все предположения насчет "Терешковой" были реальностью, то мгновенный и
разрушительный ответ не заставил бы себя ждать, и второй удар нанести было
бы невозможно. И даже такой первый удар для Запада был невозможен:
западное оружие было предназначено для точных точечных ударов, и не зная
точных мест расположения оружия, у него не было шансов протянуть
достаточно долго, чтобы обнаружить несколько компактных и хорошо
защищенных точек в конструкции размером в несколько миль.
Но для людей, которые будут находиться на борту "Терешковой",
результат будет другим. Одновременный залп всего западного лучевого оружия
сможет пробить достаточно большую площадь относительно тонкой обшивки и
весь воздух вырвется наружу в течение нескольких секунд. Даже если
операторы систем вооружения уцелеют, сидя в укрепленных пунктах
управления, то шансы уцелеть для тех, кто будет находиться в других частях
станции, будут призрачными. Вот поэтому единодушно было принято решение,
оставившее Фоледу в одиночестве. Если бы в том, что он говорил, была бы
хоть доля правды, то Советы ни за что бы не действовали так.
На большом экране в конце комнаты советский председатель Совета
Министров, с венком цветом на шее, обращался к народу, собравшемуся на
главной площади Тургенева, минуту спустя после того, как он с
сопровождающими спустились из стыковочных отсеков на оси вниз, в кольцо.
Это был фрагмент записи последней советской программы новостей, которую
собравшиеся смотрели перед этим и не стали выключать. За спинами людей
видны были кусочки завораживающей архитектуры, Изумрудного города внутри
"Терешковой", а над головами - странное изогнутое небо и вытянутые солнца.
Фоледа откинулся на спинку и показал рукой на экран.
- А вы просто представьте себе, - начал он, - что то, что мы видели,
вообще не происходит. Есть разница?
Президент потряс головой, потирая переносицу.
- Что вы хотите сказать - не происходит? Я не вполне понимаю, мистер
Фоледа.
- Конечно, это происходит, - проворчал госсекретарь. - Я уже начинаю
удивляться, ведь это действительно происходит.
- Мы знаем, что передачи идут из советской службы новостей, -
продолжал Фоледа. Но откуда мы знаем, что эти события, которые нам
показывают, происходят именно сейчас - и именно внутри Русалки?
- НАСА перехватывает телепередачу с Русалки независимо от советской
телесети, - ответил Коллинз. - Так что относительно источника сомнений
нет, если это то, что ты имел в виду.
- Посмотрите на экран, - добавил госсекретарь. - Вы же видите, где
это происходит.
- Это только доказывает, что сигнал идет с Русалки, - настаивал
Фоледа. - И я сомневался вовсе не в этом. Я хочу сказать - откуда мы
знаем, что то, что нам показывают, действительно происходит там наверху
сейчас?
Он оглядел собравшихся. Кажется, понимали его не все. Он набрал
полную грудь воздуха.
- Откуда мы знаем, что это не запись, сделанная месяц назад - что они
передают не запись, вроде той, что мы смотрим сейчас?
- Но ведь туда прибывают корабли... - начал госсекретарь, но
сообразил, что это не говорит о многом. Остальные тоже поняли это, и
Фоледа не стал говорить об очевидном.
- Но это смешно, - возразил министр обороны, выпрямившись в кресле.
Коллинз посмотрел на Фоледу, поморщился, и опять отвел взгляд. Борден
сидел в полоборота к нему, глядя на него так, словно у Фоледы выросла
вторая голова. А президент - президент искал взглядом, кто же сможет
ответить. Кажется, все считали идею сумасшедшей, но никто не решался
сказать этого первым.
- Ну? - вызывающе спросил Фоледа. - Да, согласен, я подозрителен, но
это моя работа. За это мне платят деньги. Моя работа - подозревать худшее.
Я так и делаю. Теперь скажите мне, что я неправ.
Госсекретарь развел руками. - Есть вещи, которые не всегда можно
доказать. Что-то приходится принимать на веру и надеяться, что это так.
