я лопотала "прига-прига", что, если Произносить правильно и не торопясь,
должно звучать как "о бригадо". Вас обслужат гораздо лучше, если вы дадите
ничтожные чаевые и скажете при этом "спасибо", чем если вы молча отвалите
солидную купюру.
Я выучилась этому волшебному слову на десятке языков и всегда
стараюсь поблагодарить человека на его родном языке, если, конечно, могу
угадать его национальность. Не страшно, если ошибешься: швейцары, клерки и
таксисты знают Волшебное Слово на нескольких языках. Вот что следует
выписать и выучить каждому путешественнику:
"О бригадо, Данке Шен, Мерси, Спасибо, Киат осс, М'гой, Грациа, Ори
гато, Грейси-осс, Ток".
Или "деньги-ток", что, по мнению Кларка, означает "в деньгах толк".
Бедняга Кларк ошибается по молодости лет: он не снисходит до того, чтобы
сказать "спасибо", и ему приходится давать "на чай" гораздо больше, чем
мне. Ему это, - нож острый, но даже торговые автоматы, не говоря уже о
таксистах, обходятся с ним, как с неодушевленным предметом, едва он
пробует восстать против местной простой, но эффективной "системы смазки".
Он, ясное дело, бесится, и каждый чих обходится ему вдвое дороже, чем мне.
Если я скажу финну "ток", а не "киат-осс", он поймет меня правильно.
Если я спутаю японца с кантонезцем и скажу "м'гой" вместе "ори гато", он
не обидится. А уж "о бригадо" знают все.
А если вы угадаете родной язык вашего собеседника, то перед вами
расстелют цветной коврик и преклонят колени, причем с искренней улыбкой. С
меня в таких случаях даже чаевых не брали - и это в Венусбурге, где
патологическая меркантильность Кларка считается совершенно естественной.
А я-то сдуру изучала книжонки с советами
"как-вести-себя-на-других-планетах"! Клянусь, мой способ стоит двух дюжин
других.
Мне кажется, что дядя Том чем-то здорово озабочен. Он какой-то
рассеянный... Правда, он по-прежнему улыбается мне, когда я (с трудом)
обращаю на себя его внимание, но улыбка у него какая-то ритуальная и
быстро тает. Может, это связано с Венусбургом и пройдет, как только мы
стартуем. Скорее бы! Следующая остановка - Луна-Сити.
11
Положение ужасное: от Кларка уже двое суток ни слуху ни духу, и дядя
Том места себе не находит. Кроме того, я поссорилась с Декстером, хотя
это, конечно, чепуха по сравнению с исчезновением брата.
А дядя Том всерьез поругался с мистером Председателем. Я, правда, не
знала, в чем дело, но сразу же приняла сторону дяди Тома. Декстер, как
оказалось, так же слепо предан своему отцу, как я дяде Тому, вот мы и
поссорились. Жалко: мне сейчас очень нужна жилетка, в которую можно
выплакаться. Я слышала из их разговора не так уж много, но поняла, что за
внешней холодностью и вежливостью скрываются бурные страсти, и что лет
триста назад такая беседа завершилась бы шпагами или пистолетами на
рассвете.
Мистер Куна явился к нам вовсе не похожий на Санта Клауса. Дядя
встретил его холодно:
- Я предпочел бы, сэр, встретиться с кем-нибудь из ваших подчиненных.
Мистер Председатель пропустил это мимо ушей, и тут дядя Том заметил
меня, хотя я спряталась за роялем и сидела тише мыши. Он велел мне идти в
свою комнату, что я и сделала.
Кажется, я понимаю, в чем дело. Сначала я думала, что нам с Кларком
разрешено бродить по всему Венусбургу совершенно свободно, но оказалось,
что это не так: нас днем и ночью охраняла полиция Корпорации. Я об этом
даже не подозревала, и Кларк, конечно, тоже, иначе не стал бы тратиться на
Жозе. Дядя Том знал обо всем с самого начала и принял это как само собой
разумеющуюся любезность со стороны мистера Председателя. У него оказались
развязаны руки, и он смог заняться своими делами, вместо того чтобы
трезорить своих племяшей, один из которых до макушки набит всяческими
прибабахами. (Вы, конечно, понимаете, о ком я говорю.)
