он даже не посмотрел, сразу обратившись к Талиону:
- Пойдем?
- Сначала, Мануэль, Фалер снимет с тебя заклятье, - ответил
Талион, делая Валентину знак. Тот кивнул, исполнив свой долг в
последний раз. Все, отмучился.
- Действительно, - согласился Мануэль, - это может оказаться
полезным.
Глазами он показал направо, к выходу из коридора. Талион кивнул,
и они, более не сговариваясь, одновременно зашагали вперед. Валентин
пошел следом, чувствуя себя несколько неловко. Безразличие Мануэля
казалось ему подозрительным.
Видимо, соборных залов в замке было несколько. Спустившись по
лестнице, Талион не стал поворачивать к двери в Малый Соборный Зал,
за которой находилось кольцо Роберта, а прошел немного дальше и
только тогда остановился, приглашая Валентина войти. Мануэль тоже
остановился, держась от двери еще дальше Талиона. Валентин
заподозрил было подвох, но потом сообразил, что церемонный эльф
просто соблюдает субординацию. Пожав плечами, он вошел внутрь.
Круглый соборный зал был ярко освещен множеством светящихся
кристаллов, выступающих из стен на высоте трех метров от пола.
Посреди зала располагался большой круглый стол из светлого дерева,
окруженный креслами с низкими спинками. За столом уже сидели Хаям,
Максим и Нинель. Бранбо, по-видимому, задерживался.
Валентин прошел к столу и сел напротив Хаяма. Тот все еще был
бледен, однако держался вполне бодро, а стоящая перед ним бутылка
как нельзя лучше свидетельствовала, что дела сказителя идут на
поправку. Ну и славно, решил Валентин, располагаясь поудобнее. Все
расколдованы, делать больше ничего не надо, сейчас я их мило
послушаю, они мне наплетут всякой всячины, потом я доберусь до
визомона, сниму завесу и - домой! Доложим об изыскания офигенных
резервов.
Талион неторопливо обошел стол почти по кругу и сел рядом с
Валентином, по левую руку.
- Время дорого, - сказал он певучим голосом, как-то сразу
заполнившим весь зал, - и поэтому нам дозволено отступить от
традиций. Я поведу этот Совет до тех пор, пока наш новый повелитель
не узнает достаточно. Хаям, поведай нам еще раз, как погиб Великий
Черный.
Хаям откинулся в кресле и прикрыл глаза.
- Томимый неясными предчувствиями, я не в силах был оставаться в
своих покоях в одинокой борьбе с бессонницей, - начал он тоном, не
оставлявшим ни малейших сомнений в его намерениях. Очевидно, Хаям
использовал полчаса, которые он провел, трупом валяясь на постели,
для сочинения очередного куска своего бессмертного эпоса. Валентин
вздохнул - все присутствующие внимали Хаяму, точно он излагал
великие истины.
Прикрыв глаза, Валентин убедился, что Хаям не только
рассказывает, но и, по своему обыкновению, показывает произошедшее.
Вот это было уже интересно. Валентин посмотрел на самого себя - в
костюме факира, развязный, бесцеремонный, Фалер вломился в замок,
словно в кабак. Встреть меня кто-нибудь кроме Хаяма, быть драке,
подумал Валентин. Повезло мне; впрочем, нам всем повезло.
Хаям добрался до сцены убийства. Действительно, рука Валентина
двигалась сама по себе; смотреть на это было жутковато - откинувшись
назад, Фалер в то же время сползал с кресла, явно собираясь стать на
колени, а рука его без всякого замаха рванулась вперед, растопырив
пальцы. И как только попал, удивился Валентин. Одно что -
заколдован!
Потом картинки кончились - Хаям слишком много времени провел с
закрытыми глазами. Закончив повествование моментом, когда Фалер
покинул его комнату, Хаям умолк и оглядел присутствующих, явно
ожидая аплодисментов.
- Вот вторая монета, - сказал Максим, выкладывая перед собой
круглый серебренный предмет.
Талион кивнул и раскрыл левую ладонь. Монета встала на ребро,
покатилась по столу и замерла перед эльфом.
