у тебя, Грэнжер, голова правильно работает.
Гермиона вспыхнула от удовольствия.
– По крайней мере, он не был невидим, - проговорил Гарри, -
невидимок карта показывает. Значит, покинул территорию.
– Вот только сам ли? – с готовностью подхватила Гермиона. – Или
потому, что кто-то его заставил?
– Да, кто-то мог бы... например, втащил его на метлу и улетел
вместе с ним, да? – поспешно выдвинул версию Рон и с надеждой
уставился на Хмури, не предложит ли тот и ему избрать карьеру аврора.
– Похищение исключать нельзя, - проворчал Хмури.
– Значит, - продолжил Рон, - вы думаете, он может быть в
Хогсмёде?
– Да где угодно, - покачал головой Хмури. – Единственное, что
мы знаем точно, так это то, что здесь его нет.
Он зевнул, обнаружив нехватку порядочного количества зубов в
перекошенном рту, да так широко, что шрамы на лице натянулись. Затем
проворчал:
– Вот что. Думбльдор говорил, что вы трое любите изображать из
себя сыщиков. Только для Сгорбса вы ничего не можете сделать. Теперь
его поисками займётся министерство, Думбльдор им сообщил. Поттер, тебе
бы лучше сосредоточиться на третьем задании.
– Что? – сразу и не понял Гарри. – А, да...
С того момента, как они с Крумом вчера вечером вышли из
лабиринта, он ни разу даже не вспомнил о третьем состязании.
– Это, должно быть, как раз по твоей части, - Хмури поглядел на
Гарри и почесал изрезанный шрамами подбородок. – Судя по тому, что
говорит Думбльдор, ты через такое проходил не один раз. В первом
классе пробился ведь к философскому камню, да?
– Мы ему помогли, - опять вмешался Рон, - мы с Гермионой
помогли.
Хмури ухмыльнулся.
– Что ж, помогите ему подготовиться к этому заданию, и я не
очень удивлюсь, если он выиграет. А тем временем.... Неусыпная
бдительность, Поттер. Неусыпная бдительность. – Он ещё раз надолго
приложился к фляжке, а волшебный глаз повернулся к окну. Там виднелся
самый верхний парус дурмштранговского корабля.
– А вы двое, - нормальный глаз смотрел на Рона и Гермиону: -
будьте с ним рядом, ладно? Я за всем слежу, но всё-таки... Для слежки
лишних глаз не бывает.
* * *
Сириус прислал сову обратно на следующее же утро. Она, трепеща
крыльями, села перед Гарри одновременно с рыжеватой совой,
приземлившейся перед Гермионой со свежим номером "Прорицательской
газеты" в клюве. Гермиона взяла газету, пробежала глазами первые
несколько страниц, сказала: "Ха! Про Сгорбса она ничего не узнала!", а
затем вместе с Гарри и Роном принялась читать письмо Сириуса. Тот о
таинственных событиях предпоследней ночи думал следующее:
Гарри – о чём, спрашивается, ты думал, когда пошёл в
лес с Виктором Крумом? Я требую, чтобы ты дал мне клятву – с
ответной совой – что ты больше ни с кем не будешь разгуливать
по ночам. В "Хогварце" находится какой-то очень и очень
опасный человек. Я абсолютно уверен в том, что он или они
собирались воспрепятствовать встрече Сгорбса с Думбльдором, и
они, скорее всего, были в каком-нибудь футе от тебя, а ты их
в темноте не заметил. Тебя могли убить.
Твоя заявка попала в Огненную чашу не случайно. И,
если кто-то действительно намеревается на тебя напасть, то у
них остаётся последний шанс. Будь всё время рядом с Роном и
Гермионой, не выходи вечером из гриффиндорской башни,
готовься к третьему состязанию. Попрактикуйся со
Сногсшибателями и Разоружателями. Выучи пару-тройку
проклятий, не повредит. Помочь Сгорбсу ты ничем не можешь.
Вообще, позаботься о себе, не высовывайся. Жду от тебя письма
с обещанием больше не покидать территории школы.
Сириус
– Кто он такой, чтобы учить меня послушанию? – возмутился
Гарри. Он свернул письмо Сириуса и спрятал его в кармане робы. – После
того, что он сам творил в школе!
