мой вертается.
Услышав, что мужики возвращаются, старый Микола поспешил к себе
домой.
ПЛЕННЫЙ ИЗ РИГИ
Дружинники развязали пленного, брошенного немцами, и, подхватив его
под руки, втащили в избу. Хозяйка растерла салом его обмороженное лицо.
Уши распухли и обвисли. Он сидел на скамье и вполголоса хныкал:
- Конец мой пришел! Для чего меня мать родила! Поди слезами
обливается, горемычная! Пропал я почем зря!
- Подожди, милый, горевать! - сказал чернобородый ратник.
- Да ведь они меня чуть насмерть не убили! Копьями подкалывали, чтобы
я шибче за конем бежал... Добро, что снег был глубокий, а то на гладком
месте они всё скоком, и я скоком. Им легко торопиться на конях, а каково
было мне поспешать за ними?
- Бог не без милости! - вздохнула хозяйка. - Вот добрые люди тебя,
вишь, и подобрали. На, поешь пирога из снетковой муки*, другой нет. Сразу
отойдешь. А там и к родной мамоньке доберешься...
_______________
* Ввиду частых неурожаев ржи и ячменя вследствие морозов
прибрежные жители Чудского озера обыкновенно мололи сушеных снетков и
полученной мукой пользовались для печения хлеба и лепешек.
- А далеко ли живет твоя мамонька? - спросил один дружинник.
- Во Пскову. Она слезами зальется, когда увидит меня такого
вислоухого.
- А ты и в самом деле, кажись, мамонькин сынок, - заметил ратник,
первый пришедший на лыжах. - Перестань подвывать. Негоже это для доброго
молодца. Поступай в нашу дружину, садись на коня, пока у тебя ноги плохо
ходят.
- А я уж послужу честью. Только не бросай, Христа ради, меня здесь
одного!
- Ладно уж! Теперь рассказывай скорее, как ты из Пскова попал к
немцам. И почему тебя рыдели сюда приволокли.
- Прошлый год немцы навалились на Псков. Набрали у нас около сотни
мальцов и отроков. Всех погнали, как гусей, в ихний город Ригу.
- А в Риге вас в латынскую веру переиначили?
- Об этом старались их монахи и всех нас к тому понуждали: и больших
и малых отдали в латынский монастырь. Там мы должны были все делать, что
нам указывали монахи: и учиться читать латынский часослов, и молитвы ихние
петь, и дрова рубить, и стены класть каменные, и четыре раза в день ходить
в ихнюю церковь.
- Как же ты сюда попал? Бежал, верно?
- Я бы рад был убежать, да уж больно крепко за нами присматривали и
пороли мокрыми прутьями всех, кто выходил за монастырскую ограду.
- И тебя пороли?
- А то как же! Два раза пороли. Я потом долго сидеть не мог, все на
брюхе лежал! - И пленный стал хныкать, утирая нос рукавом.
- Ну, ну, не реви! Рассказывай дальше.
- Стали наши между собою шептаться, что рыдели собираются в большой
поход. Замыслили они захватить Новгород. Там, сказывали, есть молодой
ратный князь Александр. Нужно, говорили они, ему рога обломать, его войско
разметать и так же, как во Пскову, посадить по всей Новгородской земле
своих хвохтов - это старост, значит.
- Пускай попробуют! - рассмеялись дружинники. - А мы увидим, у кого
рога прежде обломаются.
- Теперь рассказывай, зачем ты сюда попал.
- Стали немцы расспрашивать, кто из нас умеет говорить по-чудински,
кто побывал в Юрьеве, Гдове или на Чудь-озере. Тех отобрали и погнали с
ихними отрядами дорогу показывать и говорить с чудинцами.
- Все я понял! А что ты по дороге видел и где побывал?
- Проходили мы через Юрьев. Туда согнали летьголу и чудинцев.
Видимо-невидимо. Одни кладут стены и камни обтесывают, других учат рыдели,
как ходить рядком в бой, выставив вперед копье. Видел я там и отряд с
самострелами: лук привязан к рукояти, в желобок кладется стрелка. Тетиву
нужно натянуть и зацепить за язычок, стрелка летит далеко и попадает дюже
метко - в куриное яйцо али в воробья.
