Она здесь?
Но женщина, вернее, и сама еще девочка, вжалась в стену, стараясь
держаться как можно дальше от него, лишь изредка дрожащими от страха
губами издавала низкий стон.
Финн быстро отшатнулся. Менее всего он хотел, чтобы эти измученные
создания подняли крик. Погруженные в свои страдания, они уже не могли
отличить друга от врага. Каждое мгновение их теперешней жизни сохраняло
лишь ужас, боль и отчаяние - а у Финна не было времени доказывать им, что
его приход не принесет новых страданий.
Он выскользнул из комнаты, стараясь сдержать ярость, которая чуть не
сводила его с ума. В эти мгновения его наблюдательность слегка притупилась
и он чуть не врезался в следующую дверь-перегородку, закрывающую конец
короткого коридора, прежде чем он осознал, что, в отличие от других
дверей, она сама не открывалась при его приближении.
Он остановился, вся его осторожность вернулась к нему. В этой двери
было еще кое-что странное. Она слабо светилась, как и весь металл внутри
базы, содержала встроенные источники света. Но эта дверь, кроме того,
искрила - маленькие малиновые пятнышки танцевали в воздухе прямо перед
входом-веком.
Снова ему вспомнилась силовая подушка, на которой двигались вихревые
сани, а, кроме того, он вспомнил загон для людей в долине, где он дал
первый свой бой Рабовладельцам. Инстинктивно он отшатнулся, и его взгляд
обежал стену с обоих сторон двери. С одной стороны возле двери ему
бросился в глаза небольшой почти квадратный выступ металла на гладкой
поверхности, со странной впадиной посередине. Он ощупал пальцами желобок
на огненном копье, который нужно нажать, чтобы вызвать огонь.
Финн робко поднял копье и слегка коснулся его концом впадины на
металлическом квадрате. Малиновое сияние перед дверью угасло. И дверь
отворилась.
Финн заглянул внутрь, в большую пещерообразную вонючую комнату. Она
была битком набита людьми. Одни мужчины - во сне они растянулись или
скрючились на полу.
Но не все. Увидев движение двери, один из пленников быстро и
настороженно сел. Он был высок, широкоплеч, лицо от бровей до челюсти
пересекал глубокий шрам. От потрясения его глаза и рот открылись во всю
ширину.
- Ну, жги меня! - сипло сказал он. - Если ты мне не снишься.
Финн не стал ни смотреть, ни слушать его. Несколько человек начали
поднимать головы, с испуганным удивлением или ужасом разглядывая
свободного и вооруженного человека, стоявшего в дверном проеме. И одна из
этих голов была седой, с морщинистым дубленым лицом, измазанным кровью, с
многочисленными порезами, покрывшимися коростой и исполосовавшими лицо и
худое полуобнаженное тело.
- Джош... - едва слышно прошептал Финн.
Старик выглядел ужасно ослабевшим, он едва мог поднять голову из-за
ужасных ран, оставленных силовыми хлыстами. Но по его морщинистому лицу
проползла улыбка, и его глаза, такие же карие, как всегда, светились
выражением, в котором смешались удивление и неописуемая радость.
Финн быстро вошел в комнату, и мужчина со шрамом поднялся на ноги.
- Дружище, - сказал он хриплым голосом, - если это все-таки сон, то
дьявольски жестокий.
- Не сон, - грубо бросил Финн, - я пришел за Джошем.
- Тогда ты Финн, - сказал мужчина. - Старый Джо заливал что-то там
про тебя. Только, похоже, говорил он чистую правду.
Финн, не слушая, проскользнул мимо него и встал на колени перед
Джошем. Старик лежал на тощей горке лохмотьев, которые, видимо, совсем
недавно прикрывали спины других людей и люди эти трогательно пытались
облегчить боль несчастного. Джош протянул дрожащую руку и ухватился за
запястье Финна.
- Сынок... - говорил он слабым шепотом. - Я знал, что ты придешь за
нами. Проклятый дурачок, сумасшедший...
- Джена здесь? - быстро спросил Финн.
- Нет, - старые глаза затуманились. - Нас... разлучили. Ее забрали в
другие сани. Она пропала, сынок.
