какой-то бесконечно малой величиной в сравнении.
- В этом нет никакого смысла! - вскричала Элси.
- Есть, - сказал Макс, между тем как все с надеждой слушали. -
Человек представляет собой бесконечно малую величину; в сравнении с Богом
человек - ничто.
- Нет, не так", - кричала Элси. - Бог не сделал ничто! Он оставил это
Арабам!
- Ты добился своего, Макс, - крикнул Тим в восторге, а д-р Фоксвелл
был вынужден постучать по столу и потребовать тишины, между тем как
незадачливой Бет, которая пила свое молоко, пока Элси говорила, пришлось
высушивать себя, как она могла, несколькими предложенными салфетками, но
выйти из комнаты она отказалась из-за боязни что-нибудь пропустить.
Горячий шепот Элси потонул в горячем разговоре на другом конце стола,
где Фред и новый мальчик, Джайлз Брэдли, обсуждали абсолютный нуль, не
приходя к чему-либо. Вскоре оказалось, что Фред говорил о математическом
абсолютном нуле, в то время как Джайлз, естественно, считал, что он
говорит о температуре. Стелла и Бет ухватились за слово и начали
обсуждение абсолютного в философии, в котором скоро приняли участие Тим и
Джей, которым противостоял Фред, стоявший на том, что абсолютного нет
совсем.
Д-р Фоксвелл стучал напрасно, по мере того, как дискуссии становились
все сильнее, а затем он зашагал в коридор и подал звонок к обеду.
- Тихо, пожалуйста, - просил он. - Разговор во время еды должен быть
недискуссионным. Следующий, кто скажет еще что-нибудь помимо "Передай
соль, пожалуйста", покинет помещение.
Дети поняли и успокоились.
- Предположим, что каждый из вас подготовит и представит мне эссе по
какому-нибудь аспекту абсолютного или о каком-нибудь правильном применении
этого слова, - сказал Питер Уэллес. - Мы соберем доклады, а затем обсудим
вопрос. Таким образом, дискуссия будет проходить в полном порядке.
Позаботьтесь правильно определить все свои выражения.
Заботящиеся о детях взрослые уделяли один вечер в неделю для встречи,
которая иногда откладывалась, когда д-р Уэллес уезжал из города для
разговора с одним из вундеркиндов. После возвращения из такой поездки он
всегда звал на встречу и ему сообщали, что случилось во время его
отсутствия.
- Интересно, есть ли какие-либо выводы об этих детях, которые мы
можем пока сделать, - предположила миссис Куртис на одной из таких встреч.
- Мы провели с ним шесть недель. Похожи ли они как-то?
- Я бы сказал, что нет, за исключением их очень высокого интеллекта,
- сказал д-р Фоксвелл. - Те, которые у нас есть, ни в коем случае не
принадлежат к одному психологическому типу, а те, которых мы ждем, к тому
времени, когда у нас будут все они, вероятно будут представлять все
существующие типы.
- Некоторые из них обладают односторонним развитием, - высказался м-р
Геррольд. - Всем им требуется гораздо больше лабораторных работ. Это их
самый большой недостаток. Некоторые из них имеют хорошую научную эрудицию,
а другие потратили слишком много времени на литературу, языки, историю и
тому подобное.
М-р Куртис сказал:
- Все научные знания не имеют никакого значения в сравнении с тем,
что человеческие существа сделали со своими научными знаниями, молодой
человек. История содержит все знания, так как она показывает нам, что люди
сделали со своими знаниями. Человеческая природа в действии, вот главное.
- Прошу прощения, сэр, - сказал молодой человек упрямо, - Я не
согласен с Вами. Это научный период. То, что было сделано в прошлом, в
очень разных условиях, мало нас касается сегодня.
- Человеческая природа не меняется, - сказал м-р Куртис. - Если бы
ученые во время второй Мировой войны имели самые элементарные знания по
истории, они бы разобрались лучше, чем сбрасывать на человечество бомбу.
- Вы можете так говорить? Вспомните, что породило этих вундеркиндов!
- сказал м-р Геррольд.
