мне, в твою камеру - прокторы взяли меня, как только ты сбежала.
- Да, - подтвердила Хильда. - Дагмар подружилась с тобой, а это было
небезопасно, особенно после гибели Верховного Епископа.
- Дагмар, прости меня!
- За что же? Все хорошо, что хорошо кончается. А посмотри, как хорошо
мне здесь. Ну так вот, мы все отправились обратно в Оз, и я, послушав
Пикселя, сказала Хильде, что тебя держат в гранд-отеле "Август".
- Как же так? С него ведь все и началось!
- Туда мы и вернулась - в апартаменты, которые не значились на плане
отеля и куда можно было попасть только на частном лифте из подвала. Тут мы
эффектно появились на сцене и застали Комитет врасплох.
К нам присоединился Лазарус - он сидел на траве у моих ног, не
вмешиваясь в разговор, и я спрашивала себя, надолго ли хватит его
ангельского поведения.
- Ты даже не знаешь, мама, насколько права, сказав, что все началось
с отеля. Помнишь, как мы переехали - я тогда еще учился в средней школе?
- Конечно. На старую ферму.
- А потом после второй мировой войны ты продала дом, и его снесли.
Как хорошо мне все это помнилось!
- И на том месте построили гарримановский "Хилтон".
- Так вот - гранд-отель "Август" и есть гарримановский "Хилтон". Он,
конечно, через два века уже немного не тот, но мы изучили хилтоновский
план и обнаружили те престижные апартаменты, неизвестные широкой публике.
- Лазарус потерся щекой об мое колено. - Ну, кажется, все, Хильда?
- Вроде бы.
- Погодите! - запротестовала я. - А что же случилось с ребенком? И с
мужчиной, которому оторвало руку во время аварии?
- Морин, - мягко сказала Хильда, - я тебе третий раз повторяю:
никакой аварии не было. "Ребенок" - просто кукла, имитация. Которую тебе
сунули, чтобы занять твои руки и отвлечь внимание. А "раненый" служил
ошеломляющим зрелищем, пока тебе делали укол, - это давний инвалид, а
свежая кровь - просто грим. Когда я допрашивала своего водителя над
змеиной ямой, он сделался весьма разговорчив и рассказал мне немало всяких
пакостей.
- Хотела бы я с ним поговорить!
- Боюсь, что это невозможно. Я не люблю, когда мои люди меня предают.
Ты у нас добрая душа, а я нет.
- Пары хирург-сестра подобраны так, чтобы лучше соответствовать друг
другу с профессиональной точки зрения. - Мы все собрались в лекционном
зале Мемориала Айры Джонсона, и Джубал начал свой доклад. - Вот наши
предварительные наметки:
Доктор Морин - Ляпис Лазули;
Доктор Галахад - Лорелея Ли;
Доктор Иштар - Тамара;
Доктор Харао, то есть я - Джиллиан;
Доктор Лейф Хьюберт, он же Лазарус - Хильда;
и, наконец -
Доктор Айра Джонсон - Дагмар Доббс.
Ты, Дагмар, не совсем подходишь Джонсону I - ведь ты по своей
квалификации опережаешь его на полтора века, не говоря уж о тех знаниях,
что приобрела здесь. Но ничего лучшего мы придумать не смогли. Доктор
Джонсон не знает, что с ним будешь работать ты. Однако нам известно по
литературе и по многочисленным устным свидетельствам - наши агенты
собирали их и в Ковентри, и в других местах с сорок седьмого по
пятидесятый год, расспрашивая людей, служивших в ту войну в медицинских
подразделениях гражданской обороны, - нам известно, что сестру могли
назначить к хирургу в последнюю минуту, наспех, не спрашивая, какая у кого
квалификация. Боевые условия, Дагмар. И если ты окажешься там первой,
когда завоют сирены, - а так оно и будет - доктор Джонсон возьмет тебя без
разговоров.
- Постараюсь, чтобы взял.
