сом.
- Можете передать миссис Коллинсон, что на этой неделе я сдам в суд
завещательные распоряжения, а также свой отчет по наследству и заявление
о том, что я слагаю с себя обязанности душеприказчика.
- Вот и отлично, - сказал я, но, когда старикан зашаркал к своей ма-
шине и медленно взобрался на сиденье, мне стало жалко его.
Габриэле я не сказал о его визите.
Теперь между приступами зевоты и чихания она потихоньку скулила, а из
глаз у нее текли слезы. Лицо, грудь и руки были мокры от пота. Есть она
не могла. Я накачивал ее апельсиновым соком. Звуки и запахи, даже самые
слабые и приятные, действовали ей на нервы, и она все время дергалась на
кровати.
- Мне будет еще хуже-спросила она.
- Не намного. Перетерпеть вполне сможете.
Когда я спустился, меня поджидал внизу Мики Линехан.
- Мексиканка ходит с пером, - любезно сообщил он.
- Да
- Да. Я им шкурил лимоны, чтобы вонь отбить в твоем уцененном джи-
не-или ты взял его напрокат, и хозяин знал, что он вернется, - все равно
пить его никто не сможет Ножичек сантиметров десять-двенадцать, нержаве-
ющей стали, так что, когда она воткнет его тебе в спину, ржавчины на
майке не останется.
- Хорошо соображаешь, - сказал я. - Ладно, приглядывай за ней. Она не
очень нас любит.
- Мне приглядывать-Мики ухмыльнулся. - Я думал, каждый будет сам ог-
лядываться, тем более что зуб она точит в особенности на тебя, значит,
тебя скорее всего и подколет. Что ты ей сделал Не такой же ты дурак,
чтобы надсмеяться над чувствами мексиканской дамы
Остроумным мне это не показалось; впрочем, я мог и ошибаться.
Арония Холдорн приехала под самый вечер на "Линкольне", и негр-шофер
завел сирену еще у ворот. Когда она взвыла, я сидел у Габриэлы. Беспар-
донный сигнал, по-видимому, сильно подействовал на ее натянутые нервы, и
она чуть не выскочила из постели от ужаса.
- Что это Что это-взвизгнула она, стуча зубами и дрожа всем телом.
- Тихо, тихо, - успокаивал я. Из меня уже выработалась неплохая си-
делка. - Просто автомобильный гудок. Гости. Сейчас сойду вниз и спрова-
жу.
- Вы никого ко мне не пустите-умоляюще спросила она.
- Нет. Лежите смирно, скоро вернусь.
Арония Холдорн стояла у лимузина и разговаривала с Макманом. В сумер-
ках, между черным манто и черной шляпой, лицо ее было тусклой овальной
маской, и только светящиеся глаза казались живыми.
- Здравствуйте, - сказала она и протянула руку. Голос у нее был та-
кой, что по спине проходили теплые волны-. Я рада, что миссис Коллинсон
на вашем попечении. И ей и мне вы были надежным защитником-мы обязаны
вам жизнью.
Все это было чудесно, но такое я уже слышал. Я скромно отмахнулся от
похвалы и упредил ее первый ход:
- Мне жаль, но она не сможет вас принять. Ей нездоровится.
- А-а, мне так хотелось увидеться с ней, пусть на минутку. Вы не ду-
маете, что это улучшит ее самочувствие
Я ответил, что мне самому жаль. Она, по-видимому, приняла это как
окончательное решение, однако сказала:
- Я специально приехала из Сан-Франциско, чтобы повидать ее.
Я ухватился за этот повод:
- Разве мистер Эндрюс вам не сказал. - -и повесил начало фразы в воз-
духе.
На это она не ответила. Она повернулась и медленно пошла по траве.
Мне не оставалось ничего другого, как пойти рядом с ней. Сумерки сгуща-
лись. Когда мы отошли от машины шагов на пятнадцать, она сказала:
- Мистеру Эндрюсу показалось, что вы его подозреваете.
- Он не ошибся.
- В чем вы его подозреваете
- В манипуляциях с наследством. Учтите, я в этом не уверен, а только
подозреваю.
- На самом деле
- На самом деле, - сказал я, - больше ни в чем.
- Да По-моему, и этого вполне достаточно.
- Для меня достаточно. Не думал, что и для вас тоже.
