лет.
-- Это меня и смущает,-- заметила Афра.-- Даже если не брать во
внимание разрушитель, пройдут тысячи лет, прежде чем какая-то цивилизация
примет их сигнал -- это абсурдно, ведь невозможен обмен информацией между
культурами.
-- А может, пройдут и миллионы лет,-- поправил Иво. Он
рассортировывал в голове полученные знания.-- Все передачи имеют точный
обратный адрес. Но как я уже говорил, не могу пока точно установить
пространственно-временные координаты, но надеюсь, мне это удастся в
ближайшее время. Но по некоторым признакам можно сказать, что кое-какие
из них очень древние. Одна уж очень отлична от других. Совершеннее, что ли, я
не знаю, как это выразить, но впечатление производит сильное. Будто икринка
в капсуле...
-- Миллионы лет! -- воскликнула Афра, подавленная услышанным.--
Это, должно быть, внегалактический источник. Но ведь макронные поля
сильно искажаются?..
Иво пожал плечами.
-- Может, для макронных передач есть другие законы. Насколько я
понимаю, самые важные для нас станции находятся на расстоянии в три
миллиона световых лет. Я прослушивал одну из них, самую мощную, да я уже
говорил об этом.
-- Я сняла с вас шлем и окуляры, как только вы потеряли сознание,-- не
унималась Афра.-- Сколько же времени вам оставалось на прослушивание?
-- Время не имеет значения. По крайней мере, при приеме. Все
относительно... ну, как со светом, только...
-- А! -- сказал Гротон. Его это не так удивило, как Афру.-- Ну, это
известная аналогия. Скорость света в системе координат наблюдателя не
зависит от скорости движения источника света. Эксперимент Майкельсона-
Морли.
-- Что-то в этом роде. Я получил информацию одной порцией и должен
в последствии все переработать и рассортировать. Мне нужно еще раз войти,
чтобы выяснить детали, но я уже знаю, что искать.
-- А что вы ищете? -- спросила Афра.-- Есть ли там что-то, способное
помочь нам?
-- Да. Это, по всей видимости, общая проблема -- выживание при
сильных перегрузках. Об этом можно узнать из внегалактической передачи, но
все довольно сложно.
-- И все же я не могу понять,-- недоумевала Афра. Когда она чего-то не
понимала, то обижалась, как ребенок.-- Ведь не имеет смысла передавать
программу, если вы знаете, что ответ придет лишь после вашей смерти. Три
миллиона лет! К настоящему моменту умерла и сама цивилизация, и память о
ней.
-- Именно поэтому,-- ответил Иво.-- Ведь память не умирает, потому
что каждый, кто примет программу, узнает о величии ушедшей цивилизации.
Это все равно, что издать книгу,-- пусть даже на свои деньги, тщеславия ради,--
но если автору есть что сказать, люди прочтут ее, и она им понравится, они
будут помнить об этом человеке долгие годы после его смерти.
-- Или написать хорошую музыку,-- подхватил Гротон.-- Неважно,
когда она была написана, важно то, насколько она заставляет слушателя
сопереживать.
-- Но ведь в нашем случае отсутствует обратная связь! -- возразила
Афра.
-- Она здесь и не нужна. Не тот случай. Древние цивилизации
заботились о далеком будущем. Они не заботились о величии в своем времени
или своей звездной системе. Они знали себе цену. Но величие в веках, величие
во вселенной -- этого можно достичь, лишь передавая знания другим. Это
доказывает, что они существовали не зря. Они оставили Вселенную богаче, чем
приняли ее.
-- Может и так,-- задумчиво кивнула Афра.
-- Нужно быть поэтом в душе, чтобы понять это,-- сказал Иво.-- Я не
желал бы для себя лучшего памятника. Знание -- что может быть лучше?
-- Я, конечно, не поэт,-- подхватил Гротон.-- Но я понимаю это. Иногда
мне бывает очень плохо, и я начинаю думать, что когда умру, никто, кроме
моих близких, не вспомнит меня. Что я уйду без следа.
Иво кивнул.
-- И что же,-- спросила Беатрикс. Тон ее напоминал сейчас тон Афры.--
Жизнь идет -- радуйся, а как умрешь -- друзья тебе вряд ли понадобятся.