- Ты сказал, - подал голос Мануэль, обращаясь к Хаяму, - что за
мгновение до удара понял, какая опасность угрожает хозяину?
Хаям несколько раз кивнул:
- Да, я до сих пор проклинаю себя, что не сообразил этого раньше.
- Он ударил кулаком по столу. - Я все еще не верю, что мой эпос
будет завершен именно так! Ах, если бы все шло так, как предначертал
Хозяин...
- Довольно намеков, Хаям, - перебил его Талион. - Рассказывай обо
всем по порядку. Ни для кого не тайна, что Хозяин давал каждому из
нас особые поручения. Что же именно он поведал тебе?
- Свой подлинный план уничтожения Габриэля, - произнес Хаям, и
Валентин поразился тишине, наступившей в зале. В этой тишине
внезапно раздался стук каблуков. Оглянувшись, Валентин увидел
Бранбо, разряженного в пух и прах, спешащего к столу. Его башмаки с
огромными золотыми пряжками гулко ударяли по каменному полу.
- Прошу прощения, господа, - затараторил он, - так трудно
сообразить, что именно следует одеть на совет в пять часов утра!
Надеюсь, впрочем, что я прихватил все необходимое. - Оглядев кислые
физиономии, молчаливо советовавшие ему замолкнуть, Бранбо плюхнулся
в кресло и пожал плечами. - Если вы осмелились начать совет без
меня, извольте прерваться, когда я все-таки пришел! - заявил он,
задрав нос.
Валентин улыбнулся. Бранбо начинал ему нравиться.
- Хаям, - Талион будто и бы не заметил вторжения Бранбо. - Мне
странно слышать твои слова! Разве не в союзе с Георгом и Детмаром, о
котором Хозяин говорил многие недели, заключался план завершения
великой Битвы?
- А вот и нет! - торжествующе возразил Хаям. - Союз с
Избранными?! Хозяин слишком хорошо понимал, что такой союз
невозможен. Избранные не нуждаются в союзе со смертными! Нет, план,
который Хозяин открыл мне вчера после ужина - открыл, чтобы я
внимательнее отнесся к мелким событиям, которые в противном случае
вряд ли заметил бы, - заключался совсем в другом. - Хаям обвел
собравшихся взглядом, добившись полного внимания. - Великий Черный
понял, что Габриэлю в любом случае суждено предстать перед судом
Георга и Детмара. Хозяин решил сделать так, чтобы их встреча
окончилась битвой, а битва - гибелью всех трех сыновей Тьмы!
- Так оно и будет! - Воскликнула Нинель, подаваясь вперед.
Валентин посмотрел на нее, увидев будто в первый раз. Что делает с
женщинами смена одежды! В открытом жемчужного цвета платье, с
поднятой лифом грудью Нинель выглядела придворной красавицей.
Валентин с некоторым опозданием прислушался к ее словам. - Трое
Избранных сойдутся в битве посреди Ампера. Тучи пыли затмят солнце,
земля содрогнется и извергнет потоки огня. - Глаза Нинель почти
закатились, она говорила монотонным, потусторонним голосом. - В этой
битве не будет победителей. Три бесплотных тела взовьются к облакам,
собравшимся над полем брани, и алое солнце проводит их в последний
путь. А потом огромная волна встанет из-за горизонта, и вся Фарингия
до самых Симанских гор скроется под водой. С беззвучным грохотом,
который некому будет слышать, провалится под землю Деттерский
хребет, и в этой бездне найдет свой конец горный замок Великого
Черного со всеми его обитателями...
- Когда? Когда это случится? - перебил Нинель Бранбо. - Понятно,
что сегодня днем, но в котором часу?
- Солнце едва начнет клониться к закату, - ответила Нинель,
постепенно приходя в себя. - Талион, Макс! Я не хочу умирать!
- К закату, - пробурчал Бранбо. - Семь часов осталось, нипочем не
успеть. И хозяин туда же: все бы с Избранными драться, нет, об
имуществе подумать...
- Бранбо, - обратился к нему Талион. - Поясни нам, о каком
имуществе ты говоришь. Наверняка не все знают, какие именно указания
ты получил вчера от Великого Черного.