- Возьмет, не сомневайся. Все наши бригады первой помощи будут в
халатах и в масках, обычных для Англии 1941 года, и будут использовать
инструментарий, не слишком бросающийся в глаза своим анахронизмом... Хотя
что можно заметить при такой бомбежке. - Джубал оглядел зал. - Все
участники нашей операции - добровольцы. Я неоднократно подчеркивал, что вы
идете в настоящий бой. Если вас убьют в Англии 1941 года, это может
изменить историю - но вас-то убьют. Фугаски нацистского Люфтваффе убивают
не хуже всяческого экзотического оружия позднейших времен. Вот поэтому мы
все - добровольцы и каждый еще может отказаться до начала операции. Все
девушки майора Гретхен тоже идут добровольно - и получают наиболее высокий
гонорар. - Джубал откашлялся. - Но есть у нас один доброволец, который нам
не нужен и которого необходимо оставить дома. Дамы и господа, куда нам,
черт побери, девать Пикселя? Когда начнут бомбить и наш перевязочный пункт
завалят ранеными, нам меньше всего будет нужен кот, которого невозможно
запереть. Полковник Кэмпбелл? Это твой кот.
- Ты неправильно подходишь к вопросу, доктор, - ответил мой внук
Ричард Эймс Кэмпбелл. - Пиксель мне не принадлежит. Как и любому другому
здесь. Я согласен - нельзя допустить, чтобы он в бою путался у нас под
ногами. Кроме того, я и за него беспокоюсь: он ведь не знает, что бомбы
могут убить. Он попадал уже в перестрелку котенком, и чуть было не погиб.
Я не хочу, чтобы это повторилось. Но не могу придумать, как его запереть.
- Минутку, Ричард, - поднялась Гвен-Хейзел. - Можно внести
предложение, Джубал?
- Хейзел, у меня тут записано, что всей операцией от начала до конца
командуешь ты. Поэтому предложение, я полагаю, ты можешь внести - по
крайней мере одно.
- Ладно тебе, Джубал. У нас в семье есть человек, который имеет на
Пикселя больше влияния, чем я или Ричард. Моя дочь Вайоминг.
- И она согласна нам помочь?
- Согласится.
- Допустим - но сможет ли она не спускать глаз с Пикселя целых четыре
часа? По техническим причинам, связанным с пространственно-временными
воротами, у нас уйдет на операцию примерно столько бундокского времени -
так говорит доктор Бэрроу.
- А можно мне сказать? - вмешалась я.
- Хейзел, уступаешь слово?
- Что за глупости, Джубал - конечно.
- Без Вайо нам действительно не обойтись - на эту девочку вполне
можно положиться. Но тут ей Пикселя не уберечь - он мигом улизнет. Давайте
отправим их в страну Оз и оставим у Глинды. Точнее, у Бетой, но Глинда
своими чарами должна помешать Пикселю проходить сквозь стены.
- Ну как, Хейзел?
- Они оба будут в восторге.
- Значит, так и решим. А теперь вернемся к операции. Попрошу
голограмму. - Позади и вокруг Джубала возникла огромная живая картина. -
Это не настоящий Ковентри, а учебная потемкинская деревня, которую
построила для нас Афина километрах в восьмидесяти отсюда. Поклон тебе,
Фина.
- Спасибо, папа Джубал, но тут поработал "Шива" - мы с Майкрофтом
Холмсом составили синергетическую параллель, а дирижировала Минерва. И раз
уж вы тут все собрались, позвольте напомнить - Минни, Майк и я приглашаем
всех на нашу свадьбу по завершении операции "Ковентрийский перелом". Так
что подумайте заранее о свадебных подарках.
- Фина, ты откровенная материалистка, и потом - ваши композитные тела
еще далеко не готовы.
- Да что ты? Иштар позволила перенести наши тела в Веулу [в
аллегорическом романе Беньяна "Путь паломника" - благословенная земля,
откуда пилигримам уже виден Небесный Град], и теперь нас можно раскупорить
и оживить в любой удобный для Нас день. Подучи-ка законы темпорального
парадокса, Джубал.
- Хорошо, - вздохнул Джубал. - Я уже предвкушаю, как буду целовать
невест. А теперь, может быть, продолжим разбор операции?
- Не спеши, папуля. Уж тебе ли не знать, что при межвременных
операциях спешить некуда.
