специфической влагой, изрядно ржаветь. Завхоз принял решение очки
прогудронить.
Развел Михалыч костерок, согрел гудрон в бочке, из тряпок и палки квоч
изготовил, а потом корявыми печатными буквами написал объявление следующего
содержания: "В ТУАЛЕТ НЕВХОДИТЬ ВЕДУТСЯ РАБОТЫ". Вздохнул свежим воздухом
напоследок, и с ведром горячей черной гущи ступил в бункер.
Первые два отверстия приходились на мужское отделение. Там все прошло без
сучка, без задоринки. Прогудронил, вышел на волю, покурил, взял новое
горячее ведро и пошел себе обратно. Третье очко оформил, как надо. И уже
заготовился четвертое обрабатывать. И тут на него сначала потекло, а потом
упало...
Он густо намочил квоч в ведре, взял его в твердую мужицкую руку, и за все -
за блядское это безделье, за водку с утра, за одеколон с вечера, за
"разнорабочего", за по уши в говне, за покойника, вездеходом раздавленного,
за дырку в бригаде, а он здесь, и за стерву эту из бухгалтерии всадил квоч
по самый не балуй в очко. Квоч исчез в отверстии, откуда донесся
отвратительный визг.
С чувством выполненного долга, как очнувшись, вышел Михалыч из бункера и
пошел в общагу, лег на койку лицом к стене и заснул.
А в управлении происходило следующее. На высокой стремянке стоял электрик ,
и копался в проводах, уже минут десять пытаясь обнаружить, наконец, фазу.
Устал искать, присел, как воробей на жердочку и задумался, провожая глазами
круглую задницу, обтянутую юбкой из импортного вельвета, исчезнувшую за
дверью дамской комнаты. И услыхал из-за этой двери раздавшийся режущий уши
вопль.
Толстая кассирша, в задранной до пупа юбке и спущенных штанах, проскакала
по коридору в направлении бухгалтерии, а за ней, отбивая барабанную дробь
по квадратам линолеума на полу, скакал прилипший к волосам квоч...
Когда электрика повели в здравпункт, уговаривая прийти в себя, и сообщая,
что он сломал руку, реагировал он совершенно непостижимо. Не чувствуя боли,
он заходился припадками истерического смеха, выкрикивая одну фразу: "Бля!
Птица счастья! В натуре! Птица счастья!"
Квоч отстригали от лобка пострадавшей маникюрными ножницами. Ожог был
несильный, но чувствительный. Кассирша взяла бюллетень.
До суда дело все-таки не дошло. Михалыч просто собрал шмотки, и через две
недели уехал в Таз, к Сереге Калкасову в бригаду, где его дожидалось
законное место. За расчетом в управление он не пошел, оформив доверенность
на соседа по общаге. Просидел две недели где-то в тундре, возвращаясь в
общагу только ночевать, и спозаранку исчезал снова, пока не случилась в
город оказия.
А через пару месяцев пришла ему на стройку бандероль. Были в ней носки
шерстяные домашней вязки, вязанные же рукавицы с пальцем , шерстяной
подшлемник и письмо. Письмо он не стал читать, и выкинул тут же, сгоряча. А
шмотки, призадумавшись, оставил.
Всему на свете, а значит и любой стройке, приходит конец. И когда пришел
он, Михалыч взял расчет и ушел из бригады уже навсегда. Серега Калкасов,
правда, написал наудачу в поселок на Крайнем Севере, на имя толстой
бухгалтерши, но получил письмо обратно с пометкой "АДРЕСАТ ВЫБЫЛ". Серега к
этой новости отнесся крайне неодобрительно."Шуры-муры, блядь,
романтика...Пропадет мужик!"
Председатель отозвался о рассказе как об излишне сентиментальном, а потому
недостаточно зрелом, и почему-то опустив глаза, объявил заседание закрытым.
Протокол заседания вел секретарь Клуба А. Ю."Энди R.B." Цунский.
КОНЕЦ ПЕРВОГО ЗАСЕДАНИЯ.
---------------------------------------------------------------------------
ИСТОРИИ О СТРАШНОЙ МЕСТИ.
ПРОТОКОЛ ВТОРОЙ НОЧНОГО СОБРАНИЯ ЖИЛЬЦОВ ДОСТОСЛАВНОЙ АПТЕКИ ПЕЛЯ, КВАРТИРА
щ 17 , СЕДЬМАЯ ЛИНИЯ В.О., САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, ТОГДА ЕЩЕ ЛЕНИНГРАД.
