здесь, в номере? Может, в сейфе "Тангейзера"? Возможно, Кларк поручил ее
Жозе, своему личному телохранителю? В тысяче возможных мест по всему
огромному Венусбургу? Или я от волнения просто ошиблась на три килограмма,
а Кларк копался в моих вещах, следуя поганой своей привычке совать нос в
чужие дела? Это ведь его любимое занятие от нечего делать.
Гадать было бесполезно. Поэтому я решила выжать все возможное из
минуты родственной близости, если, конечно, это можно так назвать.
- Здорово, что ты ее нашел, - сказала я. - Но мне больше понравилось,
что ты сотворил с миссис Гарсиа и миссис Роуйер. Герди тоже в восторге.
- Правда?
- Конечно, правда. Ясно, я не сказала, что это твоих рук дело. Можешь
сам рассказать ей, если хочешь.
- Ммм... - на его физиономии появилось выражение неземного
блаженства. - Для подстраховки я сделал еще кое-что: запустил мышь в
постель почтенной миссис Роуйер.
- Кларк, милый, вот здорово! А где ты взял мышь?
- Договорился с корабельным котом.
Боже, как бы мне хотелось жить в симпатичной, нормальной, чуть
глуповатой семье. Как бы мне было легко и приятно. И все же, надо честно
признать, что у Кларка есть кое-какие достоинства.
Впрочем, у меня не было времени скорбеть о душе моего братца:
Венусбург предлагает слишком много развлечений для вполне развившейся
девушки, доселе не изведавшей, что такое шикарная жизнь. А ведь есть еще
Декстер...
Я больше не прокаженная и могу ходить где угодно, даже за городом,
без фильтра-намордника. В нем я похожа на голубоглазую хрюшку. Кстати,
душка Декстер всегда готов сопровождать меня по магазинам. С двумя лишними
руками девушка вполне способна оставить в магазинах Венусбурга капитал
любого банка. Но я веду себя почти разумно и трачу только те деньги,
которые у меня отложены для Венеры. Если бы я была менее строгих правил,
Декстер купил бы все, что мне угодно. Для этого ему достаточно просто
указать пальцем. Он не носит с собой ни наличных, ни чековой книжки; даже
чаевые он дает по какой-то невидимой кредитной системе. Однако я не
позволяю ему покупать мне ничего дороже какого-нибудь затейливого
мороженого. Не стоит менять свой статус почетной гостьи на красивые
шмотки. Но мороженое не может меня скомпрометировать, а за талию
беспокоиться не приходится: я пока от макушки до лодыжек состою из
вогнутостей.
Пробегав целый день со мной по магазинам, Декстер ведет меня в кафе,
где подают хорошее мороженое. Кафе это так же похоже на наш Дворец
Сладостей, как "Трезубец" на пескоход. Он сидит, ковыряя порцию мороженого
с изюмом, и с изумлением смотрит, как я разминаюсь каким-нибудь пустячком,
вроде содовой с клубничным сиропом, потом берусь за нечто серьезное,
созданное шеф-кондитером из мороженого, кремов, сиропов, экзотических
фруктов и, конечно же, орехов, и заканчиваю парой десятков мини-рожков с
различными сортами мороженого, каким-нибудь "Тадж-Махалом" или "Большими
Скалистыми Карамельными Горами".
Бедная Герди! Она сидит на диете все триста шестьдесят пять дней
земного года. Интересно, пойду ли я когда-нибудь на такие жертвы ради
красоты? Или я страшно растолстею, как миссис Грю?
С Декстером мне приходится быть настороже и по другому поводу он
оказался профессором по части обольщения, и у него всегда наготове
какая-нибудь амурно-постельная история. Но в моем возрасте рано еще
становиться Покинутой Девой. Трагедия Ромео и Джульетты не в том, что они
умерли молодыми, а в том, что рефлексы возобладали у них над здравым
смыслом.
