когда ужас произошедшего был еще так близок. Коллинз, появившись в двери,
очень кстати прервал этот разговор.
- Что вы там делали, парни, - резко и грубовато спросил Коллинз. - Я
пришел, а на работе никого. Выглянул наружу и увидел, что вы все там. Что
это должно было быть... "простейшее решение"? Перестрелять их? Тушить
огонь огнем?
Эта колкость задела Линка до глубины души.
- А где ты был? Если ты видел происходящее, то почему не вышел и не
помог?
- Как же, тебе всегда все доверяют, - ввернул удар с плеча Коллинз. -
Да, я все видел, видел и знал наперед что произойдет, поэтому и остался.
Если бы меня здесь не было, Иверсон не смог бы вернуться. Глаз почти
захватил его. И это я втащил его. Может быть ты и думаешь, что Иверсон еще
одна кукла, с которой можно играться, но я ценю его выше. Правительство,
кстати, тоже. Он человек, которому нет замены.
- Так что? - Линк и не думал возражать. - Я это знаю.
- Тогда почему ты так рисковал им?
- Да потому, что мы полагали, это сработает, - сказал Вес. -
Атаковать уязвимый глаз... мы думали, что все получится. И Иверсон считал
так же.
Но Коллинз продолжал вести себя мерзко.
- Кому-то следовало проконсультироваться у меня. Я бы мог рассказать,
что произойдет. Прошлой ночью мне пришлось видеть, как один парень палкой
проткнул эту тварь насквозь, и я видел, как она сама себя вылечила.
Значит, это сражение было не только тщетным, но и бессмысленным.
Значит, он послал людей туда, где они не имели и шанса. И он мог бы узнать
об этом, если бы дал себе труд выяснить.
- А где ты был, чтобы с тобой можно было проконсультироваться? -
закричал он на Коллинза, испытывая необходимость переложить вину на
кого-нибудь другого. - Прошлой ночью ты отказался участвовать в обсуждении
и ушел домой. А после, зная информацию о способностях Глаз к исцелению,
даже не сообщил об этом.
- Хорошо, да, я ушел домой. Но стал бы ты советоваться со мной, даже
стой я рядом всю ночь? - Глаза Коллинза сверкали. - Это не твой стиль
работы, Хослер. Это не для Линкольна Хослера. Как же, ты можешь заменить
всех, сам себе целое министерство. Ты никогда не используешь помощников, и
всем это известно. Ты никогда не использовал и меня. Не использовал бы и
прошлой ночью.
Тут Линк не сдержался.
- Я не использовал тебя, потому что в тебе нет ничего, что стоило бы
использовать!
- Линк! - Вес встал между ними. - Сейчас не время.
- Как раз время! Я вот здесь стою в крови и дерьме этих тварей, а он
смеет обвинять меня в глупости. В убийстве этих людей, которые пошли
выполнять мой план. Я этого не вынесу!
- Ты и не должен этого делать, - раздался голос Иверсона от двери. -
Я слышал достаточно, Коллинз. Все, что ты говорил о Линке, ты говорил и
обо мне. Помни это. Теперь, помня об этом, ты все еще хочешь обвинять
кого-то в некомпетентности?
Коллинз потупил глаза в пол.
- Извините, сэр. Напряжение... в пылу момента.
- Тогда, забудем. - Иверсон повернулся к Линку, как к другой воюющей
стороне. - Ты весь в грязи, мальчик, - проговорил он, что прозвучало
одновременно и грубовато и нежно. - Прими душ, смой кровь с волос и иди
домой. Сегодня во второй половине дня здесь будет Национальная Гвардия, и
мы передадим это дело ей.
- Значит, вы не сдаетесь? - спросил Линк.
- Я не сдаюсь, - ответил Иверсон. - Но тебе необходимо отдохнуть. И
мне. Да и Весу тоже. Посмотри на него, Линк. Он еще в два раза грязнее
тебя. Хорошенькую же картинку вы собой представляете.
Линк взглянул на Веса. Тот имел вид не человека, а развалины. Лицо
было вымазано в грязи, которая затвердела от жидкости, и при этом по нему
еще шли кровяные потеки, глаза смотрелись на темном фоне как шары в
отверстиях, а одежда была расхристана и стояла коробом. И еще Линк увидел,
что этот человек был истощен до последнего.
