При упоминании имени возлюбленного щеки Альды покрылись ярким
румянцем, и Джил спрятала улыбку. Много раз эта темноволосая молодая
женщина напоминала ей первокурсницу, которую она когда-то учила. Она была
мила, застенчива и очень неуверенна в себе. Трудно было поверить, что эта
женщина с мягким голосом прошла через огонь и воду, видела гибель мужа в
горящих руинах разрушенного битвой Дворца, что она вступила в бой с силами
ночи, вооруженная только одним факелом и своей отчаянной храбростью. Она
была королевой Дарвета, настоящим повелителем Убежища, и сидела сейчас на
неприбранной койке, скрестив ноги под своей многоцветной крестьянской
юбкой.
- Тем не менее аббатиса предложила мне книги, чтобы я могла найти
ответы, - сказала Джил, приподнимаясь на своих подушках. - Гнифт уже
сказал, что занятия и тренировки стражи отсрочены по крайней мере на три
недели. Наверное, он прав, - добавила она, с сожалением щупая свое
перевязанное плечо. - Ты не знаешь, кто мог бы помочь мне прочитать записи
и обучить языку?
- О, я могу сделать это, - воскликнула Альда. - Мне не составит
труда. Я знаю старовосский и староцерковный язык, который очень сильно от
него отличается. Ты знаешь, впервые я смогу быть полезной, и мои знания
по-настоящему пригодятся.
Джил с минуту удивленно разглядывала ее сквозь мрак казармы.
- А что ты изучала?
Альда пожала плечами.
- Вышивку, пение, разные стихотворные стили. Однажды я вышила целый
гобелен - о Шаминфере и Сириандис, знаменитых влюбленных, - но чуть не
сошла с ума, пока не закончила, и больше за гобелены не берусь. Что еще?
Танцы и игру на арфе и цимбалах. Кое-что о Королевской власти и немного
истории. Я ненавидела историю, - добавила она со смущенным лицом.
- Как и большинство людей, - успокоила ее Джил.
- Только не ты, - изящные, ухоженные руки Альды погладили изгиб
кожаного переплета.
- Ну, я всегда была исключением.
- Ты говоришь об истории с таким интересом, - сказала Альда, - словно
хочешь отыскать в ней что-то для себя. Все, чему нас учили историки - это
просто какие-то высокоморальные истории, подобные той, о воине, что храбро
погиб в битве за своих товарищей, или истории обо всех этих древних
патриархах, предпочитающих смерть рабству. Или о чем-то в этом роде. О
вещах, которых, я думаю, никогда и не было.
Образ жестокого маленького мальчишки в напудренном парике,
признающегося отцу в том, кто срубил вишневое дерево, проплыл в голове
Джил. Она засмеялась.
- Может быть.
- Но если тебе нужен кто-нибудь, чтобы прочесть эти книги, я буду
рада помочь.
Джил в молчании изучала ее лицо. Она сама распродала университетскую
библиотеку подобно тому, как владельцы сначала продают свои кабаки, а
потом много ночей не могут найти этому причину. А что до того, чтобы иметь
королеву научным консультантом... Алвир, подумала Джил, вряд ли допустит
это.
- Конечно, - сказала она тихо. - В любое время, когда ты сможешь.
Девушка принялась за дело в маленьком уютном зале за казармой, в
котором Ингольд как-то раз устроился на ночлег. Зал был уединен и отделен
от главных помещений и, как заметила Джил, находился на противоположной от
Королевских покоев стороне Убежища. Альда приходила сюда каждый день,
обычно с Тиром, чтобы кропотливо работать над древними хрониками, пока
Джил выцарапывала свои записи на покрытых воском деревянных дощечках,
которые она нашла в покинутой кладовой. В другой кладовой она нашла стол
на веретенообразной ножке, достаточно маленький для того, чтобы его можно
было поставить в кабинете. Стульями им служили бочонки из-под моченых
яблок.
Так она вступила в период спокойных научных изысканий, часы протекали
в переписывании и сортировании записей, перемежаясь с долгим, уединенным
блужданием по коридорам Убежища в поисках каких-нибудь признаков
таинственной круглой палаты, описанной Руди незадолго до ухода. Это был
как раз один из таких походов, когда, вернувшись, она застала Альду за
своим столом. Альду, которая в тусклом свете лампы изучала одну из
восковых таблиц.
