- Пойдемте в дом, а то как бы нам не промокнуть, - предложил Клин.
- Я видел...
- Вы ошиблись, - заявил Клин тоном, не допускающим никаких
возражений. - Мы с вами сейчас пойдем домой, и я как можно подробнее
расскажу вам о себе и о том месте, где мы сейчас находимся. Полагаю, вас
это заинтересует.
Холлорану хотелось послать своего клиента ко всем чертям, но что-то
удержало его от такого проявления несдержанности: он был слегка
заинтригован. Низкорослый человек, стоявший перед ним, до сих пор во
многом являлся для него загадкой; к тому же Феликс Клин резко отличался от
всех, чьи жизни Холлорану приходилось охранять до этого.
- Вы должны согласиться на одно условие, - сказал он Клину.
Тот поднял руку, повернув ее ладонью к собеседнику, как бы желая
отвратить от себя возможное давление с его стороны:
- Смотря на какое.
- Вы ответите на все мои вопросы.
- Этого я обещать вам не могу.
Новая зарница, еще сильнее прежних, осветила озеро, лужайку и
готический особняк, возле которого стояло несколько автомашин.
- Но я расскажу вам все, что только знаю сам, - прибавил Клин. В это
время гром пророкотал уже совсем близко.
- Скажите своим друзьям-арабам, чтобы они шли вперед, - распорядился
Холлоран. Затем махнул рукой Монку и Палузинскому: - Вы вдвоем пойдете
сзади. И не глядите на нас, а наблюдайте за холмами и следите за дорогой.
- Здесь нет ничего опасного, - попытался протестовать Монк.
- Делайте, что вам говорят, - отрезал Холлоран.
Палузинский хлопнул американца по плечу, очевидно, желая удержать его
от спора с Холлораном.
- Вы идите, - сказал Холлорану пожилой поляк, - мы пойдем следом.
Пока все спокойно, не стоит волноваться.
Маленькая колонна двинулась к особняку, соблюдая строгий порядок:
двое арабов шли впереди, Клин и Холлоран - в середине; шествие замыкали
Палузинский и Монк. Но не успели они пройти и половины пути до дорожки,
ведущей к парадному подъезду, как первые крупные капли упали на траву.
Клин поднял кверху улыбающееся лицо, глядя на своего защитника:
- Я же говорил вам, что будет дождь!
Дождь хлынул сильнее, и в считанные секунды все промокли до нитки.
Однако Клина это, похоже, ничуть не волновало. Он засмеялся и внезапно
выбежал из колонны мерно шагающих людей; кружась, словно в каком-то
причудливом танце, он поднял к небесам руки с растопыренными пальцами.
Отбежав на несколько шагов, он остановился, повернувшись лицом к группе
спешащих ему навстречу людей, и запрокинул голову, подставив лицо ливню;
капли дождя падали в его открытый рот. Медленно опустив руки и
выпрямившись, он глянул на своих спутников; ликованье, прозвучавшее в его
голосе, каким-то чудом остановило всех, кто торопился укрыться от дождя:
- Посмотрите на озеро!
Клин протянул руку вперед, и они обернулись, чтобы взглянуть на
озеро, оставшееся позади.
Широкая водная поверхность, освещенная внезапной вспышкой света,
вспенивалась под проливным дождем. Тяжелые капли, упавшие в озеро,
взметнули вокруг себя миллионы маленьких фонтанчиков.
Когда зарница погасла, Холлоран перевел дух, подавленный странным
впечатлением, которое произвела на него эта картина. Ему почудилось, что
миллионы пальцев или коротких щупалец разом высунулись из воды.
26. ДРЕВНЯЯ КУЛЬТУРА
Они сидели друг напротив друга в гостиной; Клин ерошил свои мокрые
курчавые волосы, улыбаясь Холлорану, как и прежде.
- Освежает, а? - отрывисто произнес он. - Люблю дождь. Он очищает
плоть. Омывает тело, и оно становится таким чистым и свежим, словно бы
даже неподвластным никаким людским порокам. Однако вам следовало бы
переодеться. Я не хочу, чтобы мой телохранитель заболел пневмонией.