Возможно, что в этой комнате находится шпион КГБ. Мы не знаем, правда ли
это. Нам остается только надеяться, что это не так. Если мы будем
дожидаться, пока все не будет доказано, мы ничего не сделаем. Что за
генерал сказал - если будешь ждать всю необходимую информацию, ты обречен
на опоздание?
- Не знаю, не знаю, Джо, - генерал Снелл откинулся в кресле,
задумчиво теребя подбородок. - Может быть, мы сможем убедиться, что эти
русские действительно находятся там, где они утверждают.
- Как? - спросил президент.
- У нас там наверху сейчас есть агенты. И мы можем с ними связаться.
Нам не нужно надеяться на то, что говорят советские новости. Мы ведь можем
спросить наших людей, видят ли они своими глазами то, что мы видим по
телевизору. Если они скажут - да, то для меня это будет достаточным
подтверждением.
Головы опять повернулись к Фоледе. Фоледа заморгал. Про себя он уже
настолько не доверял линии связи Подсолнух, что возможность ее
использования для этого не пришла ему в голову. Необученный агент, который
не смог найти оружие там, наверху - это одно дело. Негативное
свидетельство всегда можно оспорить. Но подтверждение того, что он видит
собственными глазами - это положительное свидетельство, а это - большая
разница.
- Что вы скажете, мистер Фоледа? - настаивал президент. - Вы выражали
открытый скептицизм относительно линии Подсолнух. Но если мы воспользуемся
предложением генерала Снелла и получим подтверждение от наших собственных
агентов там наверху, это вас удовлетворит?
Брови Фоледы сомкнулись. Он не доверял Советам ни на грош, и ему не
нравилось, с какой охотой Запад - и США в частности - пляшут под советскую
дудку. Но это уже были чистой воды предрассудки, которые сейчас необходимо
было отбросить. Он поднял голову и кивнул.
- Да, господин президент. Я думаю, это изменит всю картину, -
неохотно согласился он.
45
На большом экране, висевшем на стене в графической лаборатории в
Тургеневе, все еще выводился цикл обмена газов между бактериями почвы и
атмосферой. Но Пола с Ольгой были заняты другим, маленьким дисплеем,
который стоял на столе перед ними. По местному каналу показывали толпу,
собравшуюся на площади у здания. Второй транспортный корабль с советскими
и партийными официальными лицами причалил к оси за двадцать минут до
этого, и их выход из лифта спицы ожидался в любое время. Среди
привилегированных заключенных Замка тоже царило волнение. Ходили слухи о
крупных амнистиях по случаю праздника 7 Ноября, и во всех домиках гадали,
кого же выберут.
- Но почему? - снова спросила Ольга. Она покачала головой, отошла к
стеллажу у стены и опять стала рассматривать последний запрос от Воротилы.
- Они же могут принимать это по телеканалу, они же видят, что
прибывают очень важные люди. Почему они просят от тебя подтверждения? И
какая разница, подтвердишь ты или нет?
- Странно... - согласилась Пола отсутствующим тоном, глядя в экран и
не видя его. Некоторое время назад они обнаружили, что как часть Отдела
Окружающей Среды, обычной гражданской зоны, лаборатория не прослушивается,
и здесь можно свободно разговаривать.
Ольга вернулась, став за спинкой стула.
- А почему американцы могут в этом сомневаться? Они что, думают, что
им показывают запись или что-то вроде этого? Может быть, они все еще
считают станцию боевой платформой?
Она забарабанила пальцами по губам.
- Может быть, они боятся, что русские собираются похитить их
делегацию, которая летит сюда? Ты же их лучше знаешь. Им может прийти в
голову что-то подобное?
Пола не отвечала. Ольга, не дождавшись ответа, посмотрела на нее:
- О чем ты думаешь?
Пола медленно развернулась на стуле, оперлась локтем на ручку и
опустила глаза, глядя на свои руки.
