недостаточное доказательство все же позволяет сделать вывод в области
практического законодательства, однако в процессе теоретического обсуж-
дения такое доказательство тем не менее отвергается. Вопреки тому, что
на практике приходилось выбирать между различными галахическими концеп-
циями, в теоретическом рассмотрении, образующем особый пласт Талмуда,
галаха предстает в виде уравнения со многими элементами. Смысл этого
уравнения многозначен и допускает различные толкования истины, каждое из
которых требует отдельного разъяснения. Отсюда известная талмудическая
формула: "То и другое слова Б-га живого, а галаха - по мнению тако-
го-то". Неприемлемость того или иного положения с точки зрения галахи-
ческого законодательства еще не свидетельствует о его неистинности. Она
не уменьшает принципиальной важности этого положения. Ведь галахическое
законотворчество рассматривается в Талмуде как процесс нахождения одного
из возможных истинных решений, а не как констатация неистинности или
меньшей истинности тех подходов к решению, которые не легли в основу га-
лахического постановления.
Литературная композиция
Большая часть Талмуда представляет собой краткое изложение дискуссий,
проходивших в стенах талмудических академий. В дискуссиях принимали
участие разные люди. Однако вопреки географической удаленности академий
и хронологической дистанции между мудрецами, жившими в разные эпохи, об-
суждавшиеся ими вопросы были весьма сходны. Правда, у каждой академии
была своя манера интерпретации галахических проблем. Она зависела от ми-
ровоззрения и человеческих качеств мудрецов, участвовавших в дискуссиях.
При всем том повсюду распространялись (иногда особыми посланцами) одни и
те же правила и принципы, передававшиеся из поколения в поколение. Нес-
мотря на напластование эпох, на местные и доктринальные различия, тради-
ция сохраняла экстракт важнейших галахических обсуждений, проводившихся
в разных академиях на протяжении многих поколений. Состав их везде был
примерно одинаковым. Поэтому неправомерно утверждать, что Талмуд впитал
главным образом тардицию академии, которую возглавлял рав Аши. Талмуд
внеисторичен, с его страниц звучат голоса мудрецов разных эпох.
Хотя общая композиция Талмуда следует Мишне, его содержание далеко
отклоняется от трактуемых в ней вопросов. Это неудивительно, ибо дискус-
сии подчиняются свободной ассоциативной связи. Иногда эта связь действи-
тельно обусловлена внутренней логикой рассуждений, иногда - стилистичес-
ким или языковым сходством, а иной раз и просто спровоцирована упомина-
нием имен тех или иных мудрецов. Проблемы, затронутые вскользь, стано-
вятся центральными и увлекают обсуждение все дальше от первоначальной
темы. Правда, несмотря на свободный внутренний строй, Талмуд весьма пе-
дантичен в том, что касается ясности и точности высказываний. Существуют
тщательно выверенные языковые шаблоны, сам порядок обсуждения неслучаен
и наделен особым смыслом - как и использование строго определенных поня-
тий и слов.
Агада
Часть Талмуда (более значительная в Вавилонском, чем в Иерусалимском
Талмуде), посвящена не юридическим и галахическим вопросам, а агаде. За
этим названием не стоит жанрового или композиционного единства. Агада
объединяет истолкования Письменной Торы, теологические и моралистические
рассуждения, притчи и сказки, описания исторических событий и просто
мудрые советы на все случаи жизни. Хотя всегда существовали определенные
различия между галахой и агадой, и были мудрецы, чей вклад в одну сферу
намного превышал вклад в другую, в конечном счете между обеими невозмож-
но провести ясную границу, ибо они на каждом шагу вторгаются на террито-
рию друг друга. Иногда агада оказывает влияние на галахическое законода-
тельство, а галахические дискуссии, в свою очередь, подчас затрагивают
теологические проблемы. Как правило, суждения агады не так тщательно вы-
верены, и дискуссия ведется в более метафоричной, поэтической форме.
