зитом пришел ее духовный наставник и застал ее за игрой в карты
с весьма изящно одетым молодым человеком. оСударь,-сказала она,
увидев, как ошеломлен вновь пришедший,-явись вы на полчаса раньше,
вы застали бы меня всю в слезах; но я поставила свою скорбь на карту
и проиграла ееп.
О предпоследнем епископе Отенском, человеке чудовищной толщины,
говорили, что он был создан и послан в мир, дабы люди убедились, до
чего растяжима человеческая натура.
оСветское общество было бы прелестно,-говаривал М* по поводу
царящих там нравов,-если бы члены его хоть сколько-нибудь интере-
совались друг другомп.
Нужно считать очевидным фактом, что человек в железной маске
был братом Людовика XIV; в противном случае эта таинственная исто-
рия становится полнейшей нелепостью. Очевидно и то, что Мазарини
был не только любовником королевы, но (как это ни невероятно) и eе
мужем, иначе невозможно объяснить тот безапелляционный тон, каким
кардинал пишет королеве из Кельна по поводу ее решения в каком-то
важном деле: оВам надлежало, государыняп, и т. д. К тому же старые
царедворцы рассказывают, что за несколько дней до смерти королевы
между ней и ее сыном произошло трогательное объяснение, сопровождав-
шееся слезами; надо полагать, что именно тогда мать и открыла сыну
свою тайну.
Папа Ганганелли спросил у барона де Ла Уза, оказавшего ему
кое-какие услуги, чем он может быть полезен барону. Ла Уз, хитрый
гасконец, попросил подарить ему мощи какого-нибудь святого. Папа уди-
вился такой просьбе, да еще исходящей от француза, но мощи подарил.
У барона в Пиренеях было захудалое поместье, почти не приносившее до-
ходов, потому что сбывать урожай было некуда. Он привез в свое по-
местье мощи святого и повсеместно дал об этом знать. Отовсюду съехался
народ, начали совершаться чудеса, ближний городок заселился, провизия
поднялась в цене, и доходы барона утроились.
Король Иаков, живший после изгнания в Сен-Жермене только на
щедроты Людовика XIV, наезжал в Париж, чтобы лечить от золотухи
возложением рук - он ведь считал себя и королем Франции.
Г-н Серутти сочинил стихи, где была такая строка:
О старец из Ферме, о пан-шартренский старец. . .
Даламбер, прочитав его рукопись, изменил эту строчку таким образом:
О старец из Ферме, старик из Пан-Шартрена. . .
Пятидесятилетний г-н де Б* женился на тринадцатилетней мадмуа-
зель де С*. Во время этого сватовства о женихе говорили, что он жаждет
занять должность куклы мадмуазель.
Некий очень глупый человек, вмешавшись в беседу, сказал: оМне
пришла в голову мысль!. - оДа ну?п,-воскликнул некий острослов.
Милорд Гамильтон, большой оригинал, однажды напился в какой-то
английской харчевне, убил слугу и поднялся к себе, так и не поняв, что
он натворил. Перепуганный хозяин заведения прибежал к нему с криком:
оМилорд, вы убили моего слугу)п.-оПоставьте его в счетп.
К шевалье де Нарбонну подошел некто весьма назойливый и с не-
приятной фамильярностью сказал: оДдравствуй, мой друг, как ты пожи-
ваешь?п. - оЗдравствуй, мой друг, как тебя звать?п,-отпарировал
шевалье.
Некий скряга мучился зубной болью; ему посоветовали вырвать зуб.
оДа уж, видно, придется мне раскошелиться и выложить егоп,-заохал
скупец.
Кто-то сказал о человеке, которому очень не везло в жизни: оОн на
спину упадет, и то нос раскваситп.
Я рассказал в обществе об одном любовном похождении жены прези-
дента де*, но не назвал ее имени. оЭта самая г-жа де Верньер, о кото-
рой вы только что говорили...п,-простодушно подхватил мой рассказ М*.
Все так и покатились со смеху.
Вернувшись из Германии, М* сказал: оВот уж кто из меня не полу-
чится, так это немецп.
Станислав, король польский, с каждым днем садился обедать все
раньше. По этому поводу г-н де Ла Галезьер сказал ему: оГосударь, если
так будет продолжаться, вы кончите тем, что прикажете подавать обед
наканунеп .
