прав.
- Спасибо вам обоим от имени Юнис Бранки. Джейк... Теперь, когда судья
объявил перерыв, я могу снять этот чертов балахон? Здесь так жарко.
- Как хотите. Я думаю, это зависит от того, как много на вас надето под
ним.
- Хм... тогда, пожалуй, мне не следует этого делать. Сегодня такой
день, что минимум пристойности не помешает.
(- Эксгибиционистка! Вы хотите, чтобы вас начали упрашивать?
- Конечно. А кто меня этому научил? По крайней мере, этот лифчик не
нарисованный, как на русалочьем наряде, которым вы меня добили.)
- Брат Шмидт, - сказал Алек Трайн, - в случаях, когда необходимо
удостоверить личность, бывает необходимо раздеться полностью. Родинка, шрамы
и прочее... скажите ей, судья.
- Не обращайте на него внимания, брат Шмидт. Я бы не назвал этот
замечательный греческий хитон балахоном. Но я вижу, что он предназначен для
открытого воздуха, и с удовольствием помогу вам его снять.
- О Боже мой, мне так трудно отбросить мой пуританизм двадцатого века!
Джейк видел меня почти без одежды, в том, что в наше время носят девушки. А
Юнис он видел еще более обнаженной, чем я под этим хитоном: Юнис не
стеснялась поделиться своей красотой.
(- Босс, сколько можно? Чего вы добиваетесь?
- Помолчите!)
Джоанна провела пальцем по магнитной застежке. Хитон распахнулся, и
Алек Трайн, опередив судью, подхватил его.
- Видите? Так выглядела Юнис Бранка, только она всегда держалась
величаво... в то время как я - всего лишь старик, который учится
пользоваться этим телом.
Джоанна была не совсем обнажена. На ней было кое-что из одежды Вини:
черная гофрированная юбочка, прозрачный лифчик в виде двух чашечек, туфли на
высоком каблуке, которые подчеркивали красоту ее стройных ножек. Краски на
теле не было, лишь кое-где румяна и тени подчеркивали его грациозность.
Она стояла. Они смотрели. Джейк прокашлялся громче, чем обычно.
- Джоанна, если бы я знал, во что вы одеты, вернее, не одеты, я бы
посоветовал вам не снимать хитон.
- О, дорогой Джейк, вы бы не стали ругать Юнис, если бы она так
оделась. Кстати, как раз удобный случай, чтобы спросить. Судья, я не могу
больше носить имя "Иоганн Смит". Вы разрешите мне изменить мое имя?
- Вопрос поставлен не совсем правильно, брат Шмидт. Вы можете называть
себя любым именем. Суд это подтвердит. Я полагаю, вы хотите избрать женское
имя? Может быть, Елена? Или Клеопатра?
- Спасибо вам от имени Юнис.
(- Босс, узнайте, женат ли судья.
- Да спите вы!)
- Но ни одно из этих имен не подойдет. Я хочу, чтобы меня звали Джоанна
- по Иоганну - Джоанна... Юнис... Смит.
Судья Мак-Кемпбелл сперва удивился, затем одобрительно улыбнулся.
- Хорошее имя. Немного от вашего мужского имени плюс, как я понял, дань
вашему донору. Но разрешите мне вам кое-что посоветовать. Вы можете начать
называть себя этим именем уже сегодня...
- Я уже начала.
- Я заметил, что Джейк назвал вас Джоанной. Но пусть это будет имя для
семейного круга, в других случаях пользуйтесь вашим мужским именем - когда
подписываете письма, чеки и тому подобное, - пока в вашей личности
окончательно не удостоверятся... в Верховном суде, например. Не надо
усложнять дело.
- То же самое и я ей сказал, - вмешался Саломон.
- Ничего удивительного, брат Шмидт. Мисс брат Шмидт, как вы хотите,
чтобы я вас называл в неофициальных разговорах?
- Либо Джоанной, либо Юнис. А лучше - Джоанна Юнис, поскольку я хочу,
чтобы имя Юнис Бранки помнили все. Я хочу, чтобы мне постоянно напоминали о
моей благодетельнице. Но в частной беседе не называйте меня "мисс".
