-- И в конце концов, -- мягко уговаривала Фанни, -- разве это тягостно,
мучительно -- иметь еще одного-двух в дополнение к Генри? Ведь не тяжело
тебе, а значит, обязательно надо разнообразить мужчин...
-- Стабильность, -- подчеркнул опять Главноуправитель, -- стабильность.
Первооснова и краеугольный камень. Стабильность. Для достижения ее -- все
это. -- Широким жестом он охватил громадные здания Центра, парк и детей,
бегающих нагишом или укромно играющих и кустах.
Ленайна покачала головой, сказала в раздумье:
-- Что-то в последнее время не тянет меня к разнообразию. А разве у
тебя, Фанни, не бывает временами, что не хочется разнообразить?
Фанни кивнула сочувственно и понимающе.
-- Но надо прилагать старания, -- наставительно сказала она, -- надо
жить по правилам. Что ни говори, а каждый принадлежит всем остальным.
-- Да, каждый принадлежит всем остальным, -- повторила медленно Ленайна
и, вздохнув, помолчала. Затем, взяв руку подруги, слегка сжала в своей: --
Ты абсолютно права, Фанни. Ты всегда права. Я приложу старания.
Поток, задержанный преградой, взбухает и переливается, позыв обращается
в порыв, в страсть, даже в помешательство; сила потока множится на высоту и
прочность препятствия. Когда же преграды нет, поток стекает плавно по
назначенному руслу в тихое море благоденствия.
-- Зародыш голоден, и день-деньской питает его кровезаменителем насос,
давая свои восемьсот оборотов в минуту. Заплакал раскупоренный младенец, и
тут же подошла няня с бутылочкой млечно-секреторного продукта.
Эмоция таится в промежутке между позывом и его удовлетворением. Сократи
этот промежуток, устрани все прежние ненужные препятствия.
-- Счастливцы вы! -- воскликнул Главноуправитель. -- На вас не жалели
трудов, чтобы сделать вашу жизнь в эмоциональном отношении легкой, оградить
вас, насколько возможно, от эмоций и переживаний вообще.
-- Форд в своем "форде" -- и в мире покой, -- продекламировал
вполголоса Директор.
-- Ленайна Краун? -- застегнув брюки на молнию, отозвался Генри Фостер.
-- О, это девушка великолепная. Донельзя пневматична. Удивляюсь, как это ты
не отведал ее до сих пор.
-- Я и сам удивляюсь, -- сказал помощник Предопределителя. --
Непременно отведаю. При первой же возможности.
Со своего раздевального места в ряду напротив Бернард услышал этот
разговор и побледнел.
-- Признаться, -- сказала Ленайна, -- мне и самой это чуточку
прискучивать начинает, каждый день Генри да Генри.-- Она натянула левый
чулок. -- Ты Бернарда Маркса знаешь? -- спросила она слишком уж
нарочитонебрежным тоном.
-- Ты хочешь с Бернардом? -- вскинулась Фанни.
-- А что? Бернард ведь альфа-плюсовик. К тому же он приглашает меня
слетать с ним в дикарский заповедник -- в индейскую резервацию. А я всегда
хотела побывать у дикарей.
-- Но у Бернарда дурная репутация!
-- А мне что за дело до его репутации?
-- Говорят, он гольфа не любит.
-- Говорят, говорят, -- передразнила Ленайна.
-- И потом он большую часть времени проводит нелюдимо, один, -- с
сильнейшим отвращением сказала Фанни.
-- Ну, со мной-то он не будет один. И вообще, отчего все к нему так
по-свински относятся? По-моему, он милый. -- Она улыбнулась, вспомнив, как
до смешного робок он был в разговоре. Почти испуган, как будто она
Главноуправитель мира, а он дельта-минусовик из машинной обслуги.
-- Поройтесь-ка в памяти, -- сказал Мустафа Монд. -- Наталкивались ли
вы хоть раз на непреодолимые препятстнпя?
Студенты ответили молчанием, означавшим, что нет, не наталкивались.
-- А приходилось ли кому-нибудь из вас долгое время пребывать в этом
промежутке между позывом и его удовлетворением?
-- У меня... -- начал один из юнцов и замялся.
