти все места, где художники
предлагают свои услуги туристам.
- Есть и альтернативная возможность, - возразила Малышка.
- Мне кажется, что проще обойти места, где, предположительно,
он бы мог остановиться на ночь.
- Но это - весь Париж, - развел руками Троль.
- Не совсем. К примеру, в "Савое" его искать не стоит.
Можно оставить в покое и другие гостиницы любого ранга,
поскольку больше или меньше, но платить нужно везде. А ему и
без того требуется собрать довольно-таки круглую сумму.
- А где можно ночевать бесплатно? - поинтересовался
Тролль. - В мусорном баке? Может Мише стоит устроиться на
работу клошаром, и по ночам перебирать отбросы в поисках нашего
гения?
- Помнится, Черемухин говорил, что Козираги захватил с
собой спальный мешок...
- Да, говорил, - подтвердил я.
- Ну, вот... Если не выбираться каждый день из Парижа, а
на это ведь тоже нужны деньги, он может ночевать лишь в одном
из парков, там его и стоит искать.
- М-м-м... - звучало это не совсем убедительно. - А что ты
скажешь по поводу набережных?
- Набережные здесь не такие уютные. К тому же по ночам
возле воды прохладно.
- Миша, не слушай ее, - воскликнул Тролль.
- Нет, почему же... - Я задумчиво потер рукой подбородок.
- Между прочим, можно попытаться объединить ваши предложения.
Ведь в парках, по крайней мере в некоторых из них, художники
тоже предлагают свои услуги.
- Но есть и более интересные места, - возразил Тролль.
- Да, к примеру, Монмартр. Подобные точки местные мазилы
держат плотно в своих руках. И хорошо, если Мюнхаузен еще до
этого не додумался.
- А Абу Бабу до этого вообще никогда не додумается.
- Не нужно недооценивать Абу Бабу.
- Ну, да, - ехидно заметил Тролль, - он ведь учился в
университете имени Патриса Лумумбы...
Поздно вечером я попытался еще раз дозвониться до Изабель.
Все тот же результат. Тогда я, наконец, догадался оставить для
нее сообщение. Дождавшись, когда автоответчик проворкует свой
текст, я рассказал, что нахожусь сейчас в Париже и сообщил свои
координаты. Рано утром в моем номере зазвонил телефон.
- Алло, Миша?
Голос принадлежал ей.
- Ты где пропадаешь? - спросонья прокричал я.
- Я сейчас в Тулоне, никак не могу отсюда вырваться.
- И сколько ты там еще намереваешься пробыть?
- Один Б-г знает. Чем я могу тебе помочь?
Я вкратце описал ситуацию. Сказал, что должен разыскать
русского художника, обитающего где-то в Париже.
- Да, нелегкая задачка... - Она помолчала. - Деньги тебе
зря не платят.
- Именно, - согласился я.
- Попробуй посетить... - она назвала несколько наиболее
вероятных мест, и я зафиксировал их на листе бумаги с фирменным
штампом "Сент-Шарль".
- И все же... Мы увидимся?
- Не знаю, дорогой. Целую.
Она повесила трубку.
- Ну вот, получил хоть какую-то информацию, - извиняющимся
тоном проговорил я, глядя на Малышку.
С непроницаемым видом та заглянула в список.
- Центр Жоржа Помпиду, - прочла она. - Но ведь там нет
парка!
- Откуда ты знаешь?
- Я изучила всю карту Парижа.
- Я тоже, - не преминул вставить Тролль.
- Мне бы ваши способности, - завистливо вздохнул я.
- А зачем? - возразил Тролль. - Мы ведь, в конечном итоге,
это тоже ты. И мы всегда к твоим услугам.
Я посетил центр Жоржа Помпиду. Рядом обреталось несколько
художников, однако Леонида Козираги среди них не было. Один
ноль в пользу Малышки. И в пользу Мюнхаузена.
Затем я побывал в нескольких парках, но тоже
безрезультатно. Я постоянно, оглядывался по сторонам, однако
рыжей шевелюры нигде видно не было. Это внушало беспокойство.
Возможно, Мюнхаузен уже достиг цели?
Наконец, в небольшом парке неподалеку от музея д'Орсэ мне,