- Простите
Мне не нравилось, как у меня развивается разговор с этой женщиной. Я
ее опасался. Я сгреб известные мне факты, подсыпал сверху догадок и
прыгнул с этой кучи в неизвестное:
- Освободившись из тюрьмы, вы позвали Эндрюса, вытянули из него все,
что он знает, и, уяснив, что он мудрит с деньгами барышни, воспользова-
лись этим, чтобы запутать следствие и навести подозрение на него. Наш
старикан имеет слабость к прекрасному полу: легкая пожива для такой жен-
щины, как вы. Не знаю, что вы собираетесь с ним делать, но вы завели
его, а потом навели на него газетчиков. Ведь это вы, я думаю, шепнули им
о его непомерных тратах Бесполезно, миссис Холдорн. Бросьте. Ничего не
выйдет. Да, вы можете его раззадорить, подстрекнуть на противозаконные
поступки, втянуть в поганую историю: он и сейчас сам не свой, так его
обложили. Но что бы он теперь ни натворил, за этим не спрячешь того, что
натворил кто-то другой раньше. Он обещал привести имущество в порядок и
передать наследнице. Оставьте его в покое. Ничего не выйдет.
Мы прошли еще шагов десять, а она все не отвечала. Мы очутились на
тропинке. Я сказал:
- Эта тропинка ведет на скалу, с нее столкнули Эрика Коллинсона. Вы
его знали
Она вздохнула судорожно, будто всхлипнула, но голос ее был по-прежне-
му ровен, спокоен, мелодичен:
- Знала, вам это известно. Зачем вы спрашиваете
- Сыщики любят задавать вопросы, заранее зная ответ. Зачем вы сюда
приехали, миссис Холдорн
- Вы и на это знаете ответ
- Знаю, что приехали по одной из двух причин или по двум причинам
сразу.
- Да
- Первая: хотели узнать, насколько мы близки к разгадке. Правильно
- Естественно, я тоже не лишена любопытства, - призналась она.
- В этой части я вас удовлетворяю. Я знаю разгадку.
Она остановилась на тропинке лицом ко мне, ее глаза светились в гус-
тых сумерках. Она положила руку мне на плечо: я был ниже ростом. Другая
ее рука лежала в кармане манто. Она приблизила ко мне лицо и заговорила
медленно и очень внятно:
- Скажите мне чистосердечно. Без уверток. Я не хочу причинять зло без
нужды. Подождите, подождите-подумайте, перед тем как говорить, - и по-
верьте мне, для уверток, блефа и лжи сейчас не время. Так скажите прав-
ду: вы знаете разгадку
- Да.
Она улыбнулась, сняла руку с моего плеча и сказала:
- Тогда продолжать это фехтование не имеет смысла.
Я бросился на нее. Если бы она стреляла из кармана, она могла бы меня
застрелить. Но она попыталась вытащить пистолет. Я успел схватить ее за
руку. Пуля ушла в землю между нашими ногами. Ногти ее свободной руки
сняли три красные ленты с моей щеки. Я уткнулся головой ей в шею, подс-
тавил ей бедро, раньше, чем она ударила коленом, сильно прижал ее к себе
и руку с пистолетом завернул за спину. Когда мы падали, она выронила
пистолет. Я оказался сверху. И продолжал занимать эту позицию, пока не
нащупал пистолет. Едва я поднялся, подбежал Макман.
- Все в порядке, пьяных нет, - сказал я ему, не вполне владея голо-
сом.
- Пришлось стрелять-спросил он, глядя на неподвижно лежавшую женщину.
- Нет, цела. Посмотри, чтобы шофер не рыпался.
Макман ушел. Арония села, подобрала ноги п потерла запястье. Я ска-
зал:
- Вот и вторая цель вашего приезда, хотя я думал, что это предназна-
чалось для миссис Коллинсон.
Арония поднялась молча. Я ей помогать не стал-она почувствовала бы,
как у меня дрожат руки.
- Раз мы зашли так далеко, полезно будет поговорить.
- Пользы теперь ни от чего не будет. - Она поправила шляпу. Поежи-
лась. - Ну, что теперь
- Теперь ничего, только постарайтесь понять, что время отчаянных
действий прошло. Такого рода истории делятся на три части: поимка, осуж-
дение и наказание. Согласимся, что по поводу первого делать уже нечего,
а... каковы калифорнийские суды и тюрьмы, вы сами знаете.
- Почему вы мне это говорите
- Потому что не люблю, когда в меня стреляют, потому что, когда рабо-
та сделана, не люблю, чтобы болтались свободные концы. Я не стремлюсь к
тому, чтобы вас осудили за участие в афере, но вы мешаете-суетесь и му-
тите воду. Отправляйтесь домой и сидите смирно.
