отца, я сломаю об вас вашу трость - в более подходящем для этого месте.
Тонкое лицо Маклина с полными красными щеками внезапно разбилось на
мириады линий и морщин, когда но улыбнулся своей очаровательной улыбкой. В
его темных глазах отразился свет, и они засверкали.
- Какого черта мы с тобой спорим, Боб! К черту все это, мы же
союзники! Друзья! Мы оба на одной стороне, не так ли?
- Вы слишком перенервничали. Пока я не узнаю, что происходит, я не
приму ничью сторону. Господи помилуй! Вы врываетесь в мою комнату в
середине ночи, болтаете о том и о сем, так ничего мне и не сказав, и
теперь вы не можете понять, почему я настаиваю на вашем уходе! Давайте,
Маклин! Выметайтесь!
Это странное ночное интервью начинало действовать на Престина, и он
понимал только, что такая атмосфера легко может заставить его пойти на
такие поступки, о которых он может пожалеть впоследствии. Дэвид Маклин не
казался ему опасным, несмотря на его номер с ударом тростью. Что было
нужно этому человеку? В таком случае, поставив под сомнение ее
подлинность, что было нужно графине Монтеварчи? Что бы это ни было, если
это означало возвращение Фритси, Престин хотел это знать.
То, что он накричал на Маклина, чтобы тот убирался, было юношеской
реакцией на неожиданное воздействие. Он сказал:
- Нет, Маклин. Не уходите. Во всяком случае, не сейчас. Я понял, что
я должен узнать, что вам нужно - если это поможет мисс Апджон.
- Уже лучше, мой мальчик. Гораздо лучше. Я легко раздражающийся
человек, и у меня вспыльчивый нрав - но ты к этому еще привыкнешь.
- Может быть. Что вы знаете об исчезновении Фритси?
- Я очень много знаю о нем, если я прав. Если нет - что ж, в таком
случае я знаю не больше, чем ты или полиция или кто-нибудь еще. - Маклин
встал, застегивая плащ на изящные застежки. - Но мы не можем здесь
оставаться, если сюда идет Монтеварчи. Она будет не одна. В этом я могу
тебя уверить.
- Не одна?..
- Не прикидывайся простаком. Графине, как и мне, известно о той силе,
которой ты обладаешь.
Престин поднял свою отсохшую руку, легкая улыбка сдвинула его губы в
гримасу недоверия.
- Сила, которой я обладаю? Я? О чем вы теперь говорите?
- Я думал, ты знаешь. Ты хочешь сказать? - мой друг в Лондоне говорил
мне, что твоим знакомым известно о том, что ты теряешь вещи, и всегда
терял, как они утверждали. Ты хочешь сказать, что ты не знаешь? Я могу
только сожалеть, что не познакомился с тобой много лет назад...
Но ужасный смысл его слов уже дошел до Престина. Он опустился на край
кресла, рискуя упасть, и почувствовал себя дурно.
- Я... Я! - он затряс головой. - Нет! Вы ошибаетесь! Это сделал не Я!
- Как ты еще можешь это объяснить?
Престин посмотрел на старика взглядом, умоляющим об избавлении от
внезапно обрушившейся на него вины.
- Я не мог! Фритси не вещь, не книга или карандаш или стопка бумаги!
Она девушка...
- И ты сделал так, чтобы она исчезла!
Раздался короткий стук в дверь, и хриплый голос сказал:
- Боб? Это я, Пердита. Открой дверь.
3
- Мы должны уходить прямо сейчас! - Маклин схватил Престина за руку и
потащил его к окну.
Престин выдернул руку. Он был больше ошеломлен ужасным намеком,
брошенным ему Маклином, чем его очевидной неприязнью и страхом перед
графиней.
- Почему? - спросил Престин. - Почему?
- Потому что закрытая дверь не остановит ее и ее Трагов! Они будут
здесь и поймают тебя, как каплуна на поджарку. Давай, мальчик!
- Я не это имел ввиду! Почему исчезновение Фритси - это моя вина?
Почему? Что я сделал?
- Ты знаешь, Престин! Ты знаешь! И графиня будет использовать тебя
для осуществления своих черных замыслов! Давай, мальчик - у тебя нет
никаких шансов выстоять против нее!
Негодование, упрямство и откровенная жестокость спорили в Престине.