Многое из того, о чем говорит агада, имеет символическое значение, где
однозначное понимание невозоможно. Спустя много лет все еще остается
простор для истолкования агады со всевозможных точек зрения. Еще больше,
чем в законодательной сфере, в агаде возможно сосуществование различных
интерпретаций, и традиция никогда не ощущала потребности свести их мно-
гообразие к искусственному единству.
Влияние и роль Талмуда
Влияние Талмуда на жизнь многих поколений еврейского народа поистине
огромно. Традиционное еврейское образование выстроено вокруг этой книги,
без знания которой оно, по сути, немыслимо. Большая часть еврейской
письменности послеталмудического периода представляет собой комментарии,
оранжировки и обновленные интерпретации Талмуда. Даже там, где прямая
связь с Талмудом отсутствует, мысль и творчество черпают вдохновение из
талмудических источников. В еврейской культуре почти невозможно найти
ничего так или иначе не связанного с Талмудом. По словам мудрецов, "Тал-
муд не завершен", и это верно не только фактически, в историческом ас-
пекте, но и в отношении изучения и понимания этой книги. Благодаря ей
склонность к теоретическому мышлению и дискутированию, как и диалекти-
ческий подход к проблемам, вошли в плоть и кровь еврейского народа. Отк-
рытый характер талмудических обсуждений не убавил святости этой книги.
Методика изучения Талмуда, как и выводы, сделанные с помощью этой мето-
дики, на протяжении поколений питали еврейское законодательство, для ко-
торого Талмуд всегда оставался непререкаемым авторитетом. Философы сред-
них веков и мистики всех времен, несмотря на амбивалентное отношение к
безраздельному господству Талмуда в еврейском образовании, относились к
этой книге с огромным уважением. Позднейшая Каббала усматривала в Талму-
де завуалированное выражение мистических истин. В конце концов, вокруг
Талмуда образовалась неповторимая атмосфера "священного интеллектуализ-
ма", которую эта книга создала и продолжает питать своим вечным духом.
Библиография:
* Адин Штейнзальц. Введение в Талмуд. Москва, 1996 г.
* под ред. Адина Штейнзальца. Вавилонский Талмуд, т.1, трактат Бава
Меция. Москва, 1996 г.
* Адин Штейнзальц. Мудрецы Талмуда. Москва, 1996 г.
* Моше Зильберг. Пути Талмуда. Иерусалим, 1962 г.
* Эфраим Элимелех Урбах. Мудрецы Талмуда - верования и идеи. Иерусалим,
1969 г. (Сокращенный русский перевод: "Мудрецы Талмуда", изд.
"Библиотека алии"
* Авраам Иегошуа Хешель. Тора с небес в зеркале поколений. Лондон -
Нью-Йорк, 1962 г.
* Йосеф Шехтер. Сокровищница Талмуда. Второе издание. Тель-Авив, 1990 г.
Р. Адин Штейнзальц
ЧТО ТАКОЕ ЕВРЕЙ?
Вопрос: что такое еврей? - это важный вопрос, интересующий каждого
кто имеет хоть какое-нибудь отношение к еврейству, а обсуждение этого
вопроса и исчерпывающий ответ на него позволили бы евреям разрешить свои
сомнения в том, евреи ли они. Вопрос этот затрагивает самые важные ас-
пекты сущности и бытия еврейского народа. Исчерпывающее и содержательное
определение даст возможность установить, существуют ли сегодня евреи и
до каких пор они будут существовать, имеется ли у еврейства внутренняя
сущность, не подпадающая под то определение, которое еврейство получает
извне от разного рода антисемитов. При этом неважно, будет ли такая де-
финиция носить национальный, религиозный или биологический характер и
каковы окажутся ее составляющие, - важно, чтобы она затрагивала самую
суть проблемы, а значит, и определяла рамки еврейского бытия.