- Ишь ты? - заметили дружинники. - У нас еще до этого не додумались.
- Видел еще, как рыдели поставили в ряд две сотни леттов, которых
собирались вешать.
- За что? Чем они не полюбились рыделям?
- Ихней веры принять не хотели. Вот и вешали их или связанных жгли на
кострах. В пути я видел - целые деревни полыхали огнем. Еще видел
немецкого попа голого. Его летты посадили на кобылу, привязали, да и
погнали обратно в Ригу.
- А много ли ты видел немцев? Как смекаешь: много ли их всех?
- Немцев немало. В Юрьеве я их видел многое множество, а возле
каждого немца - пять, шесть, а то и побольше финнов, - чуди или летьголы.
Если всех их вместе свести, то получится туча. И они валом валят к
Чудь-озеру. Как довелось мне слышать, у Чудь-озера быть должен главный
сбор всего войска рыделей. Там же хвалились они показать такой бой, в
котором русские будут иссечены, и вся наша земля станет немецкой.
Один из дружинников заметил:
- Хвалилась корова все озеро выпить, попробовала, да околела.
В БОГОМОЛЬНОЙ РОЩЕ
Путник вышел из избы. Прибывшие с озера рыбаки торопились разгрузить
возы и сбрасывали рогожные мешки с наловленной рыбой. Рыбаки говорили:
- Надо бы все укрыть подальше в лесу, в тайниках, пока немец не
навалился и не отобрал всю рыбу, да поспеем ли? Он шарит вокруг, никак от
него не убережешься.
Гость, держа Савоську за руку, подошел к отцу его, дюжему рыбаку
Петру:
- Бог на помощь, хозяин!
- Просим милости!
- Как бы мне пройти в богомольную рощу? Сам я, один, тут, в сугробах,
пожалуй, заплутаюсь.
- А вот Савоська тебя и проведет к дедушке Миколе.
- За этим я и пришел!
- Ступай с дяденькой, Савоська.
Мальчик повел гостя протоптанной в снегу тропинкой. Впереди бежал и
прыгал Колобок. Пройдя сосновым лесом, вскоре подошли к холму на береговом
мысу, заросшем старыми дубами.
На склоне холма из снега поднимались каменные, грубо высеченные
идолы. Наполовину, от земли до пояса, это были столбы, а выше были
высечены и руки, и голова с выпуклыми глазами. Среди них были и
деревянные, размалеванные пестрыми красками, с черными лицами. Близ
высокого, необычайной толщины и древности дуба с оголенными сучьями
врылась в снежный сугроб покосившаяся землянка с одним небольшим оконцем.
- Дедушка поди уж дома, - сказал уверенно Савоська. - Вишь, из трубы
дымок вьется. - И мальчик закричал, стуча в окно: - Дед Микола, выходи, к
тебе гости пришли.
Дверь, отодвигая пушистый снег, приоткрылась, из щели сперва
показалась длинная седая борода, а за ней протиснулся и сам Микола,
вглядываясь белесыми глазами во вновь прибывших.
- Не узнал меня, что ли? - спросил путник. - Я с тобой, дедушка, уже
беседу держал в избе рыбака Петра.
- Узнал, узнал! Али помолиться пришел? - дребезжащим голосом спросил
старик. - Только моих богов не тронь. А то старый Пеко осерчает и такую
бурю подымет на озере, такие волны на берег выкатит, что всех нас, как
щепки, смоет.
- Упаси господи! Зачем богов гневить! Я не за тем пришел, а хотел у
тебя разузнать, долго ли еще на озере лед простоит. Говорят, что скоро
<мокрик> подует и ледоходом озеро взбаламутит.
- Да я уж тебе сказывал: на святого Федула <мокрик> подует - и по
реке Великой лед вспучится и приплывет в озеро. Тут и шуга пойдет. Вода
поверх льда потечет. Лед станет ломаться, и тогда ни проходу, ни проезду
по озеру Пейпусу уже не будет, пока лед не затолкается в реку Нарову, а
оттуда - в море. Тогда без боязни спускай челны на воду.
Путник все посматривал то на древний дуб, на его вершину, то на
белую, засыпанную снегом гладь озера.
