твоих мужей - тебе не обязательно знать, от кого она. Вот когда у тебя
будет четверо-пятеро, я скажу тебе, чьи они, если тебе еще будет
любопытно". Больше я никогда не спрашивала.)
Итак, я была беременна, когда вернулся Теодор, и это пришлось Очень
кстати - по прошлому опыту я знала, что он будет сердечнее и раскованнее
со мной, если мы соединимся только ради любви и наслаждения и счастливого
пота. Не ради продолжения рода.
Так все и было. Но для начала Теодор рухнул в обморок. Хильда Мэй,
возглавлявшая отряд моих спасателей, устроила для Теодора прием с
сюрпризом и вывела меня к нему в костюме, имевшем большое символическое
значение - туфельки без пяток на каблуках, длинные чулки и зеленые
подвязки, - а он-то думал, что я еще в Америке за два тысячелетия в
прошлом и меня еще предстоит спасать.
Хильда совсем не хотела пугать Теодора до потери сознания - она любит
его и впоследствии вышла за него и за нас всех вместе со своим мужем и
всем семейством; в этом маленьком эльфе нет ни капли злобы. Она подхватила
Теодора, когда он упал, или попыталась подхватить, и он не пострадал - и
такого праздника, как наш, не видывали с тех пор, как Рим горел. У Хильды
Мэй много разных талантов, в постели и вне ее, но уж праздники она умеет
устраивать лучше всех на свете.
Пару лет спустя Хильда стала главным распорядителем торжеств,
подобных которым никогда еще не было - даже Парчовое Поле [место близ Кале
и пышное празднество в честь встречи Генриха VIII и Франциска I в 1520
году] не шло в сравнение с Первым Ежевиковым Конгрессом Межмирового
Общества Эсхатологических Пантеистических Мультиличностных Солипсистов, на
который прибыли гости из десятков вселенных. Чудесный был праздник, а те
немногие, что погибли во время игрищ, направлялись прямо в Валгаллу - я
сама видела. После этого празднества в нашу семью влилось еще несколько
мужей и жен - не сразу, а постепенно - в том числе Хейзел Стоун, или Гвен
Новак, которая дорога мне не меньше Тамары, и доктор Джубал Харшо, мой
муж, к которому я обращаюсь, когда мне по-настоящему нужен совет.
Как раз к Джубалу и обратилась я через несколько лет, когда поняла,
что, несмотря на все чудеса Бундока и Терциуса, несмотря на счастье быть
членом любящей семьи Лонг и на удовольствие изучать превосходнейшую
медицину Терциуса и Секундуса, и постигать самую лучшую на свете профессию
реювенатора, мне все же чего-то недостает.
Я никогда не переставала думать о своем отце, всегда тосковала по
нем. Ведь подумать только:
1) Либа воскресили, когда он был уже застывшим трупом, и
преобразовали в женщину.
2) Меня спасли от верной смерти в глубоком прошлом. (Когда
восемнадцатиколесный самосвал сталкивается с человеком моего размера,
останки последнего собирают промокашкой.)
3) Полковника Ричарда Кэмпбелла спасали от верной смерти дважды и
меняли историю лишь ради его успокоения, поскольку его услуги требовались
для спасения компьютера, устроившего Лунную революцию в третьей параллели.
4) Самого Теодора на первой мировой войне перерезало надвое
пулеметной очередью, но его спасли и восстановили без единой царапины.
5) Мой отец пропал без вести, как и Теодор в свое время. Полевой
Корпус даже не сразу сообщил нам об этом - они спохватились много времени
спустя и не указали никаких подробностей.
6) Ученые, или философы, или метафизики, или кто там придумал
воображаемый эксперимент "кошка Шредингера", утверждают, что кошка не жива
и не мертва - она всего лишь туман вероятностей, пока кто-нибудь не
откроет коробку.
Я в это не верю. И не думаю, чтобы Пиксель поверил.
Но жив мой отец или нет - там, в далеком двадцатом веке? И я
заговорила об этом с Джубалом.
- Не могу тебе сказать, мама Морин, - ответил он. - А ты очень
хочешь, чтобы отец твой был жив?
- Больше всего на свете!
