время как вы остаетесь здесь. Не так ли?
- Совершенно верно, - ответил Дон, несколько удивленный тем, что
слуга так быстро разобрался в этой истории. - Как только вы уложите
вещи, мы возьмем Джузеппе и отправимся в аэропорт. В Падуе мы
приземлимся, и я поездом вернусь в Венецию. С вами полетит мой
знакомый пилот - Джек Плейделл. Думаю, что Мария Нецке проследит,
покинул ли я Венецию. Поэтому вы наденете мою одежду, чтобы хоть на
какое-то время обмануть ее. А Джек прямо из Парижа полетит в Лондон.
Там он должен разыскать моего шофера Гарри Мейсена и отправить его
сюда. Думаю, что он мне понадобится. Гарри сообразительный парень,
прекрасный шофер и к тому же силен, как горилла.
Черри взглянул на хозяина с облегчением:
- Я сам хотел предложить вам, сэр, вызвать Гарри. Думаю, он будет
здесь очень кстати. К тому же рискованно оставлять вас совсем одного.
- Итак, договорились. Вы будете держать связь со мной через Джузеппе.
Вы знаете, где он живет, а я стану сообщать вам о своем местонахождении.
- Дон взглянул на часы. - Кстати, он уже должен меня ждать. Мы
собирались посетить отца Луизы Покатти, но с этим придется
повременить. Укладывайте вещи, Черри, а я закажу самолет.
- Слушаюсь, сэр.
***
Aысокий бородатый мужчина в темно-синем твидовом костюме и
маленькой темной шляпе вышел из вокзала и отправился вдоль
набережной. Смешавшись с группой только что прибывших туристов, он
стал ожидать мотобот. Как только открылся барьер, бородач схватил свой
рюкзак и вместе с группой американских туристов прошел на палубу.
Даже близкие друзья не могли бы узнать сейчас Дона. Сразу же после
приземления в Падуе он зашел в костюмерную, куда обращался уже
однажды перед балом-маскарадом, который он давал два года назад по
приезду в Венецию. Он предупредил Бонавенуто, владельца костюмерной,
о строжайшей тайне и попросил превратить его в совсем другого человека.
Бонавенуто сделал из Дона бедного американского художника,
путешествующего по Италии, и очень гордился результатом своих усилий.
Борода скрывала шрам в форме z. Она очень мешала и попадала в
рот, но Дон понимал, что с этим надо примириться. Мешковатый костюм,
широкополая шляпа и тяжелые ботинки делали его фигуру тяжелой и
громоздкой, и он надеялся, что теперь никто не узнает его.
Миклем сошел с бота на пристани Сан-Хакарио и медленно пошел по
площади мимо базилики Маркуса и через торговый центр к дому
Джузеппе вблизи собора Святой Марии Прекрасной. Завернув в переулок,
Дон оглянулся и увидел, как дорогу пересек мужчина в белом костюме.
Глаза их встретились, но мужчина нисколько не смутился. Он
невозмутимо прогуливался вдоль набережной; руки в карманах, белая
шляпа сдвинута на затылок, солнце блестит в золотых серьгах.
Дон замедлил шаги. Не выдаст ли он себя, прогуливаясь так близко от
дома Джузеппе?
Человек в белом костюме оглянулся и равнодушно посмотрел на Дона.
Видно было, что бродячий художник ничуть не интересует шпиона. Дон
вздохнул с облегчением.
В конце переулка находилась пивная. Человек в белом костюме вошел
внутрь и уселся вблизи от входа. Дон подождал какой-то миг, а потом с
видом праздношатающегося туриста тоже вошел. Шпион посмотрел на
него еще раз и отвернулся. Дон сел за столик, и к нему тотчас же подошла
девушка.
- Красного вина, - сказал он громко.
Девушка кивнула и подошла к шпиону, который заказал себе белого
вина.
Дон закурил и уставился в открытое окно. Девушка принесла графин
скверного красного вина и стакан. Потом она подошла которому столу.
- Ты не видела сегодня синьора Буссо? - спросил человек с серьгами. -
Он мне нужен.
- Нет, синьор Куриано, еще слишком рано. Дон выпил глоток вина,
потом открыл свой рюкзак, достал оттуда газету и сделал вид, что
погрузился в нее. Мужчина, которого девушка назвала Куриано, выпил
уже полбутылки вина, когда дверь распахнулась и в проеме возник
коренастый человек, одетый в черное.
