Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Aliens Vs Predator |#9| Unidentified xenomorph
Aliens Vs Predator |#8| Tequila Rescue
Aliens Vs Predator |#7| Fighting vs Predator
Aliens Vs Predator |#6| We walk through the tunnels

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Философия - Аристотель Весь текст 634.51 Kb

Метафизика

Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 55
должны привести поиски ее и все вообще исследование.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

     Совершенно  очевидно,  что  необходимо  приобрести   знание   о  первых
причинах: ведь мы говорим, что тогда знаем в  каждом отдельном случае, когда
полагаем, что нам известна первая причина. А о причинах говорится  в четырех
значениях: одной  такой  причиной мы считаем сущность, или  суть  бытия вещи
[ведь каждое "почему" сводится в конечном счете к определению вещи, а первое
"почему" и есть причина  и начало); другой причиной  мы считаем материю, или
субстрат  [hypokeitmenon); третьей-то, откуда  начало движения;  четвертой -
причину,  противолежащую последней, а именно "то, ради чего", или благо [ибо
благо есть цель всякого возникновения и движения). Итак, хотя эти причины  в
достаточной мере рассмотрены у нас в  сочинении о природе все  же  привлечем
также  и  тех,  кто раньше  нас  обратился  к исследованию  существующего  и
размышлял  об  истине. Ведь ясно, что и они говорят  о некоторых  началах  и
причинах. Поэтому, если мы разберем эти начала и причины, то это будет иметь
некоторую пользу для настоящего исследования;  в самом  деле,  или мы найдем
какой-нибудь другой род причин, или еще  больше будем убеждены в  истинности
тех, о которых говорим теперь.
     Так вот, большинство первых философов  считало началом  всего одни лишь
материальные  начала, а именно  то, из  чего состоят все вещи,  из  чего как
первого они возникают и во что  как в последнее  они, погибая, превращаются,
причем сущность хотя и остается,  но изменяется  в своих проявлениях, -  это
они считают элементом и началом вещей. И  потому они полагают,  что ничто не
возникает и не  исчезает,  ибо такое естество  (physis) всегда  сохраняется;
подобно тому  как и про  Сократа мы не говорим,  что  он вообще  становится,
когда становится прекрасным  или  образованным,  или  что он погибает, когда
утрачивает эти свойства, так как остается  субстрат - сам Сократ, точно  так
же, говорят они,  не возникает и не исчезает  все остальное, ибо должно быть
некоторое  естество  -  или одно, или больше одного,  откуда  возникает  все
остальное, в то время как само это естество сохраняется.

