цей дома своих крестьян, легко становившиеся добычей огня. Крестьяне
поблагодарили его за доброту, но попросили оставить их крыши в преж-
нем виде: если они заменят солому черепицей, помощники интенданта
увеличат им подушную подать.
Маршал де Виллар до старости оставался весьма привержен к вину.
В 1734 году, прибыв после начала войны в Италию, чтобы принять там
командование войсками, и представляясь королю Сардинскому, он ока-
зался настолько пьян, что не удержался на ногах и грохнулся оземь.
Однако, даже в таком состоянии сохранив ясную голову, он тут же вос-
кликнул: оПрошу простить мой естественный порыв - я так долго жаждал
припасть к стопам вашего величества!п.
Г-жа Жоффрен говорила о своей дочери-г-же де Ла Ферте-Энбо:
оГлядя на нее, я дивлюсь, как курица, высидевшая утенкап.
Лорд Рочестер написал в свое время стихи, прославляющие тру-
сость. Однажды, когда он сидел в кофейне, туда зашел человек, который
безропотно дал избить себя палкой. Рочестер сперва наговорил ему кучу
комплиментов, а под конец заявил: оСударь, если уж вы способны по-
корно вытерпеть палочные удары, надо Было предупредить об этом сразу:
я бы тоже вздул вас и восстановил свое доброе имяп.
Людовик XIV жаловался г-же де Ментенон на беспокойство, которое
внушают ему разногласия среди епископов. оЧтобы избежать раскола,
надо переубедить меньшинство, а это нелегко-инакомыслящих набра-
лось целых девятьп,-прибавил он. оПолно, государь!-рассмеялась
маркиза. - Велите-ка лучше большинству уступить: эти сорок человек
упираться не станутп.
Вскоре после кончины Людовика XV его преемник, наскучив каким-то
концертом, приказал кончить его раньше положенного времени и объявил:
оХватит с нас музыки!п. Оркестранты узнали о его словах, и один из них
шепнул соседу: оДруг мой, каким ужасным будет новое царствование!п.
Граф де Грамон продал за полторы тысячи ливров рукопись тех
самых мемуаров, где его откровенно именуют мошенником. Фонтенель,
цензуровавший книгу, из уважения к графу отказался одобрить ее к пе-
чати. Грамон пожаловался на него канцлеру, которому Фонтенель и пред-
ставил свои резоны. Тем не менее граф, не желая терять полторы тысячи
ливров, принудил его одобрить произведение Гамильтона.
Г-н де Л*, мизантроп вроде Тимона, разговорился однажды с г-ном
де Б*, тоже ненавистником рода людского, но человеком не столь мрач-
ным и подчас даже довольно жизнерадостным. После их меланхоличе-
ской беседы де Л* проникся интересом к де Б* и признался, что не прочь
подружиться с ним. оБудьте осторожны!-предупредил его кто-то. -
Не доверяйте его мрачности: он порою бывает очень веселп.
Видя, что влияние г-на де Шуазеля все возрастает, маршал де Бель-
Иль велел иезуиту Невилю составить для короля памятную записку
с обвинениями против министра, но сам так и не успел подать ее, ибо
умер. Его бумаги попали к Шуазелю, и тот, найдя среди них вышепомя-
нутый документ, сделал все возможное, чтобы установить, чьей же рукой
он написан. Это ему не удалось, и он оставил свое намерение. Однако
вскоре некий видный иезуит попросил у Шуазеля позволения прочесть
ему похвальный отзыв о нем, который содержался в надгробном слове
маршалу де Боль-Илю, произнесенном отцом Невилем. Иезуит прочел
этот отзыв по авторской рукописи, и министр узнал почерк. Тем не менее
отомстил он отцу Невилю лишь одним-велел передать ему, что надгроб-
ные речи получаются у него лучше, чем памятные записки на имя короля.
Будучи генеральным контролером финансов, г-н д'Энво обратился
к королю с просьбой дозволить ему вступить в брак. Король, уже знав-
ший, кто невеста, ответил: оВы для нее недостаточно богатып. Когда же
д'Энво намекнул на то, что этот недостаток искупается его должностью,
король возразил: оО, нет1 Место можно и потерять, а жена останетсяп.
У г-на де Шуазеля ужинали бретонские депутаты, один из которых,
человек на вид весьма степенный, за весь вечер не промолвил ни слова.
