мальчик был красив, как Паломино, и чист, как стерилизованная пробирка; мне
бы с ними не было скучно. К тому же женщине всегда приятно, когда два самца
любят ее достаточно сильно для того, чтобы позволить ей смотреть, что они
делают друг с другом.
- Юнис, моя любовь, вы не перестаете удивлять меня. Я бы и не подумал о
таком подходе к вопросу. Да, пожалуй, в своем роде это лестно. Мне кажется,
что мужчины - даже современные мужчины - более стеснительны в таких делах,
чем женщины.
- Мужчины ужасно застенчивы, босс... тогда как женщины обычно нет. Мы
только притворяемся застенчивыми, когда этого от нас ожидают. Послушайте, у
женщины внутри есть что-то вроде часовой бомбы. И женщины знают это и не
могут от этого никуда деться. Либо они перестают быть застенчивыми
независимо от того, что они делают, чтобы доставить удовольствие мужчине,
либо сходят с ума; вот такой выбор нам приходится делать. И вам, мой
дорогой, давно пора сделать этот выбор. Примите тот факт, что вы женщина, и
живите с этой мыслью. И будьте счастливы.
- Думаю, что мне это вскоре придется сделать.
- У вас, в общем-то, получается. Но иногда все это выглядит как бравада
маленького мальчика, который говорит, что ему не страшно, когда он готов от
ужаса намочить штаны.
- Что ж, может быть. Но вы ведите меня за руку.
- Да, дорогой. Мама о тебе позаботится.)
Джоанна зашла в ванную комнату в основном из любопытства. Она нашла там
то, что едва ли ожидала найти. В это время она услышала голос Джейка.
- Эй! Где вы? Я приготовил вам виски со льдом. А, извините. Вы уже
выходите или только зашли?
- Джейк, это ее? - Она держала в руках роскошный халат - два фута
"паутины". Джейк смутился.
- Да, извините.
- Не за что.
Джоанна вдруг сняла с себя лифчик, сняла трусики-гофре и осталась перед
ним в одних сандалиях. Затем она надела халат.
- Я ношу его так же, как и она? Ой, я запахнулась на мужскую сторону. -
Она запахнулась на левую сторону. - Ну как? Юнис бы не было за меня стыдно?
- Юнис! Юнис!
Она снова распахнула халат, он соскользнул с ее тела на пол. Она
подошла к Джейку, и он обнял ее. Прижавшись лицом к ее лицу, он заплакал.
- Хватит, дорогой. Юнис не хочет, чтобы ты плакал. Юнис хочет, чтобы ты
был счастлив. И Юнис, и Джоанна Юнис. Обними меня крепче, Джейк. Мы потеряны
и одиноки... все, что мы имеем - это друг друга.
Обнимая и успокаивая его, она расстегнула на нем рубашку.
(- Юнис, я боюсь!
- Не волнуйся, дорогая. Читайте про себя "Ом мани падме хум", я сама
все сделаю. Ом мани падме хум.
- Ом мани падме хум. Ом мани...)
Джоанну вывел из транса телефонный звонок. Она оторвалась от Джейка и
заплакала.
- Черт побери!
- Не обращай внимания, - хриплым голосом ответил Джейк. - Наверное,
ошиблись номером. Никто не знает, что я здесь.
- Если мы не ответим, они будут снова звонить и мешать нам. Я отвечу,
дорогой. Где этот несносный телефон? В гостиной?
- Да, но здесь стоит параллельный аппарат.
- Продолжай думать о приятном.
Стуча высокими каблуками, Джоанна поспешно подошла к телефону, встала
перед экраном так, чтобы было видно только ее лицо, включила прием и четким
секретарским голосом проговорила: "Резиденция мистера Саломона. Кто звонит?"
На экране не появилось никакого изображения.
- Запись. Срочный вызов. Третья попытка.
- Вас поняла. Срочный вызов. Кто звонит?
Экран по-прежнему не показывал изображения. Раздался другой голос:
- Телефонист мистера Саломона. Судья Мак-Кемпбелл срочно вызывал его. Я
сказал судье, что советник, скорее всего, в клубе или дома у Иоганна Смита,
но он настоял, чтобы я звонил по этому номеру. Он здесь?
- Минутку. - Джоанна оглянулась и с досадой увидела, что Джейк
застегнул рубашку и собрал ее одежду. - Мистер Саломон здесь. Вы можете
соединить его с судьей Мак-Кемпбеллом? Я буду на связи.