Глядя на Веса, Линк уступил Иверсону. Он направился к двери, но уже в
проеме обернулся.
- Я не собираюсь сдаваться, Док. Я там был и видел, что они могут
делать с людьми кроме страха, который эти твари умеют вызывать. И я не
сдамся, пока не увижу их уничтоженными. Теперь это слишком личное. Я
просто обязан закончить начатое.
Вес схватил его за руку и повел в раздевалку, где их ждали горячий
душ и чистая смена одежды.
5
Оставшись в доме, Келли изо всех сил постаралась придать комнатам
более веселый вид. Она задернула шторы и включила все лампы, создав уютный
мирок из диванных подушек и ковриков. Но Линк был не способен наслаждаться
им. Вес, напротив, расслабился в большом кресле с Икбодом у ног и трубкой
в зубах. Линк же бродил между гостиной и кухней.
Келли занималась приготовлением обеда. Экономка, после ухода в день
игры, так и не вернулась. Отойдя от плиты, Келли пристально посмотрела на
Линка, и в ее выражении было что-то такое, что заставило его понять: она
не предложит утешения, а наоборот, сама попросит его.
- Если хочешь, можешь помочь мне накрошить овощи для салата.
- Кел, не надо ничего особенного.
- Не будь мелодраматичным. Какой смысл оставаться без еды только
потому, что тебе тревожно. Мне хотелось бы посидеть в компании. Я ждала и
занималась в этом доме разными делами, потому что надо было чем-то
заниматься, а сейчас мне хотелось бы немного дружеской беседы.
Она хотела почувствовать деликатное отношение к себе, немного
развеселиться, чтобы погасить горечь и страх длинного дня, проведенного в
ожидании. Ей хотелось, чтобы он был для нее скалой, на которую она могла
бы опереться. И еще неделю назад он был бы готов стать для нее чем угодно,
но только не сегодня вечером. Сегодня он был слишком измотан.
- То, чем занята моя голова, не предмет для веселого разговора, -
сказал он.
- Тогда возвращайся к Весу. Дай мне спокойно приготовить обед.
Испытывая желание почувствовать ее рядом, ощутить уют тела другого
человека рядом со своим, он подошел к ней и обнял, вынуждая прекратить
перемешивание готовящегося блюда.
Но она вывернулась из объятий.
- Ради бога, Линк, не сейчас. За кого ты меня принимаешь?
- Может быть за свою девушку?
Она проигнорировала его заявление.
- Я здесь не для того, чтобы меня лапали. И я не хочу, чтобы меня
лапали. Если тебе хочется, то пойди и поласкай Икбода.
Линк был слишком усталым, чтобы играть в словесные игры, и выложил
то, что думал.
- Если ты не хочешь, чтобы я даже прикасался к тебе, то зачем
продолжаешь ходить сюда? Ты, ведь, не ханжа, Келли. Почему ты никогда не
позволяешь мне приблизиться? Когда-то тебе все равно придется решать.
- И это обязательно надо сделать сегодня? Ты выбрал для занятий
любовью самое неподходящее время, какое только можно придумать. У тебя
абсолютно нет чувства момента, чувства деликатности. Если ты думаешь, что
я брошусь тебе в объятия только потому, что испугана, то ты глубоко
ошибаешься. Да, мне нужен комфорт, но не такого рода.
Промолчав, чтобы не сказать чего-нибудь такого, что привело бы к еще
худшим последствиям, он вышел из кухни.
Вес, погруженный в свои мысли, смотрел на языки пламени в камине.
Глядя на него, никто бы не предположил, что всего час назад он был на
кровавом поле, сражаясь с вселяющими ужас тварями.
- Ты сидишь, как ни в чем не бывало, - выразил свое недовольство
Линк. - Как это тебе удается?
- Может быть потому, что я знаю, что следует брать на свою совесть, а
что отбросить.
- И что эти слова должны означать?
- Ты позволяешь случившейся утром неудаче пожирать тебя. Выбрось ее
из головы... забудь о ней и начни с чистого листа.