Герцог де Грамон, пораженный его внешностью, сказал шевалье де Куру,
командиру полка швейцарцев:
- Хотел бы я знать, какие речи можно услышать от такого человека!
Шевалье немедленно обратился к молчальнику.
- Из какого вы города, сударь?
- Из Сен-Мало.
- Из Сен-Мало? Так это ваш город охраняют собаки? Вот
странно !
- А что в этом странного? Охраняют же короля швейцарцы! - от-
ветил степенный бретонец.
Во время американской войны некий шотландец спросил француза,
указывая ему на кучку пленных американцев: оВы сражались за своего
государя, я - за своего, но за кого дрались эти люди?п. Такой вопрос
сделал бы честь тому королю страны Пегу, который чуть не умер со
смеху, узнав, что у венецианцев нет короля.
Случилось так, что меня очень сильно взволновала какая-то неспра-
ведливость. Видя это, один старый человек сказал мне: оМилый мальчик,
мчитесь у жизни примиряться с жизньюп.
До назначения своего генеральным контролером финансов г-н Орри
был весьма близок с аббатом де Ла Галезьером. Когда же он получил эту
должность, его привратник, переименованный отныне в швейцара, сделал
вид, что не узнает аббата. оДруг мой,-сказал ему де Ла Галезьер-
не опережай событий: твой хозяин еще не успел зазнатьсяп.
Некая девяностолетняя старуха сказала г-ну де Фонтенелю, которому
было тогда девяносто пять: оСмерть забыла о насп. - оТс-с!п, - ответил
Фонтенель, приложив палец к губам.
Нос у г-жи де Немур был длинный и крючковатый, губы алые;
г-н де Бандам говорил о ней: оОна похожа на попугая, который ест
вишнюп.
Застав у своей любовницы г-на де Бриссака, принц де Шараде
сказал ему: оВыйдите!п.-оМонсеньера-ответил де Бриссак,-Baши
предки сказали бы: юВыйдем!"п.
В дни ссоры Дидро и Руссо г-н де Кастри с негодованием заме-
тил г-ну де Р*, который впоследствии и пересказал мне его слова: оНе-
вероятно! У всех на языке только эти люди, хотя у них нет ни положения
в обществе, ни даже своего дома: они ведь и живут-то на чердаках.
Не могу к этому привыкнуть!п.
Гостя у г-жи дю Шатле, Вольтер разговорился в ее будуаре с аббатов
Миньо, тогда еще совсем ребенком. Он посадил мальчика к себе и;
колени и принялся его поучать: оДруг мой, успеха в жизни добиваете?
лишь тот, кого поддерживают женщины. Значит, их нужно изучать. За.
помните же, что все они-лгуньи и шлюхип.-оКак все? Что вы мелете
сударь?п,-вспыхнула г-жа дю Шатле. оСударыня,-возразил Воль.
тер,-детей грешно обманывать!п.
Когда г-н де Тюренн обедал у г-на де Ламуаньона, хозяин спросим
своего неустрашимого гостя, не приходилось ли ему испытывать перед
боем известную робость. оПриходилось,-ответил Тюренн.-В таких
случаях я места себе не нахожу от волнения. Но в армии немало офицеров
и еще больше солдат, которые не знают, что такое страхп.
Собираясь написать книгу, грозившую ему серьезными неприятно-
стами, Дидро рассказал о своем намерении кому-то из друзей, но по-
просил его держать это в секрете. Друг, хорошо знавший Дидро, ответил:
оА вы-то мне обещаете, что не проболтаетесь?п. Он оказался прав: Дидро
сам все и разгласил.
Г-н де Можирон совершил поступок настолько гнусный, что, когда
мне рассказали эту историю, я поначалу счел ее клеветой. Когда он был
в армии, повара его арестовали за мародерство. Можирону доложили
об этом. оПоваром своим я вполне доволен, но вот помощник у него
никудышныйп,-ответил он, велел позвать беднягу и послал его с пись-
мом к главному прево. Несчастный отнес письмо, был схвачен и по-
вешен, несмотря на все его уверения в своей невиновности.
Я советовал г-ну де Л* вступить в брак: партия казалась мне удач-
ной. оЗачем мне жениться?-удивился де Л*.-Если я обзаведусь же-
ной, то в лучшем случае избегну рогов, и только, тогда как оставшись
холост, уж наверняка не сделаюсь рогоносцемп.
Фонтенель написал оперу, где, к негодованию ханжей, был выведен
хор жрецов. Архиепископ парижский потребовал исключить этот номер.