М* никак не мог исцелиться от своего недуга, так как постоянно нару-
шал режим и не отказывался ни от каких удовольствий. По этому поводу
он сказал мне: оЕсли бы не я, какое завидное у меня было бы здоровье!п.
Некий бреславльский католик выкрал из церкви своей общины золо-
тые сердечки и другие дары прихожан. Представ перед судом, он заявил,
что их самолично вручила ему божья матерь. Приговор, который ему вы-
несли, был, согласно обычаю, отправлен на утверждение прусскому ко-
ролю. Король приказал богословам собраться и решить, так ли уж невоз-
можно, чтобы матерь божья подарила ревностному католику какую-нибудь
мелочь. Богословы, весьма смущенные, пришли к заключению, что подоб-
ный подарок в принципе возможен. Тогда король написал под приговором
.виновному: оОбъявляю высочайшее помилование такому-то, но запрещаю
ему под страхом смертной казни принимать в дальнейшем какие-либо
подарки от матери божьей и святыхп.
Как-то, когда епископ де Л* сидел за завтраком, к нему пришел аббат
де*. Епископ пригласил гостя позавтракать, но тот отказался. Прелат
стал настаивать. оМонсеньер,-сказал священник, - я уже дважды
завтракал, к тому же сегодня постп.
Когда г-н Вольтер был проездом в Суассоне, ему нанесли визит пред-
ставители тамошней Академии. На их слова о том, что Суассонская ака-
демиям-старшая дочь Французской академии, Вольтер ответил: оВы
правы, господа, она-старшая дочь, притом такая благоразумная и .по-
рядочная, что никто даже словечка о ней не молвитп.
Когда в кафедральный собор города Арраса поставили гроб с телом
маршала Левиса, епископ аррасский воскликнул: оНаконец-то этот до-
стойный человек в моих руках!п.
Принцесса Конти, дочь Людовика XIV, увидев однажды спящую-
или притворившуюся спящей-дофину, принцессу Баварскую, долго ее
разглядывала, а потом сказала: оДофина еще уродливее, когда спит, чем
когда бодрствуетп, на что та, не открывая глаз, ответила: оНе всем же
быть детьми любви!п.
Некий американец, обнаружив шестерых англичан, отбившихся от
своей части, с неслыханной отвагой бросился на них, двух ранил, четырех
обезоружил и всех привел к генералу Вашингтону. Генерал спросил,
каким это образом он ухитрился один справиться с шестерыми. оКак
только я их увидел,-ответил тот, - я сразу пошел в атаку и окру-
жил ихп.
В ту пору, когда было установлено несколько налогов на богачей, один
миллионер, оказавшись в обществе других толстосумов, которые жалова-
лись на трудные времена, воскликнул: оКто счастлив в наши дни? Разве
что какие-нибудь жалкие нищие!п.
Когда аббат Петио тяжко заболел, святые дары принес ему
аббат С*. Увидев, с каким видом больной принял сами знаете что, С*
подумал: оЕсли этот человек выздоровеет, он будет моим другомп.
Некий поэт спросил, нравится ли Шамфору написанное им двустишие.
оОчень,-заявил Шамфор, - только нельзя ли его сократить?п-
Рюльер сказал Шамфору: оЯ сделал лишь одну дурную вещь
в своей жизнип.-оКогда же она кончится?п,-спросил тот.
Г-н де Водрейль пенял Шамфору на то, что он не прибегает к помощи
друзей. оСредства у вас скудные, но обратиться к нашей дружбе вы не
желаетеп.-оОбещаю занять у вас двадцать пять луидоров, как только
вы расплатитесь с долгамип,-ответил Шамфор.
Кто-то сказал во время обеда: оСколько ни ем, а все аппетита нетп.
Увидев в опере расплывшуюся Армиду и на редкость уродливого Ри-
нальдо, одна остроумная женщина заметила: оВот любовники, которые
не выбирали друг друга, а сошлись только потому, что все остальные
уже выбрали себе кого-нибудь получшеп.
Один человек угодил под суд по столь серьезному делу, что оно едва
не стоило ему головы. Много лет спустя он встречает своего друга, кото-
рый уехал в дальние края, когда разбирательство названного дела еще
только начиналось, и спрашивает его: оВы не находите, что я изменился
со времени нашей последней встречи ? п. - оНахожу, - отвечает друг. -
Вы опять выросли на целую головуп.