Так вот, я поняла, что дядя Том винит Председателя в том, что Кларк
пропал. Вряд ли это справедливо: если бы Кларк заметил, что за ним
присматривают, он бы с легкостью смылся от полутора дюжин детективов,
всего Космического Патруля и стаи гончих впридачу.
По словам Декстера, они так и не договорились, каким образом вернуть
Кларка. Сама я думаю, что Кларк пропал нарочно: он хочет опоздать к старту
"Трезубца" и остаться в Венусбурге, где, во-первых, Герди, а во-вторых,
множество легких денег. Возможно, правда, что я перепутала "во-первых" и
"во-вторых".
Я пытаюсь уверить себя в этом, но мистер Куна настаивает на том, что
это похищение. Он говорит, что есть только один способ вернуть похищенного
живым и невредимым.
Акционер Венерианской Корпорации не боится ничего, кроме киднэппинга.
А похитители так боятся акционеров, что возвели свой промысел в ранг
ритуала. Если бандит играет по правилам и не наносит жертве физического
ущерба, его не тронут и даже оставят ему любой выкуп, какой он смог
выманить.
Но, если он нарушает правила, и его в конце концов ловят, с ним
обходятся сурово. Декстер только намекал, что самое мягкое наказание -
"смерть в четыре часа", Я поняла только, что ему вводят какой-то наркотик,
который не снимает, а наоборот, усиливает болевые ощущения.
Декстер сказал, что Кларк будет в полной безопасности, если "старый
дурень" не будет мешать естественному развитию событий. Через полминуты я
поняла, кого он называет старым дурнем, и влепила ему пощечину.
В ответ он глубоко вздохнул и пожелал мне счастливого девичества в
Марсополисе, где я, хотя бы, понимала, что к чему. Выходит, что здесь я не
понимаю ни черта.
Дядя Том строго внушил мне, что без него я не должна делать ни шагу.
Он даже запретил мне выходить из номера.
Правда, благодаря этому обстоятельству, я сподобилась побывать в
коттедже семейства Куны. Все было бы очень здорово, если бы я могла думать
о чем-нибудь, кроме брата. Коттедж мистера Председателя - "маленький
скромный домик" чуть поменьше "Тангейзера". Шикарный Розовый Дом
Президента Марсианской Республики мог бы целиком поместиться в большом
зале коттеджа. Тут-то я и поссорилась с Декстером, пока дядя Том и мистер
Куна продолжали свою великосветскую ссору.
Когда мы с дядей возвращались в "Тангейзер", я заметила, как он
постарел за последние дни: он выглядел лет на пятьдесят или, если считать
по-венериански, на полтораста. Мы пообедали у себя в номере, причем оба
едва прикоснулись к еде. Потом я села к телеокну, которое показывало
Великий Каньон в Эльдорадо или Колораде, или как оно там еще называется,
но не высидела ничего, кроме приступа агорафобии и слез в два ручья. А
каньон и вправду Великий.
А дядя Том просто сидел и был похож на Прометея перед очередным
визитом орла.
Я сунула руку ему в ладонь и попросила:
- Отшлепай меня, дядя Том.
- Что?! - он тряхнул головой и вернулся к реальности. - Зачем?
- Потому что это я во всем виновата.
- О чем ты, дорогая?
- Это ведь я отвеча... отвечаю за Кларка. И всегда отвечала. Он же
глупенький. Маленьким он так и норовил свалиться в Канал. Я его раз сто
спасала.
Дядя Том отрицательно помотал головой.
- Нет, Подди, за все отвечаю я один. Я ведь loco parentis [опекун
(лат.)] вам обоим. А ваши родители были совсем уж loco [безумец (исп.)],
когда доверились мне.
- Но я чувствую себя ответственной за него.