Понимаете, братья, как брат Шмидт я на полвека старше вас... но как Джоанне
Юнис мне всего две недели от роду. Однако тело Юнис - тело молодой женщины,
и я учусь, должен научиться, быть молодой женщиной. У вас могли бы быть
дочери моего возраста. Поэтому, пожалуйста, называйте меня Джоанной Юнис и
приберегите "мисс Смит" для судебных заседаний. - Она улыбнулась. - Или
братом Шмидтом, если хотите... хотя мои братья в собрании называли меня
Джонни.
- Джоанна Юнис, брат Джонни Шмидт, - сказал Алек, - я с удовольствием
буду называть вас, как вам угодно. У меня нет дочерей вашего возраста, и
один взгляд на вас заставляет меня почувствовать себя моложе. Но промолчу о
моем бывшем соседе по комнате, Я не хотел бы говорить, сколько лет некоторым
из его отпрысков; он был настоящим бедствием двести тридцать восьмой
привилегированной школы. Держитесь от него подальше и позвольте мне взять
вас под свою защиту. Я еще не сказал, как я счастлив, что миссис Севард
уволила меня? Брат Джоанна Юнис, я бы никогда не взялся за это дело, если бы
не хотел оказать услугу теще Паркинсона. Но сначала все выглядело честно. Я
думал, что мне придется защищать интересы больной женщины, которая слишком
слаба, чтобы защититься самой. Поверьте мне.
- Не слушайте его, - посоветовал судья. - Обычный контингент его
клиентов - это лица, пострадавшие при транспортных авариях. Я иногда
подбрасываю ему хорошенькое дельце только для того, чтобы защитить доброе
имя нашего братства. Но вернемся к вопросу установления вашей личности.
Джоанна Юнис, я не знаю, насколько хорошо вы разбираетесь в законах...
- Только в том, с чем я сталкивалась за свою долгую и недобродетельную
жизнь. Я завишу от специалистов. Таких, как Джейк.
- Понимаю. Хорошо. Ваши внучки, наверное, считают, что я поступил
неправильно, подтвердив, что вы их дед. Но они не правы. Конечно, в
гражданских и уголовных делах судья должен быть беспристрастен. Но вопрос
установления личности не является ни тем ни другим, и нет такого закона, по
которому суду возбраняется желание помочь. Это такая же ситуация, как в
случае потери гражданином паспорта. Тогда он обращается к своему консулу. А
консул не является судьей, он не проводит разбирательство. Джейк, вы
занимаетесь юридической практикой намного дольше меня; хотели бы вы узнать
мое мнение?
- Я всегда счастлив узнать мнение судьи Мак-Кемпбелла по любому
вопросу.
- Думаю, мне придется снова открыть заседание и обвинить вас в
неуважении к суду. Я сделаю это, как только допью мой "Гленливет". Будут у
вас какие-либо сложности в доказательстве того, что мозг брата Шмидта был
помещен в тело Юнис Бранки?
- Нет. Это хлопотно, но не трудно.
- А в доказательстве того, что это тело - это чудесное тело -
принадлежало Юнис Бранке?
- Ответ тот же.
- Какие у вас есть свидетельства?
- Полицейские отчеты, фотографии, показания больничного персонала и так
далее.
- Напомню вам, что это мой суд. Вы должны представить все
доказательства, какие только возможны. Я специально занес сегодня в протокол
ссылку на прецедент Парсонса. Думаю, он очень важен в этом деле.
- Я тоже так думаю.
- Спасибо. Из него следует положение, что личность можно установить
только по мозгу и больше никак.
(- Мы могли бы им кое-что сказать, не так ли, босс?
- Да, любимая... но мы промолчим!)
- Я буду непреклонен. Никаких поручительств, когда есть возможность
привести свидетеля в суд, фотографии и записи обязательно должны быть в
оригинале, никаких копий. Фотографы и ответственные за записи должны лично
явиться в суд и дать подтверждение подлинности документов; хирурги и прочие,
чья работа снята на пленку, сфотографирована или записана другим образом,
должны явиться в суд и заявить подтверждение. Вы не знаете, снимались
отпечатки пальцев перед операцией?
- Мне это не известно. Черт возьми, сегодня меня застали врасплох.
Когда погибла Юнис Бранка, мне было не до отпечатков.