ПРИСУТСТВОВАЛИ:
Председатель - Павел Николаевич Гамм, великий магистр восточных
единоборств, главный сэнсэй по фехтованию двуручным мечом.
Члены Клуба "Аптекари Пеля":
М.Е. "Мишель Алма-атинский" Кульчицкий
О.С. "Пегас"Самородов
А.Ю."Энди R.B." Цунский
А.Н. "Господин Буш" Наделяев
И.Д. Воропаев, отставной альтист группы "Аквариум"
В.Г. Петухов-Аксиненко
А. О. Басманов, чоловек-легенда.
А так же жены и подруги вышеперечисленных господ (разве теперь вспомнишь,
какая была чья на тот момент!)
Председатель объявляет второе заседание открытым, дает указание женщинам
разлить чай и переворачивает песочные часы, после чего обращается к
присутствующим с традиционным коротким докладом.
ДОКЛАД ПРЕДСЕДАТЕЛЯ
Уважаемые джентльмены и леди! Сегодня напряженные размышления по
взволновавшему меня вопросу начисто лишили меня послеобеденного сна.
Вынужден признать, что сие бдение в неподобающее время не привело меня к
сколь-нибудь окончательным выводам, и я осмеливаюсь сделать тему моих
умственных потуг темою заседания нашего клуба. Я предлагаю вам поговорить о
страшной мести, об этой порою последней для уважающего себя человека
возможности получить хотя бы частичное моральное удовлетворение после
нанесения ему отдельным лицом, либо группой лиц, либо государством, либо
укладом и ходом самой жизни оскорблением.
Что есть оскорбление ? Я ответил на этот вопрос так. Оскорбление - это
вызванное бестактностью или насилием угнетение души человека, причем такое,
которое невозможно преодолеть, проигнорировав оное. Что же в таком случае
такое месть? Это неожиданное, или даже остроумное решение , приносящее душе
покой, радость и удовлетворение.
Я не хотел бы рассматривать как подлинный акт возмездия банальное насилие,
ибо оно лишь растлевает душу и порабощает разум. Да, на какое-то время оно
приносит облегчение, но коварные ловушки, расставленные на этом заведомо
ложном пути, ибо вскоре, обдумав ситуацию в целом, истинный поборник
справедливости понимает, что лишь увеличил количество зла в нашем грешном
мире, не сделав ничего, чтобы увеличить силы добра. Конечно, защищая свое
здоровье или жизнь, человек вправе применять насилие, как один из, увы,
необходимых инструментов. Но если речь заходит об оскорблении - насилие
только увеличивает масштабы позора, ибо синяк под глазом оскорбителя служит
последнему рекламой, а публике - напоминанием о том болване, которого тот
опустил тем или иным образом.
Я хотел бы сегодня услышать рассказы о мести благородной, возвышенной и
дерзкой, разящей наповал негодяев и возвышающей того, кого хотели унизить.
А потому я провозглашаю сегодняшнюю ночь посвященной этой сложнейшей и
удивительно интересной для меня лично теме.
Оживление в кухне. Присутствующие обдумывают сказанное вслух, припоминают
свои истории, и слова просит А.Ю. "Энди R.B." Цунский. Председатель требует
огласить название рассказа и предоставляет слово члену Клуба А.Ю."Энди
R.B."Цунскому.
РАССКАЗ О ТОМ, КАК ДВА МОЛОДЫХ СТУДЕНТА ДОСТОЙНО НАКАЗАЛИ НЕКОЕГО МЕРЗАВЦА,
КОТОРЫЙ РАЗРУШИЛ ИХ БЛАГОРОДНУЮ ЛЮБОВЬ К ДВУМ НЕОПЫТНЫМ И ЛЕГКОМЫСЛЕННЫМ
ДЕВИЦАМ.
Когда я поступил на первый курс факультета журналистики нашего уважаемого
Университета, у администрации возникли проблемы с общежитием для
первокурсников. Нас временно, на две недели, поселили в студенческий
профилакторий, что было чрезвычайно удобно, так как А). Располагался он в
центре города , на Мытненской набережной, Б). Там задарма кормили в
столовке весьма калорийной диетической пищей в приемлемых количествах и В).
на верхних этажах размещалось общежитие филологического факультета.
Приятелем моим стал с первых дней уроженец Нижнего Новгорода Александр
Цыганов, известный товарищам более по прозвищу "Зебр". Происхождению этого
веселого прозвища просто необходимо уделить минутку-другую вашего
драгоценного времени.