- Я приму горячую ванну перед тем, как лечь спать, - Холлоран пожалел
о том, что, составляя свой график, он оставил так мало времени на сон.
Гостиная мало отличалась от остальных комнат особняка - в ней было
мало мебели; предметы обстановки, казалось, были расставлены где попало,
так что между ними не чувствовалось никакой связи. Воздух был сырым и
прохладным, несмотря на то, что Клин распорядился разжечь огонь в камине,
как только они вернулись с озера. Неяркое пламя очага, распространявшего
вокруг себя приятное тепло, было единственным источником света - Клин
погасил все лампы, едва вошел в гостиную. На подножии в углу комнаты
стояла каменная статуя женщины, облаченной в длинные широкие одежды;
отблески огня играли на лице изваяния, оживляя застывшие черты. Слепые
глаза статуи были широко раскрыты, словно от испуга или от удивления;
волосы, гладко зачесанные назад, были схематично и грубо обозначены резцом
скульптора. Над каминной доской помещался фриз с затейливой росписью,
изображающей колесницы и марширующих воинов. В живых красках, яркость
которых терялась в полумраке гостиной, преобладали белый и синий цвета,
оттененные бледными тонами красного.
- Сделано из черепахового рога и известняка, - пояснил Клин, заметив,
что Холлоран разглядывает роспись на фризе, пока Кайед зажигал камин, а
Даад ушел, чтобы принести своему хозяину полотенце.
- Это часть Царского Столпа из древнего Ура. Присмотритесь
повнимательней. Видите того вражеского воина, сокрушенного колесницей?
Даже в ту далекую эпоху в литературе и искусстве встречалось много
кровавых сцен. Вкусы людей не меняются со временем, вы согласны? Знаете ли
вы что-нибудь о "шумерах", Холлоран?
Холлорану почудилось, что обрывки смутных воспоминаний, вызванные
знакомым словом, вот-вот сложатся в цельную картину, но через несколько
мгновений он с сожалением покачал головой:
- Я никогда не был силен в истории.
- И даже в древней истории? Я полагаю, ее чарующая прелесть может
увлечь каждого.
- Меня больше интересует то, что происходит вокруг нас в настоящий
момент. Вы обещали ответить на несколько моих вопросов.
- Конечно. Только немного погодя. Пока отдохните немного и соберитесь
с мыслями. Сначала позвольте мне рассказать вам о шумерах. Учиться никогда
не поздно, правда?
В эту минуту вернулся Даад. В руках у араба было полотенце, которое
он почтительно подал господину.
- Можешь сходить покормить Палузинского, - сказал ему Клин. - У
нашего друга-поляка весь вечер текли слюнки.
Араб усмехнулся:
- Я оставил ему несколько лакомых кусочков.
Кайед, покончив с растопкой камина, оглянулся на своего товарища и
тоже засмеялся. Холлоран отметил про себя, что сегодня Даад уже не скрывал
того, что понимает английский язык; а ведь еще вчера он искусно и тонко
разыгрывал из себя глухонемого. Встав рядом, оба араба качнули головами в
легком поклоне и вышли из комнаты. Клин начал вытирать полотенцем свои
курчавые волосы; насквозь промокшая одежда, по-видимому, ничуть его не
беспокоила.
Холлоран разглядывал своего клиента: оранжевые отсветы пламени
вспыхивали в глубине черных глаз Клина; лицо медиума было напряженным и
сосредоточенным, как будто он долго ждал разговора с телохранителем и
волновался перед важной беседой. Клин сидел боком к очагу; вся его фигура
была освещена лишь наполовину, и в золотистых отблесках огня кожа Клина
казалась желтой. От изогнутых ножек стула, на котором сидел Феликс, к
дальнему углу комнаты протянулась длинная дрожащая тень, почти полностью
скрывшая каменную статую женщины; но Холлорану почудилось, что он ощущает
на себе пристальный взгляд ее неестественно огромных глаз.
