- Здесь путь вам укажет интуиция, - сказала Пай. - Один из уровней
вашего сознания уже знает все, что нужно. Найдите в себе этот уровень,
попросите указать вам путь и поверьте в то, что вас ведут именно туда,
куда вам надо попасть. Попробуйте. - Я выровнял наш гидросамолет на
высоте около ста метров и перешел на крейсерскую скорость. Зачем
забираться выше, если можно приземлиться где угодно.
Мы летели над бесконечными узорами, таившимися под водой.
- Замысловатый узор, правда? - Спросил я.
- Это похоже на ковер, - ответила Пай. - Все просто, когда
перебираешь нитки. Но когда начинаешь ткать большой ковер, все кажется
немножко запутанным.
- А ты скучаешь по своим прошлым "я"? - Спросил я нашего
наставника. - Ты скучаешь по нам?
Она улыбнулась. - Зачем же мне скучать, если мы никогда не
расстанемся? Я не живу в пространстве-времени. Я всегда с вами.
- Но Пай, - возразил я, - у тебя все же есть тело. Может быть, оно
и отличается от нашего, но оно имеет определенные размеры и похоже на...
- Нет. У меня нет тела. Вы чувствуете, что я здесь, и вы хотите
воспринимать меня в виде человека. Но выбор других форм восприятия очень
широк, вы могли бы воспользоваться любой - каждая из них может
пригодиться, но ни одна из них не истинна.
Лесли повернулась и взглянула на нее. - А какую более высокую форму
восприятия мы могли бы выбрать?
Я тоже повернулся и увидел бело-голубую сверкающую звезду, словно в
кабине вспыхнул дуговой электрический разряд.
Мы отпрянули. Я зажмурился, но даже сквозь закрытые веки этот
бушующий свет был невыносим. Затем он погас. Пай тронула нас, и мы снова
обрели способность видеть.
- Простите меня, - сказала Пай. - Я сделала это, не подумав. Вы не
можете видеть меня такой, какая я есть, вы не можете прикоснуться ко мне
настоящей, словами невозможно выразить конечную истину потому, что язык
не в силах описать... Для меня сказать "я", не имея при этом в виду
- 15 -
"вы-мы-все-дух-единая жизнь", будет просто неправдой, но если не
говорить словами, то мы не воспользуемся этой возможностью поговорить.
Уж лучше ложь с добрыми намерениями, чем молчание или упущенная
возможность общения...
В моих глазах все еще полыхало зарево. "О, боже, Пай, а когда мы
научимся так гореть?"
Она рассмеялась. "Да вы сами такие же звезды. Наоборот, в
пространстве-времени вам придется учиться гасить свое пламя".
- Пай, а когда мы захотим вернуться в наш гидросамолет после того,
как приземлимся и побываем в нашей альтернативной жизни, как нам это
сделать?
- Вам вообще не нужен этот самолет. И эти узоры. Вы создаете их
силой своего воображения и можете делать с ними все, что захотите. Ваш
мир покажется вам таким, каким вы его себе представите.
- Мне надо представить, что я тяну на себя ручку газа? Но как я
могу протянуть к ней руку, если я в другом мире? Как я могу быть
одновременно в двух местах?
- Вы не можете одновременно быть в двух местах, потому что вы
одновременно находитесь повсюду. И вы сами - правители ваших миров, а не
слуги складывающихся там обстоятельств. Ну так что, попробуете?
Лесли тронула мое колено и взялась за штурвал. "Попробуй, дорогой,
- попросила она. - Скажи мне, куда лететь".
Я устроился поудобней и закрыл глаза. "Вперед", - скомандовал я,
чувствуя себя довольно глупо. С тем же успехом я мог бы сказать,
например, "набирай высоту". Внезапно я уловил во всем этом какой-то
смысл, а чуть позже перед моим внутренним взором появилось некое подобие
визира прибора посадки. Насколько реальным может показаться наше
воображение!
Лесли, следуя моим указаниям, делала повороты, и как только
перекрестье оказалось точно в центре моей мысленной картинки, я отдал
приказ садиться. Я слышал, как киль нашей летающей лодки начал резать
гребни волн, открыл глаза и увидел, как мир, затуманенный водопадом
брызг, начал исчезать. Затем все затянуло мраком, в котором неясно
светились какие-то силуэты. Наконец, мы остановились.