- А всем и незачем их знать, - буркнул Бранбо. - Все в замке
принадлежит Хозяину, а я поставлен следить, чтобы на складах был
порядок! Но разве можно успеть все переписать, упаковать и вывезти
меньше чем за день?! Да если бы я вчера знал, что замок уже в
полдень под землю провалится, я бы даже и не начинал! Собрал бы
первую сотню, и дело с концом. Вот тоже, маги, сначала триста лет
копят, а потом вожжа под хвост попадет - и гори оно все синим
пламенем...
- Хозяин сказал тебе подготовить склады к вывозу? - уточнил
Максим. - И это произошло вчера?
- Разумеется, вчера! - раздраженно ответил Бранбо. - Сколько
можно повторять: иначе бы я все успел. Все впопыхах, никакого
порядка... - Он покосился на Валентина. - Может, хоть при новом
хозяине лучше станет?
- Похоже, Хозяин предвидел гибель замка, - заметил Мануэль.
Валентин посмотрел на него - надо же, все еще здесь, а у меня было
впечатление, что он давно вышел. До чего неприметный человек! - И
что самое странное, Великий Черный принял это как должное.
Нинель закрыла лицо руками и заплакала. Валентин тоже
почувствовал себя не в своей тарелке. Ну, блин, Не-Джо он и есть Не-
Джо! Да за такие штучки убить мало! Не зря на него всем сектором
охотились, вон чего удумал! Стравить трех тальменов, как в
Гельвеции! И ведь знал, паскуда, что дело Т-бурей кончится, а все
равно не отступился, даже замок свой не пожалел.
Нет, вовремя я его монеткой-то. Валентин перевел дух: слава богу,
Не-Джо мертв. Сражения с затоплениями отменяются.
- Фалер, - Талион вопросительно посмотрел на Валентина. - Ты был
в Гельвеции, когда там сошлись в бою трое Избранных, и один из них
был убит. Мы знаем, что вслед за тем Гельвеция оказалась разрушена,
но никто из нас не видел этого своими глазами. - Талион сделал
паузу, а Валентин ни с того ни с сего подумал, мол, такие
консультации я даю только за серебренные монеты. - Правда ли, что
битва Избранных между собой всегда вызывает столь ужасные
последствия?
Т-бурю она вызывает, подумал Валентин, помрачнев. Как нам в Эбо
просто - сказал Т-буря, шесть баллов, - и все ясно. А тут - ну как
объяснить?
- Правда, - сказал он вслух, мысленно переносясь на несколько лет
назад, на центральную площадь Гельвеции, где он, еще мало кому
известный факир, готовился к исполнению популярного в те времена
фокуса "Сквозь стену". Добротная стена из гранитных глыб,
скрепленных известью на яичных желтках, возвышалась перед ним, толпа
шумела и отпускала шуточки, не пройдет мол, застрянет. Валентин
немного нервничал, как всегда при публичном выступлении, и постоянно
озирался по сторонам. Это его и спасло.
Увидев на широкой и пустой - весь народ толпился на площади -
улице двух всадников, Валентин сразу почувствовал неладное. Это
шестое чувство ни разу его не подводило; не слыша больше насмешливых
криков толпы, он активировал Обруч и прыгнул на след чужих сознаний,
только что пронесшихся через перекресток. В прямой видимости
талисман работал надежно, не прошло и тридцати секунд, как Валентин
стал одним из всадников, и чуть не упал от переполнивших его чувств.
Всадником оказался Георг, и его буквально трясло от ненависти.
Вместе с Детмаром на ехал смертный бой с Избранным Алефом, недавно
воцарившимся в Лигии. Валентина поразили чувства Георга - гадливое
отвращение к Алефу, с которым он даже знаком не был, и знание своей
абсолютной правоты. Тогда впервые Валентин понял, что значит - быть
тальменом, и именно тогда он испугался по-настоящему. Тальмен Георг
был воплощением смерти; он знал только одно наказание для
провинившихся подданных, а подданными считал всех без исключения
обитателей Панги.
Дальше Валентин действовал, как ему потом казалось, совершенно
автоматически, тальмен плюс тальмен - талисманная буря, этой
популярной в Эбо поговорки оказалось вполне достаточно, чтобы