Клин обмотал полотенце вокруг головы так, что почти все его лицо
оказалось затененным - освещенными остались только кончик носа и
подбородок.
- Знаете ли вы, что они изобрели письменность? - внезапно спросил
Клин, и тут же, заметив растерянную гримасу Холлорана, добавил: - Шумеры.
- Нет, я этого не знал, - равнодушно ответил Холлоран.
- Так-то. И еще они первыми додумались до чисел. Они вели счет
предметам десятками и по шестьдесят. Вот почему у нас минута делится на
шестьдесят секунд, а шестьдесят минут составляют час. Как видите, они
применили свои познания в теории чисел к измерению отрезков времени. По
той же самой причине, к слову сказать, мы делим круг на 360 частей и
получаем единицу измерения плоского угла в геометрии - градус. Но это еще
не все. Шумеры являются изобретателями колеса. Ну, как вам это нравится,
а?
- Клин, меня совершенно не интересуют подобные...
- Они "могут" вас заинтересовать, - резко возразил Клин, но тут же
поднял руку, повернув ее ладонью к собеседнику, показывая этим жестом, что
совсем не хотел его обидеть.
- У них были глубокие познания в области алгебры и геометрии; они
делали первые шаги в медицине, анатомии и хирургии. Речь идет о третьем
тысячелетии "до нашей эры", Холлоран; все это происходило за три тысячи
лет до Рождества Христова, а может быть, даже раньше... Черт, да весь
остальной мир едва успел выйти из каменного века!
- Вы до сих пор не объяснили мне, зачем вы пошли ночью на озеро.
- А?.. Я думал, я уже сказал вам.
- Нет.
- Хорошо, хорошо. Послушайте, вы мне поверите, когда я скажу вам, что
озеро является своего рода проводником психического заряда, необходимого
мне? Что мой организм черпает психическую энергию из разных источников,
обладающих особого рода силой? Вы знаете, как ивовый прут в руках у
некоторых людей может указать на то место, где скапливаются подпочвенные
воды или есть залежи металлов. Вы наверняка видели, как этот своеобразный
компас колеблется под действием невидимых сил и наконец направляется в
сторону источника энергии. Мой разум обладает похожими способностями;
только различие между ним и волшебным прутиком заключается в том, что мой
мозг может впитывать в себя энергию, исходящую от этих мест.
- Это невероятно. Вы путаете психику с физикой...
- А вы, конечно, полагаете, что между ними нет никакой связи. Ваши
представления о кинетической энергии не идут дальше простейших законов
механики. Никогда не слышали о телекинезе, Холлоран? Каким образом
наделенные некоторыми особенными свойствами способностями люди могут
двигать предметы с помощью тех сил, которые они черпают из своего
собственного сознания? Вот наглядный пример того, о чем я только что
говорил; вот и реальная связь между психикой и физикой. Энергия существует
повсюду, она окружает нас, но у нее нет ни конкретной формы, ни
определенного состояния, она бестелесна и неощутима, как, например, те
микроскопические волны, которые излучает ваш мозг, когда вы мыслите. До
вас доходят мои слова, Холлоран, или, может, я попусту трачу время?
Клин наклонился вперед; теперь тень от причудливого тюрбана на голове
полностью скрывала его черты. Холлоран молчал.
- Вот почему я купил Ниф, - продолжал тем временем Клин. - Здесь
расположен мой психический генератор: само озеро - бездонный сосуд, на дне
которого дремлют таинственные потусторонние силы. Вы сами видели сегодня
ночью, как озеро притягивало к себе молнии, и как проявлялись при этом его
необычные свойства. На нашей планете существуют сотни, а может быть,
тысячи подобных мест. Люди издавна поклонялись могучим темным силам
природы, и в таких местах строились храмы древних божеств, появлялись
усыпальницы и культовые сооружения. Самые разные народы отдавали должное
обратной стороне человеческого бытия. Этот обычай дошел до наших времен;
правда, он сильно изменился, но суть его осталась той же, что и много
веков назад. Полагаю, что из всех людей, которых интересуют подобные