Мы стояли на широком бетонном поле... Военно-воздушная база! Синие
сигнальные огоньки по краям поля, взлетные дорожки вдали, реактивные
истребители, отливающие серебром в лунном свете.
- Где мы? - Шепотом спросила Лесли.
Перед нами рядами стояли истребители "f-86е". Я сразу узнал это
место. "База ВВС им. Уильямса, штат Аризона, летное училище
летчиков-истребителей. Сейчас 1957 год, - прошептал я в ответ. - Я любил
приходить сюда по ночам, чтобы побыть наедине с самолетами".
- А почему мы шепчемся? - Спросила она.
В этот момент из-за шеренги самолетов вынырнул патрульный джип
военной полиции. Он медленно приближался к нам, а затем повернул и
остановился за самолетом, стоявшим справа от нас. Мы услышали голос
полицейского.
- Простите, сэр. Предъявите, пожалуйста, пропуск.
Ему ответил низкий голос. Что-то отрывистое, мы не смогли
разобрать.
- Полицейский говорит со мной, - сказал я Лесли. - Я помню этот
разговор...
Тут до нас донеслось: "конечно, сэр, просто проверка документов.
Все в порядке".
- 16 -
Потом джип дал задний ход, развернулся и рванул прямо на нас.
Похоже, водитель нас не заметил, хотя фары светили нам прямо в лицо, как
два ослепительных солнца.
- Осторожно! - Закричал я, но было уже поздно.
Лесли вскрикнула. Джип врезался в нас и помчался дальше, набирая
скорость.
- Ну да, - сказал я. - Я и забыл. Прости.
- К этому тяжело привыкнуть, - ответила Лесли, с трудом переводя
дыхание.
Из-за крыла самолета показался темный силуэт. "Кто здесь? С вами
все в порядке?"
На нем была куртка и темный нейлоновый летный костюм. В лунном
свете он сам был похож на привидение. На куртке вышиты белые крылья -
эмблема летчиков, и желтые нашивки лейтенанта.
- Иди ты, - прошептала Лесли. - Я постою здесь.
Я кивнул и обнял ее за плечи.
- Все нормально, - сказал я, подходя к нему. - Разрешите
пристроиться? - Я улыбнулся - после всех этих лет неожиданно для себя
заговорил на курсантском жаргоне.
- Кто это?
Почему он задает такие непростые вопросы? "Сэр, - отрапортовал я, -
лейтенант Бах, Ричард Д., Личный номер а-0-3-0-8-0-7-7-4, сэр!"
- Майз, это ты? - Усмехнулся он. - Чего это ты здесь дурака
валяешь?
"Фил Майзенхолтер, - вспомнил я. - Каким он был отличным другом!
Через десять лет он погибнет, его "f-105" собьют во Вьетнаме".
- Я не Майлз, - ответил я. - С тобой говорит Ричард Бах из твоего
будущего, старше тебя на тридцать лет.
Он всматривался в темноту. "Ты... Кто?"
"Если нам с Лесли и дальше детать над этим океаном, - подумал я, -
нам лучше потихоньку привыкать к таким вопросам".
- Я - это ты, лейтенант. Я - это ты, только накопивший чуть больше
жизненного опыта. Я уже сделал все ошибки, которые ты только собираешься
сделать, но как-то сумел выжить.
Он подошел ближе, пытаясь получше рассмотреть меня в темноте. Он
все еще думал, что это шутка. "Я собираюсь совершать ошибки? -
Переспросил он, улыбаясь. - Что-то мне не верится".
- Давай назовем их неожиданной возможностью кое в чем разобраться.
- А мне кажется, я их не сделаю, - заявил он.
- Ты уже совершил самую большую ошибку, - я продолжал настаивать. -
Ты пошел в армию. Лучше всего уйти в отставку сейчас же. Нет, не лучше
всего. А умнее всего - подать в отставку.
- Нет, нет! - Воскликнул он. - Я только что окончил летное училище!
Я даже не успел еще поверить в то, что стал настоящим пилотом ВВС, а ты
говоришь, чтобы я ушел в отставку?.. Так, ладно. А что ты еще хочешь мне
предложить? - Похоже, он решил, что это забавная игра, и был готов в нее
поиграть.