- Случай их породил или чудо, - сказал историк. - Ничто другое, кроме
зла, вышедшего из бомбы. Россия применила бы ее против всего мира, если бы
Сталин не умер, когда ее сделали. Мы не можем всегда зависеть от
Провидения, чтобы спасти нас от самих себя. Это случалось и прежде - в те
дни, когда всей цивилизации угрожали татарские орды - когда смерть одного
человека спасала мир от разрушения. Однако, это все бесполезный довод. Д-р
Уэллес отвечает за школу, м-р Геррольд, и мы должны полагаться на его
мнение.
- Он мог сказать, что мы не должны ничему учить, кроме как психологии
и психиатрии, - сказал д-р Фоксвелл. - Я мог думать, что медицина важнее
всего. Но как врач, я бы посоветовал сбалансированную диету. В том, что
говорит м-р Геррольд, что-то есть; от самых больших недостатков надо
избавляться, а дети слабы в лабораторной технике и в прикладной науке. По
своему усмотрению они могли изучать гуманитарные науки.
- Конечно они должны знать некоторую часть истории, - вежливо сказал
молодой м-р Геррольд.
- Конечно они должны знать некоторую часть науки, - с такой же
учтивостью сказал слепой историк.
- Фактически, кажется нет большой опасности в излишней специализации,
- сказал д-р Уэллес. - Все дети имеют широкий круг интересов, а те, кто не
сведущ в определенной области, или не очень в ней заинтересован, получает
этот интерес от других или некоторым образом ему делается вызов большим
знанием других. В качестве их учителей я думаю, что мы должны поощрять эту
тенденцию как можно больше. Мы должны сделать из них уравновешенных людей.
Мы не можем управлять конечными судьбами их, но все их интересы и функции
должны быть развиты.
- Как хорошо они работают вместе? - спросил м-р Куртис.
- Им нравится быть вместе, - сказала мисс Пейдж, - но они обижаются,
когда их организовывают.
- Они работают вместе без разглагольствования и ура-патриотизма, -
согласился д-р Фоксвелл. - Но чтобы бы произошло, если бы мы попытались
заставить их сотрудничать согласно обычным школьным стандартам?
- Сотрудничать, - повторила мисс Пейдж насмешливо - презрительно, -
"означает делай то, что я тебе говорю надо делать, и делай это быстро". Я
бы не отважилась привести эту строчку им. Даже обычные дети не выносили
ее.
- Ты всегда вела честную игру, Пейджи, - сказал Питер Уэллес.
- Я не понимаю, - сказал м-р Куртис. - Должны дети придерживаться
правил?
- Конечно должны. Мы имели в виду такой тип школы, которая настаивает
на том, что все дети должны оставить свои собственные интересы и занятия,
чтобы принять участие в том, что школа решила; этот тип настаивает, что
все ученики должны посещать игры с мячом или что каждый должен быть на
всех танцах.
Линия поведения мисс Пейдж всегда состояла в том, что правилам надо
подчиняться, в остальном дети были свободны; никакого краснобайства,
слезливости или жонглирования о развлечениях ребенка в его свободное
время.
- Что нет "школьного духа"? - усмехнулся м-р Геррольд.
Мисс Пейдж улыбнулась ему.
- Я была девочкой, которая продала два рассказа настоящим журналам во
время лета перед старшим классом в средней школе, - сказала она. - Во
время моего старшего класса я все свои рассказы и большую часть своего
свободного времени отдала школьной газете. Я также делала все
рекламирования, которые никто больше не хотел делать для ежегодника.
Однако я окончила школу с высокими отметками, я не с самими высокими, и я
поняла почему. По-видимому, я была необщительной и не обладала школьным
духом. Я не посещала никакие игры с мячом и не была на балу
старшеклассников.
- Почему так? - спросил м-р Геррольд.
- Мне больше нравилось играть в мяч, чем наблюдать за игрой, -
сказала мисс Пейдж. - Что касается бала, то никто из мальчиков меня не
пригласил.
Молчание было недолгим, а затем доктор Фоксвелл прочистил свое горло
и заговорил.
