ции, рано или поздно вступит с католицизмом в бор ьбу - так, как это
произошло в Средние века с гибеллинами. И тогда католицизм вынужден бу-
дет занять истинно иерархическое место, отведенное религиозной системе,
на основе того, о чем пойдет речь ниже. Аналогичная проблема возникает,
даже если эти две тем ы рассматривать отдельно друг от друга, и при изу-
чении следующего пункта: ценность католицизма как принципа универ-
сальности. Мы уже подчеркивали, что когда анти-католицизм ограничивается
утверждением партикуляристских, вульгарно-расовых, национально-тоте
мистских принципов, мы несмотря на все, высказываемся в пользу католи-
цизма. Но когда вместо этого, котолицизм рассматривается как путь к
признанию высших ценностей и высших прав свойственной ему универсальнос-
ти, то встает иная проблема, поскольку есть ун иверсальность и универ-
сальность, так же, как есть солнечная и лунная форма отношения к
сверхъестественному. После всего, что было сказано, вряд ли стоит наста-
ивать на выводе, который уже должен быть ясен каждому: солнечная универ-
сальность имперского и ие рархического принципа, увенчанная идеалом ко-
ролевской божественности, противостоит лунной универсальности экклизиас-
тического и "социалистического" принципа, увенчанной идеалом жреца как
слуги Бога. Какую универсальность выберем для новой европейской куль ту-
ры мы, арии, мы, потомки сакральных Цезарей и королевских сыновей Тора и
Одина? Тайный голос нашей крови должен дать ответ на этот вопрос, и наше
духовное мужество должно суметь отстоять его вопреки идейным шаблонам,
предубеждениям, предрассудкам и лож ным традициям, гнездящимся в различ-
ных европейских расах.
Какое место и какая роль будут предоставлены Церкви в имперской все-
ленской культуре? Постараемся ответить на этот вопрос самым недвусмыс-
ленным образом. Для этого мы должны вернуться к тому, что мы сказали по
поводу соотношения между Мудростью и верой. Пр инцип неравенства, на ко-
тором зиждется традиционный дух,выдвигает как аксиому, что из-за разли-
чия людей и их природных возможностей существует очень много разных ви-
дов отношения к божественному. Лучшие, которые всегда составляют
меньшинство, могут прямо вступить в контакт с божественным, преображаясь
при этом и находясь в живом, конкретном состоянии особого опыта: это -
солнечный путь, инициатический идеал. Другие, большинство, масса, не мо-
гут совершить такого преображения и такой реализации. Цепи челов еческой
природы в них слишком крепки. Для них открыт иной путь: связать себя
обетом с тем, что им представлено в форме особого, реального и трансцен-
дентного существа - Бога в понятии теизма. На место знания божественного
вступает вера в него; на место оп ыта - догма; на место техники преодо-
ления и реального участия - молитва, страх божий, смирение; на место
чувства самодостаточности и сверх-индивидуальности - недостаточность и
зависимость от Всемогущего. Все это является "религиозной" системой, ко-
торая з анимала свое место и имела свое основание быть и в традиционном
мире, поскольку она вела массу и предлагалась как суррогат тем, кому
путь к аристократической, сверх-религиозной и инициатической реализациии
был закрыт. Принцип иерархии, распространявшийся на духовную область, не
имеющую никакого отношения к народной религии молитвы, к культам и веро-
ваниям масс, предоставлял абсолютное право господствовать инициатическо-
му учению, эзотеризму, традиции мудрости и ритуала, которые всегда были
приоритетом кня зей и аристократов. Таким образом, любая традиция в ин-
тегральном смысле без всякого пренебрежения проводила грань между знаю-
щими и незнающими, поскольку ось - только одна, поскольку уверток не су-
ществует, поскольку тот, кто не знает или просто предчувств ует, всегда
признает, чтит и благословляет стоящих над ним. В таком тотальном пони-
мании система католической Церкви не могла быть ничем иным, кроме систе-