Ну мои-то рефлексы в полном порядке и гормональный баланс в норме,
хотя бесплодные увертюры Декстера вызывают у меня приятное чувство где-то
в глубине желудка и подхлестывают обмен веществ. Наверное, мне следовало
бы оскорбиться по поводу его Гнусных Намерений. В Марсополисе я так бы и
сделала, но здесь же Венусбург, и разницу между гнусным предложением и
официальным предложением руки и сердца может уловить только
специалист-семантик. Все дело, как мне кажется, в интонации. Насколько я
знаю, у Декстера уже было семь жен, он зовет их по дням недели: Суббота,
Воскресенье и так далее. Мне до этого дела нет, равно как и намерения
становиться восьмой, тем более что восьмого дня недели еще не придумали.
Я обсудила все это с Герди и спросила, почему я не чувствую себя
оскорбленной. Неужели в мою схему забыли вмонтировать контур морали, как
это, вне всякого сомнения, случилось с Кларком?
Герди улыбнулась своей мягкой и таинственной улыбкой, которая обычно
означает, что она не собирается выбалтывать все свои мысли.
- Подди, - сказала она, - девушек учат оскорбляться по поводу таких
предложений для их же собственной пользы или, если хочешь, для защиты. Это
здравая мысль, так же полезно держать в доме огнетушитель, хотя и не
ожидаешь немедленного пожара. Но ты права: это вовсе не оскорбление и
никогда не было оскорблением. Просто это абсолютно честное признание
очарования, привлекательности и женственности. Все остальное, что говорят
нам мужчины - вежливая ложь или около того... но в этом, единственном,
мужчина абсолютно честен. И вовсе незачем оскорбляться, если предложение
делается галантно и вежливо.
Я поразмыслила и сказала:
- Наверное, ты права, Герди, и это - своего рода комплимент. Но
почему это все, чего хотят мужчины? Во всяком случае, девять из десяти.
- Посмотри на все это с другой стороны, Подди. Чего ради они должны
хотеть чего-то еще? Миллионы лет эволюции - вот основа каждого такого
предложения. Мы должны радоваться, что они научились добиваться своего,
целуя нам руки; раньше нас просто лупили дубиной по голове. Сейчас у нас
больше возможностей, чем когда-либо за всю историю человечества. Мы живем
в женском мире, Наслаждайся этим и благодари бога.
Я никогда не думала об этом в таком ключе. Честно сказать, когда я
раньше думала о мужчинах и женщинах, все сводилось к досаде, из-за того
что женщине трудно получить "мужскую" профессию. Например, трудно стать
пилотом космического корабля.
В последние дни я часто думала о профессии пилота и о том, как ловчее
снять шкуру, не убивая при этом медведя. Смогу ли я жить, если все-таки не
стану знаменитой исследовательницей дальнего космоса, то есть капитаншей?
Или меня вполне осчастливит любая должность на корабле?
Конечно, я должна работать в космосе, и моя маленькая прогулка с
Марса на Венеру окончательно укрепила меня в этом намерении. Я с легкостью
отказалась бы даже от кресла Президента Республики ради места младшей
стюардессы на "Трезубце". Корабельная жизнь - это нечто особое:
отправляясь в космос, ты берешь с собой и свой дом, и своих друзей. А
новые межзвездные корабли с приводом Дэвиса - это же целые города. Одним
словом, Подди собирается в дальнюю дорогу. Она рождена для странствий.
Но давай-ка не будем себя дурачить. Кто доверит Подди корабль, на
который угрохали миллиарды и еще раз миллиарды монет?
У Декстера, например, куда больше шансов, чем у меня. Он не глупее
меня, а то и поумнее, образование он получит (или купит) первоклассное. Я
не собираюсь изменять Арес-Университету, но хорошо понимаю, что с
Кембриджем ему не сравняться. Более того, мистер Куна может просто КУПИТЬ
Декстеру корабль типа "Звездный Скиталец". Но главное все-таки в том, что
Декстер - мужчина и сложен куда крепче меня. Даже если вывести за скобки
капиталы его отца, кого, по-вашему, выберет любая комиссия?
