солнца я могу впасть в последнюю стадию старческого "детства"!).
Поэтому считаем, что я благодарен Гвен. Это и будет официальная
версия. Но по-моему, Гвен вздохнула с облегчением лишь после того, как
Гретхен в полдень, прощально помахав нам рукой из кабины
грузовика-вездехода своего отца, дождалась, пока мы тронулись на юг в
автобусе (тоже вездеходе) тетки Лилибет. Автобус назывался "Услышь меня,
Иисус!".
"Услышь" намного крупнее Джинксова грузовика. Его поверхность, ярко
размалеванная сценами из Священного Писания, еще испещрена и цитатами из
Библии.
Он был рассчитан на восемнадцать пассажиров плюс груз, не считая
водителя и стрелка-охранника, помещавшегося в башенке на крыше автобуса.
Шины вездехода имели чудовищные размеры: они были вдвое выше меня и
заслоняли окна машины. Дно пассажирского салона покоилось на осях колес,
расположенных на высоте человеческого роста. С обеих сторон автобуса между
передними и задними колесами располагались двери и трапы. Из-за колес
глядеть в окна почти невозможно, но лунни не слишком интересуются
пейзажами родной планеты, да те и впечатляют больше с орбиты.
Наш путь пролегал по дну Моря Ясности от Кавказской гряды до
Гемусовых гор [Гемус или Гем - мифический персонаж, сын Борея; его именем
названа горная цепь на Балканах]. Некоторые полагают, что в лунных
пейзажах таится некое очарование. Но уж очень скрытое, ибо поверхность
была плоска, как блин, и настолько же "привлекательна", как холодные блины
без масла или повидла.
И все же я был доволен, что тетушка Лилибет поместила нас в первом
ряду справа - Гвен у окна, меня рядом, а Билла слева от меня. Мы могли
видеть все то, что попадало в поле зрения водителя, поскольку впереди нас
находилось ветровое стекло, да немножко еще можно было увидеть и в окно,
находившееся за краем переднего колеса, ось которого располагалась дальше
нашего ряда. Вид справа, впрочем, был не очень ясным, поскольку
пластмассовые окна от времени помутнели и покрылись трещинками. Зато вид
через ветровое стекло был настолько ясен, насколько позволяли наши
гермошлемы. В скафандрах, арендованных нами у Чарли Вонга, иллюминаторы
оказались солнцезащитными, предохраняющими глаза от резких лучей, но
вместе с тем обеспечивающими хорошую видимость. Те же качества отличают
солнечные очки высокого класса.
Водительское место находилось у левого борта на возвышении, так что у
тетушки Лилибет обзор был превосходным.
Мы почти не разговаривали друг с другом, ибо все переговорные
устройства гермошлемов были настроены на одну и ту же волну и в наушниках
стоял почти вавилонский гвалт, и мы их просто выключили. Я и Гвен могли
переговариваться, прижимаясь шлемами, но это было не слишком удобно. Я
развлекался тем, что пытался различить дорогу, по которой мы ехали. На
Луне ведь не действуют магнитные компасы из-за отсутствия магнитного поля,
а лунный спин [механический момент вращения] равен одному полному обороту
в месяц, что делает беспомощными также и компасы гироскопические. Можно
использовать инерционные определители направления, но они очень дороги,
хотя не понятно почему - ведь их производство для управления ракетных
двигателей освоено давным-давно!
На этом участке поверхности Луны всегда можно ориентироваться по
положению Земли, а половину времени (то есть во время лунного "дня") - и
по положению солнца. А по звездам? Конечно, звезды всегда находятся на
лунном небе: там же нет ни облаков, ни дождей, ни смога. О, конечно же! Но
послушайте, я хочу сказать любому земному "суслику": легче увидеть звезды
из Айовы, чем с Луны!
И вот почему. Вы одеты в скафандр, верно? Его шлемы оснащены линзами
и козырьком для защиты глаз, его эффект примерно равен встроенному смогу.
