священников находят холодными, с сардонической усмешкой на лице - я не
единственная вдова с длинной памятью.
- Так ты вдова? - глупо переспросила я. - Извини, я не знала.
- Слишком я много болтаю. Не надо так трагически, золотко. Браки
заключаются на Небесах, как известно, вот мой духовник и подобрал мне
суженого, назначенного Небом, - а как же иначе, я ни слова против и не
сказала. Но когда Делмер, мой суженый, попал в немилость и его урезали,
плакала я недолго. Теперь он прислуживает в алтаре и, говорят, выделяется
в хоре своим ангельским голосом. Вся беда в том, что он не умер, а просто
урезан, и я, стало быть, не могу опять выйти замуж. - Дагмар приуныла, но
тут же опять оживилась. - Так что ночь Санта-Каролиты для меня великий
праздник, после целого-то года неусыпного надзора.
- Опять ничего не понимаю. Значит, у вас пуританские порядки, которые
отменяются только на одну ночь?
- Не знаю, что такое "пуританские", Морин, и мне трудно
подстраиваться под твою роль марсианки - если это роль.
- Это не роль! Дагмар, я в самом деле заблудилась. Оказалась на чужой
планете и ничего не понимаю в ваших порядках.
- Ладно, буду вести свою партию, как обещала, только нелегко это. Так
вот, триста шестьдесят четыре дня в году - а в високосный год триста
шестьдесят пять - у нас одно обязательно, а другое запрещено. Мы живем по
"золотому правилу", как выражается Верховный Епископ, по Божьему плану. Но
в ночь Каролиты, от заката до восхода, все это отменяется. Каролита -
покровительница уличных певцов, шлюх, цыган, бродяг, актеров - всех, кто
живет за городской стеной. Так что в ее день... Босс! Вы что, в таком виде
на улицу собрались идти?
- А в чем дело?
Дагмар сделала вид, что ее сейчас вырвет, и я обернулась посмотреть,
из-за чего шум. Доктор вышел из душа в том же, в чем мылся, снабженный
самым потрясающим пенисом, который мне доводилось видеть. Он торчал прямо
вверх из буйной поросли каштановых локонов, возвышаясь над своим кучерявым
основанием дюймов так на двенадцать. Головка была толщиной с мое запястье
и слегка загибалась к докторскому волосатому животу.
Он "дышал" вместе с доктором, колеблясь вверх-вниз при каждом вздохе.
Я уставилась на это диво в ужасе, точно птица на змею, чувствуя, как
затвердели у меня соски. Уберите это от меня! Возьмите палку и убейте его!
- Босс, верните эту пакость в секс-шоп Сирса и потребуйте деньги
назад. Или я сейчас смою это в унитаз!
- Валяйте - сантехнику сами будете платить. Слушайте, Дагмар, я
надену это дома, а вы в это время щелкните Зенобию - какое у нее будет
лицо. Потом сниму, если только Зенобия не захочет, чтобы я пошел так на
оргию к мэру. Давайте, облачайтесь в свой костюм - надо еще заехать за
Даффи и его ассистентом - его гусочкой, хотя доктор утверждает обратное.
Давай, шевели задницей.
- Не пошел бы ты, босс.
- А что, солнце уже село? Морин, если я правильно понял, вы с утра
еще ничего не ели. Идемте к нам обедать, а там решим, что делать дальше.
Моя жена готовит лучше всех в городе, верно, Дагмар?
- Да, босс. Вы уже второй раз на этой неделе сказали правду.
- А первый раз когда был? Вы нашли что-нибудь для нашей Золушки?
- Это задача, босс. У меня тут только халаты, подогнанные на меня -
Морин они в одном месте будут тесны, а в другом велики. (Дагмар хотела
сказать, что я устроена, как груша, а она - как сельдерей.)
Доктор, поглядев на нас, рассудил, что Дагмар права.
- Ладно, Морин, моя жена вам что-нибудь подберет. А до нас и так
доберетесь - мы пообедаем в роботакси. Пиксель! Обедать, парень!
- Нннуу? Мрруу!