- Так-то оно так, - Линк потер голову, словно физическое действие
могло убрать путаницу в мыслях. - Но эти мальчики... Я же говорил
Иверсону, что они слишком молоды! - Его голос начал повышаться,
повторялась та же вспышка гнева, что он выплеснул на Коллинза. - Ты
понимаешь, что почти никто из них не вернулся? Двое мертвы от
огнестрельных ранений, а пятнадцать забрали Глаза. Меня Глаза не увели.
Тебя не увели. А этих мальчиков увели. И мы их потеряли из-за того, что,
как сказал Коллинз, я выбрал простейшее решение и бросился его воплощать в
жизнь, не взвесив последствий.
- Не принимай всю вину на себя, Линк. Она не твоя. Свое мужество ты
доказал сегодня утром. Ты, ведь, был последним, кто ушел с поля боя.
- Но как я могу примириться...
В дверях появилась Келли.
- Я сделала несколько коктейлей. Мне хочется, чтобы все хорошенько
выпили и развеселились.
Она раздала стаканы по кругу, и Линк залпом осушил свой.
- А Икбод - великолепная компания, - обратилась она к Весу. - Теперь
я понимаю, почему ты все время с ним разговариваешь. Он умеет отвечать,
по-своему, конечно. Я, наверно, украду его и заберу к себе домой.
- Не получится, - улыбнулся Вес. - Для мужчины женщина и его собака
священны. Они неприкасаемые.
- Ну, в части собаки это уж точно, - ответила она. Ее глаза ярко
блестели, может быть даже слишком ярко, чтобы выглядеть правдиво, и уж
точно слишком ярко для Линка, чтобы он мог это вынести. - Если бы у тебя
была женщина, - спросила она у Веса, - она действительно значила бы для
тебя так много? Она была бы неприкасаемой?
- В теории - да. На практике сказать не могу, так как у меня еще
никогда не было женщины.
- А то я не знаю! Может быть однажды это можно будет изменить.
Наступит же такой день... когда не будет Глаз. - Она нахмурилась. -
Знаете, я вот суетилась тут, прибиралась по дому, и чувствовала себя такой
виноватой и бесполезной, сознавая что вы в это время деретесь за мою
жизнь.
Вес потянулся и прикоснулся к ее руке.
- Это лучшее, что ты могла сделать.
- Спасибо, - пробормотала она.
Между ними возникла атмосфера личного взаимопонимания и сердечности.
Линк отвел глаза. Он не умел говорить ей такие вещи. Вес всегда знал
правильные слова. И пользовался этим.
Темные глаза Келли пристально посмотрели на него.
- Что-то Линк сидит как мрачный медведь и даже не разговаривает с
нами.
- Если моя компания действует настолько угнетающе, то я удалюсь. - Он
встал.
- Бога ради, Линк, только на нас не дуйся, - ответил ему Вес. - Келли
просто пытается поддразнить тебя, чтобы вывести из дурного настроения.
- В такое время я, наверно, не очень понимаю шутки, - грубовато
проговорил Линк.
Вес высвободил руку, которую держала Келли. На его лице, как всегда,
была написана доброжелательность.
- Послушай, старина, если у тебя что-то на душе, расскажи. Дай нам
послушать и помочь.
- Да, Линк, расскажи, если тебе надо выговориться. - Келли наблюдала
за ним. Я просто думала, что это одна из твоих вспышек дурного настроения,
и не поняла, что тебя что-то мучает.
Ему хотелось принять ее предложение, воспользоваться ее неожиданной
заботой, но он отбросил эту мысль, так как не мог придумать как это
использовать.
- Да не о чем говорить. Вот сейчас сделаю себе бутерброд и пойду
спать. А вы можете веселиться.
Злясь на себя, он вышел из комнаты. С одной стороны, он сделал то,
что, как он понимал, хотела Келли, но с другой стороны, он снова свел их
вместе. Все время получалось так, что Вес проводил с Келли больше времени,
чем он. Вес, конечно, мог бы сказать, что на этот раз он этого не хотел,
но он же и не отказался.
Нарезая мясо, он слышал их голоса в гостиной, их приглушенные голоса,
разговор, смех. Наслоившись на все другие более значительные неудачи этого
дня, эта неудача почему-то вызвала в нем взрыв сверх всякой меры. В