-- Это, должно быть, половые различия,-- заметил Гротон.-- Довольно
часто моя жена изрекает то, чего я от нее никак не жду. Интересно, вот в
данном случае различие возникает из-за того, что мужчина, как правило,
активен, а женщина пассивна?
Женщины гневно посмотрели на него.
-- Как бы там ни было, программы включают в себя культуру,-- сказал
Иво, и две пары женских глаз уставились на него.-- Космическую культуру,--
поспешил объяснить он.-- Во всяком случае, в некоторых из них есть
упоминания об этом. Незабываемое зрелище, мне такое даже во сне никогда не
виделось.
-- Но как это нам поможет не поджариться на ООНовском лазере? --
Афра ни на минуту не забывала о нависшей опасности.
-- Несколько станций передают информацию о способах адаптации к
сверхускорению. Но только в интергалактической программе содержится
информация о том, которым мы в состоянии воспользоваться. Для других у нас
нет подходящего оборудования.
-- Одного вполне достаточно,-- сказала Афра.
-- Будет не так просто. Он биологический.
-- Гибернация! То есть, если мы заморозим себя или поместим в
защитный раствор...
-- Но у нас нет ни криожидкости, ни криостатов для хранения,--
возразил Гротон.-- Мы же не можем просто выбросить тела в шлюз для
экстренной гибернации. А кто нас разбудит, когда мы будем на месте? Хотя, я
могу запрограммировать компьютер, чтобы он потрепал по плечу первого,
когда пора будет вставать.
-- Никакого замораживания, никаких криостатов,-- сказал Иво.--
Никакого сверхсложного оборудования. Все, что нужно -- немного времени и
чистый тазик.
Афра посмотрела на него с подозрением, но от замечаний
воздержалась.
-- Уж не собираетесь ли вы расплавить нас? -- спросил Гротон.
-- Вот именно.
-- Это, наверное, была юмористическая передача, сын мой.
-- Тем не менее, это так. Мы должны расплавиться в протоплазму. В
этом состоянии можно перенести любое ускорение, на которое способен
Джозеф, и как угодно долго. Недостаток наших тел в том, что они имеют
скелетную структуру, действующие органы, работоспособность которых может
быть нарушена перегрузками. Я не пытаюсь принизить функциональность
нашего организма -- в нормальных условиях трудно найти лучшую замену. Но
в форме протоплазмы мы почти неуязвимы, поскольку отсутствует структура
выше молекулярного, в крайнем случае, клеточного уровня. Жидкость может
вынести все.
-- Правда, может и выплеснуться, загрязниться,-- с отвращением
сказала Афра.
-- Думаю, нам лучше сдаться ООН,-- промямлил Гротон.-- Я с трудом
представляю себя в виде банки с кремом или мягкого пудинга.
-- Я предупредил, что будет непросто. Но успех гарантирован.
-- Да? Культурой, погибшей три миллиона лет назад? -- раздраженно
спросила Афра.
-- Ну, я не уверен, что она погибла. И неизвестно точно, насколько она
далеко -- один миллион лет или шесть.
-- Мне намного легче от этого.
-- Хорошо. Либо да, либо нет,-- сказал Иво.-- Я вам покажу все в
макроскопе, а вы затем решайте. Это единственный способ освоить метод.
Объяснить это я не смогу.
-- Ну вот, теперь нам предстоит броситься грудью на разрушитель,--
сказала Афра.-- И все в один день!
-- Постойте-ка! Вы что, серьезно насчет превращения в желе? --
воскликнул Гротон.-- Может я темный, но я просто не могу себе представить...
-- Я серьезно. Преимущество этого метода над другими в том, что он не
требует сложного оборудования. На это способно любое живое существо, если
ему показать, как и процесс будет проходить под контролем программы. Все,
что необходимо -- это надежный контейнер для жидкости, чтобы она не
разлилась и не загрязнилась, как правильно заметила Афра. В остальном все
это -- чистая биология.
-- На словах все гладко,-- сказала Афра. Может, вы нам
продемонстрируете?
-- Был бы только рад, но думаю, сначала вам нужно освоить технику
настройки -- то есть, как найти станцию и избежать разрушителя.