И мы пообедали у Ридпатов. Зенобия Ридпат действительно отменная
кухарка - мы с Пикселем оценили ее, а она оценила Пикселя и отнеслась ко
мне тепло и гостеприимно. Зенобия - почтенная матрона лет сорока пяти,
красивая, с рано поседевшими подсиненными волосами. Она не изменилась в
лице, увидев жуткое изделие, в котором щеголял ее муж.
- Ну, как тебе, Зен? - спросил он.
- Наконец-то! - ответила она. - Ты мне давным-давно обещал подарить
это на свадьбу. Ну, по мне, лучше поздно, чем никогда. А почему на нем
написано "Сделано в Японии"? А, привет, Дагмар, рада тебя видеть.
Счастливой фиесты!
- Обильного урожая!
- Здоровых ребят! Миссис Джонсон, как мило, что вы пришли. Можно
звать вас "Морин"? Вот попробуйте-ка этих крабов. Они прилетели из Японии,
как и новая пиписька моего мужа. А что вы будете пить? - К нам подъехала
вежливая машинка с крабовыми ножками и прочими деликатесами и приняла мой
заказ - я попросила "Куба либре", только без рома.
Миссис Ридпат похвалила костюм Дагмар: что-то вроде черного чулка,
обтягивающего все тело и голову, но открывающего все, что нужно для
сатурналий: низ живота, груди и рот. Вид был ослепительно бесстыдный.
Зенобия надела соблазнительный и красивый костюм: голубая дымка под
цвет глаз, не слишком многое скрывающая. Даффи Вайскопф так и кинулся на
нее с обезьяньими воплями. Она только улыбнулась:
- Покушайте сначала, доктор. И поберегите силы на полночь.
Подозрения доктора Эрика насчет ассистента доктора Даффи были,
по-моему, верны - от него не так пахло и от меня, на его взгляд, наверно,
тоже, хотя мой запашок уже начинал появляться, знаменуя улучшение моего
настроения. В моем "Куба либре" рома, как я и просила, не было, но я
успела выпить половину, прежде чем сообразила, что в коктейль добавлена
стоградусная водка. Водка - вещь коварная: ни запаха в ней, ни вкуса, а
под стол укладывает мигом.
Закуски же, кажется, были приправлены возбуждающими средствами, а
Морин возбудители ни к чему - отродясь в них не нуждалась.
К обеду подали вина трех сортов, и бесконечные тосты быстро
превратились из двусмысленных в похабные. Маленький робот, обслуживающий
меня, исправно наполнял мой бокал, но слово "вода" в его программе
отсутствовало - и мама Морин надралась.
Да, что греха таить. Я так и не научилась пить, как леди. Научилась
только притворяться, будто пью. Но в ночь Каролиты оплошала. Я слишком
мало ела, слишком много пила, не выспалась.
Я собиралась попроситься у Зенобии переночевать, а наутро после
праздника, когда город придет в себя, заняться своими делами. Для начала
мне требовалась какая-нибудь одежда и немного денег - их можно раздобыть,
и не воруя. Женщина всегда найдет, где занять без отдачи - лишь бы
подвернулся мужик, который не прочь ее дружески ущипнуть. Намекнешь ему
прозрачно, чем готова заплатить - вот и все. Почти все агентки Корпуса
Времени делают нечто подобное в случае надобности. Трепетных девственниц
среди нас нет, и нас не выпустят из Бундока без вакцинации против
беременности и двадцати других напастей, которые могут приключиться, если
тебя укусит червячок, живущий в штанах. Слишком разборчивые особы не
годятся для нашей профессии. Мы, женщины, справляемся с разведывательными
заданиями лучше мужчин, потому что такие фортели легче сходят нам с рук.
Моя брачная сестра Гвен-Хейзел может увести пятна со шкуры леопарда, а тот
и ухом не поведет. Если бы за золотом Нибелунгов послали ее, у Фафнира,
страдающего недержанием пламени, не было бы ни единого шанса.
Обретя минимальное количество местной валюты и платья, можно будет
заняться следующими изысканиями: 1) как добыть в условиях этой цивилизации
побольше денег, не попадая в тюрьму; 2) где находится явка Корпуса
Времени, если здесь имеется таковая; 3) если ее здесь нет, где скрываются
подпольные сообщники Хильды. Почти все это можно ненавязчиво выяснить в
публичной библиотеке или с помощью телефонного справочника.
