как если бы он наткнулся на стеклянную стену, и снова упал на
колени. Он стоял так некоторое время и непрерывно изрыгал
проклятия на языке, который я посчитал итальянским, хотя думаю,
что там были ругательства из всех других языков, по крайней
мере, из английского - точно.
Джедсон достал сигарету, закурил и еще одну дал мне.
- Давай, Арчи, посидим, отдохнем, - сказал он, - пока наш
дружок успокоится до такой степени, чтобы можно было с ним
поговорить о делах. Ругательства полились из того потоком. Мы
покурили несколько минут, пока поток ругательств не начал
стихать. И тут Джедсон скосил один глаз на этого парня и
сказал: - Приятель, а не начал ли ты уже повторяться? Это его
несколько отрезвило. Он сел и огляделся. - Ну, - продолжал
Джедсон, - не хочешь ли ты нам что-нибудь рассказать? Он
проворчал что-то себе под нос, а потом сказал: - Я хочу
позвонить моему адвокату. Джедсон даже изумился: - Ты не понял
ситуацию. Ты не арестован, и мы не посягаем на твои
конституционные права. Мы просто наколдовали норку и засунули
тебя туда, вот и все.
Парень стал медленно бледнеть сквозь смуглоту своей кожи.
- О, да, - продолжал Джедсон, - мы вполне умеем делать
такое - или еще похуже. Видишь ли, ты нам не нравишься.
Конечно, - добавил он задумчиво, - мы могли бы переправить тебя
в полицию. Понимаешь, иногда у меня бывает очень мягкий
характер. Малый, похоже, совсем скис. - Тебе и это не нравится?
Может, там есть твои отпечатки пальцев?
Джедсон вскочил на ноги и в два прыжка оказался перед ним,
но снаружи круга.
- Ну, хорошо же, - резко сказал он, - давай отвечай, и
смотря у меня! Почему ты фотографировал офис?
Малый промычал что-то, опустив глаза. Джедсон остановил
его:
Брось вешать мне лапшу на уши, мы ведь не дети. Кто тебя
послал? Тут малый вовсе растерялся и замолчал. - Очень хорошо,
- отреагировал Джедсон и повернулся ко мне. - Есть у тебя вакса
или модельная глина, или что-нибудь такое?
- Оконная замазка подойдет? - предложил я - То,
что надо.
Я подскочил к навесу, где мы хранили материалы для
стекольщиков, и вернулся с пятифунтовой банкой. Джедсон с
любопытством взглянул на ее содержимое и выволок оттуда добрую
пригоршню замазки, затем уселся за мой стол и стал добавлять
туда льняное масло до тех пор, пока она не размягчилась в
достаточной мере. Наш пленник молча наблюдал за приготовлениями
с самыми мрачными предчувствиями. - Ну вот? Она почти готова, -
объявил Джедсон и плюхнул мягкий ком на мою конторскую книгу.
Он принялся лепить из нее нечто. Постепенно ком превращался в
маленькую куколку около десяти дюймов в высоту. Джедсон,
конечно, не художник, но он старался изо всех сил: постоянно
поглядывая на человека в круге, как это делает скульптор,
выполняя глиняный набросок прямо с модели. Было заметно, как
нервозность того парня увеличивалась с каждой минутой.
- Ну, а теперь, - сказал Джедсон, осматривая фигурку из
оконной замазки и сравнивая ее с оригиналом, - она такая же
уродливая, как и ты. Как это тебя угораздило таким уродиться?
Пленник не отвечал, но потихоньку отползал в самую дальнюю
часть круга. Лицо его помрачнело вконец.
- Говори! - потребовал Джедсон и сжал двумя пальцами левую
ногу куколки. Левая нога нашего пленника дернулась и сильно
задрожала. Он тяжело рухнул на пол, повизгивая от боли. - Ты
собирался наслать чары на это место, так? Наконец тот издал
первый членораздельный звук: - Нет, нет, мистер! Это не я! - Не
ты? Вижу. Ты просто шестерка. Кто должен был делать колдовство?
- Я не знаю! О! О! Боже мой! - он схватился за левую икру
и стал нянчить ее в руках, как ребенка. Джедсон ткнул кончиком
ручки в ногу куклы. - Я на самом деле не знаю! Пожалуйста,
прошу вас!