- Нет, - дядя Том снова покачал головой. - Если честно, ни один
человек не может в полной мере отвечать за другого. Каждый из нас сам
ведет свою игру со Вселенной, а она всегда остается сама собой и ни для
кого не меняет своих правил. Рано или поздно она выигрывает и получает
свое. Но нас это не останавливает. Мы пытаемся отвечать за другого, а
потом оглядываемся и видим, что могли бы сделать это гораздо лучше. - Он
помолчал, потом вздохнул и добавил: - Я совершенно напрасно упрекал
мистера Председателя, хотя он сам вызвался организовать охрану. Я знал это
с самого начала. Дело в том, что я от большого ума заподозрил, будто он
воспользовался Кларком, чтобы надавить на меня. Я был, конечно же, неправ:
мистер Куна - честный, по-своему, человек, и не в его правилах
использовать детей в политических целях.
- В политических?
Дядя Том удивленно посмотрел на меня, словно говорил с самим собой и
только сейчас обнаружил, что не один в комнате.
- Пожалуй, я должен рассказать тебе все, Подди. Я все время забываю,
что ты уже выросла, и думаю о тебе, как о маленькой девочке, которая
всегда готова забраться ко мне на колени и клянчить, чтобы я рассказал
"Сказку о Подди". - Он снова глубоко вздохнул. - Правда, всего я тебе
рассказать не смогу кое-что в этой истории составляет государственную
тайну. Но перед мистером Куной я обязан извиниться. Ведь это я использовал
Кларка в политической игре. И тебя тоже, Подди...
- Как?!
- Я прикрылся вами, дорогая моя, чтобы все думали, будто старый
маразматик не нашел себе дела лучше, чем сопровождать внучатых -
племянников в развлекательном круизе. Извини, Подди, но это лишь маска. На
самом деле я чрезвычайный посол и полномочный представитель Марсианской
Республики на Конференции Трех Планет. Мы решили, что лучше держать это в
секрете, пока я не вручу свои верительные грамоты.
Я была так ошарашена, что ничего не сказала в ответ. Конечно, я
всегда знала, что дядя Том - фигура видная и в свое время много сделал для
Республики, но для меня он всегда был любимым дядюшкой, у которого всегда
найдется время скормить мне длинную вереницу всяких небылиц или обсудить,
какое имя больше подходит новой кукле.
- Вот для этого-то я и воспользовался тобой и Кларком, - продолжал
он. - Потому что... Подди, ты хочешь узнать о политической паутине,
которая сплетена вокруг нашего путешествия?
Я очень хотела, но постаралась ответить, как подобает взрослой
женщине:
- Расскажи мне то, что считаешь нужным, дядя Том.
- Хорошо. Вокруг этого накопилось много всякой мерзости, а местами
все так запугано, что пришлось бы слишком долго объяснять. Кое-что я
обязан держать в секрете даже от тебя: это касается Бозо... то есть,
прости, нашего Президента и интересов Республики. Ты знаешь, кто наш посол
в Луна-Сити?
Я попыталась вспомнить.
- Кажется, мистер Суслов...
- Нет, Подди, он был послом при прошлом президенте. Сейчас в
Луна-Сити сидит Арти Финнеган. Он неплохой парень, но почему-то считает,
что президентом должен быть он, потому что лучше разбирается в
межпланетной политике и лучше знает, что нужно Марсу. Он, сама понимаешь,
желает нам всем добра...
Я промолчала, потому что вспомнила это имя. Однажды Па и дядя Том
говорили о нем, а я, по их предположениям, уже крепко спала. Самые
безобидные оценки из этого диалога - "тупица, мешок с дерьмом,
прирожденный мошенник" и "самомнение двенадцатого размера в душонке
размера девятого".
- Да, желает добра, но у нас с Президентом другое мнение о проблемах,
которые встанут на Конференции. Заметь, Подди, если Президент не посылает
на Ассамблею специального полномочного представителя, то от имени Марса
говорит посол. Что ты знаешь о Швейцарии?
- Ну-у... про Вильгельма Телля и яблоко.
- Вполне достаточно, хотя мне кажется, что никакого яблока на самом
деле не было. Так вот, Подди, представь, что Марс - Швейцария Солнечной
Системы, если тебя не коробит от такого сравнения. Так думаем мы с нашим
Президентом. Небольшая страна или планета - как, например, Швейцария или
