языками метакультур есть и общий язык для всех: названия слоев,
существ и иерархий - оттуда. Быстрота и легкость усвоения
различных языков здесь не может идти ни в какое сравнение с
соответствующим процессом в Энрофе: это происходит безо всякого
труда, само собой. Общий язык затомисов принято называть языком
Синклита Мира, но это не вполне точно: Синклит Мира, о котором
речь далеко впереди, знает такие формы общения, какие не имеют
ничего общего с какими бы то ни было звуковыми языками. Но,
нисходя с высот в затомисы метакультур, братья Синклита Мира
направляли создание единого языка затомисов, и только поэтому
условное наименование этого языка связано с их именем.
В затомисах, кроме синклитов, обитают еще и другие
существа: будущие ангелы. Это чудеснейшие творения Божий, и
если мы вспомним сиринов и алконостов наших легенд, мы
приблизимся к представлению о тех, чье присутствие украшает
жизнь в затомисах Византии и России: к представлению о
существах, предопределенных стать потом "солнечными
архангелами". В других затомисах обитают иные существа, не
менее прекрасные.
Итак, я дошел до перечня затомисов.
Их девятнадцать.
Маиф - древнейший из затомисов, небесная страна и синклит
Атлантической метакультуры, существовавшей в Энрофе
приблизительно с двенадцатого по девятое тысячелетие до
Рождества Христова.
Атлантида находилась на архипелаге островов, крупнейший и
главнейший из которых по размерам напоминал Сицилию. Ее
населяла красная раса. То было рабовладельческое общество,
сперва составлявшее несколько мелких государств, позднее
объединившихся в деспотию. Мировоззрение было политеистическим
с огромным пластом магии. Пантеон и культ омрачались включенным
в него демонопоклонством. Ближе всего из хорошо известных нам
культур Атлантида была бы к Египту и отчасти к ацтекам, но
сумрачнее и тяжелее. Из искусств доминировали архитектура,
скульптура и танец. Цивилизацию ни в коем случае нельзя назвать
высокой, хотя атланты, пользуясь наличием цепи мелких островов
между Атлантидой и Америкой, поддерживали связь с этим
континентом, откуда вели свое происхождение. Позднее им
случилось добраться и до Западной Африки, предание об Атлантиде
достигло впоследствии до Египта через посредство древней
Суданской цивилизации, ныне неизвестной, но следы которой еще
могут быть обнаружены в будущем. Над этическими представлениями
атлантов довлели образы беспощадных и алчных божеств, и в
культе большую роль играло ритуальное людоедство. В поздний
период возникли полуэзотерические религиозные движения светлой
направленности. Но в общем картина была довольно мрачной
вследствие большой активности демонических начал.
Главный остров и окружавшие его мелкие погибли от ряда
сейсмических катастроф. Небольшие группы жителей спаслось в
Америке, одна - в Африке, где и растворилась в негрском
населении Судана. Ныне Маиф, существующий уже около пятнадцати
тысячелетий над некоторой зоной Атлантического океана, достиг
огромного могущества Света.
Эмблематический образ:
Красный храм на черном фоне; перед ним - четыре фигуры в
белом, с воздетыми руками.
Фигуры обозначают культы четырех светлых божеств: именно
через эти культы в Атлантическую культуру сходила духовность.
Линат - затомис так называемой Гондваны, если понимать под
этим именем не тот незапамятно древний материк, который,
задолго до человека, существовал в Индийском океане, - но
метакультуру, очагами которой в Энрофе были Ява, Суматра, Южный
Индостан и некоторые города, ныне покоящиеся на дне моря. Время
существования Гондванской культуры - шесть и более тысячелетий
до Р.Х.
Эта была группа государств - торговых олигархий на
рабовладельческой основе, причем сильно развитое мореплавание
Гондваны втянуло в торговый и культурный обмен побережья
Индокитайского полуострова, Цейлон и многие острова Индонезии.
Господствовали политеизм и, в основном, те же три искусства;
танец развился до театра мистерий. Но кровожадность и
религиозно-демоническая жестокость атлантов Гондване были
незнакомы. Это был чувственный, сангвинический, жадный до жизни
народ, богато одаренный художественно, с очень напряженной
жизнью сексуальной сферы. Мистика пола пронизывала и культ, и
повседневную жизнь, достигавшую в эпоху расцвета подлинного
великолепия; подобной роскоши не знали ни Атлантида, ни даже
Вавилон и Египет. Расу Гондваны можно, мне кажется, назвать
протомалайской. Во всяком случае, коричневая кожа плотно
обтягивала их широкие скулы и полные губы, удлиненные глаза
были слегка раскосы, фигуры стройны и мускулисты, с широкими
плечами, тонкой талией и очень крепкими икрами ног. Народ был
красив полнокровной и страстной красотой юга.
Через несколько тысячелетий в этой же зоне возникла
Индомалайская культура, кое в чем повторившая свою
предшественник, но гораздо более одухотворенная.
Эмблематический образ Лината:
Женщина в фиолетовом и мужчина в зеленом, обнявшие друг
друга за плечи, на золотом фоне, под красной нижней половиной
солнечного диска.
Фиолетовый цвет означает здесь скрещение синего - сил
Мировой Женственности, низлияние которых с такою мощью
произошло в Гондванской метакультуре впервые за все время
существования нашего человечества, - с красным: он
символизирует стихийность, но не в смысле стихиалей Природы, а
в смысле чрезвычайной активности некоторых стихиалей, связанных
с человечеством. Зеленый обозначает такую же силу активности
стихиалей Природы. Золото - иератический фон, говорящий о
развитой уже духовной реальности, стоящей за этим сверхнародом.