– Он о тебе беспокоится! – сразу же устроила ему выговор
Гермиона. – Так же, как Хмури и Огрид! Вот и слушайся их!
– За весь год никто не сделал ни единой попытки на меня
напасть, - попытался вразумить её Гарри, - никто мне ничего не
сделал...
– Всего-навсего поместил в чашу твою заявку, - сказала
Гермиона. – Это было сделано вовсе не просто так. Шлярик прав.
Возможно, всё это время они выжидали. И очень возможно, они собираются
напасть на тебя именно во время последнего состязания.
– Послушай, - нетерпеливо перебил Гарри, - допустим, Шлярик
прав: кто-то ударил Крума Сногсшибателем, чтобы похитить Сгорбса. Что
ж, в таком случае они действительно должны были прятаться в кустах,
где-то рядом, правильно? Но они же дождались, пока я ушёл, и только
тогда стали действовать, правильно? Непохоже, чтобы они охотились за
мной, тебе не кажется?
– Если бы тебя убили в лесу, это никак нельзя было выдать за
несчастный случай! – воскликнула Гермиона. – А вот если ты умрёшь во
время выполнения задания...
– Но ведь на Крума они напали не задумываясь? – возразил Гарри.
– Чего бы им и меня не пришибить заодно? Они могли бы представить дело
так, как будто бы у нас с Крумом была дуэль, например.
– Гарри, я и сама этого не понимаю, - с отчаянием признала
Гермиона. – Знаю только, что творится что-то странное, и мне это
совсем не нравится... Хмури прав – и Шлярик прав – тебе нужно начинать
готовиться к третьему состязанию, немедленно. И, пожалуйста, напиши
Шлярику, пообещай в одиночку никуда не выходить.
* * *
Никогда ещё окрестности "Хогварца" не выглядели такими
привлекательными, как сейчас, когда Гарри вынужден был сидеть в
помещении. Следующие несколько дней всё свободное время они с Роном и
Гермионой проводили либо в библиотеке, выискивая разные полезные
проклятия, либо в свободных классных комнатах, куда тайком пробирались
потренироваться. Гарри сконцентрировал усилия на Сногсшибальном
заклятии, которым раньше никогда не пользовался. Трудность заключалась
в том, что его освоение требовало известного самопожертвования со
стороны Рона и Гермионы.
– Может, похитим миссис Норрис? – предложил Рон во время
обеденного перерыва в понедельник, лежа на спине посреди кабинета
заклинаний. Гарри только что привёл его в чувство – уже пятый раз
подряд. – Давайте посшибаем её. А ещё можно позвать Добби, я уверен,
он для тебя всё что хочешь сделает. Нет, я не жалуюсь, - он пружинисто
вскочил, потирая спину, - но у меня уже всё болит...
– А что же ты падаешь мимо! – недовольно воскликнула Гермиона,
поправляя стопку подушек, которыми они пользовались при изучении
Отсыльного заклятия. – Постарайся падать на спину, не отклоняясь!
– Знаешь, Гермиона, после того, как тебя ударят Сногсшибателем,
довольно трудно как следует прицелиться! – разозлился Рон. – Может,
сама попробуешь?
– Мне кажется, Гарри уже в любом случае всё понял, - поспешно
сказала Гермиона. – А по поводу Разоружателей можно не беспокоиться,
он это давным-давно умеет... Думаю, вечером надо приступать к
проклятиям.
Она просмотрела список, который они составили в библиотеке.
– Мне нравится вот это, - она показала пальцем, - Помехова
порча. Кто бы не попытался на тебя напасть, она замедлит его движение.
Начнём с него.
Зазвонил колокол. Ребята торопливо пошвыряли подушки обратно в
шкафчик и незаметно выскользнули из класса.
– Увидимся за ужином! – Гермиона помчалась на арифмантику.
Гарри с Роном направились в сторону Северной башни, на прорицание.
Коридор пересекали широкие полосы ослепительно-золотого, льющегося в
высокие окна, солнечного света. Ярко-голубое небо казалось эмалевым.
– У Трелани в кабинете, наверное, настоящая баня! Она же
никогда не гасит камин, - заметил Рон, когда они начали взбираться по
серебряной лесенке к люку в полу.
Он оказался прав. В сумрачной комнате стояла невыносимая жара.