- Хорошо. Одну минутку.
Джоанна подошла к экрану еще ближе, чтобы он захватывал только ее лицо,
Джейк подошел и протянул ей ее одежду. Она взяла ее, но не надела.
Экран зажегся.
- Джейк, мы... Привет, брат Шмидт!
- Алек, очень рада вас видеть.
- Отойдите немного назад, чтобы я мог вас видеть. Мак, не толкайтесь. -
На экране появилось лицо судьи. - Джейк с вами?
- Да, рядом со мной.
- Все, что я вижу, так это его рубашку. Станьте на какой-нибудь ящик,
чтобы вас обоих было видно; мы должны будем поговорить вчетвером. Или
отойдите назад.
- Вот он. - Джоанна подняла камеру повыше, с неохотой прилепила лифчик
на грудь, шагнула в свои трусики и натянула их. - Теперь видно?
- Не все. Джейк, отойдите немного назад. Джоанна, вам надо встать на
табуретку. А еще лучше, Джейк, возьмите ее на руки... счастливец.
- Какое у вас дело, господа? Кстати, судья, спасибо за ваш вертолет. Мы
быстро долетели.
- Джейк, у моего старого соседа по комнате возникла замечательная идея,
несомненно благодаря длительному общению со мной. - Судья объяснил, что надо
каждому делать, чтобы ускорить процесс подтверждения личности Джоанны. - Это
может быть нашим коммуникационным центром. Я собираюсь несколько дней пожить
в своих апартаментах. Я готов дать ордер, для этого надо будет позвонить
какому-нибудь другому судье. Затем проведем это через наш суд... и мы
выиграем. Это надо обязательно провернуть. А тем временем Алек будет вашим
Пятницей. Можете полностью им распоряжаться. Он, правда, глуп, но здоров, и
для него ничего не стоит недоспать часок, перелетая из одного часового пояса
в другой.
- Вряд ли до утра в этом будет необходимость. Но вы меня здорово
выручили, господа. Сам бы я не смог быть всюду, где надо. Поскольку я
занимаюсь только персональными делами Джоанны, у меня нет своего штата, и я
уже ломал голову, где мне найти надежных и знающих людей. Мы все знаем, что
это очень тонкий вопрос.
- Мы знаем, - согласился Алек. - И мы поставим этих гарпий на место -
не правда ли, Мак?
- Да, но законным путем и окончательно. Джейк, вы можете звонить ко
мне, если мы вам понадобимся... и не бойтесь разбудить нас, если вам
потребуется, чтобы Алек успел на полночный лайнер. Где вы будете? В вашем
доме?
- Да, пока не приедет моя машина; затем нас можно будет найти у
Джоанны. Или на пути к ней. Мой телефонист соединит вас с моей машиной.
Ехать отсюда довольно-таки долго.
- Мы будем поддерживать связь. Не беспокойтесь, Джейк, и не давайте
Джоанне беспокоиться. Мы ее окрестим в мгновенье ока.
- Я не беспокоюсь, - ответила Джоанна, - но у меня слезы набегают на
глаза. Парни, братья, как мне вас отблагодарить?
- Скажем ей, Мак? Она покраснеет. Отблагодарите меня, брат Шмидт, не
благодарите брата Мака: он лишь выполняет свои обязанности, за что
налогоплательщики ему с неохотой платят. Но меня отблагодарить можно. Я
доброволец.
- Я отблагодарю вас обоих, как вы захотите.
- Вы слышали, Мак? Брат Шмидт взяла на себя обязательство, а по законам
нашего братства обязательства не нарушаются. Брат Шмидт Джоанна Юнис,
дорогая, отойдите от экрана, чтобы мы все могли вас видеть. Джейк, отойдите
в сторону, вы портите композицию. Идите выпейте пива или поспите.
- Не обращайте на него внимания, - посоветовал его бывший товарищ по
комнате. - Он пьян.
- Мак тоже пьян. Я об этом позаботился. Но я не настолько пьян, чтобы
не взобраться в управляемую ракету, Джейк, если вы скажете, куда мне надо
лететь.
- Джейк, - сказал судья, - его болтовня переходит дозволенные границы.
Не то чтобы я не разделял его низколобый энтузиазм. Тем не менее спокойной
ночи, сэр. Спокойной ночи, Джоанна.
Экран погас. Отключив видеофон, Джоанна начала раздеваться.