- О'кей, - продолжил я, - раньше, помнится, я думал, что просто
использую ВВС в своих целях - научусь летать. А на деле вышло, что ВВС
использовало меня, а я этого не знал.
- Но я-то об этом знаю! - Воскликнул он. - Понимаешь, я люблю свою
страну и, если за ее свободу надо будет сражаться, я хочу быть в самой
гуще этой битвы!
- А ты помнишь старшего лейтенанта Уайта? Расскажи-ка мне про
лейтенанта Уайта.
Он искоса глянул на меня, явно почувствовав себя неловко.
- 17 -
- Его фамилия была Уайэт, - поправил он. - Инструктор по
предполетной подготовке. С ним в Корее что-то там произошло, и он
немного спятил. Однажды в учебном классе он написал большими буквами на
доске: у_б_и_й_ц_ы. А затем повернулся к нам и с улыбкой мертвеца
заявил: "вот вы кто!" Его фамилия была Уайэт.
- А знаешь, чему тебя научит твое будущее, Ричард? - Начал я. - Ты
узнаешь, что из всех, кого ты встретишь в ввс, только старший лейтенант
Уайэт был по-настоящему в здравом уме.
Он покачал головой. "Послушай, - сказал он, - время от времени я
представляю себе, что мы с тобой встретились, думаю, о чем бы я
поговорил с тем, кем стану через тридцать лет. Ты на него не похож.
Совсем не похож! Он гордится мной!"
- Я тоже горжусь тобой, - ответил я. - Но совсем по иным причинам.
Я горд за тебя потому, что знаю, ты поступаешь, как тебе сейчас кажется,
лучше всего. Но я не могу гордиться тем, что, по-твоему, лучше всего
добровольно вызваться идти убивать людей, расстреливать ракетами и жечь
напалмом деревни, в которых мечутся перепуганные женщины и дети.
- Черта с два я это сделаю! - Запальчиво заявил он. - Я буду летать
на истребителе противовоздушной обороны!
Я промолчал.
- Ну, я хотел бы попасть в ПВО...
Я просто смотрел на него из темноты.
- Слушай, я служу своей стране и сделаю все, что мне только...
- Ты мог бы найти тысячи других способов послужить своей стране, -
обрезал я. - Зачем ты вообще здесь? Можешь ли ты честно признаться в
этом хотя бы самому себе?
Он колебался. "Я хотел научиться летать".
- Ты умел летать еще до того, как пришел в ВВС. Ты мог бы летать на
пассажирских самолетах.
- Они слишком... Тихоходны.
- Не похожи на истребители с бравых плакатов вербовочных пунктов,
да? Не такие, как показывают в кинобоевиках?
- Да, не такие, - признался он после долгого молчания.
- Так почему ты оказался здесь?
- Меня завораживает совершенство... - Он осекся, стараясь говорить
предельно откровенно. - Меня завораживают истребители. В них есть
неповторимая красота.
- Как ты понимаешь красоту?
- Красоту начинаешь чувствовать, когда... Ты познаешь что-то в
совершенстве. Летать на таком самолете... - Он любовно погладил крыло
истребителя. - ...Понимаешь, я не барахтаюсь в грязи, я не привязан к
рабочему столу, домам, ни к чему на земле. Я лечу быстрее звука на
высоте 14 километров, там, где никогда и никто до меня не был. Какая-то
частичка меня точно знает, что мы рождены для полета, говорят, что мы -
беспредельны. Полнее всего я чувствую жизнь, какой она по-моему и должна
быть, когда я лечу на таком вот самолете. Конечно. Именно поэтому я и
жаждал скорости и ослепительного блеска. Я об этом никогда не говорил,
даже не думал. Просто чувствовал.
Мне не нравится, когда на самолет навешивают бомбы, - продолжал он.
- Но что же я могу поделать. Без них не было бы таких прекрасных
самолетов.
"А без тебя, - подумал я, - война бы умерла". Я протянул руку к
истребителю. И сегодня я считаю "f-86" самым красивым на свете
самолетом. "Прекрасная, - сказал я, - наживка".
- Наживка?
- 18 -