- Я опоздал, - сказал он. - Но с моей головой творится что-то
непонятное. Я едва поднялся с постели.
- Теперь не время заниматься твоей головой, Буссо, - грубо прервал его
Куриано. - Это твои проблемы. Я жду тебя уже двадцать минут.
Коренастый натянуто улыбнулся.
- В следующий раз... - начал он.
- В следующий раз, в следующий раз! Следующего раза не будет. Он
улетел в Париж. - Но он же вернется.
- Но тогда мы будем уже далеко отсюда, - Куриано встал. - Пойдем, нам
нужно еще кое-что сделать. Буссо выругался:
- Но я могу хоть что-то выпить?
- Некогда. Мы и так опаздываем. Вставай. Они вышли из бара, и Дон
смотрел им вслед, пока они не скрылись в конце переулка. Тогда он
быстро встал и пошел следом. Свернув за угол, он снова увидел обоих
шпионов. Они пошли через площадь, а потом остановились возле
невысокого дома. Куриано достал ключ и открыл старую грязную дверь.
Дон заметил номер дома и название улицы. Через несколько минут он уже
стучал в дверь Джузеппе.
- Добрый день, - сказал Миклем резко, когда Джузеппе открыл ему. - Я
слышал, здесь живет лучший гондольер во всей Венеции. Это так?
Джузеппе выпрямился во весь рост, и глаза его заблестели.
- Я лучший рулевой в Венеции, - гордо ответил он. - Кто вы такой и
чего хотите? Дон засмеялся:
- Ты меня не узнаешь, Джузеппе? Джузеппе посмотрел на него
внимательнее и отступил внутрь дома, пропуская гостя:
- Вот это да, синьор!
Дон вошел в большую, бедно меблированную, но чистую комнату.
- Я сейчас без крыши над головой, - признался он. - Могу я в этом доме
устроить свою штаб-квартиру? Я буду здесь спать несколько часов в
сутки.
- Конечно, синьор, - обрадовался Джузеппе, - чувствуйте себя как дома.
- Спасибо. А теперь слушай меня. Парни, с которыми мы вчера имели
дело, находятся в доме двадцать два на площади Селизо. Может быть, они
там живут, но я в этом не уверен. За домом надо понаблюдать. Ты знаешь
кого-нибудь, кому можно это доверить? Меня интересует, кто входит в
дом и кто из него выходит. Там напротив есть кафе, так что это будет
несложно.
- Нет ничего проще, - ответил Джузеппе. - Одна моя знакомая птичка
как раз работает в этом кафе. Она понаблюдает до полуночи, а потом я ее
сменю. Но.., возможно, она потребует, чтобы ей заплатили за это.
- Хорошо. Дай ей столько, сколько она попросит, - ответил Дон,
доставая из кармана бумажку в сто тысяч лир. - Заплати ей, а остальное -
тебе за квартиру.
Джузеппе просиял:
- Хорошо, синьор.
- И еще одно. Лучше, чтобы нас не видели вместе. Сейчас у меня нет для
тебя поручений, но скоро ты понадобишься. А сейчас ступай в кафе и
поговори со своей птичкой. Ну, а я пока поговорю с этим беднягой
Покатти. Через пару часов встречаемся снова.
Стефано Покатти сидел в своей коляске в маленькой пыльной
комнатке, где было еще два стула, стол и на полу лежал потрепанный
коврик. Его морщинистое лицо выражало глубокую скорбь.
- Я не могу сегодня с вами говорить, синьор, - сказал он тихо. - Я
потерял свою единственную дочь.
- Поверьте, я искренне сочувствую вам, - ответил Дон. - Но я знаю кое-
что о том, как погибла ваша дочь. И мне кажется, что вы тоже должны
знать об этом.
Лицо старика стало суровым.
- Кто вы такой и что можете знать о моей бедной девочке?
- Я - Дон Миклем. Возможно, ваша дочь называла мое имя.
- Я видел Дона Миклема, и он на вас не похож. Так что уходите отсюда.
- Возможно, вы видели шрам на щеке Миклема? - поинтересовался Дон.
- Смотрите сюда, - предложил он, слегка отодвигая бороду. - Видите?
Покатти растерялся:
- Я ничего не понимаю.
- Вы все поймете, если выслушаете меня. Говорит ли вам что-нибудь
имя Джон Трегарт?
- Да. Это имя мне знакомо. Но почему вы спрашиваете?
