понравитесь.
- На каких условиях вы согласны устроить это? - спросил я.
- Десяти процентов хватит? Он, похоже, даже рассердился: -
Проклятье! Я не могу брать за это деньги, она всегда была так
добра ко мне.
- Если совет хороший, то он стоит денег, - настаивал я.
- Забудем об этом. Быть может, вы, парни вспомните обо
мне, когда появится подходящая работа. Этого достаточно.
Вскоре мы снова вышли на улицу, хотя уже и без Води. У
него были еще где-то дела, но он обещал дать знать миссис
Дженнингс о нашем приходе.
Дом найти было несложно. Улица была старая, вся сплошь как
бы составленная из арок тенистых вязов, а дом - просто
одноэтажный коттедж. Веранда была обильно украшена старинной
резьбой. Двор ухожен, пожалуй, не слишком тщательно, зато там
были красивые старые вьющиеся розы, аркой нависавшие над
крыльцом.
Джедсон повернул ручку дверного звонка. Несколько минут
нам пришлось подождать, а я тем временем изучал треугольники из
цветного стекла, вставленные в дверные панели, и думал про
себя: интересно, остался ли сейчас кто-нибудь, кто смог бы
выполнить такую работу?
Затем хозяйка впустила нас в дом. Это было действительно
что-то невероятное. Она была такой крошечной, что мне пришлось
глядеть сверху вниз на чистенькую розовую макушку, не слишком
богато украшенную жидкими прядями волос. Она наверняка весила
не более семидесяти фунтов, да и то вместе с верхней одеждой,
но стояла прямо и гордо в своей шали цвета лаванды из шерсти
альпака и белом воротничке. У нее были живые черные глаза,
которые подошли бы скорее Екатерине Великой или Несчастной
Джейн.
- Доброго вам утра, - приветствовала она нас, - входите.
Она провела нас через небольшой холл между двумя расшитыми
бисером портьерами.
- Брысь, Серафин, - сказала она развалившемуся на кресле
коту и усадила нас в своей скромной гостиной. Кот спрыгнул вниз
и прошелся, сохраняя важную неторопливость. Затем он уселся на
пол, подобрал свой хвост, обвив его вокруг аккуратно
составленных лапок, и уставился на нас с тем же выражением
спокойного оценивания, как и его хозяйка.
1 Несчастная Джейн - леди Джейн Грей (1537-1554), дочь
герцога Суффолка; была выдана замуж за четвертого сива Лорда
Дадли, герцога Нортумберлендского. Лорд Дадли, фактический
правитель Англии при молодом и болезненном короле Эдуарде VI
Тюдоре, добился от того лишения прав наследования короны Марией
10 июля 1553 г. и Елизаветой и после загадочной смерти Эдуарда
провозгласил семнадцатилетнюю Джейн королевой Англии.
Царствование королевы Джейн длилось десять дней. По приказу
пришедшей к власти Марии 1 Стюарт герцог Нортумберленд был
казнен, Джейн и ее муж заточены и через несколько месяцев
обезглавлены.
- Мой мальчик, Джек, сообщил мне, что вы придете, - начала
она. - Вы - мистер Фрейзер, а вы - мистер Джедсон, - правильно
определила она. Причем это был не вопрос, а, напротив,
утверждение. - Вы хотите знать свое будущее, я полагаю? Какой
способ вы предпочитаете: по руке, по звездам или кости?
Я собирался исправить ее ошибку, но Джедсон вмешался
раньше:
- Думаю, что мы предоставим выбор метода вам, миссис
Дженнингс.
- Хорошо, тогда по чайным листьям. Я поставлю чайник, это
не займет и минуты.
Она засуетилась на кухне. Мы слышали ее легкие шаги,
шлепающие по линолеуму, стук и грохот посуды - приятная
деловитая дисгармония. Когда она вернулась, я осведомился:
- Надеюсь, мы не нарушаем ваш распорядок дня, миссис
Дженнингс?
- О нет, нисколько, - уверила нас она, - я люблю выпить
чашечку чая по утрам, после этого бодрее себя чувствуешь. Я
должна вынуть любовный фильтр из огня - это не займет много
времени... - Прошу прощения?..