- Может, ты и не знаешь, - недовольно отреагировал
Джедсон, -но ты в конце концов знаешь, кто отдает приказы тебе,
кто еще входит в вашу шайку. Давай, выкладывай.
Тот рухнул навзничь и стал кататься по полу туда и
обратно, закрыв лицо руками.
- Я не смею, мистер, - стонал он. - Пожалуйста, не
заставляйте меня. Джедсон ткнул куклу еще раз. Сицилиец аж
подпрыгнул, но на этот раз переносил боль молча, с видом
мрачной решимости.
- 0'кей, - сказал Джедсон, - раз ты настаиваешь...
Он еще разок затянулся сигаретой, а потом медленно поднес
горящий конец прямо к лицу куклы. Человек в круге пытался
заслониться, поднял руки к лицу, но напрасно. Я своими глазами
видел, как кожа на его лице покраснела и воспалилась, а затем
покрылась водяными волдырями под его руками. Мне даже дурно
сделалось, и хотя я не испытывал к этой крысе никаких симпатий,
я повернулся к Джедсону и уже собирался попросить, чтобы он
прекратил все это, как он убрал сигарету от лица куклы. - Ну
что, готов разговаривать? - спросил он. Человек слабо кивнул.
Слезы катились из глаз по его обожженным щекам. Похоже, он
совсем сломался.
- Эй, не падай в "обморок, - добавил Джедсон и легонько
щелкнул пальцем по лицу куклы.
Послышался звонкий шлепок, и голова парня запрокинулась
назад от удара. Но это, похоже, только привело его в чувство.
- Все в порядке, Арчи, записывай, - Джедсон обернулся
назад. - А ты, приятель, говори-говори, не останавливайся.
Расскажи нам все, что знаешь. А если тебе начнет изменять
память, остановись и подумай, насколько это приятно, если я дам
кукле прикурить!
И тот заговорил - да еще как. Он, кажется, совершенно пал
духом и даже сам хотел говорить еще и еще, останавливаясь
только для того, чтобы набрать воздуха в легкие и вытереть
слезы. Джедсон спрашивал его, чтобы прояснить некоторые все еще
неясные детали.
В банде было еще пять человек, о которых он знал.
Организация довольно примитивная, насколько мы могли это
понять. Это была их работа: обложить данью всех в этом конце
города, кто был связан с магией - и волшебников, и их клиентов.
Нет, они на самом деле не могли предложить никакой реальной
защиты, кроме как от самих себя. Кто их босс? Он уже сказал,
что не знает, кто их главный босс. Он совершенно уверен, что их
босс работает на кого-то еще, кого он не знает. Даже если мы
будем жечь его снова, он не сможет нам этого сказать. Но это
большая организация - он уверен в этом. Его самого привезли с
Востока, чтобы помочь организации здесь.
Он волшебник? Боже упаси, нет! Босс его секции действует в
одиночку? Нет, он уверен в этом, все исходит откуда-то сверху.
Это все, что он знает. Может ли он теперь идти? Джедсон надавил
на него, чтобы он вспомнил еще кое-что, и он действительно
добавил некоторые детали, большинство из которых оказались
несущественными, но я все тщательно записал. В конце он сказал,
что ему кажется, будто нас отметили особо, потому что нам
удалось выдержать первый "урок".
Наконец Джедсон сжалился. - Я собираюсь отпустить тебя, -
сказал он. - Тебе лучше убраться из города. Не дай Бог, увижу,
что ты шляешься по улицам. Но не уходи и слишком далеко, ты
можешь мне еще понадобиться. Видишь это? - он взял куклу и
тихонько сжал ее посредине.
Несчастный пленник мгновенно начал хватать ртом воздух,
как будто его сдавили в смирительной рубашке.
- Не забывай, что я всегда могу добраться до тебя, когда
только захочу, - он отпустил куклу, и его жертва задышала с
облегчением. - Я собираюсь поместить твое alter ego - твою
куклу! - туда, где она будет в сохранности, .за холодное
железо. Когда понадобишься мне, ты почувствуешь боль, как
сейчас, - он ущипнул куклу за плечо ногтями. Человек вскрикнул.