Но складывать руки все же не стоит. Вспомните-ка Федру или Екатерину
Великую. Предоставьте мужчине управлять всем, чем он хочет, а сами
управляйте мужчиной. Я вовсе не против брака, но, если Декстер захочет на
мне жениться, придется ему тащиться за мной в Марсополис, а у нас там
довольно старомодные обычаи. И никаких венусбургских шалостей! Конечно,
брак - главная цель любой женщины, но вовсе не конец жизни.
Герди рекомендует мне "быть естественной и оставаться собой".
Попробуем, а пока давай-ка, милочка, внимательно посмотрим в зеркало и
оставим на время Знаменитую Исследовательницу Дальнего Космоса Подкейн
Фрайз. Что мы там видим?
Бедра у меня округляются, точно. Меня уже не спутаешь в полутьме с
мальчиком. Так уж нас спроектировали, чтобы легче было рожать детей. А
что, неплохая мысль, правда? Особенно, если малыш будет похож на нашего
славного Дункана. Все малыши очень милые, хотя некоторые их проявления
милыми не назовешь.
Признайся, Подди, разве разнесчастные восемнадцать часов солнечного
шторма не были самой яркой страницей в твоей жизни? Возиться с малышом
даже интереснее, чем решать дифференциальные уравнения.
На межзвездных кораблях, конечно, будут ясли. Что же выбрать? Изучать
педиатрию, психологию раннего возраста и педагогику, чтобы сделаться
хозяйкой межзвездных яслей? Или все-таки прорваться на курсы пилотов,
осилить все трудности и сделаться женщиной-пилотом... которую никто не
берет на работу.
Что ж, у меня еще есть время подумать.
Скорее бы на Землю. "Злачные места", в конце концов, надоедают
девушке со здоровыми - или ограниченными, если вам угодно, - вкусами. Мои
"венерианские" деньги иссякли: надо же оставить сколько-нибудь и на Париж.
Конечно, можно попытать счастья в казино, но ведь я отношусь к той
категории игроков, которые обеспечивают выигрыши Кларку и ему подобным.
Кстати сказать, местная реклама вполне способна породить преждевременные
морщины там где прежде были милые ямочки. Похоже, Декстер, начинает
надоедать моя наивность: я, видите ли, никак не пойму, к чему он
стремится.
За свои восемь с половиной марсианских лет я поняла, что отношения с
мужчиной надо закруглять прежде, чем ему станет с тобой скучно. Я увижусь
с Декстером еще один, ПОСЛЕДНИЙ, раз, когда буду стоять на трапе
"Трезубца" и подарю ему последний, страстный и настоящий поцелуй, чтобы
всю свою жизнь он думал, что все могло быть, если бы он сделал верный ход.
За пределами Венусбурга я побывала один-единственный раз, да и то в
герметичном туристском автобусе. Мне кажется, что весь этот шарик, целиком
состоящий из болот и плотного смога, надо бы оставить аборигенам, вот
только и им он, похоже, ни к черту не нужен. Однажды мне показали летящую
фею, но из-за тумана я ничего не разглядела.
Мне бы очень хотелось увидеть фею, летящую или сидящую. Декстер
говорит, что километрах в двухстах от Венусбурга располагается их колония,
и берется свозить меня туда на своем "роллсе". У его машины есть
автопилот, но я бы предпочла Герди или, на худой конец, Кларка.
Кое-чему Венера меня научила. Давать чаевые, например. Бывалому
Путешественнику без этого не обойтись. В Марсополисе чаевые считают
пороком, но в Венусбурге без них шагу не ступишь: механизм обслуживания не
может работать без смазки.
Честно говоря, отношение к туристу в Марсополисе колеблется от
безразличного до чудовищного. До сей поры я считала это совершенно
естественным. Марсианин треплется с коллегами или занимается чем-нибудь
еще, а потом, как бы случайно, замечает вас и снисходит до ваших нужд.
Другое дело - Венусбург! И дело здесь не только в деньгах. Похоже, я
постигла Великий Секрет Великих Путешественников. Португальский я почти не
знаю, а на орто здесь говорят далеко не все. Однако не надо быть великим
лингвистом, чтобы выучить на пяти-шести-семи-восьми языках слово
"спасибо".
Я начала постигать это, общаясь с Марией и Марией: раз по сто в день