Джоанна Юнис взяла его руку и пожала ее.
- В этом я могу помочь, - сказал Алек Трайн. - Когда Паркинсон привел
ко мне миссис Севард, я сразу сверил отпечатки. Они были сняты с обоих тел -
поэтому я больше и не думал о подлинности личности. Меня тоже застали
врасплох. Я не знаю, какой доморощенный юрист надоумил миссис Севард.
Наверное, Паркинсон - он все время науськивал ее, - но я получил указания
перед самым началом заседания. Я не выдам никакой конфиденциальной
информации и не нарушу канонов профессиональной этики, если скажу, что мне
до смерти осточертели и миссис Севард, и Паркинсон.
- Хм... Приведите все возможные свидетельства, - продолжил
Мак-Кемпбелл. - Вам придется проследить шаг за шагом весь путь этого мозга.
Джоанна Юнис... нет, Джейк, вы знаете, что стало с телом Иоганна Смита?
- Да, я могу ответить на этот вопрос. Данный случай уникален тем, что
тело стало собственностью, когда человек, который в нем жил, еще не умер. Я
знал, что Иоганн Смит - то есть Джоанна Юнис - хотела отдать тело для
медицинских исследований. Этот пункт есть в завещании. Но завещание не
вступило в силу, поскольку Иоганн Смит жив. Медицинский центр спросил, что
делать с телом. Я велел им сохранить тело в их морге. Думаю, что оно все еще
там.
- Советник, - обратился к нему мистер Трайн, - надеюсь, что это так. Но
если труп не был надежно упрятан, то десять против двух, что какой-нибудь
любознательный студент уже разделал его.
- Боюсь, что Алек прав, - сказал судья. - Джейк, наверное, нам как
можно скорее следует увековечить это свидетельство... и не только это. Мы
все знаем, как исчезают главные свидетельства, когда под вопросом большие
суммы денег. Оставим пока любознательных студентов. Мы знаем, что любое
незаконное действие можно оплатить, если дать побольше. Пленки и записи
могут быть украдены или подменены, самые важные свидетели могут быть
подкуплены. Давайте на минуту представим, что брату Шмидту противостоят
какие-то неизвестные нам нечестные личности, готовые давать взятки, склонять
к лжесвидетельству и тому подобное. Все это стоит больших денег. Как вы
думаете, сколько потребуется денег, чтобы уничтожить или подменить улику?
- Трудно предположить, - ответил Джейк. - Но если речь идет о каких-то
"неизвестных нам" четырех дамах, то я могу выяснить.
- Я могу вам немного в этом помочь, - сказала Джоанна. - Марго и Элинор
потеряли своего отца до совершеннолетия и остались без наследства и без
сколько-нибудь приличной страховки. Поэтому я помогала своей дочери Роберте,
пока та не умерла, и оплачивал обучение ее детей в школе, пока их оттуда не
исключили; затем продолжала содержать их, пока они не вышли замуж. А за то,
что я прекратила субсидировать их после замужества, они отрастили на меня
большой зуб. Но я продолжала следить за их кредитом, поскольку не хотела,
чтобы кто-нибудь из моих родственников стал бременем на шее у
налогоплательщиков. Почти то же самое было с Иоганной и Джун, с той
разницей, что Джим Дарлингтон пережил мою дочь Эвелин и обе девушки вышли
замуж, когда их родители были еще живы. Короче говоря, если кто-нибудь из
них не выиграл большую сумму по лотерее или что-нибудь в этом духе, то у
всех четверых не наберется достаточно денег, чтобы обстряпать серьезное
преступление.
- Рад слышать это, - сказал Мак-Кемпбелл. - Все равно, Джейк, времени
терять нельзя. Иначе свидетельства могут исчезнуть. И я хочу, чтобы вы
знали, что этот суд окажет вам любую возможную помощь в защите и сохранении
любых свидетельств, которые вы сможете найти. Алек и я планируем отлучиться
на четыре дня, но я оставлю длину волны моего срочного канала у Сперлинга и
мигом окажусь здесь, если я вам понадоблюсь.
- Спасибо, сэр.
- Минутку, - сказал Алек. - Это денежное дело. Мак, вы знаете мое