- Впрочем, он может и подождать, ничего с ним не случится.
- Формула "Зекербони"^? - поинтересовался Джедсон.
^ "Зекербони" - гримуар, написанный жившим в Милане в
середине XVII в. неким Пьером Мора, который именовал себя
"оккультным философом". "Зекербони" содержал в себе множество
таинственных каббалистических образов и прежде всего Великий
Пятиугольник. Во время опустошительной чумы 1630 г. народ
ворвался в жилище Пьера Мора, где, помимо большого количества
астрологических, алхимических и магических приспособлений и
инструментов, в потайном месте был обнаружен алтарь Сатаны.
Мора на. допросе сознался в приверженности сатанизму и был
казнен.
- Боже мой, конечно нет! - она была просто сражена таким
предположением. - Я никогда не стану убивать эти безобидные
маленькие создания. Зайцы, ласточки и голуби, - как могло такое
прийти в голову! Уж не знаю, о чем только думал Пьер Мора,
когда вносил этот рецепт в книгу. Вот бы я отодрала его за уши!
Нет, я использую Эмула ком-пана, апельсин и серую амбру. Это
даже более эффективно.
Джедсон спросил, не пробовала ли она когда-нибудь сок
вербены. Она пристально посмотрела ему прямо в лицо, прежде чем
ответить: - Ты и сам обладаешь даром, сынок. Я не права? -
Немного, мадам, - ответил он спокойно, - может быть, совсем
немного.
- Он будет расти, твой дар. Подумай, как ты им
пользуешься. А что касается вербены, то это действенное
средство, ты и сам это знаешь. - Не будет ли так проще? -
Конечно, будет. Но если простой метод станет известен всем и
каждому и все начнут им беспорядочно пользоваться, - это плохо.
Ведьмы умрут с голоду, поджидая клиентов, - хотя это может быть
и неплохо! - она наморщила одну бровь. - Но если ты желаешь
именно простоты, то нет нужды обращаться даже к вербене. Вот, -
она протянула руку и прикоснулась к моей руке. - Bestarberto
corrumpit viscera ejus virilis1.
He знаю, насколько точно я смог воспроизвести ее слова.
Может, и перепутал что-нибудь.
Но у меня не было времени подумать о заклинании, которое
она произнесла. Я был полностью захвачен странными событиями,
происходившими со мной. Я влюбился, самоотверженно,
восхитительно влюбился - в Бабушку Дженнингс! Я не хочу
сказать, что она вдруг стала выглядеть как красивая молоденькая
девушка, нет. Я по-прежнему видел ее маленькой, сморщенной
старушкой с личиком хитрой обезьянки, достаточно древней, чтобы
годиться мне в прапрабабушки. Но это не имело никакого
значения. Она была она - Елена Прекрасная, о-которой-мечтают
все мужчины, объект вечного романтического поклонения.
1 Bestarberto corrumpit viscera ejus virilis (искаж.
лат.) - воск разрушает мужскую силу.
Она улыбнулась мне в лицо улыбкой, полной тепла и
поразительного все понимания. Все было прекрасно. Я был
определенно счастлив.
- Я не буду смеяться над тобой, мой мальчик, - сказала она
мягким голосом и прикоснулась к моей руке во второй раз,
прошептав что-то.
В одно мгновение все прошло. Она снова была такой же, как
и любая другая приятная старушка, которая любит печь пирожные
для своих внучат и помогать заболевшим соседям. Ничего не
изменилось, даже кот не успел моргнуть. А романтическое
очарование уже ушло. Но как жаль!
Чайник вскипел. Она заспешила на кухню и вскоре вернулась
с подносом, уставленным всякими вкусностями к чаю: блюдо с
пирожными, тонкие ломтики домашнего хлеба, намазанные свежим
маслом.
После того, как каждый выпил по чашке чая со всеми
полагающимися церемониями, она взяла у Джедсона чашку и
внимательно исследовала остатки.
- Там нет больших денег, - объявила она, - но тебе много и
не надо; приятная, насыщенная жизнь,
Она коснулась чашки своей ложечкой, и по поверхности
напитка пробежала небольшая рябь.