Камин как никогда интенсивно источал ароматические пары. Стоило Гарри
направиться к одному из занавешенных окон, как у него сразу же
закружилась голова. Пока профессор Трелани снимала шаль с одной из
ламп, он незаметно приоткрыл створку и сел в обитое ситцем кресло,
так, чтобы лёгкий ветерок обдувал лицо. Это было удивительно приятно.
– Мои дорогие, - начала профессор Трелани, усаживаясь в высокое
кресло с подлокотниками лицом к классу и неестественно огромными
глазами вглядываясь в лица ребят, - мы почти закончили нашу работу над
предсказаниями, основанными на движениях планет. Тем не менее, сегодня
нам предоставляется исключительно удачная возможность изучить влияние
Марса, ибо в настоящее время он расположен наиболее интересным
образом. Если вам будет угодно взглянуть вот сюда, я притушу огни...
Она взмахнула волшебной палочкой, и лампы погасли. Огонь камина
был теперь единственным источником света. Профессор Трелани нагнулась
и достала из-под своего кресла миниатюрную модель солнечной системы,
заключённую под стеклянным куполом. Это была удивительно красивая
вещь; возле каждой из девяти планет посверкивали её спутники, свирепо
полыхало солнце, и всё это свободно парило в воздухе под стеклом.
Гарри лениво следил за профессором Трелани, демонстрирующей
восхитительно интересный угол, образуемый Марсом по отношению к
Нептуну. На него попеременно накатывали то приторно-ароматные пары, то
свежий ветерок из окна. За плотной шторой негромко жужжало какое-то
насекомое. Веки сами собой начали закрываться...
В ясном голубом небе, на спине орлиного филина, он летел по
направлению к старому, увитому плющом дому, стоящему высоко на холме.
Они спускались всё ниже и ниже – ветер приятно обдувал лицо Гарри – и
наконец подлетели к тёмному разбитому окну на верхнем этаже. Проникли
внутрь. И вот уже они летят по сумрачному коридору в самый его
конец... попадают через дверь в мрачную комнату с заколоченными
окнами...
Гарри слез со спины птицы... она, трепеща крыльями, полетела к
какому-то креслу, повёрнутому задней стороной... у его подножия на
коврике видны две непонятные фигуры... они шевелятся...
Одна из них гигантская змея... другая – человек... маленький,
лысеющий человечек с водянистыми глазками и острым носом... он дышит с
присвистом и всхлипывает...
– Тебе повезло, Червехвост, - раздаётся высокий ледяной голос
из глубин кресла, на спинку которого приземлился филин. – Тебе очень-
очень повезло. Твоя ошибка не сумела всего испортить. Он умер.
– Милорд! – всхлипывает человечек с полу. - Милорд, я... так
рад... и так виноват...
– Нагини, - продолжает ледяной голос, - а тебе не повезло.
Видимо, пока я не стану скармливать тебе Червехвоста... но ничего,
ничего... у тебя ещё остаётся Гарри Поттер...
Змея зашипела. Показалось трепещущее жало.
– А сейчас, Червехвост, - снова заговорил ледяной голос, - мы
вспомним, почему тебе больше нельзя допускать никаких ошибок...
– Милорд... нет... умоляю вас...
Из-за кресла показался кончик волшебной палочки, указавший на
Червехвоста.
– Крусио, - произнёс голос.
Червехвост закричал. Он кричал так, как будто каждый нерв его
тела горел страшным огнём, крик проник Гарри в уши, заполнил голову,
шрам заломило от боли, и он тоже стал кричать... Сейчас Вольдеморт
услышит, поймёт, что он здесь...
– Гарри! Гарри!
Гарри открыл глаза. Он лежал на полу в кабинете профессора
Трелани, прижимая руки к лицу. Шрам болел так сильно, что глаза
непроизвольно наполнялись слезами. Боль была реальной. Вокруг собрался
весь класс. Рон с испуганным видом стоял рядом на коленях.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Разумеется, нет! – вскричала профессор Трелани, очень
оживившаяся. Огромными глазами она пялилась на Гарри. – Что это было,
Поттер? Предзнаменование? Призрак? Что ты видел?
– Ничего, - соврал Гарри. Он сел. Его колотила дрожь. Он не
смог удержаться от того, чтобы не обернуться, назад, в полумрак –