     Относительно количества и вида  такого  начала  не все учили одинаково.
Фалес  - основатель  такого  рода философии  -  утверждал,  что  начало-вода
(потому  он и заявлял, что земля находится на  воде);  к этому предположению
он, быть может, пришел, видя, что пища всех существ влажная и что само тепло
возникает из влаги  и ею живет (а то, из  чего  все возникает  - это  и есть
начало  всего).   Таким   образом,  он  именно   поэтому  пришел  к   своему
предположению,  равно  как  потому,  что  семена  всего по природе влажны, а
начало природы влажного - вода.
     Некоторые  же полагают, что и  древнейшие, жившие задолго до  нынешнего
поколения  и первые писавшие  о богах,  держались  именно таких взглядов  на
природу: Океан  и Тефию они считали  творцами  возникновения, а боги,  по их
мнению,  клялись  водой,  названной  самими  поэтами  Стиксом,  ибо наиболее
почитаемое -  древнейшее, а  то,  чем  клянутся,  - наиболее  почитаемое. Но
действительно ли это мнение о природе исконное и древнее, это, может быть, и
недостоверно,  во  всяком  случае  о  Фалесе  говорят,  что  он  именно  так
высказался о первой  причине  [что касается  Гиппона, то  его,  пожалуй,  не
всякий согласится  поставить рядом  с этими  философами  ввиду  скудости его
мыслей).
     Анаксимен же  и Диоген считают, что воздух первее (proteron) воды, и из
простых тел преимущественно его принимают за начало; а Гиппас из Метапонта и
Гераклит  из  Эфеса  -  огонь, Эмпедокл же -  четыре  элемента, прибавляя  к
названным  землю  как  четвертое.  Эти  элементы,  по   его  мнению,  всегда
сохраняются и  не возникают, а в  большом или малом количестве соединяются в
одно или разъединяются из одного.
     А Анаксагор из  Клазомен, будучи  старше Эмпедокла, но написавший  свои
сочинения позже его, утверждает, что начал бесконечно много: по  его словам,
почто все  гомеомерии , так же как вода или  огонь, возникают и уничтожаются
именно  таким  путем -  только через соединение  и разъединение,  а иначе не
возникают и не уничтожаются, а пребывают вечно.
     Исходя  из этого  за  единственную причину  можно было  бы признать так
называемую  материальную  причину.  Но   по  мере   продвижения  их  в  этом
направлении сама  суть дела указала  им  путь и заставила их искать  дальше.
Действительно, пусть всякое возникновение  и  уничтожение непременно исходит
из  чего-то  одного или  из большего числа начал, но почему это происходит и
что причина этого? Ведь  как бы  то  ни  было, не сам  же  субстрат вызывает
собственную  перемену;  я  разумею, что,  например,  не дерево и не  медь  -
причина изменения самих себя, и не дерево делает ложе, и не медь - изваяние,
а нечто другое  есть причина изменения. А искать эту  причину-значит  искать
некое  иное  начало,  [а  именно],  как  мы бы  сказали,  то, откуда  начало
движения. Так вот, те, кто с самого начала взялся за подобное исследование и
заявил, что субстрат  один, не испытывали никакого недовольства собой, но во
всяком случае некоторые  из  тех, кто признавал  один  субстрат, как бы  под
давлением  этого  исследования  объявляли  единое  неподвижным,  как  и  всю
природу, не только в  отношении  возникновения  и  уничтожения [это  древнее
учение,  и все  с ним соглашались),  но и  в отношении  всякого другого рода
изменения; и этим их мнение отличается от других. Таким образом, из тех, кто
провозглашал  мировое целoe единым,  никому не  удалось  усмотреть указанную
причину, разве что Пармениду, да и ему постольку, поскольку  он  полагает не
только  одну, но  в  некотором  смысле  две  причины.  Те же,  кто  признает
множество причин, скорее  могут об этом говорить, например те,  кто признает
началами теплое  и холодное или огонь и землю:  они рассматривают огонь  как
обладающий  двигательной природой,  а  воду,  землю и  тому подобное  -  как
противоположное ему.
     После   этих  философов  с   их  началами,  так  как  эти  начала  были
недостаточны, чтобы  вывести из  них природу существующего, сама истина, как
мы  сказали,  побудила  искать  дальнейшее начало. Что  одни  вещи бывают, а
другие  становятся  хорошими  и   прекрасными,  причиной  этого  не   может,
естественно, быть ни огонь, ни земля, ни что-либо другое в этом роде, да так
они и не думали; но столь же неверно было бы предоставлять такое дело случаю
и  простому  стечению  обстоятельств.  Поэтому  тот,  кто   сказал,  что  ум
находится,  так  же  как в  живых существах,  и в природе и что  он  причина
миропорядка и  всего мироустройства, казался  рассудительным по  сравнению с
необдуманными  рассуждениями  его  предшественников. Мы знаем, что Анаксагор
высказал такие  мысли, но  имеется  основание  считать, что до него  об этом
сказал Гермотим  из Клазомен. Те, кто придерживался такого взгляда,  в то же
время признали причину совершенства [в  вещах] первоначалом существующего, и
притом таким, от которого существующее получает движение.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