- Да, у тебя есть дар и потребность понимания тоже, но я
вижу, что ты занимаешься бизнесом вместо того, чтобы
совершенствовать высокое искусство или хотя бы просто
искусство. Отчего же?
Джедсон пожал плечами и ответил, полуоправдываясь:
- Есть работа, которую должен кто-то делать. Я ее и делаю.
Она кивнула:
- Да, это так. Понимание необходимо в любом деле, и ты
достоин его. Нет нужды спешить, времени достаточно. Когда
появится дело по тебе, ты узнаешь об этом сам и будешь к
нему готов. Позволь мне посмотреть теперь на твою чашку, -
закончила она, оборачиваясь ко мне.
Я показал ей чашку. Она одно мгновение изучала ее, а затем
сказала:
- Ну, у тебя нет такого ясного дара, как у твоего друга,
но у тебя будет достаточно вдохновения для твоей работы. А
большего ты бы и сам не захотел, поскольку я вижу здесь деньги.
Ты будешь богатым, Арчи Фрейзер.
- Не видите ли вы там каких-либо препятствий в моем
бизнесе в настоящий момент? - быстро вставил я.
- Нет, сам посмотри, - она пододвинула мне чашку. Я
наклонился и заглянул внутрь. В течение нескольких секунд мне
показалось, что я смотрю сквозь чашку и вижу некую живую
картинку. Я ее сразу же узнал. Это было точь-в-точь мое
заведение, вплоть до царапин на грузовых воротах, где неуклюжие
водители фургонов проезжали слишком близко к углам.
Но там было пристроено новое крыло с восточной стороны
участка, и еще два прелестных новых пятитонных самосвала стояли
во дворе, и на них было написано мое имя!
Пока я смотрел, я увидел самого себя, выходящего из дверей
офиса и направляющегося погулять по улице. На мне была новая
шляпа, хотя костюм был тот же, что и сейчас, в гостиной миссис
Дженнингс. Еще был галстук в клеточку, из шотландского пледа
цветов моего клана. Я протянул руку: точно такой галстук был на
мне сегодня. Тут миссис Дженнингс сказала: - Достаточно на
сегодня, - и я обнаружил, что смотрю просто на донышко чайной
чашки. - Ты же видел, - продолжала она, - что бизнес не будет
тебя тревожить. Что же касается любви, женитьбы, детей,
здоровья и болезней или смерти, - посмотрим.
Она коснулась поверхности чайных листьев кончиком пальца -
листья тихонько раздвинулись. Она пристально посмотрела на них
в течение одной секунды, бровь ее наморщилась в беспокойстве.
Она начала говорить, видимо, обдумывая свои слова, и снова
посмотрела в чашку. В конце концов она произнесла:
- Я что-то не до конца понимаю. Там не совсем ясно, на нее
падает моя собственная тень. - Может, я посмотрю, - предложил
Джедсон. - Не лезь не в свое дело! Я даже удивился такой
неожиданной грубости. Затем она накрыла чашку рукой и
повернулась ко мне с видом сострадания в глазах:
- Там не совсем ясно. У тебя два возможных варианта в
будущем. Доверь своей голове управлять своим сердцем и не
терзай душу тем, что все равно невозможно. Тогда ты женишься,
обзаведешься детишками и обретешь успокоение.
На этом она оставила данную тему и сказала уже нам обоим:
- Но ведь вы пришли сюда совсем не за гаданием, вы пришли
за помощью совсем иного рода, - и снова это было утверждение, а
не вопрос.
- За какой же помощью, мадам? - поинтересовался Джедсон.
- Вот за какой, - и она сунула ему под нос чашку.
Он взглянул в нее и подтвердил: - Да, это так. Можно ли
здесь чем-нибудь помочь?
Я тоже посмотрел в чашку, но не увидел ничего, кроме
чайных листьев. Она ответила:
- Я думаю вот что: вам не следовало иметь дело с Биддлом,
но эта ошибка вполне естественна. Ну, начнем. Без долгих
разговоров она достала перчатки, сумку, пальто, нацепила на
макушку смешную старую шляпку и выпроводила нас из дома. Не
было никакого разговора об условиях, это казалось совершенно
неуместным.
Когда мы вернулись на мой участок, ее рабочее место уже