Если солнце в зените, то забудьте о звездах, так как ваши линзы затемнены
(тот самый солнцезащитный эффект), а если солнца на небе нет, то Земля
находится где-то между половиной фазы и полной фазой, а ее отражающая
поверхность в восемь раз больше, чем у Луны на земном небе. К тому же
альбедо [число, показывающее, какую часть падающей на космическое тело
энергии оно отражает (зависит от цвета поверхности)] Земли в пять раз
выше. Стало быть, "земной свет" на Луне в сорок раз сильнее лунного света
на Земле, он просто ослепителен. Так о каких же звездах может идти речь,
когда вы находитесь на Луне?
О, я имею в виду только человеческие глаза. В астрономические
телескопы звезды видны превосходно. А чтобы видеть звезды глазами, надо
укрыться в дымоходе глубиной в метр или два. Но где взять такой "дымоход"
на Луне? А может, использовать обыкновенные трубы и глядеть через них? Это
могло бы отсечь ослепляющий блеск светил, и звезды засияли бы вам как
"благодать в сем ничтожном мире..."
...Впереди на небе виднелась Земля, слегка прошедшая полуфазу. Слева
- солнце, поднявшееся за полтора дня на двадцать градусов или чуть меньше.
Оно заставляло блестеть плоский грунт и удлиняло тени от всего
мало-мальски возвышающегося над поверхностью, что должно было облегчить
управление машиной для тетушки Лилибет.
Судя по карте, висевшей в шлюзе "Счастливого Дракона", мы стартовали
от 32^27' северной широты и 6^56' восточной долготы и держались курса в
направлении к 17^32' северной широты и 14^11' восточной долготы, то есть к
участку вблизи от кратера Менелай. Это позволяло нам идти почти прямо к
югу, в целом же нам предстояло преодолеть расстояние около пятисот
пятидесяти километров, отклонившись к востоку примерно на двадцать пять
градусов. Ничего удивительного, что прибытие к месту назначения ожидалось
не ранее чем около трех часов пополуночи завтра!
Надо сказать, что никакой "дороги" там и не было. У тетушки Лилибет,
судя по всему, не имелось ни прибора-указателя пути, ни навигационного
инструмента. Машина была оснащена лишь одометром и спидометром [измерители
длины пути и скорости]. И я подумал, что тетушка вела ее, как это делают
старые речные шкиперы, полагающиеся лишь на "знание пути". Но мне так
казалось только поначалу, и лишь потом я кое-что приметил. На нашем пути
стояли вехи. На всем пути. Стоило нам миновать одну, как нас ждала другая,
у самого горизонта. Вчера, когда мы ехали к "Счастливому Дракону", я их не
заметил, а может, их и не было.
Возможно, Гретхен и похожа на тех марктвеновских шкиперов. Но тетушка
Лилибет, наверное, ориентировалась по вехам, хотя наш путь пролегал в
значительном отдалении от этих указателей-вспышек. Скорее всего они в
первую очередь нужны были неопытным водителям, а не таким надежным
штурманам, каким была Лилибет с ее "Услышь меня, Иисус!".
Я начал считать эти указатели, придумав себе нечто вроде игры: если я
пропускаю вешку, то теряю очко. Две промашки подряд означали "смерть
заблудившегося на Луне". Такое не было редкостью в прежние времена, да и
теперь случалось. Луна ведь место обширное, она больше, чем Африка, и
почти равна Азии. И каждый квадратный метр ее смертелен, если допустить
хотя бы маленькую ошибку!
Характеристика лунианина ("лунни"): люди любого цвета, размера, пола,
НИКОГДА НЕ ДЕЛАЮЩИЕ ОШИБОК В ОПРЕДЕЛЕНИИ МЕСТА СВОЕГО НАХОЖДЕНИЯ.
До того как мы сделали свою первую остановку, я дважды "погиб",
прозевав вехи-указатели...
В пятнадцать ноль пять тетушка Лилибет остановила автобус и включила
табло с надписью "Остановка для отдыха - двадцать минут". Под ним
значилось еще: "Опоздавшие платят штраф по кроне за минуту".
Все вышли. Билл схватил тетушку Лилибет под руку и приблизил к ее
шлему свой. Она хотела было отмахнуться от него, но потом прислушалась. Я
не собирался его контролировать: двадцать минут для "остановки на отдых" -
не такой долгий срок, если учесть возню со скафандром. Конечно, женщинам
приходится труднее, чем мужчинам, и времени требуется больше.
