можем этого сделать,- ответила она.- А бежать я готова с
удовольствием. Так что не поднимай панику и не обижай лишний раз
наших хозяев.
Они прошли по длинным коридорам, где изредка попадались
слуги, похожие на нищих, которых можно иногда встретить у ворот
замка или поместья, собирающих там милостыню в отведенные для
этого три дня. Для правителя было большим позором содержать своих
людей в таком виде.
Замок был старым, большим, но еще крепким. Его стены помнили
времена, еще более давние, нежели путешествие Моргейн в долину
Айрен. И если она видела этот замок и его залы в то время, то сейчас это
зрелище было весьма печальным: превратившиеся в лохмотья гобелены,
голые камни, просвечивающие сквозь грязные и стершиеся ковры, и
крысы, перебегающие дорогу едва ли не при каждом шаге.
- Много ли тебе удалось увидеть внутри? - спросил он ее, когда
они проходили по одному из коридоров.
- Вполне достаточно,- ответила она,- чтобы понять, что здесь нас
не ожидает ничего хорошего. Послушай, нхи Вейни, несмотря на то, что
у тебя с Лифом родственная кровь, ты по-прежнему принадлежишь мне,
не забывай, что ты ~илин~.
- У меня нет ничего общего с Лифом,- сказал он.- Благоразумные
люди избегают даже встреч с ним. Безумие как дрожжи сидит здесь у всех
в голове. Оно бродит и поднимается. Следи за своими словами, ~лио~,
если не хочешь никого обидеть.
И неожиданно он увидел худое лицо мальчика, злобно
поглядывающего на них их угла поперечного коридора. Его сестра
стояла рядом с ним, поблескивая крысиными глазками, и хищно
улыбалась. Вейни зажмурился, а когда открыл глаза, то уже никого не
увидел. И он сомневался, был ли там вообще кто-нибудь.
Дверь в главный зал была уже открыта перед ними, и он
заторопился, стараясь не отстать от Моргейн.
Присутствующие там в основном напоминали разбойников, среди
которых находился лишь один человек, о котором можно было сказать,
что это и есть правитель лиф Кесидри. Он сидел на почетном стуле в
самом центре комнаты. На вид ему было не более тридцати лет. Его
нездоровое детское лицо имело желтоватый оттенок и было обрамлено
бахромой темных волос, которые свисали длинными свалявшимися
прядями и явно требовали ухода. Беспокойные глаза его постоянно что-
то искали, перескакивая с одного на другое. На углах его рта проступала
слюна, что определенно выдавало в нем больного человека. Было
ощущение, что он действует на окружающих подобно лихорадке, бросая
их то в жар, то в холод.
Его одежда была отделана золотом, а оружие - драгоценными
камнями, хотя и в том, и в другом чувствовалось грубое излишество.
Воздух вокруг него был пропитан запахом духов, что скорее всего
делалось с целью маскировать стоявшую вокруг него вонь. Когда они
подошли ближе, то это уже не вызывало никаких сомнений. Это была
комната человека с явно больным обонянием.
Кесидри поднялся, протягивая тонкую руку, чтобы указать
Моргейн место, которое она может занять. Она уселась на низкую
скамью, которая была здесь самым почетным местом для гостей,
предварительно сделав грациозный поклон. Кесидри поклонился ей в
свою очередь, проявляя учтивость вежливого хозяина.
Вейни должен был волей-неволей преклонить около ног правителя
Лифа и сделать самый низкий поклон. Это было уважение, до которого
правитель Лифа снисходил, осознавая, что этот раб все-таки
принадлежал Моргейн. Вейни пробрался стороной на свое место сзади
нее. Горечь подступала к его губам: он был воином, во всяком случае
когда-то, и он еще был гордым человеком. Он всегда помнил, что нхи
Риджен был гораздо выше этого, пользующегося самой дурной славой,
скользкого человека. Но Вейни не забывал и о том, что перейдя в число
отверженных, он потерял всю связь с прошлым и стал человеком без
имени. И не могло быть и речи о каком-то протесте: правитель Лифа был
очень опасен.
- Я буквально заинтригован вашим появлением у нас,- сказал лиф
Кесидри.- Вы действительно та самая Моргейн из Айрен?
- Но я никогда не говорила об этом,- ответила она.