Получив первую стипендию, Александр Цыганов направился осмотреть городские
достопримечательности, а Питер, как всем тут известно, состоит из одних
сплошных достопримечательностей, и не хватит никакого времени, и тем более,
никаких стипендий, чтобы обозреть их хотя бы поверхностно. Александр
Цыганов разумно подчинил свои исследования географическому принципу, и
направился в ближайшую из достопримечательностей - в зоопарк.
Оттуда он возвратился лучащийся каким-то особенным впечатлением, и на
закономерно возникший вопрос ответил единственным словом:"ЗЕБР!" Причем
изобразил руками нечто толстое и длинное и ханжески покраснел, в то время
как глаза его сверкали энтузиазмом завистника.
Естественно, по-другому его с тех пор никто и не называл. Не менее
естественно и то, что будучи человеком не лишенным некоторого обаяния, он,
как и в меру того же дара ваш скромный слуга, стали объектами легкой
заинтересованности прекрасного пола, и активно этот интерес поддерживали со
своей стороны. И после некоторых усилий с нашей стороны, я и мой новый
товарищ обзавелись подругами, достаточно симпатичными
первокурсницами-филологинями, которых мы водили в кино и театры, одаривали
цветами, осыпали комплиментами - словом, вели себя, как последние идиоты...
Счастье наше было безгранично, но, как гласит мудрость, "Хорошему нет
конца"... Однажды моя подруга отказывается идти со мною в кино, сославшись
на плохое самочувствие. Развесив, как дурак, уши, я посочувствовал ей,
стерве, и отправился в библиотеку, где просидел до одури за учебниками (ну,
первый курс! Что возьмешь?!) и в сумерках уже возвращался домой. И что же я
вижу, подходя к профилакторию? Я вижу свою пассию в сопровождении некоего
третьекурсника, которого и называть-то не хочу по имени, дабы не отразилось
в истории его паскудное имя.
(Гул, общее и эмоциональное одобрение аудитории.)
И какова же была моя ярость, когда увидел я , что они не просто идут, а
нагло прутся, у всех на виду целуясь взасос и выставляя меня идиотом на
глазах у всей общественности, а потом еще и направляются к нему в комнату,
откуда она не выходит до самого утра. Я это случайно обнаружил, выглянув
из-за угла в коридор!
(Аудитория неистовствует. Слышны отдельные возмущенные выкрики.)
Даже сейчас по прошествии времени, я вспоминаю этот эпизод в легком
волнении, а каково мне было тогда? Решив все же сохранить при эти поганых
обстоятельствах достойное выражение лица, я ничего не рассказал никому о
постигшей меня катастрофе, что было тем более идиотизмом, так как в это не
было никакой нужды - в смысле рассказывать.
А через всего-то пару дней, мы с Зебром вместе наблюдаем точно такую же
картину, в которой мерзавец- третьекурсник является неизменным действующим
рылом, а вторую роль играет зеброва мадемуазель, и финал истории точно
таков же, что и в первом сучьем случае. Мы мечтали о мести и всю ночь
строили коварные планы, но так ничего и не выдумав путнего, улеглись спать
в печали и позоре.
В воскресенье вечером мы с Зебром сидели на койках и играли в карты, потому
что вечера у нас теперь освободились. Вдруг безо всякого стука отворилась
дверь и мерзавец заваливается к нам в комнату собственной персоной, достает
бутылку водки, а по нему видно, что он уже изрядно принял до этого.
Разлив напиток в стоявшие на столе стаканы, этот брандахлыст нахально сунул
их нам в руки, закинулся сам, и начал такой поганый разговор:
- Вот вы, пацанчики, меня сейчас ненавидите... А между прочим, это
совершенно напрасно. Вы ведь телки еще на этом фронте, а я старый,
заслуженный ветеран... Страдаете? Ну-ну-ну молчать. Молчать! Из-за кого вы,
собственно, переживаете. Из-за этих двух коз? Большое дело. Так они к вам и
относились, ребятки. Потому что вы стоили того. Театрики, цветочки,
стишочки.Тьфу. Запоминайте, щенки: все, что нужно бабе - это елда. Хуй, как
таковой. Ну и плюс - пара анекдотов, сто грамм, и "Wish you were here" для
расслабления. И это, детки, потолок их розовых мечтаний. Ну, потом,
конечно, замуж. За таких, как вы, мудаков. Но надо ли это вам - вот он,
блядь, тот самый шекспировский вопрос... Кстати, есть тут еще одна
рыженькая, с косой. Ее я буду не тут, а у себя на квартире обрабатывать -
там целку ломать нужно. Филигранная работа! В среду в семь придет.
Английским заниматься. Хха!
Он бесил нас уже потому, что по крайней мере, в отношении наших глупых