- Что ты делаешь? - воскликнула Джил, осторожно прикасаясь к восковой
поверхности.
Джил увидела, что Альда писала серебряной шпилькой вместо
гравировальной иглы, привычно смешивая английские буквы с рунами языка
Вос. На таблице было написано:
Сверл (?) п.Тирвис, с.Элдор, Бет, Урдвас - голод, снег, перевал 2, за
4 - нет уп.о ПТ - нас. Б. 1200 + 3 пос (Большое Кольцо??) - похоронен
Гаенгу - Еп.Кардье. Трахо.
- Конечно, - ответила она весело. - Это из той хроники, которую ты
мне читала вчера. Это просто сокращение - Сверл, черт его побери, правил
Ренветом, три сына названы Элдор, Бет и Урдвас...
- Бет - женское имя, - возразила Альда.
- Ох, - Джил сделала пометку. В древнем Вос у местоимений не было
рода. - Как бы там ни было, второй год его правления ознаменовался
жестоким голодом, и снег покрыл перевал. Население Убежища с тремя
поселениями на равнине тогда составляло двенадцать тысяч. Одно из
поселений называлось Большое Кольцо - не спрашивай меня, почему в хронике
не упоминается о Дарках, и это не удивительно, хотя мы все равно отыщем
хоть что-нибудь о них. На четвертом году его правления появилось
постановление об охране Высоких ворот, хотя они могли охраняться уже
несколько лет. Аббатом Карета в то время был мужчина или женщина по имени
Трахо.
- Это старая форма от Траго. Это мужское имя.
- Спасибо, - Джил сделала другую пометку. - И в его правление они
хоронили умерших в Гаенгу, и об этом я и хочу тебя спросить. Гаенгу - это
старая форма - хорошее место или счастливое место?
- Нет, это не совсем хорошо. Я думаю, должно быть более подходящее
выражение, - Альда вытянула ногу и аккуратно катнула мячик назад к Тиру,
который весело играл им на полу. - Это скорее место, где собраны
сосредоточения каких-то определенных сил, где люди могут видеть удаленные
вещи или видения.
Джил размышляла, пока Тир сосредоточенно полз через соломенную
циновку и старый камыш, покрывавший пол. Альда опустилась на колени,
позволив ребенку схватить ее за пальцы, и подняла его на ножки. Тир
запрокинул головку. Он весь сиял от удовольствия.
- Ты знаешь, - сказала Джил задумчиво, - держу пари, эти кладбища и
стали Гнездами Дарков. - Она взяла табличку и бесцельно повертела ее в
руках. На ощупь воск был холоден и гладок, как мрамор. - Бог его знает,
место жуткое. Но скорее это что-то противоположное Гаенгу. Его атмосфера
скорей разрушает всякое волшебство, чем генерирует его. Интересно, -
пробормотала она.
- Что интересно? - удивилась Альда, удерживая руки сынишки в своих.
- То, что, похоже, в то время они совершенно отвергали идею того, что
Дарки появляются из этих Гнезд. Это само по себе не так удивительно, как
кажется на первый взгляд, - продолжала она, - ваше решение, что костер -
первая линия защиты от них. Вот почему, собственно, у нас и нет никаких
записей о Времени Тьмы.
Альда отпустила Тира, и ребенок пополз прочь, преследуя свой мячик.
- Как досадно, - сказала она невпопад.
- Это не просто досадно, - ответила Джил, присаживаясь на мешок с
зерном и накрывая озябшие ноги своей мантией. - Из-за этого никто не смог
дать отпор, когда все вновь повторилось. Я имею в виду, до прошлого лета
никто ничего не слышал о Дарках.
- Нет, мы знали, - запротестовала Альда. - Но это было против
Ингольда. Когда я была маленькой девочкой, моя няня говорила мне, чтобы я
не вставала из кровати по ночам, а то придет Дарк и съест меня. Наверное,
все няни говорили так, - голос Альды дрогнул: в конце концов именно ее
няня Медда и была съедена Дарком. - Это как раз то, с чем мы подрастали.