- Тогда ты позвонишь мне, где бы ты ни был. Джедсон вытащил из
жилетного кармана перочинный нож и разрезал круг , соединил
разрезы. - А теперь - убирайся!
Я думал, что он выскочит, как только его отпустят, но он
'неуверенно переступил черта карандашную линию, постоял
мгновение и задрожал всем телом. Затем, спотыкаясь, сделал шаг
по направлению к двери. Он обернулся, прежде чем выйти наружу,
и посмотрел на нас глазами, полными невыразимого ужаса. В них
была и мольба тоже, и казалось, что он хочет еще что-то
сказать. Но он передумал, повернулся и вышел вон.
Когда он ушел, я оглянулся на Джедсона. Тот собрал все мои
записи и теперь их просматривал.
- Не знаю, - размышлял он вслух, - как лучше поступить с
этим дерьмом: пропустить их прямо сейчас через Бюро контроля за
бизнесом или же заняться ими самим. Соблазнительно? Но меня не
это сейчас интересовало. - Джо, - сказал я, - тебе не следовало
прижигать ему лицо!
- А? Как это? - он, казалось, даже удивился и перестал
почесывать подбородок. -Я и не прижигал ею.
- Не крути, - сказал я, несколько озадаченный. - Ты
прижигал его через куклу, я имею в виду - при помощи магии.
-Но я не делал этого, Арчи. Действительно не делал. Он
сделал это себе сам, и это даже не была магия. Я абсолютно
ничего не делал. - Какого черта ты имеешь в виду? -
Симпатическая магия - это вовсе не настоящая магия. Арчи. Это
просто применение нейропсихологии и коллоидной химии. Он все
это делал себе сам, потому что верил во все это. Я только лишь
подправил его сознание.
Дискуссия не была слишком продолжительной, поскольку мы
услышали полный смертный муки вопль откуда-то с улицы. Он
неожиданно оборвался на верхней ноте.
- Что это было? - спросил я и от волнения сглотнул.
- Не знаю, - ответил Джедсон и выглянул за дверь. Он
повертел головой в разные стороны, прежде чем продолжить .- Это
где-то дальше. Я здесь ничего не вижу. Он вернулся в комнату. -
Так вот, будет очень весело, если-. На этот раз раздался вой
полицейской сирены. Мы услышали ее издалека, но она быстро
приближалась, завернула за угол и теперь завывала уже на нашей
улице. Мы переглянулись.
- Может, пойдем посмотрим, - сказали мы оба одновременно и
нервно засмеялись"
Это был наш приятель-гангстер. Мы нашли его лежащим
поперек улицы в центре небольшой группки любопытных прохожих,
которых теснили полицейские из дежурной машины. Он был уже
мертв.
Он лежал на спине, но в весьма необычной позе. Он был
располосован ото лба до талии, расцарапан до костей тремя
глубокими параллельными царапинами, как будто его зацепил
своими когтями ястреб или орел. Только такая птичка должна была
быть размером с пятитонный грузовик.
Выражения лица было не разглядеть. Лицо, шея, рот были
заполнены какой-то желтоватой массой с пурпурными прожилками.
Она была густая, как деревенский сыр, но имела такой одуряющий
запах, какого мне еще никогда не приходилось встречать.
Я повернулся к Джедсону. Он тоже выглядел не слишком
весело. - Пойдем обратно в офис. И мы пошли.
Мы решили провести небольшое самостоятельное
расследование, прежде чем решить, будем ли мы связываться с
бюро контроля за бизнесом или с полицией. И это было
единственное, что нам удалось сделать. Никого из гангстеров,
чьи имена мы смогли узнать, найти в их логовищах не удалось.
Оставалось множество следов того, что они действительно жили по
тем адресам, которые Джедсон выпытал у того парня. Но все они
без исключения исчезли в неизвестном направлении в тот же день,
когда их сообщник был убит.
Мы не пошли в полицию, поскольку не имели никакого желания
быть замешанными в эту исключительно непривлекательную историю.
Вместо этого Джедсон шепнул на ухо своему другу из Бюро
контроля, который, в свою очередь, передал это дежурной команде
по рэкету с тем, чтобы они поступили по своему усмотрению.