- Верно - но нам не терпится. Итак, друзья, Фина - или Шива - создали
наш учебный полигон по фотографиям, кинопленкам и голограммам, снятым в
Ковентри 1 апреля 1941 года. Это год настолько отдаленный, что все
параллели времени, патрулируемые агентами Ближнего Круга, еще представляют
собой единую линию. А посему все, что бы мы ни предприняли в Ковентри 1941
года, отразится на всех цивилизованных параллелях - "цивилизованных" в
узком смысле, конечно: Круг не совсем объективен. В ходе подготовительных
исследований выяснился один странный факт. Лазарус, тебе слово.
Мой сын встал.
- Вторая мировая война 1939-1945 годов, какой я ее помню, закончилась
гораздо более благоприятно для Англии и Европы, чем показывают наши
недавние исследования. Например, мой брат, Брайан Смит младший, был ранен
во время высадки в Марселе, а затем его направили в Англию, в Солсбери,
тренировать американцев. Помнишь, мама?
- Конечно, Вудро.
- А вот свежие исторические изыскания показывают, что этого быть не
могло. Германия выиграла Битву за Британию, и не было ни высадки в
Марселе, ни тем более американской учебной команды в Англии. Зато Германию
забросали атомными бомбами американские бомбардировщики Б-29,
базировавшиеся в Северной Африке. Друзья мои, я участвовал в этой войне -
и никаких атомных бомбардировок в Европе при мне не было.
- Спасибо, Лазарус. Я тоже участвовал в той войне, причем воевал в
Северной Африке. Б-29 там при мне не базировались, и никаких атомных бомб
на европейском театре не применялось - поэтому данные исторической
разведки поразили меня не меньше, чем Лазаруса. Эти неблагоприятные данные
и побудили нас превратить операцию "Джонсон I", имевшую целью обнаружение
и спасение доктора Айры Джонсона, старейшины рода Джонсонов, в операцию
"Ковентрийский перелом", в которую операция "Джонсон I" входит как одна из
фаз, но цель которой гораздо обширнее - она призвана изменить исход войны.
8 апреля 1941 года избрано днем операции не только потому, что доктор
Джонсон находился там как врач гражданской обороны, но еще и потому, что
Ковентри в ту ночь гигантские "хейнкели" бомбили в четыре захода - это
самый мощный налет, который когда-либо осуществляла нацистская военная
авиация.
Математики Круга вместе с Шивой сошлись на том, что это переломный
момент, в который горсточка людей способна изменить ход истории. Задача
девушек майора Гретхен - уничтожить эту воздушную армаду настолько близко
к ста процентам, насколько позволит современное оружие. С их помойные
Королевское Воздушные Силы выиграют Битву за Британию, а без нее налет
бомбардированное может оказаться - или оказался - слишком мощным для
"спитфайеров". Еще одна, скрытая цель операции "Ковентрийский перелом" -
цель третьего порядка, так сказать, - это спасение жизни пилотов
"спитфайеров", чтобы те могли сражаться на следующий день.
Наша операция как раз в духе Ближнего Круга - минимальное
вмешательство, дающее максимальный результат, и Круг смотрит на нее весьма
оптимистично.
А теперь - внимание на голограмму. Мы смотрим на город с Луга Серых
братьев, на котором в ту ночь находился перевязочный пункт Джонсона I. Эти
три башни - все, что осталось от центра города после предыдущих бомбежек:
колокольни собора Св.Михаила, церкви Серых братьев и церкви Св.Троицы.
Слева от нас - колокольня поменьше, не вошедшая в кадр: это все, что
осталось от старинного бенедиктинского монастыря, построенного в 1043 году
Леофриком, графом Мерсийским, и его женой леди Годивой. Мы арендовали у
графа эту башню, и в ней будут смонтированы ворота, которые доставят
лучниц Гретхен в 1941 год. Может быть, вам интересно будет узнать, что к
аренде, выплаченной золотом, был добавлен еще и презент - великолепный
белый мерин, которого леди Годива назвала "Этельнот" и на котором
совершила свой знаменитый выезд на благо горожан Ковентри. - Джубал
откашлялся и ухмыльнулся. - Несмотря на многочисленные просьбы, исходящие
в основном от Кастора и Поллукса, наша операция не предусматривает