- Я должен упомянуть о важном и довольно тревожном факте, - сказал
он. - В последнее время у нас было несколько злых шуток. Считаю, что мы
должны прямо посмотреть на этот факт и узнать, какой ребенок виновен в
них.
Повисла тишина, взрослые с тревогой смотрели друг на друга.
- Что произошло? - спросили вместе доктор Уэллес и м-р Куртис.
- Собак выпускали дважды пока, - сказал доктор Фоксвелл, - и еще один
раз щенка нашли в цыплячьем дворике. Мистер Уотерс был в ярости.
- Похоже, что это могла быть Элси, - сказал мистер Куртис. - Кажется,
она имеет очень небольшую естественную привязанность к своим тете и дяде.
- Это было ее собственным предложением, чтобы их пригласили приехать
сюда, - сказал доктор Фоксвелл.
- Временами у нее такой неистовый характер, - сказал мистер Геррольд.
- Она старается подавить это неистовство, - в задумчивости произнесла
миссис Куртис. - Она может быть разряжается такими малыми способами.
Существует такая вещь, как излишнее старание быть хорошей.
- Я скорее бы ожидала от нее взрыва, как от вулкана, так, чтобы окна
разлетелись в разные стороны, - ответила мисс Пейдж. - Я бы сказала, это
только мое мнение, конечно, что у Элси имеется достаточно выхода для ее
избыточной энергии и без розыгрышей подобного сорта. Кроме того, были и
другие шалости. В двух случаях одна из кошек Тима была выпущена. И...
- Непохоже, чтобы это была Бет, - сказал доктор Фоксвелл. - Одна из
этих шалостей обернулась против нее. Кажется она запаздывала со своей
страничкой юмора Скаттерлиз и работала над ней весь вечер, говоря, что она
должна быть отправлена авиапочтой на следующий день, чтобы попасть в срок.
В тот вечер она оставила материал в почтовом мешке, проштампованный и
готовый. Один из ребят поставил почтовый мешок на следующее утро в мою
машину и я положил все это в лоток в главном почтовом отделении, как я
всегда это делаю, не обращая внимания на то, что происходило в тот день.
Спустя два дня миссис Уотерс, убирая помещение, нашла этот материал за
книжным шкафом в гостиной дома для девочек. Мы отправили его специальной
почтой и страничка юмора опоздала только на один день. Но мы боимся, что
этот человек, который сыграл такую шутку, надеялся, что это потеря не
будет обнаружена. Они все знают, что телеграмма не может попасть к нам,
поскольку никто не знает, кто такая Бет.
- Если розыгрыши были также направлены против Тима и Джея, непохоже,
чтобы они были виноваты, - сказал мистер Геррольд, - если только это не
было способом отвлечения подозрения.
- Я доверяю Тиму абсолютно, - сказал доктор Уэллес.
- И конечно это не Джей, - сказал мистер Куртис.
- Это могла быть Стелла, - сказал доктор Фоксвелл, - если она по
какой-либо причине обижается на других детей. Почти любой ребенок мог бы
испытать ревность ко всем другим, просто за то, что они существуют.
Оправилась ли вообще Стелла от шока, узнав о существовании других детей,
таких же умных, как она сама?
- Я бы сказал, что оправилась, - сказал доктор Уэллес. - Но ей
нравится тайна и волшебство. Она могла бы претвориться, что она колдунья
или привидение, или что-то в этом роде. Она лишена юмора и она могла
подумать, что вещи такого сорта смешны или она могла попытаться быть
смешной, не зная как.
- А что Макс? Эта его игра...
- Пожалуйста опишите игру, - сказал мистер Куртис.
- О, Вы идете по кругу доски, как в старой монопольной игре, -
сказала мисс Пейдж. - Каждый раз по кругу Вы собираете жалованье. Если Вы
попадаете на голубое место, Вы получаете мальчика; если на розовое место -
девочку. Вы получаете розовую или голубую карточку, чтобы следить за своей
семьей. Другие квадраты направляют Вас за покупкой платья для каждой
