- Нет, монсеньер, королю.
- Королю? (Архиепископ отодвигается, освобождая немного больше
места на сиденье). Значит, король только что оказал вам какую-то ми-
лость ?
- Не совсем так, ваше преосвященство. Но это долго рассказы-
вать.
- А вы все-таки расскажите.
- Дело в том, что два года назад я выдал дочь замуж за человека
небогатого. . . (архиепископ снова рассаживается и теснит гостя), но очень
старинного рода (архиепископ отодвигается). Его величество соизволил
благосклонно отнестись к этому браку (архиепископ отодвигается еще
дальше) и даже обещал моему зятю первое вакантное место губернатора.
- Место губернатора? Наверно, в каком-нибудь заштатном горо-
дишке? В каком же?
- Нет, монсеньер, это не город, а провинция.
- Что я слышу, сударь!-восклицает архиепископ, забиваясь в са-
мый угол.-Место губернатора провинции? . .
- Да, и сейчас появилось такое место.
- А в какой провинции?
- В моей-Берри. Я хочу передать управление ею моему зятю.
- Как, сударь, вы губернатор? . . Значит, вы герцог д'А*? (архи-
епископ хочет вылезти из кареты). Что же вы сразу не сказали, ваша
светлость? Это же невероятно! В какое положение вы меня поставили!
Умоляю, простите меня за то, что я заставил вас ждать! . . Мерзавец
лакей не сказал мне. . . Слава богу, я хоть поверил вам на слово, что вм
дворянин,-теперь ведь любой проходимец претендует на дворянство.
Этот д'Озье такой бездельник! Я в полном смущении, ваша светлость!
- Успокойтесь, монсеньер. Не гневайтесь на вашего лакея за то, что
он счел меня человеком благородным. Не гневайтесь на д'Озье за то,
что он подверг вас риску дать место в вашем экипаже старому нетиту-
лованному вояке. И не гневайтесь на меня за то, что я влез к вам в ка-
рету, не представив своей родословной.
ДОПОЛНЕНИЯ
Людовик XIV заказал Куапелю портрет герцога Бургундского
и велел сделать копию с него: оригинал он хотел отправить в Испанию,
а копию оставить себе. Обе картины, похожие как две капли воды,
были одновременно вывешены в галерее. Король, предвидя, что окажется
в затруднительном положении, отвел Куапеля в сторону и сказал: оМне
не подобает ошибаться в выборе, поэтому я хочу заранее знать, с ка-
кой стороны висит оригиналп. Куалель показал, и Людовик XIV, второй
раз проходя мимо картин, бросил: оОни так похожи, что ничего не стоит
их спутать; но приглядитесь внимательно и вы увидите: оригинал -
вот этотп.
В древнем Перу право учиться имела одна лишь знать. Наша на это
право.не притязает.
оИной дурак похож на полный кувшин без ручки: так же неудобен
в обращениип, - говорил М* об одном глупце.
оГенрих IV был великим правителем, Людовик XIV правил в вели-
кую эпохуп. В этом словце Вуазенона заложен смысл куда более глу-
бокий, чем в прочих его остротах.
После того как Людовик XV грубо выбранил покойного принца
Конти, тот рассказал об этом неприятном происшествии своему другу,
лорду Тирконнелу. и попросил у него совета. Подумав, лорд простодушно
сказал: оВаше высочество, вы вполне могли бы отомстить за себя: для
этого нужны только деньги и доброе имяп.
Король прусский, умевший отлично распоряжаться своим временем,
тем не менее говорил, что вряд ли существовал на свете человек, который
сделал в жизни хоть половину того, что мог бы сделать.
Братья Монгольфье, уже будучи авторами столь великого изобре-
тения, как аэростат, стали хлопотать в Париже о предоставлении одному
из своих родственников лицензии на табачную лавку. Их прошение нат-
кнулось на множество затруднений, чинимых разными лицами, в част-
ности г-ном де Колонна, от которого, в общем, зависел успех дела. Граф
д'Антрег, друг братьев Монгольфье, сказал г-ну де Колонна:
- Сударь, если их просьба не будет уважена, я выступлю в печати
и расскажу, как с ними обошлись в Англии и как, по вашей милости,
обращаются сейчас во Франции.
- А что было в Англии?