мы, соответствующей народной религии античных культур. Конфликт с като-
лицизмом неизбежен только в той мере, в какой он не признает это "место"
как свое; в какой он выдвигает притязания на то, что только он является
высшей ценностью, религией par exellence, над которой ничего больше нет,
а вне которой существует только ересь и заблуждение - короче, в той ме-
ре, в какой он не признает и не хочет признавать иерархию ценностей,
стоящих объективно выше всего того, что является "религией". Вряд ли
нужно подчеркивать, что именно этот дух нетерпимости и ограниченности
проявился в раннем христианстве, и, в особе нности, в иудаизме, в такой
степени, что благодаря ему произошла полная подмена ценностей традицион-
ной элиты ценностями низших слоев: поэтому языческие, аристократические
добродетели и стали "явными пороками", тип мудреца и посвященного - ти-
пом "врага Бо га", а качество достаточности, спокойной и сознательной
силы для реализации самого себя - клеймом люциферической гордыни. Все
это уже было разобрано Ницше и не нуждается в повторении. - В общем,
здесь мы также сталкиваемся с феноменом узурпации - которая началась уже
в античном мире - кастой жрецов сакральных функций, изначально являвших-
ся приоритетом королей. Возвращаясь к настоящему, следует четко объяс-
нить, что те ценности, которым церковь через возвращение к нормальности
и к истинной иерархии, должн а была бы подчиниться, сегодня не являются
реальными. Идеальный образ, который, как Церковь, имел бы сверхъестест-
венное происхождение и сверхъестественную цель, воплотивший бы в себе не
религиозный, а солнечный полюс духа и явившийся бы душой универсальн ос-
ти не социалистического, а имперского типа, полностью отсутствует в сов-
ременном мире. Мы думаем, что достаточно ясно выразились для того, чтобы
никто не заподозрил нас в чисто светском или сугубо политическом ан-
ти-католицизме, являющимся попыткой сдела ть временную или национальную
власть духовным авторитетом, пусть даже религиозного типа. Несмотря на
все, когда речь идет о принципе и о мифе нашего пробуждения, должны быть
выдвинуты ясные идеи интегрального порядка, где Церковь - повторим это
еще раз - может быть оставлена лишь постольку, поскольку она - как выра-
жение духовности тех, кто может только "верить" - будет иерархически за-
висима от Империи, понимаемой как воплощение королевской божественности
тех, кто "знает" и тех, кто "есть". Орел над Крес том. Солнечный символ
права отца (Империя) над лунным символом права матери (Матерь Церковь).
Только тогда можно говорить об интегральном традиционализме, и только
тогда можно вернуться к оправданному и нормальному порядку. Логика самой
истории подтвержд ает правильность этой идеи. Впервые, когда разделивши-
еся арийские праплемена индусов вступили в контакт с низшими силами
местных рас Юга, пурохита, жрецы, изначально бывшие зависимыми, связан-
ными с сакральным королем - в согласии с точными формулами риту алов - и
относившиеся к нему как супруга к супругу, как Земля к Небу, стали брах-
манами, т.е. господствующей жреческой кастой. В Китае, в Риме, в древней
Греции ритуал был привилегией королей, и каста жрецов, если она не явля-
лась в то же время аристократи ей, была подчинена такому порядку. То же
самое можно сказать и о нордических племенах: нордические короли были
единственными исполнителями ритуалов, и у германцев жрецы никогда не об-
ладали той же высшей властью и тем же достоинством, как божественные кор
оли и вожди. В Египте жреческой касте только к концу двадцатой династии
впервые удалось захватить власть и основать династию великих жрецов Фив,
ценой падения авторитета солнечных королей. В первом столетии христи-
анства сама католическая Церковь была тол ько официальным органом, зави-
симым от Империи, и на церковных соборах епископы предоставляли государю
решающее слово не только в вопросах дисциплины, но и в вопросах догмати-