Иалу (кажется, он носит также имя вроде Атхеам) - затомис
Древнеегипетской метакультуры.
Совершенно затмившая Атлантиду своими масштабами и
величавостью, эта культура создала, еще во времена своего
исторического бытия, огромный синклит и ослепительный затомис.
Однако демоническим силам удалось одержать серьезную победу в
четырнадцатом веке до н.э., когда через великого родомысла и
пророка Эхнатона Провиденциальные силы сделали первый в мировой
истории шаг к озарению народных сознаний реальностью Единого
Бога. Если бы реформа Эхнатона удалась, встретив достойных
преемников и продолжателей, миссия Христа была бы осуществлена
на несколько веков раньше, и не на Иордане, а в долине Нила.
Замечу, что египетская вера в Небесный Нил имела под собой
переживание высшей действительности. Текущая через Иалу -
мифическую страну Блаженных, то есть через затомис
метакультуры, - великолепная река многослойна: это и великая
одухотворенная стихиаль земного Нила, и Соборная Идеальная Душа
египетского народа.
Эмблематический образ:
Белая ладья с парусами на синей реке, текущей к солнцу.
Эанна - затомис древней Вавилоно-ассиро-ханаанской
метакультуры, возникшей, по-видимому, в четвертом тысячелетии
до Р.Х. Семиступенчатые храмы-обсерватории, сделавшиеся
вершинами и средоточиями великих городов Двуречья, повторяли в
Энрофе, как отражения, грандиозный небесный город, сооружаемый
синклитом этого затомиса. Но зиккураты в городах Вавилонии и
корпорация высокогюсвященного жречества, принимая на этих
мистических обсерваториях излучения светлых космических сил, не
убереглись от принятия также чрезвычайно деятельного излучения
галактического анти-Космоса, центр которого в Энрофе совпадает
с системою звезды Антарес. Это все более замутняло и без того
двойственную религию, вливало тонкий яд в существо
воспринимающих, оплотняло и утяжеляло их душевный состав грузом
сомнения и отрицания.
Вавилонская метакультура была первой, в которой Гагтунгру
удалось добиться в подземном четырехмерном слое, соседнем с
вавилонским шрастром, воплощения могучего демонического
существа, уицраора, потомки которого играли и играют в
метаистории человечества огромнейшую и крайне губительную роль.
В значительной степени именно уицраор явился виновником общей
духовной ущербности, которой была отмечена эта культура в
Энрофе. И хотя богиня подземного мира, Эрешкигаль, побеждалась
в конце концов светлой Астартой, нисходившей в трансфизические
страдалища Вавилона в порыве жертвенной любви, но над
представлениями о посмертье человеческих душ, исключая царей и
жрецов, довлело пессимистическое, почти нигилистическое уныние:
интуитивное понимание парализующей власти демонических сил.
Эмблематический образ:
Семиступенчатый белый зиккурат.
Семь ступеней обозначают те семь слоев, которые были пере-
житы и ясно осознаны религиозным постижением Вавилонского
сверхнарода.
Шан-Ти - затомис Китайской метакультуры, существовавшей в
Энрофе со второго тысячелетия до н.э. по сей день. Его
значительное усиление началось в последние века перед Христом,
когда конфуцианство создало долговечный нравственный кодекс и
жизненный уклад, способствовавший поднятию общенародного
этическою уровня. Однако свободному развитию высших сторон души
ставился весьма невысокий потолок. Постепенно окаменев,
конфуцианский закон стал не только путем восхождения, сколько
тормозом. Этим объясняется то, что объем и сила китайского
затомиса, несмотря на его древность, не так велики, как можно
было бы ожидать. Распространение буддизма распростерло над
географическим Китаем другой затомис, сосуществующий с Шан-Ти и
в последние века принимавший в себя гораздо больше
просветленных душ, чем национально-китайский затомис.
Эмблематический образ:
Прекрасное женское лицо в лотосообразной короне.
Сумэра (или Мэру) - которое из этих имен следует считать
более правильным, мне неизвестно.
Затомис Индийской метакультуры - самый могучий из всех
затомисов Шаданакара. Уже по древней мифологии, вершина горы
Сумэры была увенчана городом Брахмы, на ее склонах
располагались города других божеств индуизма, но Небесная Индия
не ограничивалась их числом, а включала несколько больших
участков суши, разделенных морями. Ныне Небесная Индия надстоит
над географической зоной Энрофа, гораздо более широкой, чем
пределы Индийского государства. На протяжении четырех тысяч лет
духовная деятельность исключительно одаренных в религиозном
отношении народов Индии привела к тому, что две метакультуры
отделились от нее, став самостоятельными системами слоев, а
саму Небесную Индию восполнило столь огромное число
просветленных, что в XX веке влияние ее синклита перевесило всю
силу демонических начал: Индия оказалась единственной культурой
Энрофа, неуклонно развивающейся по высокоэтическому пути. Еще
гораздо раньше мощь Индийского синклита воспрепятствовала
созданию силами Гагтунгра, как это сделали они в остальных
метакультурах, слоев безысходных страдалищ. До Христа эта
метакультура оставалась единственной, обладавшей чистилищами и
не достигавшей своей нижней оконечностью до магм.
Мэру имеет два великих средоточия: над Гималаями и над
горами Нильгири в Центральной Индии, - и множество меньших.
Кроме того, в Энрофе Индийский синклит обладает прочной точкой
опоры в лице некоего текучего коллектива людей, эпохально
перемещающегося по некоторой географической кривой: до второй
мировой войны он находился на Памире, ныне - в Южной Индии.
Ландшафт Небесной Индии схож с ландшафтом Небесной России,
но природа роскошнее: сказываются и тропический характер