Лиф заморгал, слегка откинулся назад, явно находясь в
растерянности и нервно облизывая губы.- Но ведь вы - сама
реальность,- продолжал он после паузы.- Второй как вы просто не
может быть в целом мире.
Неожиданно лицо Моргейн тронула улыбка, не менее опасная, чем
был ее собеседник.- Вы совершенно правы, и я действительно Моргейн.
Кесидри глубоко вздохнул. Он исполнил еще один реверанс,
который должен был означать проявление самого высокого уважения к
гостю в этом зале.- А как же вы оказались среди нас? Вы вернулись,
чтобы начать новые войны?
В его голосе звучало нетерпение и предвкушение удовольствия.
- К сожалению, все пока обстоит очень прозаично,- ответила
Моргейн.- Я нахожусь здесь по необходимости. А вас, кажется,
начинают интересовать мои путешествия? И,- она потупила глаза,- вы
были чрезвычайно милосердны и щедры ко мне и к моему ~илину~. Но я
была бы не менее благодарна, если бы подобная справедливость была
разделена и между близнецами.
Кесидри вновь облизнул рот, и в его взгляде появилось некоторое
беспокойство.- Вы говорите, близнецы? А, эти злые-презлые
ребятишки?! Они будут наказаны.
- Разумеется, так и должно быть,- заметила Моргейн.
- Вы пообедаете с нами сегодня вечером? - спросил он, меняя тему
разговора.
- Это очень приятное и почетное для меня приглашение, лиф
Кесидри,- ответила Моргейн, по-прежнему не меняя улыбки, которая
оставалась восхитительной и чистой.- Но мой ~илин~ и яЄ мы
нуждаемся в отдыхе.
- Да, но его болезнь не должна помешатьЄ
- Мой ~илин~ нуждается в уходе,- сказала она. Тон, которым она
произносила это был очень изящным, но в нем сквозила ледяная
решимость. Улыбка не сходила с ее лица.
Кесидри даже вздрогнул, будто наскочил на невидимую преграду,
и тоже улыбнулся, взглянув в этот момент на Вейни, который молча
вернул этот взгляд. Он был весь охвачен внутренней уверенностью, что
грязные убийства - это главное, что присуще сердцу человека по имени
лиф Кесидри, и он понимал, что ненависть правителя Лифа была
направлена отнюдь не на Моргейн, перед которой тот испытывал
благоговейный страх, а на человека, которому он не мог приказывать
именно сейчас.
Внезапно Вейни испугался. Он не был уверен в том, хватит ли у
Моргейн сил, чтобы выйти победителем из этого поединка? Она, на его
взгляд, очень легко принимала ту смертельную игру, которую ей
навязывал сумасшедший. Но теперь ему ничего не оставалось, как
продолжать оценивать достоинства своей ~лио~ и с напряжением
ожидать, отдаст ли она его Кесидри, если будет вынуждена бежать из
этого зала, напоминающего притон сумасшедших убийц? Не осталось ли
всходов от тех семян человечности, которые, возможно, изредка
попадались на ее жизненном пути?
Но пока, так или иначе, она защищала свои права с властным
упорством, то ли для спасения его, то ли просто в интересах
собственного высокомерия.
- Но вы должны были умереть? - задал очередной вопрос
Кесидри.
- Да, я действительно едва не умерла,- прозвучало в ответ.- И по
моим представлениям я была здесь совсем недавно, всего месяц назад.
Но в то время здесь правил Иджнел.
Безумные глаза Кесидри сначала заблестели, а потом вновь начали
моргать, когда она совершенно непреднамеренно назвала имя правителя,
который был его предком и умер около ста лет тому назад. В его взгляде
появилась злость, поскольку он воспринял это невинное замечание как
насмешку.
- Именно недавно,- повторила она совершенно спокойно,-
потому что все это время, которое вы прожили здесь, для меня прошло
как промежуток между вчера и сегодня. Мир очень велик, а я привыкла
проходить сквозь него, не задерживаясь на извилинах многочисленных
дорог. Сейчас я здесь, вместе с вами, и должна заметить, что вы очень
похожи на Иджнела.
Выражение лица Кесидри непрерывно менялось, будто
подвергалось атаке самопроизвольных эмоций, и, в конце концов,
приняло маску, которая, как он считал, наиболее походила на его
предка.
- Но каким образом? Как вам удается делать это?
