фею придется убить, и ни словом не возразила. Она умеет пользоваться
разумом, когда это совершенно необходимо. А потом она просто забыла
захватить его, как я забыл обезвредить бомбу. Потому-то она и вернулась.
Она где-то потеряла инерциал; по крайней мере, ни при ней, ни рядом
его не нашли. И пистолет, и сумочка были с ней, а инерциал она, надо
думать, уронила в трясину. Но у нее оставалась еще масса времени. Даже
если она возвращалась к дому, она успела бы отойти километров на десять.
Вероятно, она потеряла прибор в самом начале и все время ходила по кругу.
Я рассказал обо всем дяде Тому и готов был повторить все полиции,
мистеру Куне и так далее, готов был принять любое наказание. Но дядя Том
велел мне помалкивать. Он согласился с тем, что я здорово напортачил.
Равно как и он сам, и все остальные. Он обращался со мною вежливо, даже,
пожалуй, нежно. Я бы предпочел, чтобы он меня выдрал.
Мне очень жаль Подди. Конечно, она доставляла мне массу хлопот,
пыталась командовать и была вопиюще нелогичной, но я все равно очень ее
жалею.
Хотел бы я научиться плакать.
В сумочке у нее нашли магнитофон и кое-что из записей удалось
разобрать.
"...куда я собираюсь, очень темно, - говорит она. - Нет человека,
который был бы как Остров, сам по себе. Помни об этом, Кларк, это важно.
Все нуждаются в заботе. Моя опора - Святой Подкейн! Святой Подкейн, ты
слышишь меня? Дядя Том, Па, мама... слышит меня кто-нибудь? Послушайте,
это очень важно. Я люблю..."
На этом запись обрывается. Никто не знает, о чем она хотела сказать,
кого или что она любила.
Может быть, всех.
Теперь я здесь один. Мистер Куна задержал "Трезубец", пока не
выяснилось, поправится Подди или умрет. Потом дядя Том улетел, а я остался
в Венусбурге один. Конечно, если не считать кучи детективов и медсестер,
Декстера Куны, который днюет и ночует в госпитале, и целого взвода охраны.
Я никуда не могу выйти без охранника за спиной, а в казино меня и вовсе не
пускают. Впрочем, меня туда и не тянет.
Я подслушал кусочек разговора дяди Тома с отцом. Вернее сказать, я
услышал только монолог дяди Тома, поскольку отца не было слышно, да и
разговор шел с двадцатиминутными паузами.
- Глупости, сэр! - говорил дядя Том. - Я не уклоняюсь от
ответственности и не снимаю с себя вины. Она будет лежать на мне вечно. Но
я не могу дожидаться вас здесь, и вы знаете, почему. Дети будут в большей
безопасности с мистером Куной, нежели со мной... это вы тоже знаете.
Сейчас я скажу вам кое-что полезное, а вы, сэр, извольте передать это
вашей супруге. Людям, которые пускают воспитание на самотек, вообще не
стоит заводить детей. Вы вечно утыкаетесь в книгу, ваша жена носится бог
знает где, а ваша дочь едва не погибла. Не ваша и не моя заслуга, что она
осталась в живых. Просто повезло. Скажите вашей супруге, сэр, что строить
корабли и станции в космосе и на планетах - хорошее дело, но у женщины
есть и другие, более важные занятия. Когда-то, много лет назад, я уже
говорил вам об этом... и мне было предложено заниматься своими делами.
Сейчас самое время напомнить вам об этом. С Подди все будет хорошо, я
уверен, хотя в этом и нет никакой вашей заслуги. Я опасаюсь за Кларка...
Бог может помочь вам... если вы сами поспешите. Смотрите, не опоздайте! А
теперь - конец связи!
Я мигом растворился в деревянной панели и дядя Том меня не заметил.
Но почему он опасается за меня? Я совершенно не пострадал, и он это
отлично знает. На мне нет даже ни одного ожога, просто перемазался с
головы до ног... а вот Подди все еще опутана проводами и трубками, словно
люлька в яслях.
Хоть убейте, не пойму, что он имел в виду.
Я ухаживаю за маленькой феей. Когда Подди начнет замечать окружающих,
она захочет ее увидеть. Она всегда была сентиментальной. Со зверьком много
возни, он часто плачет, вот и приходится мне его нянчить, чтобы он не
чувствовал себя одиноким.
Часто он будит меня среди ночи. Наверное, он думает, что я - его
мать. Я не против, других занятий у меня мало.
Похоже, я ему нравлюсь.