-- Говорите же, -- сказал Директор. -- Его Фордейтество ждет.
-- Мне однажды пришлось чуть не месяц ожидать, пока девушка
согласилась.
-- И, соответственно, желание усилилось?
-- До невыносимости!
-- Вот именно, до невыносимости, -- сказал Главноуправитель. -- Наши
предки были так глупы и близоруки, что когда явились первые преобразователи
и указали путь избавления от этих невыносимых эмоций, то их не желали
слушать.
"Точно речь о бараньей котлете, -- скрипнул зубами Бернард. -- Не
отведал, отведаю. Как будто она кусок мяса. Низводят ее до уровня
бифштекса... Она сказала мне, что подумает, что даст до пятницы ответ. О
господи Форде. Подойти бы да в физиономию им со всего размаха, да еще раз,
да еще".
-- Я тебе настоятельно ее рекомендую, -- говорил между тем Генри Фостер
приятелю.
-- Взять хоть эктогенез. Пфицнер и Кавагучи разработали весь этот
внетелесный метод размножения. Но правительства и во внимание его не
приняли. Мешало нечто, именовавшееся христианством. Женщин и дальше
заставляли быть живородящими.
-- Он же страшненький! -- сказала Фанни
-- А мне нравится, как он выглядит
-- И такого маленького роста, -- поморщилась Фанни. (Низкорослость --
типичный мерзкий признак низших каст.)
-- А по моему, он милый, -- сказала Ленайна -- Его так и хочется
погладить. Ну, как котеночка. Фанни брезгливо сказала:
-- Говорят, когда он еще был в бутыли, кто-то ошибся, подумал, он
гамма, и влил ему спирту в кровезаменитель. Оттого он и щуплый вышел.
-- Вздор какой! -- возмутилась Ленайна.
-- В Англии запретили даже обучение во сне. Было тогда нечто,
именовавшееся либерализмом. Парламент (известно ли вам это старинное
понятие?) принял закон против гипнопедии. Сохранились архивы парламентских
актов. Записи речей о свободе британского подданного. О праве быть
неудачником и горемыкой. Неприкаянным, неприспособленным к жизни.
-- Да что ты, дружище, я буду только рад. Милости прошу. -- Генри
Фостер похлопал друга по плечу -- Ведь каждый принадлежит всем остальным.
"По сотне повторений три раза в неделю в течение четырех лет, --
презрительно подумал Бернард; он был специалист-гипнопед. -- Шестьдесят две
тысячи четыреста повторений -- и готова истина. Идиоты!"
-- Или взять систему каст. Постоянно предлагалась, и постоянно
отвергалась. Мешало нечто, именовавшееся демократией. Как будто равенство
людей заходит дальше физико-химического равенства.
-- А я все равно полечу с ним, -- сказала Ленайна.
"Ненавижу, ненавижу, -- кипел внутренне Бернард. -- Но их двое, они
рослые, они сильные".
-- Девятилетняя война началась в 141-м году эры Форда.
-- Все равно, даже если бы ему и правда влили тогда спирту в
кровезаменитель.
-- Фосген, хлорпикрин, йодуксусный этил, дифенилцианарсин, слезоточивый
газ, иприт. Не говоря уже о синильной кислоте.
-- А никто не подливал, неправда, и не верю.
-- Вообразите гул четырнадцати тысяч самолетов, налетающих широким
фронтом. Сами же разрывы бомб, начиненных сибирской язвой, звучали на
Курфюрстендамм и в восьмом парижском округе не громче бумажной хлопушки.
-- А потому что хочу побывать в диком заповеднике.
-- СН3С6Н2(NO2)3 + Н(СО)2, и что же в сумме? Большая воронка, груда
щебня, куски мяса, комки слизи, нога в солдатском башмаке летит по воздуху и
-- шлеп! -- приземляется среди ярко красных гераней, так пышно цветших в то
лето.
Ты неисправима, Ленайна, -- остается лишь махнуть рукой.
-- Русский способ заражать водоснабжение был особенно остроумен.
Повернувшись друг к дружке спиной, Фанни и Ленайна продолжали одеваться
уже молча.