- Он мой друг, и я разыскиваю его. Дон в нескольких словах рассказал о
том, как он встретился с Луизой:
- Ваша дочь успела назвать мне адрес, но и только. Сразу после этого
меня сбил с ног человек по имени Буссо. Когда я пришел в себя, то
отправился на улицу Монделло, по тому адресу, который мне дала Луиза.
В этом доме, видимо, скрывался Трегарт, но, когда я пришел, его там уже
не было, а на полу одной из комнат лежала ваша дочь. Она была мертва,
на ее теле остались следы пыток.
Старик кивнул головой и сжал кулаки.
Дон отошел к окну, чтобы дать ему время успокоиться. Через
некоторое время раздался голос Покатти:
- Синьор, вы хотите сказать мне что-нибудь еще?
- Нет. Теперь вы должны рассказать мне все, что знаете. Дело в том, что
я должен опасаться шпионов. Кто-то заинтересован в том, чтобы меня не
было в Венеции, поэтому я загримировался. Иначе мне не дадут до конца
разобраться в этом деле. Поймите, я должен знать все. Мне нужно не
только найти Трегарта, но и рассчитаться за вашу дочь. Вы поможете мне?
- Как я могу помочь? Перед вами всего-навсего беспомощный инвалид,
- сказал Покатти горько. - О, если бы я только мог!
- Вы очень поможете мне, если расскажете все , что знаете. Скажите,
ваша дочь была знакома с Трегартом? Старик кивнул:
- Синьор Трегарт был другом нашей семьи. Во время войны он спас
жизнь моему сыну.
- Где же ваш сын теперь?
- Я не знаю. Уже шесть лет от него нет никаких известий. Говорят, его
как-то видели в Риме.
- Трегарт сейчас в Венеции?
- Думаю, да. Конечно, он мог уехать, но вряд ли.
- Расскажите же мне, что произошло. Он заходил к вам?
- Да.
- Когда?
- Семь дней назад. Мы уже спали. Около двух часов ночи я проснулся
от стука. Луиза тоже проснулась, и я сказал ей, чтобы она не открывала.
Но это был условный стук, которым мы пользовались во время войны.
Это была просьба о помощи. И все же я не хотел, чтобы она открывала.
Мне вдруг стало страшно. Но, видите сами, синьор, я стар и беспомощен,
я не смог помешать моей девочке, и она открыла. За дверью стоял синьор
Трегарт. Он был страшно слаб, смог сказать только, что его преследуют, и
упал без сознания. Луиза сразу же закрыла дверь. Она перетащила
синьора Трегарта в свою комнату и перевязала его. Он был ранен. Луиза
потом сказала, что рана старая, дней десять, гноится и доставляет Джону
страшные страдания. Джон бредил. Пока моя девочка перевязывала рану,
я подъехал в коляске к окну и увидел на улице двух мужчин: высокого и
низенького, коренастого. Они повертелись около нашего дома, а потом
исчезли.
- Высокий был в белом костюме? Старик кивнул.
- Эти мужчины убили вашу дочь, - сказал Дон.
- Я понял это. Умоляю вас, отомстите этим подонкам.
- Я сделаю это. Сколько дней жил у вас Трегарт?
- Только один день. Ему стало чуть лучше после перевязки, и он даже
поел. Я не знаю, что он рассказал Луизе. Думаю, что не слишком много.
Утром я спросил, и она ответила мне, что Трегарт прибыл из Вены и что
за ним следят. Он только этой ночью прилетел в Венецию, а эти двое уже
идут за ним по пятам. Они его почти настигли, но он вспомнил, что мы
живем поблизости, и укрылся в нашем доме.
- Он сказал, что за люди преследовали его? Покатти покачал головой:
- Мы его не спрашивали об этом.
- Значит, он оставался у вас весь день? Что было потом?
- Да, было воскресенье, и Луизе не нужно было уходить на работу.
Синьор Трегарт сказал, что ему необходимо другое убежище. Мы оба
просили его остаться у нас, но он не хотел подвергать нас опасности.
Луиза знала об одном доме на улице Мовделяо. Это пустой, заброшенный
дом. В одной из комнат оставалась кровать от прежних жильцов. Ночью
она отвела его туда. Они шли очень долго, так как синьор был очень слаб.
Он сказал, что должен набраться сил, а потом попытается вернуться в
Англию.
- Он так и сказал - вернуться в Англию?