Хотя боль этих слов пронзила Финна, как копьем, он постарался, чтобы
его голос оставался тихим и спокойным.
- А как ты, Джош? Сможешь идти?
Призрак хмурой улыбки появился на его лице.
- Попытаюсь. Пусть это даже убьет меня... Но мне лучше умереть где-то
в другом месте, а не здесь.
- Что ты собираешься делать? - Мужчина со шрамом подошел к ним. - Как
ты собираешься вынести Джоша? И как, черт возьми, ты вошел?
К этому времени уже все пленники проснулись и смотрели на Финна со
смесью страха и дикой надежды в глазах.
Финн коротко взглянул на человека со шрамом.
- Нет времени для разговоров. В любую минуту могут налететь
Рабовладельцы и Братья по крови.
- Только не сейчас, - к его удивлению ответил тот. - Рабовладельцы и
их звери остаются наверху до рассвета. Братья по крови любят поспать.
Кроме, может быть, охранников у внешнего входа. А Рабовладельцы ничуть не
беспокоятся о нас особенно, когда мы находимся за огненной дверью, - он
довольно ухмыльнулся. - Так что хватит времени, чтобы выбраться наружу
всему нашему стаду.
Финн внимательно посмотрел на него. Как все просто. Как сказал
Медведь: я так и знал. Ни Рабовладельцам, ни Братьям по крови и в голову
не может прийти, что какой-то человек попытается проникнуть на базу, а
поэтому нет никакого смысла быть настороже. Это чувство безопасности и
превосходства, а также отсутствие воображения, о котором говорил Медведь,
позволили ему захватить Рабовладельцев врасплох.
Он свирепо улыбнулся человеку со шрамом.
- Отлично, идем. Но только быстро и тихо. - Он торопливо рассказал
новому знакомому о входе, который он прорезал в стене, примыкавшем к
хранилищу.
Тот высоко поднял брови:
- Черт возьми, ты смелый парнишка. Показывай дорогу. Но послушай...
ведь это мы копали этот туннель. Мы знаем об этом хранилище, оно в любой
момент может обрушиться.
Финн пожал плечами:
- Это единственный путь.
- На этом пути нас ждет смерть, - пробормотал какой-то мужчина в
толпе, и несколько других голосов одобрительно загудели. Но все мгновенно
умолкли, когда мужчина со шрамом повернулся и поглядел на них.
- Кто хочет, оставайтесь подыхать здесь, ваше дело! - прорычал он. -
А кто пойдет, заткнитесь и делайте то, что скажет этот паренек - или я
сверну кому-нибудь шею, не успеет и кончиться ночь!
Он отвернулся от испуганных людей.
- Меня зовут Граттон, - сказал он Финну. - Ты говори, что нам надо
делать, а мы уже все, что нужно, сделаем. - На его лице вновь вспыхнула
широкая улыбка. - Черт возьми, дружок, но у свободы привкус пота. Мы будем
у тебя в неоплатном долгу, уж и не знаю, как мы с тобой рассчитаемся.
- Мы еще не вышли, - сухо сказал Финн. - Помоги мне взять Джоша.
Быстро, но осторожно, они вдвоем подняли старика. Ноги Джоша дрожали
и было ясно видно, как он сдерживается, чтобы не закричать от боли. Финн
напрягся, чтобы принять на себя большую часть веса Джоша и повернулся к
двери.
Тут еще одна мысль пришла ему в голову - он протянул огненное копье
Граттону:
- Бери и посматривай назад. Если мы попадем в неприятность, у тебя
будет возможность начать выплачивать долги.
На изуродованном шрамом лице Граттона отразился чистый восторг, и он
схватил оружие.
- Почти надеюсь, что кое-кто из этого зверья спустится пониже.
- Спустится, - сказал Финн, - если мы не поторопимся. Скоро рассвет.
Он пошел к двери, наполовину волоча слабого, спотыкающегося Джоша. За
ними пошло большинство мужчин, в глазах которых теперь сверкал свирепый
энтузиазм. Несколько человек осталось, забившись в угол, истекая потом от
ужаса. Граттон остановился перед ними, сверля их презрительным взглядом.