оЯ не трогаю его священников, пусть и он не трогает моихп,-ответил
Фонтенель.
Король прусский признавался Даламберу, что принц Фердинанд на-
верняка был бы разбит под Минденом, если бы де Бройль перешел
в атаку и тем самым оказал помощь де Контаду. Когда семейство де Крой-
лей велело спросить у Даламбера, действительно ли Фридрих II сказал
эти слова, Д'аламбер ответил утвердительно.
Некий придворный говаривал: оСо мной не так просто поссориться -
я не до всякого снисхожуп.
Умирающего Фонтенеля спросили: оКак вы себя чувствуете?п. -
оЧувствую, что уже ничего не чувствуюп,-отозвался он.
Станислав, король польский, был очень ласков с аббатом Порке, но
ничего для него не сделал. Когда аббат посетовал на это, Станислав от-
ветил: оВо многом виноваты вы сами, мой дорогой аббат. Вы ведете
слишком вольные речи и, говорят, даже не верите в бога. Пора уже осте-
пениться и уверовать. Даю вам на это годп.
Один из друзей г-на Тюрго долгое время не виделся с ним. Когда
они встретились, Тюрго сказал: оС тех пор как меня назначили мини-
стром, я у вас в опалеп.
Однажды Людовик XV отказал своему камердинеру Лебедю в двад-
цати пяти тысячах франков на содержание личных апартаментов короля.
Лебедь просил выдать ему эту сумму из собственной кассы государя, Лю-
довик же велел ему обратиться в казначейство. оС какой мне стати вы-
слушивать отказы чиновников и терпеть их придирки, когда у вас там
несколько миллионов?п,-заворчал Лебедь. оС такой, что я не люблю
выкладывать свои денежки,-отпарировал король.-Надо всегда иметь
кое-что на черный деньп. (Анекдот, рассказанный Лебедем г-ну Бюше).
Покойный король состоял, как известно, в тайной переписке с графом
де Бройлем. Когда речь зашла о выборе посла в Швецию, граф пред-
ложил назначить на эту должность г-на де Верженна, который после
возвращения из Константинополя жил у себя в поместье, вдали от двора.
Король не соглашался, граф настаивал. На поле последнего его письма -
в письмах к королю полагалось оставлять поле шириной в полстраницы-
Людовик XV начертал: оВыбор ваш не одобряю, но вынужден согла-
ситься. Пусть де Верженн едет, но я запрещаю ему брать с собой свою
противную женуп. (Анекдот, рассказанный Фавье, который лично видел
в руках у графа де Бройля письмо с королевской резолюцией).
Многих удивляло, почему г-же Дюбарри так долго не удается свалить
герцога де Шуазеля. Ларчик же открывался просто: когда положение
герцога становилось особенно шатким, он испрашивал у короля аудиенцию
или отправлялся к нему с докладом и осведомлялся, как прикажет госу-
дарь распорядиться пятью-шестью миллионами, которые он, Шуазель,
сумел сэкономить по военному министерству и считает ненужным возвра-
щать в казначейство. Отлично понимая, что все это означает, Людо-
вик XV отвечал: оПоговорите с Бертеном и передайте ему три миллиона
на такие-то нужды; остальное я дарю вамп. Словом, король делился
с министром и, сомневаясь, что преемник последнего окажется столь же
покладист, не увольнял Шуазеля в отставку вопреки всем проискам
г-жи Дюбарри.
Во время подписания торгового договора 1786 года г-н Хэррис,
известный лондонский негоциант, находившийся тогда в Париже. гово-
рил знакомым французам: оПолагаю, что этот договор обойдется Фран-
ции в миллион фунтов ежегодно, но так будет лишь в течение первых
двадцати пяти-тридцати лет, а затем баланс выправитсяп.
Известно, что г-н де Морена отличался крайним легкомыслием. Вот
новое тому доказательство. Из надежных, но тайных источников г-ну Фран-
сису стало известно, что Испания вмешается в американскую войну
за независимость не раньше 1780 года. Он сообщил об этом г-ну де Мо-
*епа. Прошел год, Испания не выступила, и Франсис приобрел репута-
цию провидца. Г-н де Верженн призвал его и спросил, почему он распро-
страняет подобный слух. оПотому что этот слух вереип,-ответил Фран-
1ч1с. Тогда министр со всей вельможной надменностью потребовал, чтобы
Франсис рассказал, на чем основано такое его заявление. Франснс возра-