На протяжении многих веков такой вопрос попросту не существовал. При-
надлежность к еврейскому народу связывалась с принятием определенного
образа жизни; евреем назывался человек, принявший те верования и тот
способ существования, которые диктовал ему иудаизм. Любое сознательное
отклонение от этого образа жизни, будь то в теории или на практике, рас-
ценивалось как измена еврейству во всех его проявлениях, и речь здесь
идет не только о тех евреях, которые приняли другое вероисповедание.
Такое положение вещей, существовавшее в течение долгого времени, ста-
ло изменяться в девятнадцатом столетии с возникновением движения Аскала.
Все больше и больше евреев стали частично или полностью отказываться от
фундаментальных предписаний исторического иудаизма, но тем не менее ев-
реи эти не переходили в другую веру и продолжали считать себя евреями.
Если в девятнадцатом веке число таких людей было незначительным, а иног-
да и вовсе сходило на нет, то в тридцатые годы нынешнего столетия их
уже, несомненно, было большинство в еврейском народе. Возникла серьезная
проблема: как определить их еврейство? Что такое еврей - применительно к
этим людям?
Все это относится не только к тем евреям, которые сами себя считают
совершенно нерелигиозными, но и к различным идеологическим течениям в
нынешнем иудаизме. Реформаторы, а в определенном смысле также и
большинство консерваторов, не исповедуют иудаизм в исконном, историчес-
ком значении этого слова. Что касается их, то дело здесь не в различии
Галахи и религиозной практики, а также не в приятии или неприятии неко-
торых положений веры. Многие века сама возможность спора служила факто-
ром, объединяющим различные течения иудаизма. Когда спорящие стороны ос-
новывали свои представления на одних и тех же первоисточниках, одинаково
авторитетных для них, то даже в случае разногласий по поводу толкований
Писания или смысла книги Зоар, у спорящих сторон всегда имелся общий ба-
зис, как бы далеко ни расходились их выводы.
Разумеется, и в наши дни возникают подобные споры, касающиеся проблем
Галахи и основоположений веры. Что же касается большинства евреев нашего
времени, в том числе верующих, то между ними существуют расхождения не
только в выводах, но и - и это более существенно - такое расхождение,
которое лишает их общего базиса в споре.
С этой точки зрения, лишь ортодоксальный иудаизм (здесь имеется в ви-
ду не политическое течение и не определенная конфессия, а образ жизни и
мировоззрение) способен выдержать подобное испытание. Каким бы странным
это ни казалось, но при создавшемся положении вещей лишь представители
незначительной части народа могут быть названы евреями в полном смысле
слова. Поэтому вопрос "что такое еврей?" приобретает иную, не менее важ-
ную формулировку: существует ли (а если нет, то может ли быть) такое оп-
ределение, под которое подпадало бы большинство евреев нашего времени?
ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ
Теоретически нетрудно выделить такие черты характера, способ мышления
и абстрактные идеи, на основании которых можно было бы дать определение
сути современного еврейства или, по крайней мере, попытаться представить
себе возникновение этой сути в будущем. Однако сомнительно, что пути к
определению понятия "еврей" могут быть найдены вне связи с еврейской ис-
торией.
В жизни еврейского народа история играла иную роль, чем в жизни любо-
го другого древнего народа. Понятно, что еврейское прошлое обладает осо-
бым значением при выработке концепции еврейского народа. Всякая нация
или народность приобретает свою специфику и превращается в нечто единое
благодаря наличию некоторых обстоятельств, таких, например, как родная
земля, единство языка и культуры, общность происхождения или общее прош-
лое. Но у еврейского народа в его современном состоянии нет общей геог-
рафической родины. Исконный его язык - это язык культуры для некоторой
части народа, а не живой его язык, не язык повседневности. А с оскудени-
ем религии не осталось у евреев объединяющей их общей культуры, ибо ев-