- С помощью огня, который можно наблюдать в Инор-Пиввн. Не
составляет большого труда использовать это пламя для подобных целей.
Единственное, что нужно для этого, так это смелость. Нужно заметить,
что это довольно-таки жуткое путешествие.
Это было уже слишком. Кесидри сделал несколько глубоких
вздохов, как человек падающий в обморок, и откинулся на спинку стула,
бессильно опустив руки на длинный меч и открыв от изумления рот.
- Вы должны рассказать нам об этом как можно больше,- сказал
он наконец.
- Я с удовольствием сделаю это за обедом,- сказала она.
- Ах, останьтесь сейчас, посидите с нами, выпейте вина,-
просительно заговорил хозяин.
Моргейн вновь, уже в четвертый раз за время приема холодно
улыбнулась. И на этот раз ее улыбка была ослепительной и фальшивой.-
С вашего разрешения, повелитель, мы хотели бы отдохнуть после такой
тяжелой дороги. Иначе, я боюсь, что вечерний прием мы просто не
выдержим. Поэтому мы поднимемся в нашу комнату и немного
отдохнем. Когда же подойдет час обеда, вы пришлете за нами.
Гримаса недовольства появилась на лице Кесидри. Момент был
очень опасный, но Моргейн продолжала многообещающе улыбаться, и
если бы окружающие не были так поглощены собой, то наверняка
почувствовали бы, что эта обвораживающая улыбка источает
смертельный холод. И Кесидри поклонился в знак согласия. Моргейн
встала и тоже поклонилась.
Вейни вновь оказался у ног правителя Лифа, заметив при этом
взгляд, которым тот провожал удаляющуюся Моргейн.
Этот взгляд, к его удовлетворению, по-прежнему выражал
благоговейный страх.
Вейни все еще подрагивал от изнеможения, когда они наконец
добрались до своей относительно безопасной комнаты. Он сам
придвинул стул к двери, и только после этого уселся на кровать.
Моргейн своей холодной рукой ощупала его лоб, чтобы убедиться,
насколько уменьшилась лихорадка.
- Хорошо ли ты себя чувствуешь? - спросила она.
- Достаточно хорошо, госпожа. Я прошу вас, не сходите с ума и не
вздумайте что-нибудь попробовать за этим обедом сегодня ночью.
- Да, не очень-то приятная перспектива, но я обещаю тебе это.-
Она отстегнула меч и прислонила его к стене.
- Ты играешь с ним,- сказал Вейни,- но не забывай, что он
сумасшедший.
- Он привык всегда поступать по-своему,- сказала Моргейн,- а
новизна ощущений чрезвычайно интригует его.- Она присела на
свободный стул и сложила руки.- Отдых - вот что нам сейчас
необходимо.
Он прилег на кровать, уперевшись плечами в стену, и задумался.-
Я рад,- сказал он, отвлекаясь от собственных мыслей,- что ты не
сбежала отсюда одна и не оставила меня погибающим от лихорадки. Я
благодарен тебе, ~лио~.
Она взглянула на него.- Но ты полагаешь, что в некоторых
случаях гораздо лучше быть ~илином~, чем находиться у меня на
службе? - неожиданно спросила она.
Эта мысль охладила его.- Да, я так считаю,- сказал он.- И место,
где мы сейчас находимся, как раз и представляет самый худший из всех
возможных вариантов.
Он лег поудобней и закрыл глаза, пытаясь отдохнуть. Руку
ломило. Она все еще была опухшей. Ему очень хотелось выбежать на
воздух и приложить к ней холодный чистый снег: он был уверен, что это
поможет гораздо лучше, чем компрессы, которые делала Флис, или
медицина кваджлинов, которую использовала Моргейн.
- У этого маленького бесенка был отравленный нож,- неожиданно
вспомнив, пробормотал он.- Ты видела их?
- Кого?
- МальчикаЄ девочкуЄ
- Здесь?
- В нижнем коридоре, мимо которого мы проходили.
- Я бы не удивилась, если бы они были там.
- Почему ты терпишь все это? - спросил он.- Почему ты не
воспротивилась, когда люди правителя Лифа привели нас сюда? Ты
вполне могла бы сама справиться с моей раной, и, как я думаю, с ними
тоже.
- Возможно, что ты просто преувеличиваешь мои способности. Я