Маленькие дети в них верили. Не верили только их родители.
Джил представила себе судьбу какого-нибудь потрепанного, не похожего
на других паломника, старавшегося убедить общество, что Бука действительно
собирается проглотить Америку.
- Как же Элдор поверил ему, - пробормотала она.
- Элдор, - Минальда помолчала. - Элдор был исключением, пока был
ребенком.
Джил быстро посмотрела на нее, почувствовав неожиданное напряжение в
голосе. Взгляд Альды был устремлен в недосягаемую даль, она с трудом
сдерживала слезы, внезапно появившиеся в ее глазах.
"Несмотря на ее любовь к Руди, - подумала Джил, - была еще одна
любовь, которую нельзя отрицать". В последовавшей за этим тишине можно
было расслышать голос Мелантрис, спорившей с Сейей о том, должна ли она
сбросить плащ в рукопашной или нет.
Затем Альда выдавила из себя слабую печальную улыбку и смахнула
слезы.
- Прости.
- Все в порядке.
- Нет, - сказала Альда. - Это просто потому, что иногда я не понимаю,
что произошло между мной и Элдором. Потому что я никогда не пойму этого. Я
думала, что смогу заставить его полюбить меня, если буду любить его очень
сильно, может быть, я была просто дура, - она снова вытерла слезы. - Но
это больно. Ты знаешь, обидно, когда отдаешь кому-то все, что имеешь, а он
просто смотрит на это и отворачивается...
Она снова глянула в сторону, не в состоянии встретиться глазами с
Джил, которая неловко молчала, не находя слов утешения.
Но Альда не обиделась на молчание. Казалось, в молчании ей было легче
справиться с чувствами. Тир, достигнув конца комнаты, повернул и пополз
назад со своей легкомысленной решительностью, и Альда улыбнулась, когда
снова помогла ему встать на ноги. "Он очень похож на Альду", - думала
Джил, глядя на мать с сыном, - оба были небольшие, но крепкие, со
сверкающими утренней свежестью голубыми глазами.
Просто здорово, подумала она про себя, что в этом сорванце так мало
от Элдора. Когда поддерживаешь отношения с мужчиной, которого Церковь
объявила служителем Сатаны, страшно видеть перед глазами его точную копию.
Альда неожиданно подняла глаза, словно отбрасывая от себя боль и
смущение этой своей первой, неразделенной любви.
- Итак, где же ты была? - спросила она Джил. - Стража сказала, что ты
ушла сразу после завтрака.
- Ну... - Джил пожала плечами, - исследовала, искала. Ты никогда не
натыкалась на упоминание о чем-то вроде наблюдательной комнаты в Убежище?
Нет? Комнаты с черными каменными столами внутри, с чем-то вроде огромного
кристалла в середине?
- Нет, - Альда нахмурилась. - Но что удивительно - это звучит так
знакомо. Речь идет о кристальном диске, вмонтированном в поверхность
стола?
- Да, это часть стола, - ответила Джил. - Как ты догадалась?
- Сама не знаю. У меня такое чувство, что когда-то давно я видела
что-то подобное, но это было словно во сне, потому что я уверена, что
никогда не видела ничего подобного, - удивленно продолжала Альда, снова
усаживаясь на свой стул.
Ее лицо было омрачено. Тир, которого она подняла себе на колени,
наконец-то добрался до ее бриллиантовой застежки, скрепляющей волосы, и
Альда, вынув ее, подала сыну. Ее волосы темным потоком хлынули вниз,
покрыв ее плечи и ее ребенка.
Джил положила перевязанную руку на колено.
- Почему удивительно? - спросила она.
- Потому что я чувствовала нечто подобное в Убежище много раз, -
обеспокоенно ответила Альда. - Словно я вспоминала что-то, вспоминала то,
что случилось здесь в далеком прошлом. Иногда, когда я спускалась по
лестнице или бродила одна по пустым залам, я чувствовала, что уже когда-то
была здесь раньше.
- Словно дейяву (это был технический термин на языке Вос для этого