Потом он только пренебрежительно плюнул и вышел вслед за другими из
комнаты.
Финн сосредоточился на грубой мысленной карте пройденного им ранее
маршрута. И все же он с трудом мог поверить в то, что случилось - как
легко оказалось проникнуть на базу, найти Джоша и начать удирать, не
встречая препятствий. Сейчас ему оставалось лишь вернуться к пролому в
стене, так быстро и бесшумно, как он только сможет это сделать, когда за
ними по пятам идет пятьдесят человек.
Но не успели они выйти в коридор, как безмолвие кончилось. На верхнем
уровне, но так громко, что, казалось, всего в нескольких метрах, раздался
взрыв ужасающего крика и шума. Звон металла о металл, тяжелое топанье
бегущих ног и, покрывая все это, дикий звериный рев разъяренных Братьев по
крови.
13. ОТКРЫТИЕ
Пока Финн обыскивал базу. Медведь послушно оставался в темноте среди
деревьев у подножия холма. Это было нелегко ждать и прятаться, не в
характере Медведя. Ночь была наполнена неприятными звуками - скрипом
сучьев, почти неслышным шуршанием каких-то маленьких существ в траве. А
еще более неприятным были те образы, что заполняли голову Медведя, - что
может случиться с Финном внутри базы чужаков.
Много раз он приподнимался, чувствуя, что должен был пойти с Финном и
проследить за ним, а не сидеть в безопасности под деревом. Но каждый раз
он садился и вспоминал с беззвучным ревом, что его могучая грудь не
позволит воспользоваться тем путем, которым прошел Финн.
Так он ждал, и его нервы совсем истрепались от тревоги. К тому
времени, когда рассвет окрасил восток в розовое, его терпение - и в
лучшие-то времена весьма небольшое - совсем истощилось.
Он стал думать. Все же он пойдет, поразведает, оглядится. Если Финн
вернется, когда его не будет, они, конечно, смогут разыскать друг друга. А
если Финн не вернется, то уж конечно нет никакого смысла прятаться ему,
Медведю, тут среди деревьев - в любом случае это укромное место станет
куда менее безопасным, когда настанет день.
Изо всех сил стараясь идти тихо, он начал описывать осторожный круг,
направляясь ко входу в базу.
Он не знал, да и не мог знать, что в этот момент Финн входил в
большую комнату, наполненную множеством напуганных людей.
И еще он не мог знать, что на вершине холма, как раз за дверью
главного входа базы, зевая и потягиваясь, окончательно просыпался Брат по
крови.
Этот Брат по крови спал у двери, как всегда делал кто-то из них,
просто на случай каких-нибудь технических неполадок, которые могли
позволить кому-нибудь из рабов посмелее попытаться удрать. На этот раз
Брат по крови спал беспокойно, но принял свое беспокойство просто за
предусмотренный сон: ведь все внутри базы было спокойно. Он зевал,
потягивался, чесал свой волосатый живот и очень хотел еще спать.
Но он все же встал, коснулся механизма, открывающего дверь, и
собрался подышать свежим воздухом. Это было огромное, очень мощное
существо с покатыми плечами и таким же покатым лбом, что ясно говорило,
что он умом не блещет. И только от безделья он выбрался на поверхность,
чтобы бездумно постоять в первых лучах солнца.
Медведь был на краю опушки под холмом, когда увидел его появление и
поспешил нырнуть обратно в заросли. Он двигался быстро, но недостаточно
скрытно, так как Брат по крови успел заметить какое-то движение.
И даже тогда в затуманенном мозгу его не зародилось тревоги. Сама
мысль о том, что у подножия холма может находиться неприятель, не посетила
его. Врагов не было. Были лишь одни хозяева, которых он боялся и
боготворил. А еще были другие братья по крови, да люди-червяки - и этот
гигант никогда в жизни не испытывал страха и тревоги ни перед теми, ни
перед другими.
Там, между деревьями, должно быть, бегало какое-то животное. И всего
лишь из смутного любопытства гигантский Брат по крови стал неуклюже