- Хотите знать? Слушайте. В прошлом году господин Этьен Мон-
гольфье посетил Англию. Он был представлен королю, который принял
его необычайно ласково и сказал, что хотел бы что-нибудь для него сде-
лать. Монгольфье передал через лорда Сидни,*'' что, поскольку он ино-
странец, у него не может быть никаких просьб. Лорд продолжал настаи-
вать, и тогда Монгольфье вспомнил, что в Квебеке у него живет *' очень
бедный брат, священник. Вот он и попросил для того небольшого бене-
фиция, гиней на пятьдесят, но лорд ответил, что такая просьба недо-
стойна ни братьев Монгольфье, ни короля, ни министра. Прошло не-
много времени, и в Квебеке освободилось место архиепископа. Лорд
Сидни доложил королю, что думает назначить на это место родственника
Монгольфье, и король дал согласие, отказав претенденту, за которого
хлопотал лорд Глостер. Братья Монгольфье не без труда добились,
чтобы король ограничил свою доброту более скромным благодеянием.
Между подобной щедростью и отказом французских властей в та-
бачной лавке разница немалая.
Как-то в обществе зашла речь о споре между теми, кто считал, чго
эпитафии следует писать по-латыни, и сторонниками эпитафий на фран-
цузском языке.
- Не понимаю, о чем тут спорить,-сказал г-н Б*
- Да, я тоже не понимаю,-подхватил г-н Т*
- Это же очевидно, - продолжал Б*. - Их надо писать только по-
латыни, не так ли?
- Вот уж нет,-запротестовал Т*. - Только по-французски.
- Какого вы мнения о г-не*?
- Очень любезный человек; я очень его не люблю.
Сказано это было так, чтобы особенно подчеркнуть разницу между
людьми любезными и людьми, действительно достойными любви.
оЯ поставил крест на любви,-сказал однажды М*,-как только
женщины начали говорить: юАх, этот М*, я очень люблю его, люблю от
всей души!". Прежде, когда я был молод,-добавил он, - они говорили:
юАх, я бесконечно ценю М*: он такой воспитанный молодой человек'''*
оЯ так ненавижу всякий деспотизм,-сказал как-то М*,-что слово
юпредписание" противно мне даже в устах врачап.
Некий больной был так плох, что от него уже отказались врачи.
У г-на Троншена спросили,, не пора ли послать за святыми дарами.
оСейчас они ему очень пристанутп.
Когда аббат де Сен-Пьер хотел что-нибудь одобрить, он всегда
говорил: оЧто касается меня, то сегодня мне это очень по душеп.
Можно ли лучше дать понять, что мнения людские разнообразны,
а взгляды каждого человека изменчивы?
Пока мадмуазель Клерон не ввела во Французской комедии те-
атральные костюмы, для трагедии существовал только один вид костюма,
который именовался оримскимп. Актеры играли в нем пиесы, где дей-
ствующими лицами были греки, американцы, испанцы и т. д. Первым
подчинился нововведению актер Лекен: он заказал себе для роли
Ореста в оАндромахеп греческое одеяние. В тот момент, когда те-
атральный портной принес его в уборную Локона, туда вошел Добер-
валь. Пораженный невиданной одеждой, он спросил, что это такое.
оГреческий костюмп,-ответил Лекен. оОн изумительно красива-во-
скликнул Доберваль. - Первый же свой римский костюм я велю сшить
на греческий ладп.
М* утверждал, что иные правила хороши для натур твердых и несо-
крушимых, но не годятся для более податливых характеров. Доспехи
Ахилла по плечу лишь ему одному: Патрокл-и тот сгибается под
их тяжестью.
Сразу после умышленных преступлений и дурных дел следует поста-
вить зло, совершенное с благими намерениями, и поступки, сами по себе
хорошие, но вредные для общества: помощь негодяям, глупое попусти-
тельство, доведение до абсурда философских принципов, неловкие услуги
друзьям, неуместное применение полезных и благородных жизненнмх
правил и т. д.
Природа, обрушив на человека столько напастей и при этом все-
лив в него неистребимую любовь к жизни, обошлась с ним словно зло-
умышленник, который поджег бы наш дом, а у дверей выставил бы ча-
совых. Очень уж страшна должна быть опасность, чтобы побудить нас
выброситься из окна.
Министры, если случайно они не вовсе лишены ума, любят говорить
о том времени, когда они будут уже не у дел. Люди обычно идут на эту
удочку н верят их чистосердечию, хотя министры просто стараются вы-
казать здравый ум. Они подобны тем больным, которые постоянно го-
ворят о своей смерти, но, судя по случайно оброненным ими замечаниям,
уверены, что не умрут.