Среди пассажиров находилась женщина с тремя детьми. Правый рукав ее
скафандра ниже локтя был завязан узлом. Как она могла управляться? Я решил
уплатить за нее штраф, если она задержится...
Освежитель был ужасен. Пещера в скале с воздушным шлюзом, примыкающая
к дому какого-то обитателя, совмещающего фермерство с добычей льда.
Какое-то количество кислорода для дыхания было, но зловоние там стояло
неописуемое. Оно напоминало мне о выгребной яме в замке на Рейне вблизи
Ремагена, где я квартировал во время "трехнедельной войны". Там была
уборная, оборудованная над скалой с глубокой расщелиной, которую за
девятьсот лет ни разу не чистили...
Никто не опоздал; впрочем, опоздала сама тетушка Лилибет. А с нею и
Билл.
Он спросил совета Лилибет относительно дерева-сан, которое доктор Чан
оснастил более совершенной защитной оболочкой с зажимами, позволяющими
опрыскивать его с меньшими трудностями. Они несли его вдвоем, не очень
торопясь. Не знаю, выкроил ли Билл время, чтобы помочиться. Тетушка,
разумеется, успела - все равно "Услышь..." не мог катиться без нее!
Потом около девятнадцати тридцати была еще остановка на ужин. Он
проходил в небольшой капсуле, занимаемой четырьмя семьями и носящий
название "Роб Рой". После предыдущей капсулы эта показалась нам вершиной
цивилизации. В ней было чисто, ничем не пахло, встретили нас дружески и
гостеприимно. В меню особого выбора не было: цыплята, яблоки в тесте и
пирог с лунными ягодами, все достаточно дорогое. Но чего ждать от места,
находящегося почти в небытии, на лунной поверхности? Там еще продавались
кустарные сувениры, ими торговал маленький мальчик. Я выбрал вышитый
кошелечек, сделав ненужную мне покупку, чтобы поддержать хороших людей.
Декоративная надпись на нем гласила: "Город Роб Рой, столица Моря
Ясности". Я вручил сувенир своей любимой жене.
Гвен все время помогала однорукой женщине с тремя детишками. Ее звали
Екатерина О'Тул, а детишек - восьми, семи и пяти лет - Патриком, Бриджет и
Игорем. Остальные трое пассажиров автобуса составляли одно семейство: леди
Дайана Керр-Шэпли и два ее мужа. Они были богаты и не склонны к общению с
нами, плебеями. У мужей было оружие, но внутри скафандров. Какой в этом
смысл?
После этой остановки грунт уже не был таким ровным, как прежде, и мне
показалось, что тетушка стала держаться поближе к указателям дороги. Но
вела она машину по-прежнему быстро и напористо, и нас подбрасывало на
огромных, не слишком тугих шинах, что заставляло меня с беспокойством
думать о нестойком желудке Билла. Но теперь он хотя бы не держал
дерево-сан. Тетушка помогла закрепить его ремнями в багажном отделении на
корме. Я пожелал Биллу удачи: ужасно, если рвота происходит внутри шлема.
Со мной это однажды случилось, лет двадцать пять назад. Ф-фу!
В следующий раз мы остановились почти перед полуночью. Все то же.
Солнце поднялось еще на несколько градусов и продолжало стремиться к
зениту. Тетушка сообщила, что осталось покрыть расстояние в сто пятьдесят
километров и что с Божьей помощью мы прибудем вовремя.
Но Господь отказал тетушке в помощи, которой та была достойна. Через
пару часов, из "ниоткуда" (а может, из-за скал?) появился вездеход
поменьше нашего, но значительно быстрее. Он под углом перерезал нам путь.
Я шлепнул Билла по руке, обхватил Гвен за плечи, и мы повалились на
пол, хоть как-то защищенные стальной обшивкой автобуса. Ныряя вниз, я
успел заметить вспышку со стороны чужой машины.
Наш автобус остановился прямо перед перегородившим нам дорогу
вездеходом. Тетушка поднялась с места. Они уложили ее еще одним выстрелом