- Я думаю, дело обстоит еще хуже.
- Хуже? - Ольга нахмурилась.
- Гораздо.
- Что ты хочешь сказать?
Пола встала со стула, помолчала, выбирая слова, а затем уселась на
край стола спиной к экрану.
- Мы не знаем, что происходило на Земле между нашими сторонами
последние несколько месяцев. Но мы знаем, что во главе наших стран стоят
люди, поступки которых могут быть иррациональными.
- Согласна. И?
- И если бы ты была американкой, что для тебя означал бы тот факт,
что практически все советское руководство прилетело на "Терешкову", чтобы
отпраздновать седьмое ноября?
- Ну... что они наконец-то нашли время выбраться наружу и отдохнуть,
наверное. А поскольку потенциальная мишень - последнее место, куда бы они
отправились, то я была бы рада, что они не собираются... - Ольга
остановилась и вопросительно посмотрела на Полу, поняв, к чему та клонит.
- Да. А что значил бы факт, что они туда вовсе не полетели, но
усиленно хотят, чтобы ты думала именно так?
- Нет! - в голосе Ольги было недоверие.
- Я думаю, да, - спокойно кивнула Пола. Она встретила взгляд Ольги. -
Я думаю, что американцы ожидают от вас первого удара.
Ольга затрясла головой. А Пола продолжала:
- И что еще хуже, Запад может решить нанести превентивный удар.
- О Господи...
- Ольга облизала губы, посмотрела в одну сторону, в другую. Она,
кажется, с трудом могла найти выражение для происходящего. Пола молча
ожидала. Наконец Ольга указала на сообщение, а затем на терминал БВ-15,
стоящий в углу.
- Мы должны что-то сделать... - ее голос сбился. Она опять махнула
рукой.
- Связь. Мы должны отправить им ответ.
- Да, я знаю, - Пола выпрямилась, взяла лист с сообщением и села за
терминал. Ее движения были точными и решительными, словно она давала Ольге
время освоиться с решением, с которым она уже смирилась, как с неизбежным.
Пола вынула из ящика отвертку и сняла с компьютера крышку. Затем полезла в
карман, вынула небольшую коробочку с микросхемой, и вставила микросхему в
предназначенное для нее гнездо. Затем она поставила крышку на место, села
и включила экран. Ольга придвинула свой стул поближе.
Затем по лицу Полы пробежала тень. Она неуверенно отодвинулась от
клавиатуры и еще раз обернулась, чтобы посмотреть на маленький экран,
показывающий площадь у здания. Толпа стала еще гуще, вокруг дверей,
ведущих к лифту, возбужденно сновало начальство. Пола перевела взгляд на
терминал с немым выражением на лице.
- Я не могу.
- В чем дело? - спросила Ольга тревожным тоном.
- Это сообщение. Я не могу отправить его. Я не могу подтвердить, что
руководство приезжает сюда.
- Но почему?
- Потому что я не знаю, что это так, - Пола обернулась и посмотрела
на Ольгу. Я что, тоже параноик? Но разве ты не видишь? Все, что вижу я -
всего лишь картинка по ТВ, как и там внизу, в Америке. Для меня она не
более реальна, чем для них.
Ольга закачала головой:
- Но это же.... смешно? Ты же здесь. А они нет, - она лихорадочно
махнула в сторону экрана. - Это все происходит снаружи здания, в котором
мы находимся.
Просто выйти и посмотреть они не могли - если они попытаются покинуть
свою рабочую зону, их браслеты поднимут тревогу и все это кончится
одиночным карцером.
Пола была непоколебима.
- Мне жаль, если я выгляжу глупо, но я думаю, что это важно. Ты
всегда напоминала мне, что мы ученые. Так вот, это будет подтверждением
данных, которые мы не наблюдали лично. Ученый так не сделает.
Ольга изумленно глядела на Полу.
- Но... мы говорим о предотвращении возможной войны! - попыталась
настаивать она. Ее голос был умоляющим, лицо напряжено.