- И готова рискнуть ради этого всем? Даже жизнью? Или, что еще хуже,
полным разочарованием? Крушением всех надежд?
- Да. Готова, - глубоко вздохнула я.
- Тогда вступай в Корпус Времени и учись, как надо делать такие вещи.
Вскоре - лет так через десять-двадцать - сможешь составить план операции.
- Через десять-двадцать?
- Может и дольше затянуться. Но когда работаешь со временем, вся
прелесть в том, что его всегда полно и спешить некуда.
Когда я сказала Иштар, что хочу уйти в бессрочный отпуск, она не
стала спрашивать почему - только сказала:
- Мама, я давно уже вижу, что эта работа не приносит тебе счастья, и
жду, когда ты сама это поймешь. - Она поцеловала меня. - Может быть, век
спустя ты откроешь, что в ней твое истинное призвание. Торопиться некуда.
А пока будь счастлива.
И вот двадцать лет по своему личному времени и почти семь по
бундокскому я отправлялась туда, куда меня посылали, и расследовала то,
что мне поручали. В боевиках я никогда не состояла - я не Гретхен, чей
первенец происходит и от меня (полковник Эймс мой внук от Лазаруса), и от
моей брачной сестры Хейзел-Гвен (Гретхен ее правнучка). Майор Гретхен -
высокая, сильная, мощная валькирия, смерть врагу и с оружием и без.
Драка - это не для Морин. Но в Корпусе нужны разные. Моя способность
к языкам и любовь к истории делают меня подходящей разведчицей земли
Ханаанской - или Японии тридцатых годов, любой страны и планеты.
Единственный другой талант, которым я обладаю, тоже иногда пригождается.
Итак, после двадцати лет практики предварительных исторических
изысканий, касающихся параллели N_2 во второй фазе Постоянных Войн я взяла
свободный уик-энд и купила билет на пространственно-временной автобус
Бэрроу-Картера, идущий в Нью-Ливерпуль 1950 года, с целью поближе изучить
историю войны 1939-1945 годов. Хильда создала целую подпольную сеть во
всех вселенных - один из ее сообщников устраивает рейсы на все
исследованные планеты и во все параллели времени в рамках определенного
интервала - могут доставить и в точную дату, если заплатишь.
Водитель только что объявил: "Следующая остановка - Нью-Ливерпуль,
Земля Прим, 1950 год второй параллели. Не забывайте свои вещи в салоне!" -
и тут раздался треск, автобус накренился, сопровождающий сказал: "Пройдите
к аварийному выходу - сюда, пожалуйста". Кто-то сунул мне ребенка, все
заволокло дымом, и я увидела мужчину с кровавым обрубком на месте правой
руки.
Наверное, я отключилась, потому что не помню, что было после.
И очнулась в постели с Пикселем и с трупом.
26. ПИКСЕЛЬ-СПАСАТЕЛЬ
После моего бурного пробуждения в номере гранд-отеля "Август" мы с
Пикселем оказались наконец в кабинете доктора Эрика Ридпата и
познакомились с его медсестрой Дагмар Доббс, тут же завоевавшей
расположение Пикселя. Дагмар стала делать мне гинекологический осмотр и
вдруг сказала, что сегодня фиеста Санта-Каролиты.
Хорошо, что она предварительно заставила меня помочиться в баночку, а
то бы я, чего доброго, брызнула ей прямо в лицо.
Как я уже объяснила излишне подробно, "Санта-Каролита" - это моя дочь
Кэрол, родившаяся в 1902 году по грегорианскому календарю, в Канзас-Сити
на Теллус Прим, вторая параллель времени, код "Лесли Ле Круа".
"Каролинин день" впервые отметил Лазарус 26 июня 1918 года - это был
обряд посвящения Кэрол, превращения ее из ребенка в женщину. Лазарус
поднял за Кэрол бокал шампанского и в застольном слове, обращенном к ней,
сказал, как чудесно быть женщиной, назвал привилегии и обязанности,
связанные с этим новым восхитительным статусом, и объявил, что отныне и
впредь 26 июня будет именоваться "Днем Каролины".
Назвать этот день именно так Лазаруса подтолкнуло воспоминание
тысячелетней давности - или будущности, смотря в каком времени вы живете.