     Можно предположить, что Гесиод первый стал искать нечто в этом роде или
еще  кто считал любовь или вожделение началом, например Парменид: ведь и он,
описывая возникновение  Вселенной,  замечает: Всех  богов первее Эрот был ею
замышлен.  А по словам Гесиода:  Прежде всего во Вселенной Хаос зародился, а
следом широкогрудая Гея.  Также  -  Эрот,  что  меж всех  бессмертных  богов
отличается, ибо должна  быть  среди  существующего  некая  причина,  которая
приводит в движение вещи  и соединяет их. О том, кто  из них первый высказал
это, пусть  позволено будет судить  позже; а  так  как в природе явно было и
противоположное  хорошему,  и  не  только устроенность и  красота, но  также
неустроенности и  уродство,  причем  плохого  было больше, чем  хорошего,  и
безобразного больше, чем прекрасного, те другой ввел дружбу и вражду, каждую
как причина одного из них. В  самом деле, если следовать Эмпедокла и постичь
его слова по смыслу, а не по тому, что он туманно говорит, то обнаружат, что
дружба есть  причина  благого, а  вражда  - причина  злого.  И  потому  если
сказать, что в некотором смысле Эмпедокл - в притом первый - говорит о зле и
благе  как  о  началах, то это, пожалуй,  будет сказано  верно,  если только
причина всех благ - само благо, а причина зол - зло.
     Итак, упомянутые  философы, как  мы утверждаем до сих пор явно касались
двух причин  из тех, что мы различили в сочинении о природе, - материю  и то
откуда  движение, к тому же  нечетко и без какой-либо уверенности,  так, как
поступают в сражении  необученные: ведь и они, поворачиваясь во все стороны,
наносят иногда хорошие удары, но не со знанием дела; и точно так же кажется,
что и эти философы не знают что они говорят, ибо совершенно очевидно, что ом
почто  совсем не  прибегают к своим  началам, разве  что  в  малой  степени.
Анаксагор  рассматривает  ум  как  орудие  миросозидания,  и  когда  у  него
возникает затруднение, по  какой причине нечто существует  по необходимости,
он  ссылается   на  ум,  в  остальных  же   случаях  об  объявляет  причиной
происходящего все что  угодно только не ум. А  Эмпедокл прибегает к причинам
больше, чем Анаксагор, но и то недостаточно, и при этом не получается у него
согласованности.  Действительно,  часто  у него дружба разделяет,  а  вражда
соединяет. Ведь  когда мировое целое через  вражду распадается на  элементы,
огонь соединяется в одно, и так же каждый из остальных элементов.  Когда  же
элементы  снова через дружбу соединяются в одно, частицы каждого элемента  с
необходимостью опять распадаются.
     Эмпедокл,  таким образом, в  отличие от  своих предшественников  первый
разделил эту [движущую]  причину, признал  не  одно начало  движения, а  два
разных,  и притом  противоположных.  Кроме  того, он  первый  назвал  четыре
материальных элемента, однако  он  толкует их  не как четыре,  а  словно  их
только два: с  одной стороны,  отдельно огонь, а  с другой - противоположные
ему  земля,  воздух и  вода  как  естество одного рода.  Такой  вывод  можно
сделать, изучая его стихи.
     Итак, Эмпедокл,  как мы говорим, провозгласил такие  начала  и в  таком
количестве. А  Левкипп  и его  последователь  Демокрит  признают  элементами
полноту и пустоту, называя одно сущим, другое  не-сущим, а именно: полное  и
плотное - сущим, а пустое и <разреженное> - не-сущим [поэтому они и говорят,
что сущее существует  нисколько не больше,  чем не-сущее, потому что  и тело
существует  нисколько  не  больше,  чем  пустота),  а материальной  причиной
существующего они  называют и то и другое.  И так  же как  те, кто  признает
основную сущность единой, а  все остальное выводит  из  ее свойств, принимая
разреженное и плотное за основания (archai) свойств [вещей], так и Левкипп и
Демокрит утверждают, что отличия [атомов] суть  причины всего  остального. А
этих отличий они указывают  три: очертания, порядок и  положение. Ибо сущее,
говорят они, различается лишь  "строем", "соприкосновением")  и "поворотом";
из  них "строй" - это очертания, "соприкосновение"  -  порядок,  "поворот" -
положение; а именно: А отличается от N очертаниями, AN от NA - порядком,  от
N  -  положением.  А  вопрос  о движении,  откуда  или  каким образом оно  у
существующего, и они подобно остальным легкомысленно обошли.
     Итак,  вот,  по-видимому,  до  каких  пределов,  как  мы  сказали, наши
предшественники довели исследование относительно двух причин.

ГЛАВА ПЯТАЯ

     В  это  же  время  и  раньше  так   называемые  пифагорейцы,  занявшись
математикой,  первые  развили  ее и,  овладев  ею,  стали считать ее  начала
началами всего существующего. А  так как  среди этих  начал числа от природы
суть первое, а в числах  пифагорейцы  усматривали  [так им  казалось)  много
Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 55
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама