опасным было присутствие Иных Воспоминаний, отмеряемых ей меланжем. Если
те женщины засекут их, это, безусловно, возбудит подозрения.
Ты все делаешь правильно. Потерпи. Это проснулась Иная Память из бес-
численных жизней с Лампадас. Голос мягко перекатывался в ее голове. Зву-
чал он похоже на голос Луциллы, но Ребекка не была в этом уверена.
За месяцы, что прошли с Разделения, которое возвестило себя как "Гла-
шатай твоей Мохалаты", голос этот стал знакомым. Этим шлюхам не срав-
ниться с тобой в знании. Помни это, и пусть это придаст тебе смелости.
Присутствие в ней Иных, которые не отвлекали ее внимания от того, что
происходило вокруг, наполняло ее благоговением. Мы называем это Подобием
Потока, - говорил Глашатай. - Подобие Потока умножает твое сознание.
Когда она попыталась объяснить это рабби, реакцией на ее слова был гнев.
- Ты поражена нечистыми мыслями!
Они сидели поздней ночью в кабинете рабби. "Украсть время из отпущен-
ных нам дней", называл это он. Кабинет находился под землей, стены его
были увешены полками с древними книгами, ридулийскими кристаллами, свит-
ками. Комнату защищали от зондирования лучшие устройства с Икс, которые
потом модифицировали, чтобы улучшить, собственные люди рабби.
Ей было позволено сидеть возле его стола, в то время как он откинулся
на спинку старого кресла. Светящийся шар на низкой подставке отбрасывал
теплый желтый свет на его лицо и бороду, отблескивал на очках, которые
он носил едва ли не как символ своей службы.
Ребекка изобразила смущение.
- Но вы же говорили, что от нас требуется спасти эти сокровища с Лам-
падас. Разве Бене Джессерит не обошлись с нами по чести?
В его глазах она заметила беспокойство.
- Ты ведь слышала, как Леви говорил вчера, о чем здесь расспрашивали.
Почему ведьма-джессеритка пришла к нам? Вот что их интересовало.
- Но в истории, что мы сочинили, нет противоречий и она внушает дове-
рие, - протестовала Ребекка, - Сестры научили нас таким вещам, сквозь
которые не в состоянии проникнуть даже ясновидение.
- Не знаю... не знаю... - рабби печально покачал головой. - Что есть
ложь? Что есть правда? Не приговариваем ли мы себя своими собственными
устами?
- Но ведь этому погрому мы противостоим, рабби! - это обычно укрепля-
ло его решимость.
- Козаки! Ты права, дочь моя. Козаки существовали во все времена, и
мы не единственные, кто почувствовал их кнуты и мечи, когда они въезжали
в наши селенья с убийством в сердцах своих.
Странно, подумалось Ребекке, как ему удается создать впечатление то-
го, что эти события произошли совсем недавно, что он видел их собствен-
ными глазами. Никогда не забыть, никогда не простить. Лидице был вчера.
Что за мощь хранится в памяти Тайного Израэля. Погром! В продолжи-
тельности своего существования сила столь же мощная, как то присутствие
Бене Джессерит, что поселилось теперь в ее сознании. Почти. Именно этому
сопро-тивляется рабби, сказала она самой себе.
- Боюсь, ты была забрана от нас, - сказал рабби. - Что я с тобой сде-
лал? Что я наделал? И все во имя чести.
Он оглядел инструменты на стене кабинета, которые сообщали данные о
ночной аккумуляции энергии от ветряных мельниц, расположенных по всем
угодьям фермы. Инструменты говорили, что там наверху монотонно гудят ма-
шины, запасая энергию назавтра. Это был подарок Бене Джессерит: свобода
от Икс. Независимость. Что за странное слово.
- Эта вещь. Иные Воспоминания, кажется мне очень сложной, и всегда
казалась, - сказал он, не глядя на Ребекку. - Память должна нести с со-
бой мудрость, но не делает этого. Вот как мы управляем своей памятью и
вот куда прилагаем свои знания.
Он оглянулся, посмотрел на нее, но его лицо утопало в тени.
- Так что говорит тот, внутри тебя? Тот, о котором ты думаешь как о
Луцилле?
Ребекка видела, как нравится ему произносить имя Луциллы. Если Луцил-
ла может говорить через дщерь Тайного Израэля, значит, она еще жива и
никто ее не предавал.
Прежде чем ответить, Ребекка опустила глаза:
- Она говорит, в нас есть такие внутренние образы, звуки и ощущения,
которые появляются по команде или вмешиваются в случае необходимости.
- Необходимости, да! А что это если не сигналы чувств от плоти, что
когда-то была там, где не была ты, и, Возможно совершила оскорбительные
деяния?
Иные воспоминания, иные тела, - подумалось Ребекке. Раз испытав нечто
подобное, она никогда - это она знала точно - не откажется от этого по
собственной воле. Может, я и в самом деле стала Бене Джессерит. Конечно,
этого-то он и боится.
- Вот что я тебе скажу, - продолжал рабби, - это "критическое перек-
рещение живущих сознании", как они это называют, ничто, если ты не соз-
наешь, что твои собственные решения, как нити, тянутся от тебя к жизням
других людей.
- Видеть свои собственные поступки в реакциях других, да, именно так
это и понимают Сестры.
- Вот это мудро. Чего, по словам госпожи, они жаждут?
- Влияния на возмужание человечества.
- Гм. И она полагает, что события лежат не за пределами ее влияния, а
просто за пределами ее чувств. Это почти мудро. Но возмужание... а, Ре-
бекка. Не вмешиваемся ли мы в высочайший план? В праве ли человек уста-
навливать пределы природы Яхве? Я думаю, Лето II это понимал. А госпожа
внутри тебя отрицает это.
- Она говорит, он был проклятым Тираном.
- Был, но и до него существовали мудрые Тираны и без сомнения будут
существовать после нас.
- Они зовут его Шайтан.
- У него была власть самого Сатаны. В этом я разделяю их страхи. Он
не столько обладал даром предвидения, сколько скреплял мир. Он закреплял
облик того, что видел.
- Тоже говорит и госпожа. Но она говорит, что это их Грааль он сохра-
нил.
- И вновь я скажу, что они почти мудры.
Тело рабби сотряс глубокий вздох, и вновь он перевел взгляд на
инструменты на стене подземного кабинета. Энергия на завтра.
Потом его внимание вернулось к Ребекке. Она изменилась, и никуда не
деться от сознания этого. Она стала очень похожа на Бене Джессерит. Это
понятно. Ее ум наполнен всеми теми людьми с Лампадас. Но они не гада-
ренская свинья, чтобы изгнать их в море, и их дьявольские наваждения
вместе с ними. И я не новый Христос.
- То, что они говорят тебе о Великой Матери Одрейд - что она зачастую
проклинает своих собственных архивистов и архивы с ними. Что за дела!
Разве архивы не сродни книгам, в которых мы сохраняем нашу мудрость?
- Значит, я архивист, рабби?
Этот вопрос поставил его в тупик, но также и высветил проблему. Он
улыбнулся.
- Вот что я тебе скажу, дочь моя. Признаюсь, я испытываю некоторую
симпатию к Одрейд. Всегда есть кто-то, кто ворчит на архивариусов.
- Мудро ли это, рабби? - как робко она это спросила!
- Верь мне, дочь моя. Как тщательно подавляет архивист малейшую тень
суждения! Одно слово за другим. Что за надменность!
- Как они судят, какое слово употребить, рабби?
- А, часть мудрости переходит в тебя, дочь моя. Но эти Бене Джессерит
не достигли мудрости и это их Грааль, что мешает им в этом.
Это она прочла по его лицу. Он стремится вооружить меня сомнением
против тех жизней, что я несу в себе.
- Позволь мне сказать тебе еще кое-что о Бене Джессерит, - продолжил
он. И ничего не пришло ему на ум. Ни слова, ни совета из притч. Такого
не случалось с ним уже многие годы. Открытым для него оставался только
один путь: говорить от сердца.
- Возможно, они слишком долго шли по пути в Дамаск без единой вспышки
просветления, Ребекка. Я боюсь, когда они говорят, что действуют на бла-
го человечества. Почему-то я не вижу этого в них и не верю в то, что Ти-
ран это видел.
Когда Ребекка открыла рот, чтобы ответить, он остановил ее, слегка
приподняв руку.
- Возмужалое человечество? Так это их Грааль? А не созревший плод,
который сорван и съеден?
На полу Великого Зала Узловой Станции Ребекка вспомнила эти слова,
увидев воплощение их не в тех жизнях, что она сохранила, а в поведении
тех, кто схватил ее.