- Как, летом дуб покрывается листьями али стоит сухой?
- Какой там сухой! Весна придет - и дуб зазеленеет, а осенью желудей
насыплет цельный куль.
- А помнишь ли ты, дедушка, когда ты мальцом был, вот таким, как
Савоська, лазил ли ты на его верхушку за птичьими гнездами, али на него
нельзя влезть?
- Вестимо, лазил! И когда мальчонкой был, и позднее - парнем; только
тогда уж не за гнездами, а лазил я на верхушку дуба и там солому жег. В ту
пору через пролив, на Вороний камень, приходила девушка Марьюшка и тоже
жгла солому на берегу, а я смекал тогда, что она меня дожидается. Тут я на
челноке выплывал, и на Вороньем камне мы встречались, на высокой скале
вместе сидели и песни пели. Давно это было, а вот как сейчас все помню.
Только нет больше Марьюшки, да и я бобылем живу, моих богов стерегу.
- А что там за гнезда наверху? Вороньи?
- Нет! Много лет жил на дубу том ястреб, то ли орел, летал над
озером, чирков бил, а прошлое лето куда-то сгинул, и что-то боле не видать
его.
- А ну-ка, Савоська, - обратился путник к мальчику, терпеливо
стоявшему близ него, - сможешь ли ты взобраться наверх?
- Вестимо, могу. Впервой, что ли, мне туда лазить?
Путник с мальчиком влезли на вершину дуба, где оказалось покинутое
ястребиное гнездо. Там они привязали к большому суку конец кожаного аркана
и, свернув его, оставили между ветвей.
Спустившись вниз, гость увидел Петра, отца Савоськи, пришедшего
разыскивать мальчика. Гость объяснил ему, как Савоська может помочь в
общем ратном деле:
- Послушай, хозяин! Меня зовут Гаврила Олексич, я дружинник
Александра Ярославича. Князю надобно узнать день, когда сверху, от Пскова,
по реке Великой тронется весенний ледоход. Поэтому нужно, чтобы Савоська
почаще влезал на дуб и посматривал в сторону Пскова. Когда он увидит, что
в той стороне загораются костры, он зажжет и свой костер на верхушке
дерева. Пусть дедушка Микола держит наготове сухую солому и горшок с
горячими углями; его Савоська втащит наверх на оставленном мною кожаном
ремне и подожжет сноп соломы. Справишься ли ты с этим, малец?
- Сделаю, все сделаю! Уж я-то не просплю! - радовался Савоська и
прыгал на месте. - А Колобок сторожить нас будет внизу, под дубом, и
тотчас почует злых людей, ежели они станут подходить близко.
Глава IX
ЛЕДОВОЕ ПОБОИЩЕ
...И нача имя слыти великого князя
Александра Ярославича по всем странам,
от моря Варяжского* и до моря
Понтьского**... даже и до Рима
великого: распространи бо ся имя перед
тмы тмами и перед тысящи тысящами.
Новгородская летопись
ВЕРНЫЙ ГЛАЗ ПОЛКОВОДЦА
_______________
* В а р я ж с к о е м о р е - Балтийское море.
** П о н т ь с к о е м о р е - Черное море.
Александр выступил из Пскова во главе своей дружины. За ним следовали
еще несколько конных отрядов охочих людей, наскоро собранных из разных
мест Новгородской земли. Яша Полочанин проскакал вперед и оказался рядом с
Александром.
- Чего ты ожидаешь? - спросил он князя.
- Немцы собираются на западном и северном берегу озера. Их немало, и
они, кроме того, видно, ждут еще новой подмоги из Юрьева и Риги. Потому
они и медлят. Рядом с их лагерем замечены лагеря еми, ливов и чуди. Думаю,
что они готовятся на нас напасть первые, и мы должны быть наготове.
Они ехали по льду вдоль западного берега озера и внимательно следили
за тем, как дальше к северу, на опушке молодого леса, показывались немцы,
собирались небольшими группами и опять скрывались.
- Как будто нужно ждать, что немцы скоро ударят, - сказал Александр.
- Видно, к чему-то готовятся
Никто из пришедших к озеру отрядов ясно не представлял себе, как