Однажды на дикой планете Новые Начинания он и его жена Дора отметили
"Еленин день" в честь наступления половой зрелости у их старшей дочери
Элен, с негласной целью повлиять на сексуальное поведение своих
подрастающих детей и предотвратить трагедии вроде той, что случилась с
Присциллой и Дональдом.
Ни у Лазаруса, ни у Доры, ни у меня не было моральных запретов
относительно инцеста, но все мы боялись генетических и социальных его
последствий. И Каролинин, и Еленин день помогают родителям справляться с
проблемами секса у молодежи, с проблемами, которые так легко, но совсем не
обязательно, могут привести к трагедии.
(Мериэн я больше всего презираю за ее наплевательское отношение к
родительскому долгу. "Пожалеешь розгу - испортишь ребенка" - афоризм не
садистский, а здравый. Вы загубите своих детей, если не будете наказывать
их, когда необходимо. Уроки, которые вы не преподали им в детстве,
преподаст позже и гораздо суровее жестокий мир, реальный мир, не
принимающий извинений, мир tanstaafl [мир, где не бывает бесплатных
завтраков] и миссис Мы-сделаем-тебе-то-же-что-ты-сделал-нам.)
Несколько веков или несколько лет спустя - как посмотреть - Лазарус
сказал мне, что он, не успев договорить свой тост, вдруг понял, что кладет
начало самому распространенному празднику человечества - Дню Каролиты, и с
тех пор все никак не может разобраться, что было раньше - курица или яйцо.
Курица там или яйцо, но Каролинин день с веками стал отмечаться на
многих планетах - я узнала это, попав на Терциус. Обычно его празднуют
просто чтобы повеселиться, вроде как японцы Рождество - это светский
праздник, не имеющий никакого отношения к религии.
Но в некоторых цивилизациях он превратился именно в религиозный
праздник и служит теократам своеобразным предохранительным клапаном -
день, в который разрешается грешить всласть, не опасаясь наказания, день
сатурналий.
Пока я слезала с этого дурацкого холодного кресла и "одевалась" в
свой кафтан из пляжного полотенца, доктор Ридпат и Дагмар посмотрели мои
анализы и объявили, что я здорова, только не в своем уме, чему они оба,
кажется, не придавали особого значения.
- Объясните ей, что к чему, Даг, - сказал доктор. - Я пойду приму душ
и переоденусь.
- Что будем делать, Морин? - спросила Дагмар. - Док говорит, что все
твое достояние - это мохнатый балахон, который на тебе, да рыжий кот.
Пиксель! Прекрати сейчас же! Сегодня не тот день, когда можно пойти в
участок и спросить дорогу на свою бедную ферму - нынче фараоны
разоблачаются догола и участвуют в беспорядках. - Она оглядела меня с ног
до головы. - Сегодня в логове льва и то спокойнее, чем на улице. Кое-кому
это нравится - мне, к примеру. Но тут уж выбирай одно из двух: либо под
замком, либо под мужиком. Можешь переночевать здесь, на кушетке. Одеяло я
тебе найду. Пиксель! Слезай оттуда!
- Иди сюда. Пиксель. - Я протянула ему руки, и он прыгнул прямо в
них. - А может, обратиться в Армию Спасения?
- Куда-куда?
Я попыталась объяснить.
- Никогда о них не слыхала, - потрясла головой Дагмар. - Похоже, ты
снова бредишь, дорогуша - Церковь Твоего Выбора ни за что не допустила бы
подобного.
- Что это еще за церковь моего выбора?
- Хоть твоего, хоть моего, хоть чьего - выбор у нас один: Церковь
Великого Осеменителя, какая же еще? Если это не твой выбор, тебя могут
прокатить на шесте для вразумления. Говорят, помогает.
- Дагмар, я вконец запуталась. Там, откуда я явилась, полная свобода
веры.
- У нас тоже, лапочка, - и смотри, как бы проктор не услышал, что ты
в этом сомневаешься. - Она вдруг улыбнулась зловещей ведьминской улыбкой.
- Бывает, правда, что наутро после Каролининой ночи некоторых прокторов и