- Джоанна, не надо.
Но она продолжала снимать свое скудное и смелое одеяние, скинула
сандалии и посмотрела на него.
- Джейк, я не хочу, чтобы со мной обращались как с фарфоровой куклой. Я
хочу, чтобы со мной обращались как с женщиной.
Он вздохнул.
- Но золотой момент минул.
- В любом случае я не собираюсь одеваться. Вы видели это тело много
раз, мы оба об этом знаем... и я хочу, чтобы мы оба не делали из этого
проблему. На самом деле я застенчива, Джейк; как женщине мне всего несколько
недель, и я к этому непривычна. А я хочу привыкнуть к тому, что я женщина. С
вами.
- Как хотите, дорогая. Вы знаете, как высоко я ценю вашу красоту. Что
мы будем делать? Читать, что-нибудь вслух, пока не подъедет моя машина?
Смотреть видео?
- Негодяй. Если бы вы были джентльменом, вы бы, по крайней мере,
разделись. Но вы упрямый, скверный негодяй. Не знаю, за что я вас люблю.
Хотя Юнис любила... и любит вас, где бы она сейчас ни была, так что и мне
приходится любить вас. Джейк, если вы не возьмете меня к себе в постель, то,
по крайней мере, сядьте в то большое кресло и дайте мне свернуться калачиком
у вас на коленях. Мы можем поговорить. Мы поговорим о Юнис.
Он вздохнул.
- Девочка, у меня из-за вас будет сердечный приступ. Ладно. Забирайтесь
ко мне на колени. Но при одном условии...
- Джейк, не думаю, что соглашусь на ваши условия. Я в очень
неуравновешенном состоянии.
- Согласен, дорогая. Но это мои колени.
- Мне следовало бы вернуться в апартаменты судьи. Вряд ли Мак и Алек
будут настаивать на каких-то дурацких условиях. Расслабьтесь, Джейк. Я
забираюсь к вам на колени и больше не ворчу. Так-то лучше. Обнимите меня,
пожалуйста.
- Сперва мое условие. Вы не будете пытаться изнасиловать меня в
кресле...
- Не думаю, что мне бы это удалось.
- Вы себе и не представляете, что можно делать в кресле, Джоанна.
- Прекрасно представляю. Я сама все это делала, когда была Иоганном. Но
для этого требуется участие двух сторон.
- Пожалуй, да... но как только приедет моя машина, вы сразу же
оденетесь, и никаких фокусов. И мы поедем к вам домой.
- Согласна... поскольку вы сказали "мы". Я уж начинала бояться, что вы
отправите меня одну. В этом случае я бы приказала Рокфору и Чарли везти меня
прямо к Алеку и Маку. Не правда ли, они восхитительные волки? Прижмите меня
покрепче. У вас есть только один способ защитить меня от них.
- Хм... Джоанна, вы никому не скажете, если я расскажу вам что-то
смешное?
- Хорошо... я обещаю никому не говорить, кроме Юнис.
- 0'кей, я не думаю, что вы нарушаете обещание, данное таким образом.
Но позвольте мне вам сказать, что если бы вы разболтали это кому-либо, то вы
бы обидели Алека и Мака... да и Юнис этого бы не одобрила.
- Конечно же, Юнис бы этого не одобрила. Джейк, этой фразой вы можете
управлять мною всю оставшуюся жизнь.
(Не беспокойтесь, босс. Если Джейк будет не прав, я подскажу вам, как
его исправить.)
- Хорошо, я не скажу никому, кроме Юнис... и того старика с длинной
белой бородой, когда я снова его увижу.
- Хорошо. Слушайте. Ваши два очаровательных волка - а они и вправду
очаровательные - такие же голубые, как Юлий Цезарь.
- Что? Джейк, мне трудно в это поверить.
- Я не приведу доказательств, но я уверяю вас, что мне это доподлинно
известно.
- Но послушайте, дорогой! Я же целовала их. Конечно, может быть, я и не
настоящая женщина... но не в тех местах, где это можно заметить. И я знаю,
что их поцелуи не были поддельными. Они целовали меня с наслаждением.
Ерунда, дорогой. К тому же они женаты.
- Я сказал "голубые, как Юлий Цезарь", дорогая, а не как правитель
Аркхам.
- То есть вы хотите сказать, амбиголубые? Все равно мне в это трудно
поверить. Неужели это нельзя распознать? Даже по поцелую?