После того, что он испытал, ему хотелось вычеркнуть все это и отплатить за
свою вину.
- Боб! - послышалось мурлыканье графини из-под закрытой двери. Ручка
повернулась и задергалась. - Боб! Ты же сказал, что оставишь дверь
приоткрытой! Открой, будь хорошим мальчиком.
Все всегда называли его мальчиком. Это раздражало Престина. Это был
очень маленький пунктик, но он был. Это ясно показывало отношение этих
двух людей к нему: он был пешкой в их играх.
- Дверь останется закрытой, - сказал он Маклину. - А вы выберетесь
через окно - один. Я иду спать.
- Ты идиот. - Маклин приподнял трость. Его темные глаза сверкали на
дверь. Она тряслась уже гораздо сильнее, чем ручка, когда ее дергала
слабая и нежная рука графини. Тут уже применялся вес.
- Послушай! - рявкнул Маклин. - Если ты попадешься Трагам, ты...
- Траги! - сказал Престин с едким сарказмом. - Вы можете перестать
твердить мне о них!
- Могу. Но в любую минуту они будут здесь и расскажут о себе сами.
Из-за двери послышался низкий стон, в то время как петли и замок
сдерживали напор. Графиня больше не говорила. Конечно, она поняла уже, что
он заперся от нее, и давление, использовавшееся для того, чтобы открыть
дверь, говорило красноречивее всяких слов.
Внезапно он почувствовал страх.
Траги?
Он посмотрел на Маклина, который стоял, опершись на трость, и с
хмурым видом смотрел на него.
- Ну, Боб? Я не собираюсь околачиваться здесь до тех пор, пока не
появятся эти чудовища, которых Монтеварчи держит в качестве домашних
животных! Если ты не пойдешь со мной, я могу тебя уверить, что для
противной стороны ты не будешь представлять никакой ценности.
Престин издал короткий трясущийся смешок, смешок шока.
- Вы хотите сказать - вы убьете меня? Ну, давайте, Маклин...
- Я не буду убивать тебя, Боб. Ты имеешь слишком большую ценность. Я
только заморожу часть твоего мозга и уничтожу твой мыслительный аппарат.
Эта прелестная шутка...
- Минуту! - Престин призывающе поднял руку. - Все происходит слишком
быстро! Вы говорите мне одно, недоговариваете другое. Я хочу найти Фритси,
а вы делаете намеки на то, что я виноват в ее исчезновении. Вы говорите,
что у меня есть некая сила, и что вы и графиня сражаетесь за нее - за
меня. Какого черта вы ожидаете от меня, что я приму решение насчет всего
этого за несколько секунд?
- Я думал, что все это просто и ясно. Если ты хочешь остаться живым и
полезным для этого мира, Боб, думай быстрее. Конечно, у тебя есть сила,
заставляющая исчезать вещи; она была у тебя всю жизнь.
Дверь тряслась, и ручка с визгом поднялась под углом вверх.
- Они будут здесь в любую минуту. Эти Траги здоровенные - подумай!
- Эта сила?..
- А, да. Ты знаешь. Мой друг рассказал мне достаточно, чтобы я
распознал в тебе Переносчика. Только подумай, куда ты отправляешь все свои
стопки бумаги, стаи резинок и прочие маленькие предметы, которые ты обычно
теряешь?
- Как это - куда? Я просто теряю их, вот и все.
- О нет, Боб. Они куда-то отправляются. И теперь, поскольку ты прошел
через узловую точку в нужный момент, ты перенес через нее мисс Апджон. Ты
отправил ее, Боб. Я готов помочь тебе вернуть ее назад, но только если ты
не останешься здесь, чтобы прислуживать Монтеварчи и иметь дело с ее
Трагами. О, нет! Я уничтожу тебя первым!
Первые впечатления Престина о Маклине вернулись к нему вместе с тем
гипнотическим блеском и излучаемым им мягким юмором. Однажды погрузившись
в ход дел, Маклин получал от них удовольствие. Этот человек сказал
достаточно, чтобы было ясно, что Маклину не нравится ход дел, который
наносит вред кому-либо другому. Во всяком случае это было то, что Престин,
нерешительный, волнующийся и смертельно уставший, пытался сказать самому
себе.