-- Если этот ваш метод не сработает, нам это вряд ли понадобится,--
язвительно заметила Афра.
-- Действительно, и как мы сможем обойти разрушитель -- по одиночке,
или все вместе? -- спросил Гротон.
-- Теперь я знаю дорогу. Я могу провести вас к станции по одному, в
обход разрушителя, если буду управлять сам. Я не смогу объяснить, как это
происходит, только знаю, что надо делать.
-- Я пойду с вами,-- сказала Беатрикс.-- Я знаю, мне можно.
-- Нет! -- внезапно крикнул Гротон.
Беатрикс невозмутимо посмотрела на него:
-- Но ведь я вне опасности, не правда ли? Если он меня и захватит, то он
меня не тронет, а если нет -- это будет доказательством того, что Иво знает
дорогу.
Гротон и Афра беспомощно переглянулись. Она была права, пристыдив
их своими здравыми рассуждениями, и ей нельзя было отказать в мужестве.
Брад когда-то говорил, что совсем не зазорно иметь средний коэффициент.
Брад знал, о чем говорил.
Гротон выглядел напряженным и заметно нервничал, когда Беатрикс
надела второй шлем и окуляры, но вмешиваться не стал. Иво подумал, что
Беатрикс, конечно, добрая и мягкая женщина, но если уж что-то твердо решила,
то с пути не свернет.
Они двинулись. Иво провел ее осторожно вокруг разрушителя так, что
она даже не испугалась, и вывел на поверхность галактического потока
информации.
-- Ох, Иво,-- воскликнула она. Ее голос уходил в физический мир и,
отражаясь от него, под тем же углом возвращался к Иво.-- Я вижу это! Словно
огромная радуга раскинулась между звездами! Как здорово!
Он повел ее дальше вниз, в поисках того особого аромата, той
божественной музыки, которые образуют потоки знаний, говорящих о самой
сущности бытия.
Возникли образы передач, внешне похожие на картины разрушителя,
но гораздо более сложные. В них была не всесокрушающая мощь разрушителя,
но изысканность и утонченность истинного знания -- это выглядело, как часть
огромного дисплея с каталогом содержания одной из передач. Иво, знавший
уже путь, взял Беатрикс под руку и повел ее по коридору под сводами
гигантского университета, к области знания, в которой они могли найти свое
спасение.
-- Но, а другие двери, донесся ее голос из физического мира.-- Здесь
столько замечательных...
Он тоже сожалел о том, что они не могли провести вечность в
макронной цитадели знания. Ведь это лишь одна стотысячная всех передач --
это становилось все яснее, по мере того, как он узнавал все больше об объеме
передач и их диапазонах, а это, в то же время, лишь стотысячная часть среди
других областей знания. Университет? Это был межгалактический
образовательный комплекс невообразимых размеров. Но в создавшемся
положении они вынуждены были ограничится лишь малой каплей океана
информации, не обращая внимания на его бескрайние просторы. Они явно
были не достойны всего этого.
Микрокосм биофизической химии: казалось, будто они стояли в чане с
протоплазмой, они могли ощущать ее, видеть ее свойства, и в то же время
оставаться в своей реальности. Сферическое образование, заключенное в
слоистую плазменную мембрану, жило своей жизнью, поверхность его
ритмично пульсировала. Внешне это выглядело как мешок с протеином,
карбонатами, липидами, ионами металлов -- все вместе раствор с нейтральным
pH. Но это было больше, чем физика.
-- Что это? -- недоуменно спросила Беатрикс.
-- Модель клетки,-- ответил Иво.-- Нам нужно ознакомиться с базовыми
элементами жизни, потому, что...
Но Беатрикс смутилась -- она не могла понять технические детали. Да и
Иво вряд ли был способен все объяснить, он чувствовал себя полным невеждой
в этом храме знания.
Он решил опустить подробности и сказал:
-- Смотрите, вот это ядро.
Такое объяснение удовлетворило Беатрикс. Она разглядывала мягкую
массу ядра и основные его органеллы, плавающие и пульсирующие в
колышущемся объеме. Это было что-то вроде мозга организма -- ведь в ядре
находится жизненно необходимый набор хромосом, бережно спрятанный в
мягкой матрице. К стенкам ядра крепился эндоплазменный скелет -- система