Великая Чтимая Матре закончила есть и вытерла руки о платье ближайшей
прислужницы.
- Пусть она подойдет, - проговорила Великая Чтимая Матре.
Боль ожгла левое плечо Ребекки, и она рванулась на коленях вперед.
Та, которую звали Лонго, подошла сзади с ножнами охотника в правой руке
и стрелкой стимулятора ткнула пленницу в бок.
По залу прокатилась волна смеха.
Ребекка с усилием поднялась на ноги и, стараясь держаться подальше от
стимулятора, кое-как добралась до подножия ведущей к Великой Чтимой Мат-
ре лестницы, где ее остановил стимулятор.
- На колени! - Лонго подчеркнула приказ еще одним уколом.
Ребекка упала на колени, уставившись прямо перед собой на ступеньки
лестницы. По желтым плиткам бежали тонкие трещины. Этот недостаток поче-
му-то придал ей уверенности.
- Оставь ее, Лонго, - сказала Великая Чтимая Матре. - Мне нужны отве-
ты, не вопли. - Потом Ребекке: - Посмотри на меня, женщина!
Ребекка подняла глаза и взглянула в лицо самой смерти. Каким непри-
метным должно быть лицо, чтобы на нем лежал отпечаток такой угрозы. Та-
кие... такие ничем не примечательные черты. Почти обыкновенные. Такая
маленькая фигурка. Все это только усилило чувство опасности. Какими си-
лами должна обладать маленькая женщина, чтобы править этими ужасными
людьми.
- Ты знаешь, почему ты здесь? - потребовала Великая Чтимая Матре.
- Мне сказали, о Великая Чтимая Матре, что вы хотели, чтобы я подроб-
но рассказала о профессии Ясновидения и других делах на Гамму, - как
можно более униженно ответила Ребекка.
- Ты спала с ясновидящим! - это было обвинением.
- Он умер. Великая Чтимая Мать.
- Нет, Лонго! - это относилось к помощнице, которая со стимулятором в
руке рванулась вперед. - Эта несчастная не знает наших обычаев. Ну,
отойди же в сторону, Лонго, где меня бы не раздражала твоя пылкость.
- Ты будешь говорить со мной только отвечая на мои вопросы, или когда
я прикажу тебе, несчастная! - выкрикнула Великая Чтимая Матре.
Ребекка съежилась от страха.
Это был почти Голос. Будь настороже - прошелестел в голове Ребекки
шепот Глашатая.
- Знала ли ты когда-нибудь о тех, кто зовут себя Бене Джессерит? -
спросила Великая Чтимая Матре.
Ну вот, началось!
- Каждый сталкивался с ведьмами. Великая Чтимая Матре.
- Что ты знаешь о них?
Так вот зачем они меня сюда привезли.
- Только то, что я слышала. Великая Чтимая Матре.
- Они храбры?
- Говорят, они всегда стремятся избежать риска, Великая Чтимая Матре.
Ты достойна нас, Ребекка. Таков порядок этих шлюх. Камешек бежит по
склону в предназначенный ему канал. Они думают, что ты не любишь нас.
- Эти Бене Джессерит богаты? - вопрос Великой Чтимой Матре.
- Думаю, они бедны по сравнению с вами. Чтимая Матре.
- Почему ты так думаешь? Не говори просто, чтобы доставить мне удо-
вольствие!
- Но, Чтимая Матре, могли бы ведьмы послать огромный корабль с Гамму
сюда просто для того, чтобы отвезти меня? И где эти ведьмы теперь? Пря-
чутся от вас.
- Ну, так где же они? - потребовала Чтимая Матре.
Ребекка пожала плечами.
- Ты была на Гамму, когда от нас бежал человек, которого они называли
Ваша? - спросила Чтимая Матре.
Она знает, что ты была там.
- Я была там, Великая Чтимая Матре, и слышала разные истории. Я не
верю в них.
- Ты будешь верить в то, во что я прикажу тебе верить, несчастная!
Что за истории ты слышала?
- Что он двигался со скоростью, незаметной для глаза. Что он убил
многих... людей голыми руками. Что он украл корабль и улетел в Рассеива-
ние.
- Верь в то, что он улетел, несчастная.
Смотри, как она боится! Она не может сдержать дрожи!
- Расскажи о Ясновидении! - потребовала страшная женщина.
- Великая Чтимая Матре, я не пониманию Ясновидения. Я знаю лишь слова