-- Девятилетняя война, Великий экономический крах. Выбор был лишь между
всемирной властью и полным разрушением. Между стабильностью и...
-- Фанни Краун тоже девушка приятная, -- сказал помощник
Предопределителя.
В Питомнике уже отдолбили основы кастового самосознания, голоса теперь
готовили будущего потребителя промышленных товаров. "Я так люблю летать, --
шептали голоса, -- я так люблю летать, так люблю носить все новое, так
люблю..."
-- Конечно, сибирская язва покончила с либерализмом, но все же нельзя
было строить общество на принуждении.
-- Но Ленайна гораздо пневматичней. Гораздо, гораздо.
-- А старая одежда -- бяка, -- продолжалось неутомимое нашептывание. --
Старье мы выбрасываем. Овчинки не стоят починки. Чем старое чинить, лучше
новое купить; чем старое чинить, лучше...
-- Править надо умом, а не кнутом. Не кулаками действовать, а на мозги
воздействовать. Чтоб заднице не больно, а привольно. Есть у нас опыт:
потребление уже однажды обращали в повинность.
-- Вот я и готова, -- сказала Ленайна, но Фанни попрежнему молчала, не
глядела. -- Ну Фанни, милая, давай помиримся.
Каждого мужчину, женщину, ребенка обязали ежегодно потреблять
столько-то. Для процветания промышленности. А вызвали этим единственно
лишь...
-- Чем старое чинить, лучше новое купить. Прорехи зашивать -- беднеть и
горевать; прорехи зашивать -- беднеть и...
-- Не сегодня-завтра, -- раздельно и мрачно произнесла Фанни, -- твое
поведение доведет тебя до беды.
-- ...гражданское неповиновение в широчайшем масштабе. Движение за
отказ от потребления. За возврат и природе
-- Я так люблю летать, я так люблю летать.
-- За возврат к культуре. Даже к культуре, да да. Ведь сидя за книгой,
много не потребишь.
-- Ну, как я выгляжу? -- спросила Ленайна. На ней был ацетатный жакет
бутылочного цвета, с зеленой вискозной опушкой на воротнике и рукавах.
-- Уложили восемьсот сторонников простой жизни на Голдерс-Грин, скосили
пулеметами.
-- Чем старое чинить, лучше новое купить; чем старое чинить, лучше
новое купить
Зеленые плисовые шорты и белые, вискозной шерсти чулочки до колен
-- Затем устроили Мор книгочеев: переморили горчичным газом в читальне
Британского музея две тысячи человек.
Бело-зеленый жокейский картузик с затеняющим глаза козырьком. Туфли на
Ленайне ярко зеленые, отлакированные.
-- В конце концов, -- продолжал Мустафа Монд, -- Главноуправители
поняли, что насилием немногого добьешься. Хоть и медленней, но несравнимо
верней другой способ -- способ эктогенеза, формирования рефлексов и
гипнопедии.
А вокруг талии -- широкий, из зеленого искусственного сафьяна,
отделанный серебром пояс патронташ, набитый уставным комплектом
противозачаточных средств (ибо Ленайна не была неплодой).
-- Применили наконец открытия Пфицнера и Кавагучи Широко развернута
была агитация против живородящего размножения.
-- Прелестно, -- воскликнула Фанни в восторге, она не умела долго
противиться чарам Ленайны -- А какой дивный мальтузианский пояс!*
-- И одновременно начат поход против Прошлого, закрыты музеи, взорваны
исторические памятники (большинство из них, слава Форду, и без того уже
сравняла с землей Девятилетняя война), изъяты книги, выпущенные до 150-го
года э. Ф.
-- Обязательно и себе такой достану, -- сказала Фанни -- Были,
например, сооружения, именовавшиеся пирамидами.
-- Мой старый чернолаковый наплечный патронташ...
-- И был некто, именовавшийся Шекспиром. Вас, конечно, не обременяли
всеми этими наименованиями.
-- Просто стыдно надевать мой чернолаковый.
-- Таковы преимущества подлинно научного образования
-- Овчинки не стоят починки, овчинки не стоят...
-- Дату выпуска первой модели "Т" господом нашим Фордом...
-- Я уже чуть не три месяца его ношу.
-- ...избрали начальной датой Новой эры.