Существует песенка о Геракле, совладавшем с пятьюдесятью девствен-
ницами, и кончается она такими словами:
Я, как он, их мог бы взять,
Только где их отыскать?
Г-н Брессар-отец написал однажды жене: оДорогая моя, часовня наш
строится, и мы можем льстить себя надеждой, что нас обоих похороня
в ней, если, конечно, господь сподобит нас долгой жизньюп.
Когда г-жа Крамер, проведя несколько лет в Женеве, вернулас
в Париж, ее спросили: оЧто поделывает госпожа Траншеи?п. (Эта особа
отличалась редкостным безобразием).-оТо же, что и раньше: нагоняет
на всех страхп,-ответила г-жа Крамер.
Однажды король прусский распорядился возвести казармы в таком
месте, что они преградили доступ свету к соседней католической церкви
Причт обратился к Фридриху с жалобой, которую тот вернул, начерта
на ней следующие слова: оBean qui поп viderunt et credideruntп.
Граф де Шараде целых четыре года ничего не давал на содержанн-
своего двора и не платил даже чинам своей свиты. Наконец, двое из них
некие господа де Лаваль и де Шуазель, представили принцу своих слу,
и сказали: оНам вы не платите, ваше высочество, но в таком случае ска
жите хоть, откуда нам взять деньги, чтобы расплатиться с этим)
людьми?п. Принц позвал своего казначея и, указывая на де Лаваля
де Шуазеля и на их слуг, бросил: оРассчитайтесь с моей челядью!п.
Один больной, не желая перед смертью вкусить святых даров, шепну.
своему другу: оЛучше уж я притворюсь, что вовсе не собираюсь умиратьп
Анекдот о г-не де Вилларе: прослушав однажды на рождество три
мессы подряд, он решил, что две последних священник отслужил в его
оБлаженны не видевшие и уверовавшиеп (лат.).
честь, и велел вручить тому три луидора. оЯ служил их для собственного
удовольствияп,-ответил священник.
Шестилетняя девочка говорит матери:
- Как мне жаль двух этих людей)
- Каких людей, дитя мое?
- Бедного Авеля. Он был такой красивый и добрый, а брат взял и
убил его. Я все время вспоминаю картинку про него в нашей большой
Библии .
- Да, да, это очень грустная история. А кого еще тебе жаль?
- Кола из оФанфана и Колап-ведь Фанфан не дал ему слад-
кого пирога. Мама, а пирог был взаправдашний?
- Знаете, что я делаю, когда испытываю искушение?-спросил М*.
- Нет.
- Стараюсь испытывать его подольше.
Не помню уж какого президента парламента хвалили за то, что он
башковит. В ответ кто-то заметил: оЭто слово я слышал сотни раз, но
еще никто не решился сказать, что он просто уменп.
Однажды маленький отец Андре похвастался принцу Конде, что
сумеет без подготовки сказать проповедь на любую тему. Назавтра принц
прислал ему эту тему-то было изображение фаллоса. Проповедник по-
лучил сей возвышенный предмет в ту минуту, когда уже выходил из
ризницы; тем не менее он не растерялся, взошел на кафедру и начал:
оЛучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое
было ввержено в гееннуп.
Некий англичанин спросил адвоката, как ему обойти закон, карающий
за увоз богатой наследницы. Крючкотвор осведомился, согласна ли де-
вушка на то, чтобы ее похитили. оДап. - оВ таком случае берите лошадь,
сажайте девицу в седло, сами садитесь сзади, на круп, поезжайте до пер-
мои деревни и кричите: оМисс такая-то похищает меня!п. Клиент внял
сонет и увез дочь самого законника.
Некий англичанин, приговоренный к повешению, был помилован ко-
ролем. оНет,-возмутился он, - я требую, чтобы меня повесили: это мое
законное правоп.
Г-жа дю Деффан сказала аббату д'Эди: оСознайтесь, что вы лю-
бите меня сейчас больше всех на cветеп.-оЯ с радостью сказал бы вам
это,-подумав, ответил аббат, - да ведь вы решите тогда, что я никого
не люблюп.
Когда барон де Бретейль был министром, герцогиня де Б* выхлопо-
тала у него для аббата де К* которому покровительствовала, должность,
требующую от того, кто ее занимает, немалых способностей. В обществе
назначение де К* вызвало недовольство-все считали, что это место сле-
довало отдать г-ну Л* Б*, человеку гораздо более одаренному. Узнав