ки. Понтификат также отдавал дань признания меровингским и каролингским
королям, как об этом говорится в формуле: " Melchisedek noster, merito
rex atque sacerdos, complevit laicus religionis opus"- "vos gens sancta
estis atque regale estis sacerdotium"(2) . И о Папе Льве III-ем говорят,
что он пал навзничь перед Карлом Великим, как п еред воплощением древ-
нейшей традиции, поддерживающей римскую корону. Post laudes ab
apostolico more antiquorum pricipum adoratus est(3), - гласит Liber
Pontificalis. Эти примеры, выбранные из множества других, которые, без
сомнения, также могли бы быть п риведены в данном контексте, подтвержда-
ют традиционную ортодоксию наших гибеллинских убеждений. Они также пока-
зывают, что оправданность, функция и позитивная сторона додуманного до
конца иерархического идеала Креста - как жреческого символа - - сущест-
вуе т только там, где он подчинен Орлу. В той мере, в какой Церковь не
может или не хочет этого, она остается анти-традиционной, разрушительной
и парализующей силой. Так как она при этом спускается на уровень сомни-
тельных, семитско-христианских факторов, явл яющихся основной причиной
падения нашего мира, то в нас, в людях, противостоящих современному ми-
ру, она найдет себе только непримиримых и безжалостных врагов.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Мы полагаем, что сказали достаточно для того, чтобы прояснить основ-
ные принципы нашего имперского мифа. Здесь речь шла только о позиции.
Систематическое и углубленное развитие, которое придаст этой позиции
фундаментальную, законченную форму, а не только ее основные штрихи, как
в настоящей работе, вы сможете найти в других наших книгах. Мы сказали
вначале, что европейская культура нуждается в радикальном перевороте,
без которого она обречена на гибель. Плебейское суеверие, заставляющее
западного человека верить в химеру прогресса и прославлять материальное
покорение мира, к счастью, разоблачено. Тема заката Запада больше не яв-
ляется, как это было вчера - в эпоху Просвещения и обожествления разума
в якобинском костюме - ересью. Уже почти повсюду стали ви дны следствия,
к которым должна привести прославленная "цивилизация". Этим следствиям
уже многие готовы противопоставить новые силы ради высшего оздоровления.
И поэтому такой призыв, которым является настоящая книга, сегодня оправ-
дан. Еще остались люди, не принадлежащие к современному миру и не дающие
ему окончательно сбить себя с толку, могущие возвысить и унизить, гото-
вые, когда придет время, бороться с этим миром всеми своими силами. Всем
известно сказание о гибеллинском Императоре, который ожидает п робужде-
ния в "горе", чтобы принять участие, вместе со всеми верными ему, в Пос-
ледней Битве. Когда же дело, наконец, дойдет до этого? Когда орды Гогов
и Магогов перейдут через символическую стену, преграждающую им путь, и
когда они возьмутся всерьез за по корение мира? - Тот, кто перенесет
смысл этого апокалиптического мифа на действительность, не сможет отде-
латься от мысли, что это мгновение уже очень близко. Орды Гогов и Маго-
гов - это демонизм коллектива и начало социалистического царствования во
всем м ире всемогущего человека толпы, как в духе, так и в материи. Воп-
реки им имперский символ гибеллинов означает призыв к объединению всех
еще здоровых сил. Мы не говорим о "политике", о социальных и хозяйствен-
ных реформах потому, что даже мысль о том, что э тим путем можно достичь
обновления просто смешна: также "полезно" было бы наклеивать на больные
части тела рецепты в то время, как кровь заражена и отравлена.
Единственно, что идет в счет - это выдвижение системы ценностей, осу-
ществление которой сможет о твратить темный рок, тяготеющий над Европой,
в том числе и на материальном уровне. Тому, кто нам возразит, что это не
является политикой и реализмом, мы ответим, что он не знает, что такое
политика и истинный реализм. Возникающие в минуты опасности, криз иса и