- Да, ну... - сказал он, нащупывая связную мысль.
Из-за двери послышался резкий звук. Они оба обернулись на него.
Сверкающий обух топора блеснул в панели, и они увидели, как он был вдернут
и затем, с громким треском, бешено ударил опять, круша и раскалывая
дерево.
- Разве так поступают графини? - мягко спросил Дэвид Маклин. -
Приходят посреди ночи с топором, чтобы открыть им дверь?
- Вы, похоже, правы. - Усталость Престина давила на него, ослабляя
его нерешительность и страх. - Хорошо. Я пойду с вами. Но я хочу...
- Разумеется, парень, разумеется. Ты хочешь знать положение вещей, и
я расскажу тебе. Но сейчас мы должны сматываться.
Маклин поднял жалюзи и распахнул окно. С проворством воробья он
запрыгнул на подоконник и с улыбкой обернулся к Престину.
- Лестница на месте. Идем.
До этого момента Престин не задумывался, как Маклин собирался
выбраться через окно. Высунув наружу голову, в то время как дверь звенела
от ударов топора, он увидел длинную лестницу, поднимающуюся с балкона
тремя этажами ниже. Темная тень стояла у ее подножья, и Престин мельком
заметил белый клин лица, смотрящего вверх. Маклин начал спускаться по
лестнице, его плащ и шляпа развевались в ночном ветре.
- Давай, Боб. Траги вот-вот будут здесь!
Он поставил ногу на верхнюю перекладину и обернулся на комнату.
Ближайшая к дверной ручке панель была полностью разбита и раскрошена,
вместо нее зияла дыра.
Он увидел просунутую внутрь руку - руку, блестевшую зеленым и желтым,
с чешуей на двух пальцах и обрубке большого, и длинными кроваво-красными
когтями.
Он уставился на нее, застыв с открытым ртом.
Эта богохульная рука начала искать засов. Когда рука повернулась, на
нее упал свет, и у нее появилась странная фиолетовая кайма, словно каждая
чешуйка излучала радиацию. Два пальца щелкнули об большой, когда рука
нащупала ручку засова.
Престин почувствовал себя дурно. Рука Маклина поймала его за икру.
- Давай, Боб! Они могут достать нас и на лестнице!
Престин закрыл рот и тяжело сглотнул. Он хотел посмотреть, что
появится из-за двери; но Маклин, бесспорно, был прав. Он начал
одеревенело, с подступившей к его горлу тошнотой, угрожая хлынуть потоком
не только на себя, но и на Маклина, спускаться вниз по лестнице.
Ветер грозил сдуть его. Он должен был цепляться, осторожно прилагая
усилия, за каждую перекладину на пути вниз.
Наконец его нога нащупала и прошла последние две ступеньки, и он смог
встать на камень балкона. Он посмотрел вверх, тяжело дыша и ожидая увидеть
- что?
- Не зевай, парень! Давай внутрь, за нами!
Маклин и другой человек, которого в спешке Престин не успел
рассмотреть, втащили его в открытое окно. Когда он уже шагнул одной ногой
через окно и поднял другую, он почувствовал, как рука быстро потащила его,
и он упал вперед. Пока он падал, он услышал впечатляющий треск. Он был
похож на хруст сломавшейся на морозе ветки или удара кнутом по обнаженной
шее.
- Как раз вовремя, слава богу, - сказал Маклин.
Другой человек сказал твердым, сдержанным голосом:
- Я думал, что ты уже отказался от этого, Дэйв.
Маклин выпрямился и улыбнулся, помогая Престину подняться на ноги.
Они были в другой гостиничной спальне. Единственный предмет в комнате, на
который Престин посмотрел дважды, был лежащий на кровати внушительный
дробовик.
Он посмотрел на незнакомца.
- Эй, ты можешь смеяться, - сказал тот. - Но ты не знаешь, против
чего мы поднялись.
- Это Алек, - сказал Маклин. - Дальнейшие представления потом. Сейчас
мы должны удирать. Они сейчас втискиваются в лифт и едут к нам на этаж.
- Я видел когтистую руку, - сказал Престин.
Они оба кивнули.
- Хорошо. Теперь ты кое-что понимаешь. Пошли.
Они быстро вышли за дверь; Алек нес дробовик, засунутый под бывшую на