Кто-то попенял Делону, врачу-месмеристу: оВот вы обещали исце-
лить г-на Б* а он умерп.-оВы куда-то уезжали,-ответил врач, -
и не были свидетелем того, как удачно шло лечение: г-н Б* умер, совер-
шенно исцеленныйп.
О М*, который вечно был во власти мрачных предчувствий и все
сидел в черном свете, говорили: оОн любит строить воздушные тем-
ницып.
Когда аббат Данжо, член Французской академии и великий рев-
нитель чистоты французского языка, работал над составлением грамма-
тики, ни о чем другом говорить он не мог. Однажды в его присутствии
кто-то стал сетовать на военные поражения, постигшие Францию
(это было в конце царствования Людовика XIV). оНу и что ж! - во-
скликнул аббат.-Зато у меня в шкатулке уже лежат две тысячи глаго-
лов с полным их спряжением!п.
Некий писака тиснул в своем листке: оОдни говорят, что кардинал
Мазарини умер, другие-что жив, а я не верю ни тому, ни дру-
гом ! п.
Старик д'Арнонкур заключил с девицей легкого поведения контракт,
по которому обязывался выплачивать ей ренту в тысячу двести ливров,
пока она будет его любить. Она легкомысленно бросила его и связалась
с молодым человеком. Тот знал о контракте и решил во что бы то ни
стало восстановить его. Подстрекаемая любовником, девица потребовала
у д'Арнонкура денег, не выплаченных ей после разрыва, предъявив ему
составленное на гербовой бумаге свидетельство о том, что она по-преж-
нему его любит.
Некий торговец эстампами 25 июня продавал гравированный портрет
г-жи Ламотт, подвергшейся 21 июня телесному наказанию и клейме-
нию; при этом он запрашивал очень высокую цену, говоря, что гравюра
была оттиснута заблаговременно и клейма на ней нет.
Массильон был большой поклонник женщин. Он влюбился в г-лу
де Симиан, внучку г-жи де Севинье. Эта дама очень ценила изыскан-
ный слог, и, чтобы ей понравиться, Массильон с особенным тщанием
писал оСинодып-одно из лучших своих творений. Он жил при Орато-
рии и должен был возвращаться не позже девяти вечера; ради него
г-жа де Симиан приказывала подавать ужин в семь часов. За одним из
таких ужинов вдвоем Массильон сочинил прелестную песенку, из кото-
рой я запомнил половину куплета:
Эльвира, нежны наши узы!
Так пусть же будет этот стих
Для любопытных - шуткой Музы,
Но истиной - для нас двоих1
У г-жи де Рошфор спросили, хочет ли она узнать будущее. оНет, -
ответила ома,-оно слишком похоже на прошлоеп.
Аббата Ватри уговаривали хлопотать о том, чтобы ему предоста-
вили освободившееся место в Королевском коллеже. оТам видно бу-
детп, - отговорился он и ничего не стал делать. Место получил кто-то
другой. Один из друзей аббата прибегает к нему:
- Ну, что вы за человек! Сидели сложа руки, а тем временем на
это место назначили другого!
- Уже назначили?-спрашивает аббат. - Ну, теперь мне самая
пора просить его себе.
- Вы что, с ума сошли?
- Ничуть! Раньше у меня была сотня соперников, а нынче остался
только один.
Аббат начал хлопоты и получил место.
Г-жа*, которая из кожи вон лезла, чтобы привлечь в свой салон лю-
дей умных и острых на язык, говорила о Л*: оЯ о нем невысокого мне-
ния: он никогда даже не заглянет ко мнеп.
Аббат де Флери был влюблен в супругу маршала де Ноайля, но
она обходилась с ним свысока. Потом аббат стал первым министром н,
когда г-же де Ноайль что-то понадобилось от него, припомнил ей, как
сурова она с ним была. оАх, монсеньер,-наивно воскликнула дама, -
кто же мог предвидеть, что так получится!п.
Герцог де Шабо приказал нарисовать на своей карете изображеиле
богини Молвы, и по этому случаю кто-то вспомнил известные стихи:
Поступок совершил оплошный,
Когда, в припадке доброты,
Свою хулительницу ты
Зазвал и себе в сей дом роскошный.