Я все распланировала очень профессионально, а в итоге попалась
прокторам и ничего не успела сделать.
Зенобия настаивала, чтобы я пошла с ними на оргию, а я к тому времени
уже недостаточно соображала, чтобы отказаться. Она мне и подобрала костюм:
длинные прозрачные чулки, круглые зеленые подвязки, туфли на каблуках и
плащ... и мне почему-то этот костюм пришелся очень по душе, хотя я не
могла вспомнить почему.
От вечера у мэра у меня в памяти сохранились лишь фрагменты. Ну,
представьте себе пир, который устроили совместно Калигула с Нероном,
заснятый Сесилом де Миллем [продюсер-постановщик зрелищных фильмов первой
половины XX века: "Клеопатра", "Самсон и Далила" и т.д.] на обалденном
"Техниколоре". Помню, что толковала какому-то кретину (лица не помню;
может, у него и не было лица), что повалить меня возможно - многие
пробовали, и почти всем удавалось, - но мне нужен романтический подход, а
не такой, будто хватаешь бутерброд со стойки быстрого обслуживания.
Вокруг шло сплошное групповое изнасилование - а я не люблю, когда
насилуют: кто знает, на кого нарвешься.
Я сбежала с приема и оказалась в парке - а виной тому был один
напыщенный осел в длинном балахоне вроде ризы из белого шелка, густо
расшитом алым и золотым шитьем. Впереди балахон распахивался, и
Flaggenstange [флагшток (нем.)] торчал наружу. Обладатель последнего был
до того важной особой, что ему ассистировали четверо служек.
Он схватил меня, когда я пыталась прошмыгнуть мимо, и засунул язык
мне в рот. Я двинула его коленом и выскочила в открытое окно. Этаж,
правда, был нижний, но я не позаботилась это проверить.
Пиксель догнал меня ярдов через пятьдесят и заставил немного
замедлить бег, перебежав мне дорогу. Оказавшись в том большом парке, я
перешла на шаг. Плащ все еще был на мне, но одну туфлю я потеряла,
выискивая окно, а вторую тут же скинула - не могла же я бежать в одной.
Это мне не мешало - в Бундоке я так часто хожу босиком, что подошвы ног у
меня твердые, как подметки.
Я побродила немного по парку, наблюдая за происходящим (удивительные
вещи творились) и не зная, куда деваться. Во дворец мэра возвращаться я
опасалась: мой важный дружок в пышной ризе, должно быть, еще там. А где
живут Ридпаты, я не знала, хоть и побывала у них. Похоже было, что следует
дождаться рассвета, найти гранд-отель "Август" (это, должно быть,
нетрудно), зайти на антресоли к доктору Ридпату и занять у него немного
денег. Гобсонов выбор, других кандидатур нет - но и доктор подойдет,
недаром он за обедом исследовал меня по методу Брайля. Это не было
грубостью с его стороны - все за столом занимались примерно тем же, и
потом, меня ведь предупредили.
Ненадолго я присоединилась к шабашу - была полночь, светила полная
луна, и вокруг возносили молитвы на латыни, греческом, древнескандинавском
(по моему разумению) и еще на трех языках. Одна женщина изображала
критскую богиню со змеями. Может, это была настоящая богиня? Не знаю.
Пиксель восседал у меня на плече, будто весь свой век сопровождал ведьм на
шабаш.
Когда я сошла с алтаря, он соскочил на землю и побежал, как обычно,
вперед.
- Вон ее кот! - закричал кто-то. - А вот и она сама! Хватай ее!
И схватили.
Я уже говорила, что не люблю, когда меня насилуют. Особенно не по
нутру мне, когда четверо меня держат, а жирный урод в расшитой рясе делает
свое дело. Поэтому я укусила его и высказала все, что думала о его предках
и личных качествах.
Так я оказалась в каталажке, где и сидела, пока тронутые из Комитета
Эстетического Устранения не устроили мне побег. Что называется, из огня да
в полымя.
Прошлым вечером на заседании Комитета председательствовал граф
Дракула. Он единственный из всех позаботился о том, чтобы соответствовать