Мы оба не произнесли ни слова, покуда не вернулись к ее лимузину.
Тут она повернулась, протянула мне руку и сказала:
- Я думаю... не знаю, но мне кажется, что теперь я вам обязана еще
больше.
Я ничего не ответил и не подал руки. А она, может быть, потому, что
рука все равно была протянута, спросила:
- Вы вернете мне пистолет
- Нет.
- Тогда передадите миссис Коллинсон привет и сожаления, что я не
смогла с ней увидеться
- Да.
Она сказала: "До свидания"-и села в машину, я снял шляпу, и она уеха-
ла.
14. ПРИЗНАНИЯ
Парадную дверь мне открыл Мики Линехан. Он глянул на мою расцарапан-
ную физиономию и засмеялся:
- Ну и везет тебе с женщинами. Нужно сначала уговорить, а уж потом
набрасываться. Поберег бы шкуру. - Он показал большим пальцем на пото-
лок. - Поднимись к ней, урезонь. Черт-те что вытворяет.
Я поднялся в комнату Габриэлы. Она сидела посередке растерзанной пос-
тели, дергая себя за волосы. Ее потное лицо выглядело на все тридцать
пять. Из горла рвались жалобные повизгивания.
- Нелегко приходится-спросил я с порога.
Она отняла руку от волос.
- Я не умру-Вопрос еле продрался сквозь стиснутые зубы.
- Ни в коем случае.
Она всхлипнула и легла. Я натянул на нее одеяло. Она пожаловалась,
что в горле какой-то комок, челюсти ноют, а под коленками боль.
- Нормальные симптомы, - уверил я. - Долго это не протянется, потом
опять будут судороги.
Кто-то зацарапал в дверь. Габриэла рывком приподнялась и запричитала:
- Не уходите!
- Только до двери, - пообещал я.
На пороге стоял Макман.
- Эта мексиканка Мери, - зашептал он, - шпионила за вами и за
гостьей. Я заметил, как она вылезла из кустов, и шел за ней до нижней
дороги. Там она остановила "Линкольн", и минут пять-десять они разгова-
ривали. Ближе подобраться я не смог и ничего не расслышал.
- Где она сейчас
- В кухне. Вернулась. А та поехала дальше. Мики говорит, что мекси-
канка ходит с ножом и добра от нее не жди. Это что, правда
- Обычно он не ошибается, - сказал я. - Она переживает за миссис Кол-
линсон, а нас считает врагами. И чего лезет не в свое дело Видимо, подг-
лядывала и поняла, что миссис Холдорн против нас, а значит-за Габриэлу.
Вот и решила наладить связи. У миссис Холдорн, надеюсь, хватило ума ска-
зать ей, чтобы вела себя пристойно. В любом случае нам остается только
наблюдать. Выгонять ее-себе дороже: без поварихи не обойтись.
Когда Макман ушел, Габриэла вспомнила, что у нас были гости, и стала
расспрашивать о них, а заодно о выстреле и моем расцарапанном лице.
- Была Арония Холдорн, - сказал я, - немного поскандалила. Но все
обошлось. Она уже уехала.
- Миссис Холдорн приезжала, чтобы убить меня, - спокойно, но с уве-
ренностью сказала девушка.
- Возможно. Она со мной не откровенничала. А зачем ей вас убивать
Ответа я не получил.
Ночь показалась долгой и тяжелой. Я провел ее по большей части в ком-
нате Габриэлы, в кожаной качалке, которую притащил из гостиной. Спала
она всего часа полтора, в три захода. И каждый раз с криком просыпалась
от кошмаров. Всю ночь до меня доносились из коридора шорохи-видимо, Мери
Нуньес сторожила свою хозяйку.
Среда оказалась еще более долгой и тяжелой. От того, что я все время
стискивал зубы, челюсти у меня к середине дня ныли не меньше, чем у Габ-
риэлы. А она мучилась теперь во всю. От света у нее резало глаза, от
звуков-уши, от любого запаха тошнило. Шелковая ночная рубашка и простыня
раздражали кожу. Каждый мускул, не переставая, дергался. Уверения, что
она не умрет, уже не действовали: жить ей все равно не хотелось.
- Не сдерживайтесь, - предложил я. - Дайте себе волю. Я за вами прис-
мотрю.
Она поймала меня на слове и словно сорвалась с цепи. На ее вопли к
дверям прибежала Мери Нуньес и зашипела какие-то испанско-мексиканские
